Рулетка

Когда Джехен сдавал экзамен на вождение, он вел максимально аккуратно, потому что сидевший рядом коршун-инструктор с планшетом руках, выглядел так, будто расстрелял бы альфу за любой недочет. Тогда его руки дрожали от волнения, а дорожные знаки и разметки смешивались в кашу, потому что волнение стучало по мозгам, как никогда. И Джехен всю свою жизнь считал этот момент самым напряженным в своей жизни. Но потом в его жизни случился Ким Доен с первой течкой. И все предыдущие волнения и нервные потрясения показались такой хренью, что хотелось посмеяться. Потому что ничто не сравнится с течным омегой, единственным, от запаха которого в голову долбит так, что в глазах мутнеет. Доен сидел и буквально вжимался в сидение всем телом, с каждой минутой дрожь, бившая его тело, становилась все сильнее, и Джехен боялся не довезти их обоих до квартиры. Сам он чувствовал себя не лучше, потому что уже весь салон авто пропах этим наркотическим запахом лотоса. Если бы Джехен сдавал экзамен сейчас, то все конусы были бы раздавлены в фарш, а инструктор бы расстрелял его на месте, потому что таким людям с нервными, возбужденными припадками права выдавать нельзя. Когда авто, наконец, затормозило около нужного дома, Доен выглядел так, будто готов был избавиться от одежды прямо сейчас. Джехен пару секунд посидел, оперевшись руками в руль, переводя дыхание. Омега хныкал и скрипел задницей по сидению, что успокоению не способствовало вообще. А Джехен боялся сорваться. Ему прямо сейчас нужны были все силы для концентрации своей выдержки, как бы неопытный и импульсивный Доен его ни провоцировал, он не должен поддаваться. Он должен сделать все правильно, ведь первый сексуальный опыт во многом определяет поведение омеги во время последующих половых актов. Если сделать все спешно и быстро, то Доен не сможет ничего прочувствовать, не сможет раскрыться и получить удовольствие. Этот невинный бутон нужно раскрывать бережно и осторожно, лепесток за лепестком, чтобы по телу омеги разливалась не бурлящая лава, а сладостная истома. Страсть они смогут попробовать позже, а сейчас нужно аккуратно погрузить еще не раскрывшийся бутон в воду и помочь ему расцвести медленно и органично, чтобы ни одна клеточка нежного цветка не оказалась лишней или ненужной. Этот цветок должен распуститься в любви. - Детка, сейчас мы с тобой быстро доберемся до квартиры, так что потерпи, ладно? – Джехен, наконец, оторвал руки от руля и повернулся к омеге, чтобы отстегнуть его ремень безопасности. На несколько секунд глаза обоих парней встретились, и Доен нервно провел кончиком языка по губам. И несмотря на сжигающее омегу желание, Джехен смог прочесть в его глазах страх и сомнение. Это добавило еще сотню пунктов в чашу терпения альфы. Котенок хочет любви, но боится и Джехен знал, что не имеет права причинять ему боль или неудобство. До подъездной двери Доен добрался своим ходом, он чуть цеплялся пальцами за рукав кофты Джехена, но в общем и целом свое состояние контролировал. Но стоило им зайти в тесный предбанник подъезда, как запах, сконцентрировавшийся в замкнутом помещении, тут же ударил в мозг пробивной волной. Джехен чуть о собственные ноги не споткнулся, когда Доен навалился на него сзади, вжимаясь носом ему в затылок. - Прости, я…- Доен попытался оправдаться за свое импульсивное поведение, но Джехен развернулся и мягко взял ладони Доена в свои руки. - Ты не должен извиняться, все хорошо, - альфа нежно поцеловал своего котенка в лоб, прикрытый влажной челкой, - можешь делать что хочешь, малыш, я не причиню тебе боли. Я смогу все сделать правильно, поэтому просто расслабься. В ответ на это Доен коротко угукнул и послушно