Офис ЛайтманГрупп. Вечер.
Обещанная прогнозом буря добралась до столичного округа к вечеру. Дождь громко барабанил по подоконникам, периодически подгоняемый порывами ветра хлестал косыми струями в оконные стекла. Лайтман, не обращая внимания на разыгравшуюся непогоду, сидел в своей привычной манере, закинув ноги на стол. Водрузив на живот толстенную папку-скоросшиватель Кэл быстро перелистывал страницы сосредоточенно высматривая нужную ему информацию. Фоном работал телевизор. Ведущий новостного канала что-то возбуждённо вещал о глобальном потепление. Дверь кабинета бесшумно открылась и на пороге замерла Фостер, замешкавшись она словно раздумывала войти или нет. — Заходи, не маячь на пороге, — проворчал Лайтман не поднимая головы, продолжая с той же скоростью переворачивать листок за листом. — Ты сегодня собираешься ночевать в офисе? — А чем плох мой офис? Лайтман с грохотом опустил ноги на пол и, захлопнув, швырнул папку на ближайший стул. — Кэл, мне надо… Она замолчала, не договорив и вздрогнула, глянув на экран телевизора. — Прибавь пожалуйста громкость, — ошеломлённо попросила Джиллиан. Голос комментатора наполнил кабинет, оглушая: — Дерек Девенпорт, известный как серийный убийца ДД сегодня во время транспортировки из тюрьмы в психиатрическую клинику… — Сбежал, — Фостер шёпотом повторила ужасную новость. На экране показали крупным планом лицо мужчины, вид которого моментально вызывал у Кэла отвращение и тошноту. Ненависть. Он прищурившись смотрел прямо в камеру, уголки губ приподнимались в торжествующей ухмылке. А Кэл с замиранием сердца глянул на Фостер. Брезгливость и отчаяние хорошо читаемые отразились на её лице. Всего лишь на долю секунды, и она быстро справилась с эмоциями, но отступила назад, перекрещивая руки на груди. Очень характерный жест. Защита. — Ну и дерьмо! — Кэл в бешенстве шарахнул кулаком по столу. — Не могу в это поверить, — едва слышно произнесла Джиллиан севшим и каким-то отстраненным голосом и Кэл полностью переключил внимание на неё. Её слова не должны были оказать такого действия, но его словно окатили ледяной водой, аж скулы свело. — Ты думаешь, что он осмелится повторить? — Чушь, Фостер. Не после всех… — Лайтман пытался быть убедительным, взмахнул рукой, словно отгонял назойливую муху. — А ты сомневаешься? — Она криво улыбнулась. — Впрочем, ты прав. Что-то у меня разыгралась фантазия. Кэл наблюдал, как она, привалившись к дверному косяку, восстанавливает дыхание. И он увидел страх в её глазах, когда она бросила быстрый взгляд на него и снова уставилась в телевизор. Всего лишь краткий миг — но он был уверен в том, что увидел. Страх. Чертов страх. — Ты в порядке, милая? — спросил её он отлично понимая бессмысленность вопроса и то, что Фостер далеко не в порядке. — Да, спасибо, — она пыталась сохранить спокойствие, но дрожащий голос её выдал. И она перестала притворяться: — Он по-прежнему пугает меня. Я даже не могу сообразить, в чём дело, — Джиллиан недоуменно усмехнулась. Кэл видел что она была обескуражена, зла и напугана. Лайтман не отрываясь смотрел на неё. Он сих пор ругал себя и не мог перестать переживать за Джиллиан. И отвратительное чувство вины присмиревшее было вспыхнуло с новой силой. Именно он отправил Фостер в лапы маньяка, уклонившись от своей непосредственной работы. Когда в одном из городских парков обнаружили четвертое растерзанное женское тело, дела объединили в серию и ЛайтманГрупп подключилась к расследованию. Дерек Девенпорт скромный ландшафтный дизайнер проходил свидетелем по одному из эпизодов. Кэл повёл себя по идиотски и Фостер из-за его