***
— Ещё в обед прибудут представители из Америки, встреча с ними назначена на час дня. — Хорошо, — Манта кивнул и щёлкнул мышкой по открытой таблице. — Тогда до часу нужно разобраться со сбоем в техническом обслуживании. Вчера были жалобы. — Конечно. Секретарь в строгом костюме и в очках прямоугольной оправы поклонился и ушёл из кабинета. Манта едва успел вовремя. Он заснул почти перед самым рассветом. Амидамару оставил его после обещания, а Манта продолжал изучать взглядом потолок. Мысли роились, как пчёлы в потревоженном улье. Он не понимал с чего стоит начать. Утром Йо вновь сказал, что бесконечно благодарен ему. Он говорил, не поднимая глаз, пока готовил завтрак. И то, как часто он путался, вытаскивал соевый соус вместо сока, чуть не отправил омлет в раковину, только больше говорило Манте о том, что Йо нуждается в помощи. Но он не примет его помощь, если просто подойти. Хана не станет слушать Манту. Прошлого разговора хватило, чтобы понять, что старшеклассник будет любой подобный разговор встречать в штыки. С Шу проблем не было никаких. Этот подросток уверенно шёл к цели. Непонятной какой, но шёл. И уверенно. Оставалась Юи. Манта скрыл окно программы, которая отражала динамику продаж и открыл поисковую страницу браузера. Государственный детский сад — хойкуэн — очень бы упростил жизнь Йо. Он являлся многодетным отцом несовершеннолетних детей, принять Юи должны были по нескольким квотам, но Манта понимал, что проблема будет не только в том, чтобы собрать все документы, коих было действительно много: от справки, что рабочий день родителей длится более четырёх часов до свидетельства о расторжении брака, в наличии которого Манта очень сомневался, но и в том, что Йо мог просто отказаться от такой затеи, аргументируя, что ребёнку, который не социализировался до этого в обществе, условия государственного сада могут показаться самой настоящей дедовщиной. Другой вариант — частный сад — етиэн. В подобном рос и занимался сам Манта. Подобные сады могли гарантировать особую подготовку детей и возможность поступления в университетские школы, которые дают право обучения в высших учебных заведениях без всяких вступительных экзаменов. Там царила приятная и комфортная обстановка, а детям подбирался индивидуальный подход. Юи там будет уютно. Но стоимость… Манта закусил губу, крепко уходя в мысли. Вновь открылась дверь кабинета и показался секретарь. Манта нахмурился, пытаясь вспомнить его имя. Касидо? Касадо? — Программисты просили передать, что сервер вчера был перегружен, но сейчас исправен. Посмотрите, пожалуйста. Секретарь застыл в двух шагах от двери. Манта вновь открыл требуемое окно и удовлетворительно кивнул. — Хорошо. Дождавшись стука закрывающей двери, он вновь углубился в изучение браузерной страницы с садами. Системе дошкольного образования в Японии уделялось особое внимание. Люди многие века верили, что все основные ценности, мировоззрение и понимание вкладываются в возрасте трёх лет и даже младше. То, насколько внимательно подошли к вопросу обучения родители, решало, насколько успешным будет их ребёнок в будущем. — Мистер Джордж на второй линии, — Манта едва удержал себя от желания раздражённо закатить глаза. Секретарь вновь стоял у его стола. — Хорошо, — Манта, нахмурившись, взглянул на работника, и снял с подставки стационарный телефон. — Доброе утро, — заговорил на английском. Инвестор громко клацал клавишами. Манта слышал щелчки и сам старался, подстроившись под них, незаметно щелкать мышкой, пролистывая различные сады. Частный сад в районе Мэгуро был вполне неплохим. Рядом парк Химония, в котором большой пруд, сакура. А в десяти минутах станция университета Гакугэй. Конечно, это далеко не самый близкий к Фунбари Онсен район. И придётся вставать рано, чтобы успеть вовремя — за опоздания начислялись штрафы. Но если Манта сам будет отвозить, а забирать будет его личный шофёр, то это все вполне решаемо. В Мэгуро не было деловых бизнес-центров и промышленных заводов. Зато там были музеи, колледжи, парки и храмы. Юи там должно понравиться. Мистер Джордж резко замолчал, и Манта понял, что он уже пару минут ждёт его ответа. Он мысленно дал себе затрещину, пытаясь вспомнить по обрывкам о чем же они говорили. Промычав что-то нечленораздельное, он быстро скрыл окно заинтересовавшего его сада и вернулся к работе.***
