***
Прямой рейс из Пекина приземлился в аэропорте Ханэда — одном из двух самых крупных аэропортов Токио. Уже через десять минут Тао Мен получал свой багаж. Он вышел из зала ожидания и устремился к турникетам. Вместе с ним аэропорт покидал огромный поток людей. Все они расходились, стоило переступить стеклянные двери: кто-то бежал к поездам, чтобы доехать до станции Синагава, другие ждали автобусы, которые ездили до полуночи от аэропорта к популярным отелям и обратно, иные уже толпились у токийской монорельсовой дороги до станции Хамамацутё. Мен оглядел всех несколько надменно поверх узких солнечных очков с тёмно-синими стёклами и вызвал такси. Токио, как и Пекин, постоянно меняется, растёт и развивается. В нём есть свой традиционный центр, который чтит и бережёт каждый японец, есть современный мегаполис. Мен не особо замечал изменения столицы Японии, не интересовался популярными местами у туристов и историей. Весь спектр его интересов был сфокусирован на одном конкретном месте, которое было поразительно неизменчивым. Фунбари Онсен. Гостиница с горячими источниками. Мен оторвался от экрана телефона и уставился в окно. Это даже смешно. Его, наследника всего бизнеса Тао, привлекала какая-то забытая богами гостиница на краю Токио, о которой не написано ни в одном путеводителе мира. — Приехали, — раздался голос таксиста. Мен, не глядя, провёл картой по терминалу. Он дождался, пока из багажника достанут его чемодан, а после толкнул калитку, входя на территорию гостиницы. Однако, стоило сделать всего пару шагов, как дверь открылась и, громко шлёпая банными тапочками, вышел Хана. Он быстро подошёл к нему. Мен демонстративно опустил чемодан, дожидаясь, когда японец сам потянет его за ручку, приглашая в дом. — Ты позднее обычного, — под конец сказал Хана. — Были сложности, — не вдаваясь в подробности, коротко ответил Мен. Он первым потянулся к ручке входной двери, но Хана его остановил, положив поверх его пальцев свою ладонь. — Что? — посмотрел на него Мен. — Тут некоторые изменения произошли, — Хана отвёл глаза. — В общем, сам увидишь, просто не слишком удивляйся. Мен нахмурился. Золотые глаза Ханы продолжали оставаться нечитаемыми. — Понял, — кивнул Мен. Они прошли внутрь. Хана потащил его чемодан дальше в гостиную, пока Мен разувался. Нос щекотали смутно знакомые запахи. Яркий солнечный свет заливал прихожую, в которой была убрана, будто по линеечке, самая разная обувь. Мен хмурился. Он что-то ощущал, но никак не мог понять, что же именно. Будто изменилась сама атмосфера. Шаман внутренне напрягся. По обе стороны ощущались его духи-хранители — Басон и Шамаш. — Молодой господин, — обеспокоенно подал голос Басон, но Мен остановил его, подняв левую ладонь. Он спокойно разулся, прошёл в гостиную и только тогда заметил постороннего. Невысокого мужчину, который сидел на диване, работая с ноутбуком. — Мен! — Юи, рисовавшая тут же на небольшом столике, вскочила и подбежала к нему. Мен уклонился от объятий, держа девочку на расстоянии вытянутой руки от себя. Мужчина поднялся. Его лицо несколько секунд было задумчивым, но потом расслабилось и выражало только добродушие. — О! Ты, наверное, Мен — сын Рена Тао, — мужчина протянул руку. — Откуда вы знаете отца? — Мен протянутую руку проигнорировал. — Ты, наверное, меня совсем не помнишь, — мужчина убрал руку и неловко взъерошил волосы. — В последний раз мы виделись, когда ты был совсем маленький. Я друг твоего отца. У нас даже были общие рабочие проекты. Мен всё еще подозрительно разглядывал его, когда рядом появился Басон во весь свой внушительный рост. — Доброго дня, Манта-сан, не знал, что вы уже вернулись из Америки. — вежливо поздоровался дух. — Не так давно на самом деле, — мужчина заулыбался. — Манта? — Мен сузил глаза, всматриваясь в него. — Вы друг Йо-сама и дядя Ханы? — Именно. — Уже познакомились? — появился Хана, отволокший чемодан в комнату для гостей. — Это дядя Манта. Помнишь? Я тебе рассказывал. Он часто теперь у нас. Мен кивнул. Про Оямада Манту он, разумеется, знал. Это был так же легендарный человек, как его отец, как Йо-сама и… — А где Анна-сан? — повернулся Мен к Хане. Тот вновь отвёл глаза и засунул руки в карманы простых, широких домашних трико. — Мама, — начала Юи чуть плаксивым голосом. Она подошла к Манте и тот ласково погладил её по волосам. — Ушла, — пожал плечами Хана, идя на кухню. — Потом расскажу, пошли поедим сперва. Я ещё не обедал. Мен взглянул на Манту, утешавшим Юи, на пожавшего плечами Басона и вздохнул. Жестом он отпустил своих духов, полностью уверенный, что китайский военачальник тут же отправится повидать японского самурая, а вавилонский бог справедливости будет молчаливо слушать их нытьё про изменившиеся нравы и забытую философию. — Понятно, потом всё расскажешь, — решил Мен, идя следом на кухню.***