самонадеянности и за-за того, что он решил побыть кретином едва не стала последней жертвой ДД. И как только что выяснилось этим дело не закончилось, а только началось. Осознание этого снова заставило душу уйти в пятки, противно засосало под ложечкой. — Прости, Джилл. Она резко повернулась к нему. И Кэл увидел, что Фостер не вполне понимает, за что он извиняется. — Я не должен был оставлять вас наедине. — Хватит, Кэл! — она гневно оборвала его. — Эта тема закрыта навсегда. Да и… — начала она снова, но осеклась, передумав. Нервным движением убрала волосы за ухо, тем самым показав, насколько разнятся ее слова и ощущения. Бессмысленно отрицать. Она всё еще испытывала страх при упоминании событий связанных с ДД. Не давая себе отчета, она коснулась левого виска. Кэл знал, что там, под волосами у Джиллиан шрам, несмываемая метка от столкновения с ублюдком. Лайтман пересек кабинет и остановился рядом с Фостер, размышляя, знает ли она как сильно он хочет прикоснуться к ней, обнять и уверить, что он больше никогда не позволит такому случиться. — Прости, — прошептал он ей прямо в ухо. Нужно было, чтобы она поверила ему. Потому что это было правдой. — Перестань, Кэл, твоей вины столько сколько и моей, — мягко произнесла она. Кэл видел, что это не пустые слова, она именно так думала. — Мне всё еще неуютно, когда вспоминаю этого мерзавца, но я справлюсь… Обещаю. Справится. Он был в этом уверен, но это ничего не меняло. Он сделал множество глупостей в своей жизни. Действительно, ужасно глупых вещей. Но о большинстве из них он никогда не сожалел. Он неоднократно подставлял ее под удар, всегда находя себе оправдания. За исключением того случая, когда бросил ее один на один в «кубе» с ДД. Он не мог знать что там произойдёт, но это его не снимало с него вину. Просто чудо, что маньяк ошибся и Фостер осталась в живых. — Всего лишь несколько интервью, — Фостер взывала к его совести. — Повторных. Что могло измениться за пару дней? — Появились новые свидетели. — Чушь! Так мы скоро начнём опрашивать всех зевак, что слетаются поглазеть на место преступления. — Я бы не стала делать таких категорически выводов. — Давай вот без этих психологических штучек. — Повторюсь, нужно твое мнение. — А чем твое хуже? Дерзай. Если у тебя есть желание вперёд. Займись бабулькой-маразматичкой. — Спасибо за разрешение Фостер закатила глаза, всем своим видом показывая что она думает и направилась к выходу. — Постой Фостер, — он расплылся в издевательской усмешке, — не забудь взять интервью у её блохастой псины. Она не стала пускаться в объяснения и пытаться доказать что Кэл не прав. Фостер видела чтоЛайтман искренне не понимал какого черта копы решили проверить правдивость показаний у так называемых свидетелей. Всех тех, кто оказался в парке на момент обнаружения трупа. Всех! В том числе выгуливающих собак жутко болтливых старушек. Он не собирался тратить свое драгоценное время на ерунду. А ещё больше хотелось досадить Джиллиан. Но всё же он притащился в лабораторию. Поглазеть. Влюбленную парочку наткнувшуюся на труп уже допросили. Парень захотел отлить и сунулся в кусты, а там жуткий сюрприз. Двухдневный труп. Достаточно включить мозг, чтобы понять, те кто примчался на дикие вопли молодых людей не могли… Чем он тогда думал? И не обратил внимания, что среди вновь обнаруженных свидетелей появился он невзрачный очкарик Дерек Девенпорт. Он как раз сидел в «кубе» за столом, опустив голову и смиренно положив сцепленные в замок руки на столешницу. Кэл не видел его лица, все свое внимание направил на Фостер, она только что вошла в «куб». Удар грома