Утром на первом этаже Академии вывесили промежуточный рейтинг. Должны были начаться экзамены, и администрация школы давала последнюю возможность всем ознакомиться со своими результатами и успеть подготовиться к экзаменам. «Асакура Шу». Шу практически ни на минуту не остановился возле списка. Он сразу увидел свою фамилию рядом с цифрой один. Оставалось лишь продолжать удерживать это место. Предстоящие экзамены совершенно не пугали. Шу был готов к ним. Он отошёл к противоположной стене и уставился в окно. Там через небольшую площадку стоял второй корпус отдела старшей школы. Шу видел, что окно на первом этаже резко открылось и кто-то выбросил свою сумку на улицу. Через минуту появился Хана. Он ловко перелетел вниз, а незнакомый сенсей остался кричать на него. Шу закатил глаза. Всё ясно. Хана снова проигнорировал его просьбы и теперь навлёк еще большие на себя проблемы. Шу отошёл от окна. Он умывает руки. Хане не поможет сейчас даже Король Шаманов. Но если Хана надеялся, что Академия Синра и в этот раз будет хранить молчание, то он сильно ошибался. Йо мыл посуду, развлекая Юи фальшивым пением, когда резко зазвонил телефон. Он непонимающе уставился на белый телефон, который был прикручен подставкой к стене у входа на кухню. Когда Хана и Шу стали подрастать, они начали баловаться звонками посторонним, и чтобы дальше не платить огромные счета, Йо по просьбе Анны телефон установил на слишком высокую для детей подставку. Быстро дав Юи очищенное яблоко, Йо стянул с себя фартук, и, им же обтерев мокрые руки, ответил на звонок. — Слушаю. — Асакура Йо-сан? — спрашивал незнакомый голос. — Да. Что случилось? — Юи откусила яблоко и с любопытством уставилась на отца. — Это из Академии Синра вас беспокоят. — Я слушаю, — Йо зажал телефон плечом и попытался дотянуться до Юи. Девочка, сидевшая на столе на кухне, явно хотела подойти поближе к отцу. Не выпуская яблоко из рук, она свесилась со стола и засучила ногами в воздухе. — Мы по поводу вашего сына — Асакура Ханы. — Да, я догадался, что он натворил? Держаться одной рукой было тяжело, и Юи полетела вниз. Йо еле успел схватить её, извернувшись на всю длину, на которую был способен телефонный шнур. Юи, зажатая между рукой и бедром Йо, недовольно кряхнула и вытянула руку с яблоком, чтобы не испачкать его. — Его успеваемость просто ужасна. Если он не справится с экзаменами, то мы будем вынуждены исключить его. Пожалуйста, примите меры. — Я понял вас. Спасибо. Телефон замолчал. Йо расслабил плечо, из-за чего трубка выскользнула и повисла на белом завивающемся шнуре. Он взял Юи за подмышки и посадил на кресло. Девочка радостно хрустнула яблоком.***
Небо темнело. Зажигались звёзды. Где-то там далеко ещё догорал закат. Он был у Токийской башни, высоток сибуйского перекрёстка. Очень скоро и там он исчезнет, и тогда вспыхнет город. Башня «Токио Скайтри» зажжётся синим, голубым и розовым цветом, засияют вывески кафе, баров, ночных клубов. Манта знал, что с Фунбари Онсен, Токио был похож на переливающийся всеми цветами ярко пылающий огонёк. Он мерцал, искрился, и, казалось, будто существовал в какой-то иной реальности. На территории же гостиницы только зажглись редкие тусклые фонари. Манта вслед за Йо прошёл в купальню. Йо уже успел сложить вещи, искупаться и войти в источник. Манта задержался у входа. Прошло столько лет с тех пор, как он был в последний раз здесь. Кажется, тогда Хана был совсем маленьким. Он путался под ногами у взрослых, шалил и требовал к себе внимания. Тогда Йо и