Это фиаско, Тэхен.

Чемоданы собраны. Тэхен готов выезжать хоть сейчас, но Чимина все нет, а на звонки он, как по велению кармы, не отвечает. Пак уехал с Даниэлем, значит, тот должен знать, где этот потерянный Чимин и почему он не берет трубку, заставляет волноваться. Тэхен начинает злиться и метаться, набирает номер Дани и несколько раз слышит эту до жути надоедливую и дебильную, по его мнению, фразу «вас приветствует автоответчик, оставьте сообщение после сигнала». Тэхен серьезно напрягся, он нервничает и порой ощущает страх, ведь парней нет уже больше трех часов. Времени осталось так мало, и с каждой секундой становится все страшнее. Тэхен снова набирает номер Чимина и не получает ответа. Звонит Даниэль и спустя несколько гудков слышит шипящий непонятный звук, а после и голос товарища.       — Тэхен? — пытаясь выговорить имя внятно, спрашивает Даня. Слышится его напуганный голос, парень будто бы очень долго бежал от гонящегося за ним маньяка. Даниэль глотает воздух, пытается дышать полной грудью и явно находится в растерянности. Он то сглатывает, то тяжело дышит, то молчит.       — Даниэль?! Что случилось? Где ты? Почему вы еще не вернулись?! — Тэхен напуган. Он злится еще больше.       — Тэхен! Катастрофа! — продолжая глотать воздух, проговаривает Мишель.       — Что такое?! Объясни, наконец!       — Чимин! Он!..       — Эй, успокойся и скажи, что произошло, — Тэхен сбавляет тон, понимает, что криками ничего не добьется.       — Он просил не говорить тебе, — отдышавшись несколько минут, начинает рассказ Даниэль, — он хотел взять деньги, чтобы вы смогли уехать и не бомжевать за границей. Я не был против и считал его решение правильным. Он пошел в «быстро деньги», когда я ждал его снаружи, мне нельзя светиться в таких местах, ты же понимаешь…       — Что случилось, Даниэль Мишель?! — перебивает Тэхен, не в силах терпеть такого долгого предисловия.       — Послушай, не перебивай. Так вот. Я ждал его около десяти минут. Но потом случилось что-то непонятное. Из этого маленького одноэтажного домика послышался визг вперемешку с криками. А после из здания вышла женщина и в истерике звала на помощь. Я непременно выбежал из машины, женщина указала мне на Чимина, сидящего в углу у стены и сжимавшего уши руками, будто ему кто-то кричал что-то прямо в уши. Я подошел к нему, сел рядом, руки его убрать хотел, спросить, что не так. Он резко посмотрел на меня. Тэхен, его взгляд, он был полон боли, он был настолько жалким и безличным. Его глаза пылали, но пламя это было опустошенным. Как будто сам демон вселился в него и контролировал его тело, он смотрел на меня пустыми пламенными глазами. Понимаешь, он был так опасен, но он боялся. Я чувствовал и видел страх. Это похоже на…       — Демона, борящегося за тело невинного человека, пытающегося с собой совладать.       — Да, Тэхен. Мы смотрели друг на друга несколько секунд, после он закричал. Закричал так, что меня откинуло, я упал на пол, и мне пришлось зажать уши. Я сходил с ума от этого звука, и из ушей потекла кровь. Я видел как он быстро, но шатаясь, встал, он бежал истерически. Несколько минут я не мог прийти в себя после такой напасти, но после я сразу же побежал за ним. Я искал его, спрашивал у прохожих и нашел. Тэхен, он стоял на крыше психиатрической больницы. Тэхен, — голос Даниэля дрогнул, он сглотнул тяжелый, и казалось, огромный ком в горле, — Тэхен, он сказал мне… «Я схожу с ума, Даниэль», он сказал это мне. Он стоял на краю, смотря куда-то вдаль, а я медленно подходил.       — Что, — голос Кима не менее напряжен и тих, — дальше?       — Он сказал мне: «Я не чувствую себя. Мне страшно стоять здесь. Нет, не оттого, что я могу упасть, а потому что ты рядом. Я боюсь тебя». Тэхен, его голос дрожал, как сейчас мой. Он действительно меня боялся. Когда он повернулся ко мне лицом, я понял это. С него стекал пот, и сам он дрожал, он вел себя как человек при клаустрофобии. «Даниэль, я не понимаю что со мной. Мне страшно, но я не могу ничего сделать», он сказал это, и снова его охватила паника, и его глаза снова стали такими бешеными и непонятными, как в том здании. Он начал метаться, искать глазами что-то, а потом прыгнул.       — Что?! Прыгнул?! Он… Даниэль!       — Нет. Он не разбился. Представляешь?! Тэхен я впервые видел такое. Он сиганул с четвертого этажа, приземлился на ноги, прокатился на спине и побежал. Я пытался догнать его, но он скрылся. Тэхен, я не знаю, где он. Прости, я потерял его, и, кажется, как человека тоже.       — Где ты?       — Около кафе, где вы работали.       — Я приеду сейчас, его нужно найти.       — Нет, Тэ. Улетай.       — Что? Ты с ума сошел?!       — Тэхен у тебя восемь часов осталось, и то не факт. Улетай, оставь Чимина на меня. Я найду его, а тебе нужно скрыться.       — Я не улечу без него! Ни за что! Даниэль, ты же знаешь!       — Тэхен, что с тобой? Почему ты так о нем печешься? Я, конечно, всегда поддержу тебя, помогу, но ты слишком зациклился на нём.       — Даниэль! Ты слышишь себя?!       — Не кричи, ушам больно. Тэхен, тебе действительно не кажется это сумасшедшим, такое обожание?       — Клянусь богом, я убью тебя, если продолжишь! — Тэхен выходит из дома, а в трубке телефона слышит, как дверь машины Даниэля хлопает со зверским ревом и дребезжит, будто сейчас отвалится. Даня молчит несколько секунд, явно опешив, а Тэхен с тревогой спрашивает, что там у него происходит: парень, кажется, про мобильный телефон вообще забыл.       — Чи-мин?! Чимин, ты че-го?! Что с тобой? — парень в полном недоумении уставился на исцарапанного и ошеломленного Чимина, дрожащего и вспотевшего, но такого бледного и с потерянным взглядом. Пак один раз тяжело выдыхает и переводит взгляд на Мишеля. Тэхен в трубке расспрашивает, кричит что-то и ждет ответа.       — Даниэль, выруби меня, — спокойно заявляет Чимин, смотря в глаза парню.       — Ч-то?       — Даниэль, пожалуйста, мне так плохо, мне страшно. Выруби меня и отвези к Тэхену. Давай, быстрее, — глаза приобретают голубой оттенок. — Не смей трогать меня, ублюдок! — снова коричневые. — Прошу, Даниэль, быстрее. Сумасшествие - страшная штука. Сошедший с ума человек не виноват в том, что в один момент он взял и сошел с ума. Сумасшествие не выбирают. Не принимают его как какую-нибудь новую черту характера. Его невозможно принять. Сумасшедших людей нельзя ненавидеть, потому что они не виноваты в том, что с ними произошло. Сумасшествие… это не болезнь, не диагноз - это жизнь. Его чувствуют. Ты сходишь с ума, а самое больное, что понимаешь. В голову вселяется демон, не предупреждая о своем приходе. Он разрушает твой мозг. Съедает его. Его не выгнать, с ним не поговорить, с ним не подружиться. Его возможно уничтожить, «выселить». Но… как?