невероятной силы потряс здание, мигнул свет, погаснув на долю мгновения, но этого хватило что произошел сбой и сработал режим «матовые стены», последнее что увидел Кэл — вскочившего со стула Девепорта, сбивающего Фостер с ног. Электронный замок на двери в «куб» не желал срабатывать, те три минуты пока они пытались войти, превратились в адскую бесконечность … Глубоко вдохнув, Кэл изобразил улыбку, Фостер ему ответно улыбнулась. — Мне жаль, дорогая, — сказал он, желая её обнять, чтобы она всегда находилась в его руках. В тепле, близости и безопасности. — Пожалуй я всё же поеду домой, — она легонько провела ладонью Кэлу по груди, — и ты не засиживайся. — Кэл, — она произнесла его имя так, что после этого он обычно поворачивался и смотрел на неё. — Со мной действительно всё в порядке. Она тепло улыбнулась и отвела взгляд прекрасно отдавая себе отчет в том насколько он проницателен И хотя она часто на него злилась и у нее действительно имелось множество жалоб, как тех, что она озвучивала, так и тех, что держала при себе, она беспрекословно верила ему и знала что более надежного и преданного друга пока не встречала. — Если что-то вдруг, звони. Мне не сложно. — Знаю, спасибо и спокойной ночи, Кэл. Она сглотнула ругая себя за слабость и те чувства, которые она испытывала слыша его голос. Дверь закрылась за Фостер и Кэл снова остался один, ощущая острое сожаление и желание броситься за ней следом, догнать и… Он рухнул на любимый диван, закрыл глаза и потерял счет времени и погрузившись в размышления. Дождь не прекращался и скользнувшая мысль, а не поехать ли домой? была отметена как дебильная. От долгого лежания в одной позе заломило спину и Лайтман сполз с дивана. Пошевелил бумаги на столе. Неожиданно его взгляд зацепился за конверт лежащий на краю стола. Кэл недоумевающе хмыкнул и протянул руку, беря письмо адресованное Фостер. Кто в наше время?.. Откуда-то пахнуло холодком и Кэл торопливо вытряхнул из конверта сложенный вчетверо листок из тетради в клеточку. Небрежно оторванный. Повертел его в руках, понимая что листок девственно чист. Чист, Кэл склонив голову вбок вгляделся повнимательней, не считая каких-то невнятных оттисков на бумаге. Хватило нескольких карандашных штрихов. чтобы начал проявляться рисунок, а у Кэла от ужаса вздыбились волоски на теле. — Срань Господня! Этого просто не может быть. Откуда взялось это письмо? Вихрем пронесся по коридору, не стал дожидаться лифта по лестнице сбежал на подземную парковку, кляня себя последними словами. Выехал с парковки и машину накрыло сплошной стеной воды, льющей с неба. Здания вокруг едва различались за дождевой завесой. Черт… Он не сможет доехать быстро до Джиллиан. Лайтман буквально на ощупь тронулся с места, скорее плывя, но залитой водой улице. — Да ответь же, черт тебя побери. Возьми трубку, Джиллиан, — почти молил Кэл раз за разом набирая номер Фостер. — Абонент вне зоны действия сети. — монотонно бубнил в ответ механический голос. Внутри него рос не страх, а настоящая паника, отчего его нога все время судорожно вдавливала в пол педаль газа в попытке обогнать ощущение, захлестывающее его.Дом Фостер. Ночь.