Анна как раз вернулись из очередного своего путешествия в горячие точки. Были и остальные легендарные шаманы-воины. И все они расслаблялись в этом источнике, вспоминали минувший турнир шаманов и то, как успели стать взрослыми и разойтись каждый по своему пути. Манта медленно стаскивал свой костюм и складывал его на полки у входа в купальни. Здесь всё было прежним. Тот же каменистый пол, медные тазы, выстроенные в ряд у стены. Мокрые пятна на полу. Он ощущал некоторую неловкость, проходя на сам источник. Пар, поднимающийся от воды, был плотным. Он оседал влагой на коже. Манта не видел чётко Йо, но угадывал его силуэт, прислонившийся к краю. — Вода сегодня что надо, — донёсся его голос до Манты. Манта быстро выдохнул и погрузился в воду, оставив полотенце на бортике. — Действительно. Горячая вода тут же обступила его. Кожу защипало. Всегда бледная, она быстро покраснела. Манта вытащил из воды руку и уставился на розовые пятна. Он глубже погрузился в воду, касаясь пятками каменного дна и откинул голову. Волосы мгновенно намокли. Отдельные прядки плыли у лица. Было тепло и спокойно. — Кажется, прошло уже несколько лет, — тихо заговорил Йо. Манта встрепенулся. Он слегка приподнялся и прислонился к бортику, удобнее устраиваясь. Вода поднималась до самого подбородка. Он взглянул на шамана. Йо сидел так же, откинув голову и устроив оба локтя на бортике. Изучал звёздное небо и казался безмятежным, вечно юным шаманом, который только готовится начать своё длинное и опасное путешествие. Манта зарделся. Он отвёл глаза и сел так, чтобы вода поднялась почти до самого носа. — Помнишь, как мы впервые дурачились здесь? — спросил Йо. Манта кивнул. — Конечно. Нас тогда здорово загоняла Анна, — он бросил быстрый взгляд на Йо, но тот никак не отреагировал на имя Итако. — Да. А помнишь, как мы впервые закинули сюда Рена? — Ещё бы, — Манта расплылся в улыбке. Он расслабился и уставился на звёздное небо. — Как давно всё это было. — Знаешь, — голос Йо прозвучал совсем тихо, — я думал, что ничего никогда не изменится. Что мы будем так же сражаться, встречать новых друзей и так купаться. Всегда будешь ты, Амидамару, Хоро и Рен, Рю. Манта опустил глаза. С него капало. И от этих капель расползались круги. Он будто видел в этих кругах те дни. Они были особой ценностью в воспоминаниях Манты. Дружба, волнения, страх, смерть, боль, надежда, вера и любовь… Манта сглотнул ком, чувствуя, как в животе резко защекотало старое, почти забытое чувство. Он разбил водяные круги, разрушая вместе с ними те голоса прошлого. — Мне кажется, что именно тогда я был по-настоящему счастлив, — Йо убрал локти и на секунду весь ушёл под воду. — Сейчас всё сложнее, — он вновь облокотился о бортик. Но его лицо уже не было тем же расслабленным. Пролегла морщинка между бровями, стали заметнее круги под глазами. Манта украдкой изучал его. Он сжимал и разжимал кулаки под водой от бессилия. Тогда, много лет назад Манта тоже верил, что всё останется неизменным. Их путешествия, турнир шаманов. Его вечный страх за друзей и радость от побед, боль и отчаяние, когда они раз за разом встречались лицом к лицу с Хао и проигрывали ему. Но Манта был счастлив. Он просто был рядом с Йо. И просто любил... Манта встряхнулся и поднялся. — Уходим уже? — повернулся к нему Йо. — Да, что-то голова закружилась, — Манта отвёл глаза. Он выбрался из воды и спешно повязал на бедре полотенце. Вторым Манта промакивал лицо. Йо вышел следом. Он прошёл к низенькой скамейке и вытащил своё полотенце. Манта видел, как блеснула влажная спина, как напряглись мышцы, когда шаман тянулся, став бугристыми и рельефными. Манта спешно закрылся полотенцем, чувствуя, каким тяжелым и отрывистым стало его дыхание. Лицо покраснело ещё сильнее. Он постарался быстро оттереться и выйти в купальни, чтобы пройти мимо тазов, вёдер сразу в раздевалку. — Всё в порядке? — догнал его Йо, хватая за локоть. Он ещё не успел полностью высушиться и одеться. С волос вода капала на грудь, откуда ровными ручейками спускалась вниз, мимо тёмных ареол сосков, через подтянутый чуть впалый живот и терялась в резинке спешно надетых штанов. Манта ещё раз сдавленно сглотнул и, закрыв глаза быстро мотнул головой, вырывая руку. — Всё хорошо. Я лучше на улицу выйду. — Окей. Я сейчас, только волосы вытру и выйду к тебе, — Йо отошёл в раздевалку. А Манта облегчённо выдохнул. Всё сегодня слишком для него.***