Манта сидел с Юи, стараясь не прислушиваться к приглушённому разговору на кухне. Он был удивлён визитом наследника клана Тао. Помнится, раньше Рен действительно отправлял его летом на неделю-две в Японию. Возможно, надеялся, что так сын будет расти в окружении друзей, самых разных людей и получит именно то детство, какого не было у самого Рена. Юи не плакала. Она прижималась, позволяя гладить по голове. Манта не надеялся, что боль об оставившей её матери так быстро пройдёт. Он старался быть осторожным в своих разговорах, стараясь не упоминать итако, но Хана таким тактом не обладал и не особо жалел чувства своих младших брата и сестры. — Ты уже дорисовала принцессу? — спросил он с улыбкой, продолжая перебирать мягкие волосы. — Почти, — Юи шмыгнула. Она отпустила его и вернулась к раскраске, — ещё платье осталось. — Как закончишь, обязательно покажи, — попросил Манта. Убедившись, что девочка больше не хнычет и спокойно себе рисует, он вернулся к работе. Возвращение Манноко и дела компании накладывали огромную ответственность. Манта защёлкал по страницам браузера, закрывая ненужные вкладки, когда вновь натолкнулся на страницу частного детского сада в районе Мегуро. Поговорить с Йо про это у него ещё не было возможности. Йо только согласился на поездку, и то, больше под давлением детей, которые не хотели упускать возможность съездить к океану. А детский сад, тем более частный, будет требовать больших затрат. И безвозмездную помощь от друга он не примет. Манта посмотрел на Юи. Девочка с огромным усердием заполняла юбку принцессы розовыми цветочками, выводя каждый кривой лепесток. — Юи, а ты дружишь ещё с кем-нибудь, кроме Шу и Ханы? — осторожно спросил он. — С Мен-куном, — Юи отложила розовый карандаш и взяла фиолетовый, приступая к раскрашиванию рукавов. — Но он говорит, что со мной не дружит. Что я маленькая козявка, — она сморщила нос, быстро посмотрев в сторону кухни. — А ещё? — С Вами, — Юи широко ему улыбнулась. Ближайшими соседями гостиницы были всего лишь несколько домов, в которых свой век доживали старики. Маленьким детям неоткуда было здесь взяться. — Хочешь, после океана, мы с тобой погуляем в парке в Токио? — спросил Манта, подсаживаясь к ней рядом. — В парке? — Юи задумалась, продолжая чёркать карандашами. — Да. Хочу. — Там есть качели, можно покататься на лодке даже. Там есть много других детей. Будет много друзей, — Манта рассказывал осторожно, внимательно следя за девочкой. — Точно хочу, — она шмыгнула и почесала нос. — Готово! Манта погладил её по голове, рассматривая разрисованную принцессу. — Очень красиво. Ты молодец. — Мы будем у меня, — громко прокричал Хана из кухни. — Хорошо, — Манта кивнул. Он открыл следующую страницу, а сам вернулся к работе. Манта поработал ещё около часа, когда Юи устала рисовать и захныкала, что хочет есть. Он прикрыл крышку ноутбука и пошёл на кухню. Усадив девочку на столешницу, принялся разогревать мясо и готовить салат. Юи иногда играла пушистым хвостом петрушки или послушно пробовала свежие сырые овощи, которые предлагал ей Манта. Это был, на удивление, совершенно не вредный на еду ребёнок, который с одинаковым восторгом ел и конфеты, и морковь. Закончив готовить, Манта усадил Юи за стол и вместе они пообедали. После Юи убежала играть своими немногочисленными игрушками, а Манта достал из холодильника яблоки и почистил их. Собрав их ломтиками на тарелке, он ещё разлил сок по стаканам и, поставив всё на поднос, пошёл в комнату Ханы. Постучать Манта не мог, поэтому громко сказал: — Хана, я принёс сок и яблоки вам. Ответа не последовало. Только какая-то возня и шорох. Выждав ещё минуту, Манта толкнул дверь, входя. — Вот вам. — Спасибо, дядя Манта, — к нему подошёл Хана. Мен с ногами сидел на кровати. Он пристально посмотрел на Манту тёмно-красными глазами и кивнул. Затем, поправив лёгкую светлую футболку, спустил ноги и бросил Хане что-то на китайском. — Всё нормально, — просто ответил Хана и передал ему стакан с соком. Манта с любопытством наблюдал за ними. Он явно был лишним в этой комнате. У подростков были свои секреты и разговоры, которыми они не собирались делиться с ним. Поэтому Манта не стал ещё больше их напрягать. — Если что-то нужно, скажите, — попросил он, выходя. — Мы с Юи пока внизу будем. — Конечно, спасибо, — Хана провёл его до порога и плотно закрыл за ним дверь. Время удивительная вещь. Манта помнил, что к дружбе Йо и Рен пришли не просто. Эта дружба повлекла за собой множество событий, которые сыграли ключевую роль. Рен полностью изменил своё отношение к людям, к своей семье, по сути, стал другим человеком. А Йо практически согласился оставить битву взамен его спасению. И всё это столько лет спустя привело к тому, что сейчас оба их сына дружат с детства, делятся своими только им понятными проблемами и тревогами. Похоже, справедливо гласит пословица, что настоящий друг — это тот, кто приходит к вам тогда, когда все остальные уходят*. Хотелось только верить, что и эти дети пронесут свою дружбу через года, как сделали это их отцы. Манта улыбнулся, спускаясь.***