Фостер рывком вскинулась на постели и распахнула глаза таращась в темноту. Сердце как бешеное колотилось о грудную клетку. Одеяло сползло на пол. Хлопковая футболка промокла от пота и прилипла к телу. В спальне было прохладно и Джиллиан начало колотить от озноба. Всё в порядке, она у себя дома, ей приснился дурной сон. Но успокоение не наступало. Внутри всё свело от ужаса и от ожидания чего-то дурного. Она медленно спустилась по лестнице. Оказавшись внизу прислушалась. Тишина. Снаружи заорал дурным голосом кот, и Джиллиан дернулась от испуга. — Да не вздрагивай ты! — с легким раздражением приказала она себе. — Сама себя пугаешь. Она пересекла гостиную заглянула на кухню и вернулась обратно, подходя к двери, ведущей во внутренний дворик. Джиллиан повернула ручку и толкнула дверь, та бесшумно открылась. По босым ногам повеяло холодом. — Вот видишь… — начала она и осеклась. За приоткрытой дверью начиналась темнота — не тот сумрак, что был наверху в спальне, а настоящая темнота, глубокая, как вода. Джиллиан застыла перед этой темнотой, в один миг почувствовав свою полную беспомощность — из-за темноты, из-за открытой двери, которую она всегда вечером запирала на ключ, из-за того, что возможно кто-то вошел в дом и сейчас был внутри. Дом, в котором она привыкла себя защищенной. Первой мыслью было выскочить на улицу, разбудить соседей. Но уже в следующий момент она передумала. Велика вероятность что вот это всё ни что иное как отголоски кошмара и она напрасно потревожит людей. Джиллиан не знала, что собирается делать тот, кто возможно оказался в доме, и никак не могла понять, как он ухитрился открыть внутренний замок. Она торопливо шагнула к двери и захлопнула ее. На долю секунды показалось, что за стеклом скользнула смутная тень, и защелкивая задвижку, почувствовала, что руки дрожат. Господи, скоро я начну баррикадировать двери. Прислушалась, но ничего не услышала кроме своего прерывистого дыхания и ударов бухавшего в груди сердца. Сквозь задернутые шторы просочился свет автомобильных фар. Мазнул по потолку и погас. Очередная волна страха подтолкнула Джиллиан, она повернулась к двери спиной и, не оглядываясь, пересекла гостиную, не видя как со стороны улицы к стеклу плотно прижимались растопыренные пятерни. Они, словно живя своей собственной жизнью, медленно сползали вниз, оставляя на влажном стекле темный извилистые след, напоминающий женский силуэт. По лестнице она почти взбежала, рывком распахнула дверь в спальню, панически боясь увидеть внутри неизвестного, ожидавшего ее в постели. Но в комнате стояла тишина. Джиллиан шумно выдохнула, словно ее отпустила боль. Теперь, когда она поняла что все ее страхи ни что иное как фантазии больного воображения, она почувствовала себя уверенней. Она закрыла дверь прямо перед его носом. Он и глазам не поверил, когда перемахнув через низенькую изгородь оказался перед домом и увидел приоткрытую дверь. Все что нужно было — это толкнуть её и оказаться внутри, но он не успел. Ничего успеет в другой раз. Похоже он может считать себя везунчиком. Его еще будоражило ощущение торжества, охватившее его, когда она пялилась в окно безумными от страха глазами и дрожала. — он был уверен, что дрожала! — вся от полуобнаженной груди с просвечивающими через футболку торчащими сосками до пушистых волос вставших дыбом, как шерсть у кошки — везде даже в срамном месте, едва прикрытом тонким кружевом. Какое же это упоительное ощущение — быть хозяином чужого страха. Он замер за окном, отступив в темноту, отогнал от себя мысли о том, до чего приятно было бы сорвать с неё тряпки, подмять под себя мягкое, но все еще упругое тело, запустить пальцы в растрепанные волосы, заставить ее запрокинуть голову и рыдать, умоляя его отпустить ее. Эти мысли можно будет впустить потом, когда он целиком насладиться тем, что собирался сделать, а сейчас они его только отвлекали — из-за них ладони неприятно потели, а в паху начинало ныть сладко и тяжело. Потом, потом, он помечтает и расслабится когда вернется домой. А сейчас… След от рук он тщательно