— Хана, у меня к тебе разговор, — Йо успел уже накинуть свободную футболку, а волосы собрать в высокий хвост. На шее висело белое махровое полотенце. Он прошёл в комнату, прикрывая за собой дверь, — Это важно. — Что опять? — подал голос подросток, не считая, однако, необходимым оторваться от приставки хотя бы на секунду. Похоже, что победа над финальным "боссом" волновала его куда больше какого-то там разговора отца. — Сегодня звонили из Академии. Тебя исключат, если не сдашь экзамены, — голос Йо звучал строго. Обеденный разговор по телефону отрезвил его. Асакура твёрдо решил, что так продолжаться больше не может. Он был просто обязан взять себя в руки. — О чём ты вообще думаешь? — А тебе-то до этого какое дело? — Какое мне дело? Я твой отец, Хана, и я хочу знать, что происходит! — Йо чувствовал, как начинает закипать кровь внутри. Обычно спокойный, Асакура остро ощущал, что вот-вот сорвётся. — О, надо же! А может ты лучше займёшься своей жизнью? — громко, практически переходя на крик заговорил Хана, — Потому что она уже давно катится под откос! — Замолчи! — неожиданно громко закричал Йо. Парень от подобной неожиданности на секунду даже опешил. До этого отец никогда не позволял себе не то, что кричать, даже на повышенный тон с кем-либо переходить. А уж тем более с детьми. Но сейчас перед Ханой стоял словно не он. Мужчина обратил взгляд на сына, и, дрогнувшим голосом, добавил: — Что ты вообще понимаешь? В комнате повисла тяжёлая атмосфера. Они оба замолчали. У Ханы всегда был довольно скверный характер, однако, ещё до недавних пор была и Анна, которой не составляло особого труда его приструнить. Йо вмешивался редко, в основном, когда на том настаивала Итако. Теперь же он должен был совладать с этим в одиночку, а с наступлением у Ханы переходного возраста положение дел только усугубилось. Уход матери стал последней каплей. Теперь ему вообще никто был не указ, и факт того, что Хана становился совершенно неуправляемым, с каждым днём заставлял Йо нервничать только сильнее. — Что здесь происходит? — дверь заскрипела и на пороге показался Манта. На крик сбежались все. Шу, который в другой раз просто проигнорировал бы, тоже поднялся. И он даже догадывался, что конкретно послужило причиной скандала — систематичные прогулы Ханы не могли остаться незамеченными. Парень только покачал головой. Предупреждал ведь, что пора браться за голову. — Манта... — Йо громко сглотнул. Прямо сейчас он был готов сквозь землю провалиться. Мужчина ведь ещё вчера убеждал друга, что всё в порядке, что уж теперь-то он точно со всем справится сам! Но по факту он стал свидетелем абсолютно противоположной ситуации. А ко всему прочему здесь оказались ещё и дети. Хуже просто не придумаешь... — Звонили из Академии — у Ханы кругом проблемы, — коротко ответил он. Йо стоял к Манте спиной, не решаясь посмотреть на него. Плечи подрагивали. — Можно подумать, что ты в своё время учился, — фыркнул Хана, отворачиваясь к экрану приставки. — Нет, Хана, ты не прав, — Манта смотрел на подростка прямо, — Может Йо и не отличался особым усердием, но то было другое время. Сейчас всё совсем не так. — Но Манта-сан! — Никаких «но», Хана! — Оямада нахмурил брови, – Образование – это то, что определяет твоё будущее, понимаешь? И только от тебя зависит то, кем ты будешь. — Мне всё равно! — огрызнулся подросток, — Я не собираюсь тратить время в окружении этих зануд. Манта хотел уже было снова ему возразить, но