Это фиаско, Тэхен.

      — Ты должен будешь слушаться его, потому что, во-первых, он старше, а во-вторых, он спасает твой и мой зад, — говорил Чонгук Тэхену и параллельно пристегивал его ремнем на заднем сиденье.       — Да понял я, не тупой.       — Только попробуй сделать хоть что-то с собой – я лично приеду и застрелю тебя. Понял?       — Да понял! Кстати, а разве мы с Чимном не одногодки?       — Одногодки. Но кого это волнует? Он старше на несколько месяцев.       — Но это не значит, что я должен относится к нему как к хёну.       — Тебе вмазать или сам? — Тэхен отвернулся от Гука. — Сейчас позвоню Чимину, сиди тихо, — Чон закрывает дверь машины. В окне Тэ видит, как тот набирает номер и прикладывает телефон к уху. Через полчаса прибегает Чимин и, вопросительно поглядев на Чона, открывает переднюю дверь машины. Пак крепко обнимает друга на прощание и садится на место водителя, закрывает дверь и заводит машину. Чонгук стучит в окно, и Пак опускает его, исподлобья смотря на Чона.       — Что ты Хо сказал?       — Что мне срочно нужно ехать. Он остался там, доедать рамен. Ладно, Гукки, мы поехали, — Чимин через плечо посмотрел на Тэ, который сидел сзади, прячась за сиденьем. — Пожелай нам удачи. Пожелай мне удачи, — сказал он, будто для себя, и тяжело выдохнул. Чимин помахал Гуку через окно и нажал на педаль. Чонгук только и успел пожелать удачи. Чимин и Тэхен не говорили друг с другом совсем. Тэ слушал музыку в огромных наушниках, в то время как его голова удобно лежала на одной из сумок с одеждой. Он снял один ботинок для того, чтобы поставить ногу на сиденье. Конечно, Тэхен мог бы его не снимать, но портить о себе мнение так сразу — слишком просто для него. Позже он раскроет свою сущность, ведь он не просто Тэ, а Ким Тэхен с псевдонимом «Ви».Он — легенда, и его будут помнить. Чимин внимательно смотрел на дорогу. Его не волновала полиция, он просто сам по себе сконцентрированный и внимательный. Он умён, но в тоже время так наивен. Изредка Пак поглядывал на Тэхёна в зеркало заднего вида, но тот лишь менял позы и оставался с одним выражением лица. Тэхёна вообще не интересовало то, что помимо него в машине есть ещё кто-то.       — Где мы едем?       — Проехали Вонджу.       — Долго ещё?       — Примерно столько же, сколько проехали. Короткий диалог, и Тэхен, снова надев наушники, продолжил лазить в телефоне. Его социальные сети были завалены сообщениями, так же как и сам телефон, поэтому пришлось создать новые страницы, где нет тех знакомых, а в друзьях лишь Чонгук. Тэхен слушал музыку со своей настоящей страницы, сохраняя к себе все плейлисты, которые сам собирал. Он был рад тому, что раньше не успел закрыть музыку, и она была открыта для всех. У Тэхена бурчало в животе. Он был голоден, но его это не волновало. Показывать слабость перед незнакомым человеком — первый признак ничтожного человека. Он сидел в наушниках, поэтому бурчание собственно живота только чувствовалось, но не слышалось. Машина остановилась на обочине, свернув на какую-то второстепенную дорогу, где что-то живое проезжало или проходило очень редко. Вокруг располагались только деревья и кусты. Чимин повернулся к Тэхену и дождался, пока тот переведет на него свой взгляд. Тэхен исподлобья посмотрел на Пака и убрал один наушник от уха.       — Выходи, — сказал Чимин и, развернувшись, открыл дверь машины и вышел сам. У Тэхена в голове куча матных слов. Как этот парень может разговорить с ним в таком тоне? Зачем он остановил машину? Тэхен думал это, но всё равно поднялся на сиденье, приняв сидячее положение, опустил наушники на шею, а телефон спрятал в карман. Очень удобно иметь беспроводные наушники. Чимин обошёл машину и ушёл куда-то в кусты, скрывшись за деревьями. На самом деле, это очень странно. Тэхен наблюдал за ним, но из машины не выходил. Спустя несколько минут Чимин вернулся, подошёл к машине и открыл дверь заднего сидения, где был Тэхен.       — Ты в туалет не хочешь? Мы больше не будем останавливаться.       — Нет, не хочу, — сказал Тэхен и отвернул голову от Пака; он смотрел в телефон, который уже успел достать из кармана.       — Выходи.       — Зачем? Ты чего пристал ко мне?       — Не выйдешь – я сдам тебя полиции.       — Ты не сделаешь этого.       — Выходи. Чимин отошел от двери, давая Тэхену вылезти. Ким презрительно посмотрел на него, но вылез. Он отряхнулся, разгладил одежду. Честно говоря, ему нравилось стоять на земле спустя два часа безостановочной езды. Он хотел растянуться, задрать руки, прохрустеть всеми косточками, но это опять-таки покажет его усталость, а усталость — тоже слабость.       — До Тхэбэка еще два часа, если без пробок на трассе через Чечхон. Нужно поесть. Чонгук говорил, что ты не завтракал.       — Какая разница. Поехали, — говорит Тэ и собирается залезть обратно в машину, но Чимин хлопает дверью перед ним.       — Мы поедим, а потом поедем, — Чимин смотрит в глаза Тэхена снизу вверх. Тэхен кажется таким большим и высоким по сравнению с Чимином, и оба парня замечают это, подмечая индивидуальность и разность каждого. Чимин не хочет разговаривать с ним жестко, но Тэхен такой упрямый, что Чимин бы даже назвал его упрямым ослом, если бы позволяло воспитание. — Ты голоден, — сказал он и достал пакет с едой из салона, а после открыл багажник и выдвинул оттуда маленький столик, который был встроен в сам багажник. Тэхен стоял на месте и не двигался. Подойти и взять еды — тоже слабость, которая показывает, что он на самом деле голоден.       — Подойди, — говорит Чимин и достает из пакета две коробки с раменом, а после заливает его кипятком из термоса и добавляет разные соусы. — Тебе добавлять горчицу? У меня есть соус пультак к рамёну, ты будешь?       — Отстань от меня, я не буду есть, — сказал Тэ и надел наушники. Чимин достал телефон и написал Чонгуку сообщение. Чонгук «Он не ест?» «Может, не хочет?» Чимин-щи «Ты сам сказал, что он не ел с утра» «Я слышал, как бурчал его живот» Чонгук «Вот гордый осёл.» «Ты пробовал его заставить?» Чимин-щи «Да» «Он упрямится» Чонгук «Тогда забей» «Все равно ему нужно будет есть, и тогда он попросит» «Тем более он ел батон, с него хватит» «Не переживай за этого осла» Чимин-щи «Он ведь совсем-совсем ничего не ест» «Даже воду не пьет» Чонгук «Забей, Чим, он выживет:D» Чимин-щи «Чонгук…» Чонгук «Говорю, забей» «Всё» «Кушай сам и езжайте» «Пока» Чимин положил телефон в карман, посмотрел еще раз на Тэхена и закрыв багажник, сел в машину.       — Садись. Поехали.       — Ты не будешь есть?       — Нет. Я не голоден, — сказал Чимин и живот его предательски заурчал. Тэхен сел в машину и сняв с ноги ботинки, улегся на заднее сиденье. Он ничего не ответил Чимину, потому что и так понял, что Пак не стал есть потому, что Тэхен не стал. Но это его не волновало.