стер чистым носовым платком и по глубже упрятал его в карман. Почему она проснулась? Где он совершил промах? Он не ожидал вот так буквально нос к носу столкнуться с ней в дверях, и был очень разозлен. Он составил целый план, как станет доводить ее до ужаса, до молчаливого отчаяния и был страшно доволен этим планом. Ему нравилось представлять все заранее, разыгрывая по детально каждый свой шаг, жест, улыбку, расписывать все по минутам, что будет делать он и что будут делать они вместе. А вместо этого пришлось протирать стекло, потому что он не настолько глуп, чтобы оставить свои отпечатки. Удовольствие было испорчено. Он так сжал кулак, что старая ранка на безымянном пальце начала сочиться кровью, хотя пару дней назад затянулась свежей кожей. Он слизнул кровь, стараясь подольше задержать во рту солоноватый вкус. «Надо попасть в дом, — убеждал себя человек. — Когда там никого не будет. Она попытается кричать…» Он представил, как зажимает ей рот, и улыбнулся… Как Джиллиан не пыталась заснуть не получалось. Страх жил своей собственной жизнью. Стоило только закрыть глаза, как перед мысленным взором начинали мелькать картины последнего судебного заседания И звериный вопль ДД, извивающегося в руках дюжих копов. — Я тебя достану сучка! Даже с того света достану! Разве она могла предположить чем закончится банальное интервью в «кубе». Сколько она их провела и на пару с Кэлом и в одиночку. Ну что дурного могло произойти в «кубе» на глазах нескольких человек «за стеклом». Но в тот вечер над Вашингтоном разразилась какая-то дикая тропическая гроза, Фостер спокойно вошла в «куб» где уже сидел ДД, Она подошла к столу и не успела произнести ни слова. Электричество отключили на пару секунд. Вырубилась вся электроника, замок на двери в «куб» заклинило, сработала функция «матовые стены». Джиллиан передернуло от отвращения. Позже адвокат Девенпорта, принёс показать несколько рисунков-фантазий ДД, обнаруженных в матрасе в камере СИЗО. Девенпорт прекрасно рисовал и карандашные наброски были весьма информативны, чтобы понять что он бы хотел сделать с милейшей доктор Фостер. И почти преуспел. — Я бы с удовольствием содрал с тебя кожу, — прошипел ей Девенпорт на ухо, прижимая к столу. Невысокий, худощавый внешне безобидный в одно мгновение превратился в монстра. Сильным толчком отправил Фостер в угол «Куба» и бросился за ней следом… Откинув одеяло, Джиллиан спрыгнула с кровати и отправилась на кухню. Ей необходима анестезия, нужно прекратить думать о Девенпорте о письме и о его содержимом. Может быть она зря не показала его Кэлу. Лихорадочно оглянулась. Окна и двери надёжно запреты, а бокал вина согреет и поможет хотя бы немного расслабиться. Джиллиан захлопнула холодильник, достав оттуда запотевшую бутылку виски. К черту благородный французский напиток. Просто виски и лёд. Пальцы все еще дрожали и, ей не удавалось открутить маленькую, гладкую пробку. За окном что-то грохнуло, затрещали ветки кустов. Джиллиан рывком задвинула занавески на кухонном окне. — Какого черта! — она запрокинула голову, заставляя себя успокоиться, прижимая к груди бутылку виски. Криво улыбнулась, осознавая что ведёт себя как алкоголик, которому долго не давали спиртного. Ей хотелось выпить. Убить леденящий страх. Ей надо выпить, это поможет. Нет, не так! Ей жутко, до спазмов в желудке хотелось выпить! Пару глотков. А лучше — стакан. Залпом, чтобы горло обожгло изнутри, а из глаз потекли слезы. В первую минуту ледяной виски показался ей водой, но в следующую секунду Джиллиан закашлялась и растирая по лицу слюни и слезы присела на стул, допивая