тут же замолчал, явно о чём-то задумавшись. Было сомнительно, что Хана станет сейчас его слушать. Здесь нужен был другой подход. — А как на счёт небольшой сделки? — он по-доброму улыбнулся и подошёл ближе, — Ты сдаёшь экзамены, а после мы все вместе едем отдыхать на океан! Все члены семьи тут же уставились на мужчину. Манта нервно хихикнул, отводя глаза куда-то в сторону. — Что? Манта, нет! — Йо поспешил вмешаться, на лице читалось откровенное недоумение, — О каком ещё океане ты говоришь? — Только в том случае, если Хана-кун успешно сдаст экзамены, — подчеркнул Оямада, — После усердной работы можно и отдохнуть немного, верно? — Манта, я не согласен... — Океан? Это такая большая вода, да? — неожиданно голос подала Юи, дёрнув Шу за рукав. Представления о том, как выглядит настоящий океан, были у девочки смутные. Но она точно помнила, что видела его как-то раз в книжке. — Да, всё так, – подтвердил он слова младшей сестры. Её глаза засверкали: — Я хочу на океан! – девочка выпрыгнула из рук и радостно завертелась, – На океан! — А почему нет, Йо? — Оямада повернулся к другу, — Это и для Ханы послужит мотивацией, и вы, наконец, сможете сменить обстановку. Отдых всем пойдёт на пользу, поверь мне. Йо обвёл взглядом детей и тяжело выдохнул. Манта был прав. — Что скажешь, Хана-кун? Юноша отвёл взгляд куда-то в сторону и задумчиво почесал затылок: — Я попробую.***
«Повесть о Гэндзи» Мурасаки Сикибу* было фундаментальным произведением. Его автор — придворная дама, писательница и поэтесса периода Хэйан. Никто не знал ни её подлинного имени, ни точной даты жизни. Но это трёхтомное произведение — моногатари** является величайшим произведением японской классики. История любовных похождений побочного сына императора. И оно было известно не только в Японии, но и далеко за её пределами. Оно подлежало обязательному изучению в школе, но из пятидесяти четырёх глав Хана не прочёл ни одну. Зато их не единожды читал Маэко Тойя-сенсей, который преподавал литературу в сороковых годах, но повесился в сквере недалеко от школы в годы войны. И именно он сейчас надиктовывал всё это Хане во время экзамена по японской классической литературе. Хана едва успевал записывать его слова, старательно игнорируя прищуренные глаза учителя, которые так и норовили выяснить каким же таким тёмно-магическим образом он списывает. Но Хану это нисколько не волновало. В классе он был единственным шаманом. А учитель литературы Сатори-сенсей был очень простым и скучным человеком. Его захламленный ум ни за что не поймёт его. Руку уже начинало сводить, но Хана упрямо выводил один иероглиф за другим. Стоило ожидать, что сенсей снизит ему просто по факту, а значит, нужно написать с лихвой, чтобы полученных баллов было достаточно для сдачи и для предъявления лузеру-отцу. — Готово! — со звонком Хана с широкой улыбкой протянул свой листок сенсею и вышел из кабинета, сцепив руки за головой. В коридоре его уже ждал Шу. Заметив сияющую улыбку старшего брата, Шу закатил глаза. — Это нечестно, — сказал он, как только Хана поравнялся. — Другие, между прочим, готовились. — Я тоже готовился, — Хана выгреб мелочь из кармана и подошёл к автомату с напитками. — Ловля духов не является подготовкой к экзамену, — фыркнул Шу. — Так я же не абы каких ловил, — в руки Шу полетела банка жасминового чая без сахара. — И это было чертовски непросто. Вызов духов из иного мира всегда требовал отменного умения от шамана. Лишь небольшой процент медиумов мог вызывать интересующих его духов и вести с ними диалог. Таким уникумом была их мать — Итако Анна. Но её не было. А кто из детей унаследовал легендарные способности было неизвестно. Хана точно вычёркивал себя из этого списка. Такими мог бы обладать Шу или малявка Юи, но у Ханы был свой метод. Долгий, но действенный: он ловил духа, заплутавшего здесь, на земле, принудительно заставлял того отправиться в мир иной и вызвать того, кто ему нужен, а