***

      — Что ты с ним сделал?! — Тэхен шокирован, зол, перед ним в салоне машины лежит без сознания Чимин, а лицо его уже в засохшей крови, губа разбита.       — Тэхен, я, правда, не хотел, — Даниэль подрагивает, опасается Тэхена, тот буквально краснеет от нахлынувшего жара. — Тэхен, он попросил. Я не хотел, но он вдруг… его глаза… он укусил меня и я…       — Заткнись. Молчи. Еще одно слово и я не сдержусь. Ким уходит в дом быстро, с порога выносит чемоданы, а после переносит их в машину, кладет в багажник. Он достает аптечку из ящика в кухне: бинт, вата, перекись, какие-то щипцы, парацетамол, знаменитая но-шпа, зеленка, пластыри, активированный уголь, интерферон и аскорбинки. Тэхен открывает дверь машины со стороны, где ближе лицо Чимина. Сев на корточки рядом, он протирает его лицо ваткой, намоченной водой, на губу капает перекись и сразу начинает дуть, чтобы не щипало. Он слышит свое имя: его зовет Даниэль. Тэхен встаёт и подходит к парню.       — Возьми это, — Мишель протягивает черный чемоданчик, а после, нажав на кнопку, открывает его.       — Пистолет?       — Пригодится. Тэхен достает пистолет из чемоданчика и сует себе в джинсы так, чтобы рукоятка торчала из них. Он отдергивает бордовый свитер так, чтобы он закрывал оружие. Тэхен кивает Даниэлю и возвращается на свое место. Ким складывает аптечку, перед этим мажет вокруг глаза Пака мазь, а на губу зеленку. Он кладёт последнему подушку под голову и, обойдя машину, садится в пассажирское сиденье, за местом водителя его ждёт Даниэль.       — Посидим на дорожку, — Мишель улыбается, упирается руками в руль, выгнув спину.       — Спасибо.       — Не за что, — машина трогается с места.