остатки мелкими глоточками, ощущая как тает внутри лед, в желудке делается горячо и тепло разбегается по венам. Стакан с коктейлем холодил ей пальцы. Она поставила его на стол и посмотрела на свои ладони. Пальцы все ещё дрожали. Раздался звонок в дверь. Она резко вскинула голову и повернулась в сторону гостиной, сердце бешено забилось, каждая мышца напряглась. Она медленно встала и бесшумно прошла в холл к входной двери. Остановилась, как легко пуля может пробить дерево. Подошла к боковом окну, она увидела Кэла. Нет! Она не готова сейчас с ним увидеться. Пол качался под ногами, алкоголь ударил в голову. Так же осторожно Джиллиан попятилась и вернулась на кухню. Добравшись до дома Фостер, Кэл припарковался на обочине и, выскочив из машины, бегом взлетел по лестнице и направился к крыльцу, вновь окунувшись в сплошной поток воды. Он, утопая по щиколотку. пробежал по луже, скользя по мокрой траве газона. Кэл видел, что в ее окнах горел свет, значит, она была дома. — Джилл! — Лайтман забарабанил в дверь, одновременно набирая ее номер на сотовом. — Фостер! — прокричал он громче. Кто будет объяснять соседям, что происходит, если он поднимет их в столь поздний час? К черту соседей! Он снова начал стучать в дверь, продолжая до тех пор, пока не был уверен, что ей с лихвой хватило бы времени подойти открыть, даже если бы она спала крепким сном или сидела в ванной. Кэл подергал ручку и обнаружил, что заперто. Пошарил по карманам вытягивая связку ключей. Снова неудача. Дверь заперта на засов. — Фостер! — он остервенело забарабанил в дверь. И снова тишина. Ничего не оставалось, кроме как локтем выбить витражное стекло, расположенное рядом с замком, и, просунув руку, отпереть дверь. Слишком просто проникнуть к ней в дом. — Джиллиан! — в который раз прокричал Кэл, на ходу пробежавшись взглядом по гостиной. — Джилл, дорогая, где ты? На кухне было пусто, но он заметил бутылку виски и стакан с золотистой жидкостью на дне, стоящие на столе, а на тумбочке лежали ключи от машины. Цепочка влажных следов вела к задней двери и Кэл бросился к ней, вылетая в небольшой внутренний дворик. Под дверным козырьком горел фонарь и сквозь пелену дождя Лайтман заметил согбенную фигуру, сидящую на кирпичном бордюре, служащем границей домовладений. — Фостер! — окликнул Кэл, подходя ближе, — что ты здесь делаешь? — Сижу, — она вскинула голову и капюшон дождевика свалился плечи. Дождь немного утих, но все равно она промокла насквозь и походила черт знает на кого. — Пошли в дом, тебе срочно нужно переодеться и согреться. — Я уже. Она попыталась подняться, и её сразу же повело вбок. — Ты что пьяная? — А что мне нельзя? — возмущенно парировала она, но не противилась когда Кэл подхватил её под локоть и повел к дому. Противное ощущение страха тугим клубком стянуло его солнечное сплетение, усиливаясь с каждым шагом по дорожке к распахнутой настежь двери. Сбросив дождевик Фостер поежилась и повернулась к Кэлу. Тот стоял у входа, глубоко засунув руки в карманы, насупленный и откровенно пялился на на Джиллиан, не пряча злого интереса. — Это совсем не то о чём ты думаешь. Голос Фостер звучал немного хрипло. Вырез футболки был слишком велик и Кэл мог видеть метки оставленные ДД на груди Фостер. Четыре не совсем заживших шрама — следы ногтей. Одним из желаний этого безумца было желание содрать с Фостер кожу, что этот мудак и попытался сделать в тот злополучный вечер. Кэла передернуло от бешенства и страха. Ведь эта мразь была очень близка к исполнению своего желания. — Извини, я вижу то, что вижу. Кэл подался вперед, делая шаг и приближаясь к Фостер. Она