если не мог, то того, кто знал первого и так по порядку. Сил уходило больше. Амидамару был просто в ужасе, но к экзамену у него была своя футбольная команда: один был секретарём советника императора Сидзё***, второй — учился математике у великих учёных, третий ещё кто-то. И так далее. Экзамены были в кармане. Хана ухмыльнулся. — Это отвратительно, — Шу скривился. Из-за Ханы школа стала напоминать кладбище. Духи, которых тут никогда не было, шастали по этажам, вплотную подлетали к ученикам и смотрели мертвыми глазами на них. — Убери их потом всех отсюда. — Разумеется, — себе Хана выбрал кофейный напиток. Он отошёл к окну. Почти летняя жара. Если гулять возле зелёных газонов, где росли густые кустарники и были высажены цветы, то слышно, как стрекочут цикады. Шу встал рядом. Он чуть хмуро изучал наполнявшийся учениками двор. — Ты всё равно должен привыкать больше полагаться на себя, а не на духов, — заговорил опять Шу. Он не отрицал изобретательности старшего брата, но мир менялся слишком быстро. Шаманы не выживут в нём, если не станут частью этого огромного индустриального механизма. — Я просто пользуюсь всем тем, чем обладаю, — пожал плечами Хана. — Это не запрещено. Всё равно так все делают. — В этот раз тебе просто повезло, — Шу допил свой чай, и, смяв банку, отправил её в мусорное ведро. — Цель достигнута — вот, что главное, — Хана так же смял свою банку и закинул в ведро одним метким ударом. Он победно потряс кулаком в воздухе.***
Чашка со звоном разлетелась на несколько частей, встретившись со стеной. Рен дёрнул бровью. Чашка была из особого сервиза. Он был изготовлен специально к открытию выставки фарфора, датированного XIV–XVII и относящегося к династии Мин. Тёмно-синяя роспись на белоснежном фоне повторяла рисунки той эпохи и должна была быть представлена на рекламном ролике. Рен планировал пустить на рынок несколько разновидностей таких чайных сервизов, разделив их по периодам, тем самым повышая интерес широкой публики к древнекитайской истории. И один из ценных образцов из отдела продаж был разбит его сыном. — Мен, хватит вести себя как идиот, — Рен продолжил пить чай. Мен стоял напротив него. Он шумно и часто дышал, ноздри его трепетали, а на скулах был яркий румянец. — Ты не можешь так поступить! — Могу, — Рен вздохнул и отнял чашку от лица. — Ты уже не ребёнок, который может валять дурака каждое лето. Рен, сузив глаза, смотрел на сына. Он не совсем понимал случившуюся истерику. — Ты же сам постоянно ныл, что не хочешь туда ехать. Что изменилось? Мен сильнее сжал зубы. Кожа на скулах натянулась, сделав их ещё более очерченными и острыми. — Тебя это не касается, — зло сквозь зубы сказал Мен. — Я не поеду в твои Штаты. — Всё уже обговорено, — Рен вновь отпил из чашки. — Собери свои вещи и прекрати устраивать безобразные истерики. — Сам езжай! — вторая чашка полетела в стену. На этот раз справа от головы Рена. На стене должны были остаться два идентичных пятна. Прицел у парня был хорошим. Басон и Шамаш, заставшие за спиной Мена, беспомощно переглядывались. Они парили невысоко от пола и не знали, что делать. Перепалок между сыном и отцом в последнее время было всё больше. Они и раньше отличались безумной силой, но теперь, после смерти матери Мена, стали ещё более неконтролируемыми. — Молодой господин, — попытался обратиться к нему Басон, подлетев чуть ближе. — Заткнись, — рявкнул Мен. Он резко развернулся. — Я улетаю в Японию, — бросил он отцу. И напоследок прикрикнул духам: — За мной. — Какой проблемный ребёнок, — Рен закатил глаза. Он махнул, отсылая духов к сыну. Мен быстро шёл через весь особняк в сторону своей спальни. — Молодой господин, поездка в Америку будет полезна для ваших навыков, — попытался поговорить с ним Басон. — Умолкни, — Мен мрачно сверкнул глазами на него, толкая дверь своей спальни. — Я уже всё решил. Басон взглянул на Шамаша. Вавилонский дух справедливости только развёл руками.