***

Звуки пощечин и угрожающий мужской голос. Трудно спать при таком раскладе, поэтому Тэхен просыпается и чувствует резкую боль затекших от его положения рук и ног. Спать в машине все-таки неудобно. Машина стояла на месте, значит, они уже приехали? Где этот Чимин? Тэхен принял сидячее положение. Солнце светило ему в глаза, он прикрыл их рукой, а после протёр. Был вечер, как он понял по красно-оранжевому закату. Крики и весь этот шум до сих пор не заканчивались. Тэхен решил выйти из машины и узнать, что происходит и где он, в конце концов. Он увидел желтовато-коричневое здание, по сути, дом. Маленькие ступеньки, ведущие к входу, казались ему совсем старыми. Тэхен поднялся, зашел в слегка приоткрытую дверь — оттуда крики слышались еще громче. Перед Тэхеном оказалась еще одна дверь, также приоткрытая. То оказалась комната, и в щелке между дверным проёмом Ким увидел тени двух человек. Один из этех людей явно сидел на полу, а второй нависал над ним. Становилось не по себе. Выглядело так, будто кого-то убивают. Тэхен остановился и прислушался.       — Как ты мог уехать, маленький ублюдок? Кто тебе позволял?! Думаешь, такими побегами избавишься от меня? Думаешь, все, что я имею, само по себе будет убираться и продаваться?! Ты ответишь за все мои пропавшие деньги! … и треск, удар. Тень сидящего человека медленно опустилась в бок, и в щелке завиднелась розовая макушка, а рядом с ней струйка крови, медленно вытекающая, по-видимому, изо рта. Тэхен не на шутку испугался. Ведь это розовая макушка… Чимина? Вторая тень, которая гораздо больше, идет к двери, к Тэхену. Что делать? Дверь открылась полностью и перед Тэхеном оказался высокий, как сам Тэхен, мужчина. Не то чтобы он был полный: он был огромный, скорее, по мышечной массе. Этот мужчина удивленно смотрел на Кима, а у того сердце готово было выпрыгнуть из груди, ведь позади него лежит, он надеялся, живой Чимин. Мужчина резко и мило улыбнулся, став неожиданно теплым и приятным.       — Ты, наверное, Ким Тэхен? — сказал он и прикрыл дверь в ту комнату.       — Да, — более-менее уверенно ответил Тэхен.       — Чима мне про тебя рассказывал. Ты, значит, наш гость. Пойдем, я покажу тебе комнату Чимина, в которой ты будешь спать и проводить все нужное время, — мужчина говорил на удивление тепло и производил хорошее впечатление. — Кстати, я Пак Чисок и по совместительству отец Чимина. Вот и комната, — он открыл дверь в светлую бежево-коричневую комнату на втором этаже. Она была немаленькая. Слева находилась невысокая длинная ступенька, дальше которой стояла кровать. В правом углу комнаты стоял шкаф, а перед ступенькой небольшой диван, напротив которого висел телевизор. Спальное место и место с диваном разделяла ступенька, а прямо по периметру этой ступени висела большая штора, которую можно было закрыть — и вот вам две комнаты. Рядом с кроватью стоял стол, за которым Пак, вероятно, занимался учебой. От стола шли пеналы по всей его длине вверх. Они были то с закрытыми полочками, то с открытыми. На открытых полочках устраивались в основном фотографии и цветы в горшочках. Обычная аккуратная комната парня.       — Можешь положить свою сумку куда угодно, а я пока схожу за твоим чемоданом.       — Хорошо, — Тэхен зашёл в помещение, положил свою небольшую сумку на журнальный столик возле дивана. Он попутно осматривался, и его взгляд привлекла фотография, стоявшая на столе возле кровати. Тэхен подошел, чтобы рассмотреть ее: она была в деревянной рамочке, под стеклом, которое, на удивление, было разбито, а из-под него торчал край фотографии. На ней был изображен Чимин, ещё не с розовыми волосами, и Чонгук. Маленький, худощавый Чонгук, который на этой фотографии еще ниже Чимина. «Скромноватое жилище», — Ким ещё раз оглядел комнату. У Тэхена резко закружилась голова, и, присев на кровать, он вспомнил оставшегося на первом этаже, в той комнате, Чимина. Он поспешил выйти из комнаты Пака и побежал в ту, где, казалось было, видел его. Зайдя туда, он застыл на пороге в полном удивлении, потому что Чимина там не оказалось. На полу, как понял Тэхен, была вытерта кровь, но она уже впиталась в ковер и оттереть ее не так-то просто. Ким занервничал снова, тяжело задышал. Где он? Где Чимин? Что происходит?       — Тэхен, ты уже зашёл? — Чимин появился так неожиданно. Он улыбался так же, как несколько минут назад его отец улыбался Тэхену: неловко, тепло и мило. Он спускался по лестнице, придерживаясь за перила. Тэхен испуганно оторвался от разглядывания пола и пристально посмотрел на Чимина. В нём за этот короткий промежуток времени скопилось столько вопросов, что он даже не знает с какого начать и надо ли. У Чимина чёлка мокрая и лицо вымытое. «Видимо, кровь стирал», — Тэхён вновь приковал взгляд к темному пятну на полу и не мог понять, боялся узнать, что здесь произошло. — Чего застыл? Приведение? — рассмеялся Чимин. — Кстати, пошли поедим наконец. Ты же будешь? Мой отец приготовил куриные котлеты и запёк рис. Пойдем? Тэхен лишь промычал, а Чимин, взяв его за запястье, повел на кухню. На удивление, не только для Тэхена, дом Чимина был намного больше его представлений, но до уровня Кима все равно не дотягивал.       — Садись на любой стул. Подожди чуть-чуть, — говорит Чимин и открывает холодильник, доставая оттуда молоко. Он очень любит молоко, а особенно добавлять его в кофе. Кофе — наркотик, он так же как никотин заставляет привыкать и зависеть. От него нельзя просто отказаться. Кофе так же, как и никотин, успокаивает и приободряет. Мы любим не сам наркотик, а чувство насыщения какими-либо силами после его принятия, потому что в нас нет тех самых сил. Разве сильный человек стал бы питать страсть к наркотику? Наркотик ведь больше, чем просто слабость. Наркотик — это зависимость, и, начиная использовать его в свое удовольствие, ты становишься зависимым. Чимин снял крышку со сковороды, которая стояла на плите, и по кухне разнесся запах куриных котлет с зеленым луком. Они были горячие, только приготовленные, как и запечённый рис, который тоже стоял на плите.       — Сколько хочешь котлет? Две? Три?       — Сразу десять, — резко ответил Тэхен.       — Хорошо, — вполне серьезно сказал Чимин.       — Дурак, я не съем столько. Мне максимум две, и то это предел.       — Поэтому ты такой худой, — Чимин наложил в свою и в тэхенову тарелку по три котлеты. — А хлеб будешь?       — Нет. От хлеба толстеют.       — Правильно, но от того, который у меня, не толстеют. Он из овсяной муки с овсяными отрубями. Хочешь попробовать? — Чимин дал Тэхену попробовать маленький кусочек хлеба, тот взял его и, рассмотрев, положил в рот. Пак все это время смотрел на Тэ и ждал его реакции.       — Вкусно, — выдал Тэхен. Он так не хотел говорить что-то приятное, но хлеб правда был вкусный, а ещё Чимин смотрел с такой надеждой... — Я буду. Кто его делал?       — Я, — словив вопросительный взгляд, Чимин решает продолжить. — Не знаю, знаешь ты или нет, но у моего отца есть лавка, а также несколько кофеен и кафешек; не сильно богатых, но довольно прибыльных для нашего городка, — начал рассказывать Чимин, грея молоко в кастрюльке.       — Тэхен, твои вещи я отнес в комнату, — на кухне появился отец Чимина, — и твои, Чи, тоже. Разберете как поедите. Я пошел на работу, — сказал он Чимину. — Когда придет Чиджи, покорми ее. Она сильно устанет.       — Хорошо, — отрезал Чимин. Он пошел ко входу, чтобы закрыть за отцом дверь и вернулся на кухню. — Так вот, — продолжил Пак, — я как бы работаю в них.       — Во всех сразу? Кем же?       — Нет, не во всех, — рассмеялся Чимин. — Всего-то в двух кофейнях, в пекарне и в двух продуктовых лавках. У него есть что-то типа фабрики, ну или завода... В общем, место, где мы готовим продукты: булочки или хлеб, — он поставил тарелки на стол, а рядом стаканы с горячим молоком, и сел напротив Тэхена. Дальше Чимин замолчал и принялся за прием пищи: все же он был очень голоден. Тэхен последовал его примеру, но мысль про Чисока не покидала голову. Он не знал, как спросить про это, но хотел сильно.       — Знаешь, — начал Тэхен, ковыряясь вилкой в котлете. Чимин вопросительно посмотрел на него, — когда я проснулся из-за каких-то криков, то зашёл в дом и увидел ту комнату, которая прямо напротив входа. Дверь была приоткрыта, — он остановился. Стоит ли продолжать? Это вообще его дело? — Я видел твоего отца и тебя… Он кричал, я слышал удар. У тебя шла кровь, — он не поднимал взгляд на Чимина. Зачем? Тогда Чимин прочтёт в его глазах страх смешанный с любопытством. Ему не нужно, чтобы кто-то знал, что он чувствует.       — Наверное, тебе показалось, — Чимин тепло улыбнулся. — Я все время был в душе.       — Я видел тебя.       — Тэ, — помолчав несколько секунд, говорит Чимин, смотря в глаза Тэхену, — я не понимаю о чем ты. Я даже в ту комнату не заходил за сегодня, — он опускает взгляд в тарелку и приковывает его там. — Видимо, тебе показалось, а может и приснилось. Кушай и перестань думать об этой чепухе, — Чимин замолчал и положил себе в рот кусочек котлеты. Больше они не обмолвились ни словом.