была восхитительна даже сейчас. В промокшей на пару размеров больше чем надо мужской футболке и домашних штанах. Пьяная, испуганная и сердитая. Прилипшие ко лбу влажные волосы, дерзко вздернутый подбородок. Черт побери! Как же она была хороша, великолепна — она всегда была такой, бесконечным эталоном красоты и изящества. Но то, что он видел, что таилось в глубине ее глаз, в линии плотно сомкнутых губ, подбородка, изгибе бровей, напряжении плеч и спины болезненно отозвалось в глубине его существа, лишая возможности сделать вздох. Это было поражение, и от этого у него внутри все оборвалось, больно обжигая сердце. Он слишком хорошо помнил как она выглядела когда ему наконец удалось совладать с замком и войти в куб. Подбитый глаз, располосованные в кровь руки, разорванная одежда, глубокая царапина на лбу… Он просто взглянул на нее и ему захотелось вытрясти душу из негодяя, который сотворил с ней такое, но Фостер избитая, но не сломленная преградла ему дорогу, не дав о отдубасить Девенпорта. Позже он понял что она защищала не этого ублюдка, а его самого. — Я не знаю, Кэл, — она запустила пальцы волосы, сжимая ладонями виски, — я не знаю, — повторила она слабым, надтреснувшим голосом проигравшего, опустошенного, растоптанного человека. — Если для тебя это важно, я побуду с тобой. — Спасибо, — мягко произнесла она, поворачиваясь лицом. Она стояла близко, и Кэл увидел как напряжение страх отступают. Кэл машинально опустил ладонь на её плечо. Было что-то настолько естественное в прикосновениях к ней, что его тело действовало чисто инстинктивно, не советуясь с сознанием. Джиллиан не противилась, наоборот, и он чувствовал, как она расслабляется от его прикосновений. Её лицо находилось в нескольких дюймах от его, и Кэл ощутил внезапную потребность притянуть Джиллиан ближе. Почувствовать тепло её щеки, шелковистость волос, да, черт побери, просто обнять и прижать её к себе согревая. — В своей жизни я натворил немало дерьмового, — признался он неожиданно. Внимательно всматриваясь в лицо Фостер и почти гипнотизируя взгляд каре-зелёных глаз. — Но, если честно, я ни о чём не жалею. — Это хорошо, — она усмехнулась, — Сожаления бессмысленны, сделанного не исправишь. — Не считая того вечера в офисе. Ты представить себе не можешь. — Могу, но повторюсь. Твоей вины в случившемся нет. — На твоем месте должен быть я. — И что? Рано или поздно он бы осуществил задуманное. В тот вечер его отпустили бы. И ты можешь быть уверен в том, что он не пошел и нашел бы себе новую жертву? Вот так было всегда, она думала о какой-то гипотетической жертве. Впрочем, волна ледяного страха накрыла с головой - очередной жертвой могла быть Фостер. Этот урод мог положить на нее взгляд во время интервью и... — Прекрати снова и снова казнить себя за это, — попросила она мягко, и отвела взгляд в сторону, мысленно продолжив фразу, — потому что слишком сильно люблю тебя, и мне делается плохо когда я смотрю на твои страдания… Но она знала, что говорить это бесполезно. Это не заставит его перестать. Кэл Лайтман, когда требовалось, — ну, или когда ему так хотелось, — мог быть безжалостен. Но существовала другая его сторона. Тот Кэл, который влюбил её в себя, и которого знали лишь считанные люди, был нежнее любого знакомого ей мужчины. И единственный, кого она знала, не пасовал перед всеми ужасными вещами, которые попадались ему на пути. — Ты не одна, — напомнил он, глядя на неё в ожидании. Она понимала чего он хочет. И не была готова делиться своими демонами с другими. Даже не была уверена, что сможет. — Иди сюда, — Кэл потянул её к себе, в тепло.