Дверь закрылась. Хана вновь забрался на кровать, садясь близко к Мену и опираясь спиной о стену. — Такие вот дела. — Неожиданно. Мен действительно не думал, что когда-то приедет в онсен и узнает, что итако Анна оставила детей и мужа, просто выбросив их, как использованные бамбуковые палочки для еды. В сравнении с этим собственные препирательства с отцом казались уже не такими критическими. — Впрочем, моя мать тоже нас кинула. — Не сравнивай, — фыркнул Хана. — Твоя умерла. — И? — прищурился Мен, пронзая красными огоньками шамана. — Выбрала суицид для искупления вины. Такое даже сказать кому-то стыдно. Мы всем рассказываем, что она просто тяжело болела. Хана фыркнул. Его бы больше устроил вариант, где Анна действительно исчезла, чем понимание, что они, возможно, даже в одном городе. Он протянул руку и коснулся запястья Мена. Хана провёл по сжатым в кулак пальцам. Мен выдохнул и расслабился, раскрывая ладонь. Хана удовлетворённо переплёл пальцы. — Почему позже приехал? Мен тяжело выдохнул. Он прикрыл глаза. — Отец не хотел. — Почему? — голос Ханы раздался ещё ближе, а шею защекотало горячее чужое дыхание. По спине побежали мурашки. Ресницы затрепетали. — Хотел, чтобы я уехал в США. — Губы обожгли нежную тонкую кожу. Мен крупно задрожал. — Зачем? — Я унаследую бизнес. Отца давно не особо волнуют шаманские войны. Он весь в делах, анализирует рынок спроса, ищет выгодное сырьё. И всякое такое. Мысли постепенно путались. Мен размяк. Он всё ещё не сполз полностью на кровать только потому, что спиной опирался о стену. Руки Ханы вновь блуждали под футболкой. Прохладные пальцы пробегали по коже, из-за чего нервно сжимался живот. — И что думаешь делать? — Не знаю. Рано или поздно всё равно придётся. — Руки и губы исчезли. Мен открыл глаза и уставился на чуть отсевшего Хану. — Что такое? — Ты уедешь в США? — Хана пристально смотрит на него. Мен вздыхает. — Не прямо сейчас. Но, скорее всего, да. Разговор обещал быть сложным. Мен это чувствовал, видя, как в тонкую линию сжимаются губы Ханы, а золото глаз постепенно стынет и накрывается льдом. С Ханой всегда было так… Мен отлип от стены и подсел к нему ближе, снова сокращая расстояние между ними. Он коснулся руки Ханы. — Я говорил тебе об этом ещё в прошлом году. Глупо сейчас обижаться. К тому же, не такая уж это большая проблема. Будешь ты приезжать, а не я в эту… — алые глаза пробежались по скромному убранству комнаты и вновь вернулись к шаману. — Наверное, — Хане не хотелось прямо сейчас спорить. Он слишком соскучился, чтобы начать выяснять отношения, поэтому просто притянул к себе Мена, вновь принимаясь губами исследовать его шею.***
Солнце едва показалось, размывая своим светом краски ночи, а у гостиницы уже стоял служебный автомобиль. Манта ощущал небольшую неловкость, что пришлось задействовать сотрудника в выходной, но Манта ещё не совсем привык к японским правилам дорожного движения, чтобы решиться на длительную поездку вместе с детьми. А у Йо прав не было. Шаманам транспорт и не требовался. Но мир менялся, и теперь заметить группку людей на духе могли бы слишком быстро, чем тогда, когда им всем было по четырнадцать. Юи в нетерпении отплясывала возле машины, пока Йо помогал водителю загрузить сумки в просторный багажник. Шу стоял неподалеку. Он выглядел собранным и спокойным, но Манта видел, что носок правой ноги отбивает чечётку. Последними из гостиницы вышли Мен и Хана. Мен просто протянул свой чемодан, Манта догадывался, что тот и вовсе не стал вчера разбирать свой багаж. У Ханы была небольшая спортивная сумка. Багажник весь заполнился. Теперь предстояло определиться с самым сложным — кто где сядет. Семиместный внедорожник выглядел внушительно. Манта должен был сидеть рядом с водителем. Следующие два места занял Йо и Юи. Пристегнув дочь в детское кресло, Йо устроился рядом, стараясь найти удобную позу. Подросткам пришлось лезть назад. Манта слышал, что с их места доносился негромкий визг и ругань, и молился, чтобы до моря они добрались в целости и сохранности.