пошел за альфой. Джехен повел омегу в сторону лифтов, но не дойдя до заветной двери пару шагов, вдруг грязно выругался. На двери лифта висело объявление о профилактических работа на сегодня. - Все будет труднее, чем я думал, - проворчал Джехен и потянул Доена за руку в сторону лестницы. Доен поздно, но сообразил о предстоящих им трудностях. Он мысленно пожелал самому себе удачи, потому что ноги уже держали слабо, а боль, растекающаяся от пульсирующего ануса усложняла все в сотню раз. Доен не считал, сколько этажей он смог продержаться, но на одном из лестничных пролетов, вдруг затормозил и потянул за руку шедшего впереди Джехена. Альфа тут же с беспокойством обернулся и спустился на ступеньку ниже, тут же привлекая дрожащего омегу к себе. - Что случилось? – Джехен огладил пальцами вспотевшие скулы омеги, а потом улыбнулся, потому что до этого он и представить себе не мог, что Доен во время течки станет еще прекраснее, чем обычно. Его, обычно бледная кожа сейчас была приятного розоватого оттенка, она блестела от капелек пота, которые скатывались со лба по щекам. Доен содрогался мелкими волнами и его длинные ресницы подрагивали в унисон с телом. Моргал омега медленней, чем обычно, отчего казалось, что его глаза приоткрываются в замедленном темпе. Его рот, очаровательно округленный, выглядел так маняще с покрасневшими от частого прикусывания губами, что хотелось растерзать его обладателя до жарких, глубоких стонов. - Ничего, просто… - Доен порывисто выдохнул и наклонил голову, - просто мне нужно успокоительное. - Усп…- но Джехен даже переспросить не успел, потому что Доен резко опустил голову и вжался носом и губами в местечко между плечом и шеей альфы. Изначально Доен с шумом втянул ноздрями запах, исходивший от тела альфы, пытаясь хоть на чуть успокоить свои инстинкты, но потом что-то пошло не так и по подъезду разнесся болезненно-потрясенный стон. Джехен от неожиданности вжался спиной в стену, когда почувствовал, как на его коже с силой сжимаются зубы. Маленький мазохист в альфе тут же ликующе вскинул руки к небу, потому что неопытный Доен, действующий на одних только инстинктах, был просто даром небес. Джехен откинул голову в сторону, отдавая свою шею на растерзание, думая, что если у Доена сейчас прорежутся клыки и проткнут его кожу, то он не будет иметь ничего против. Он с радостью заструится по теплым губам омеги, позволяя выпить себя до последней капли. Хватка не становилась слабее примерно полминуты, сопровождаемая влажными губами, горячим дыханием и приглушенным хныканьем. Джехен покорно терпел эти истязания, и когда Доен, наконец, отстранился, сообразив, что он сейчас творит, он вдруг загнанно дернулся, ожидая осуждения или чего-то подобного, но никак не успокаивающего шепота: - Все хорошо, котенок, я в порядке. Если ты хочешь, то можешь сделать так еще раз… - Но тебе же больно, - Доен с сожалением коснулся пальцами отметины, которую сам же и оставил. - Ничуть. Поверь, мне очень даже отлично, - в подтверждение своих слов Джехен обхватил руками лицо омеги и расцеловал его щеки, - обещай, что не будешь себя сегодня сдерживать. Если ты хочешь сделать что-нибудь безумное, то делай, хорошо? - Хорошо, - выдохнул Доен и снова послушно пошел наверх, ведомый своим альфой. В этот раз до нужного этажа они дошли без происшествий. И Джехен уже принялся шарить по карманам в поисках ключей, как вдруг дверь квартиры Тэиля распахнулась, явив миру счастливого Тэна Читтапона. За его спиной маячил не менее довольный Чону. Запах, ударивший в нос им обоим, чуть не сбил их с ног. Чону, сообразивший о текущем положении дел первый, вытолкнул своего альфу в спину на лестничную площадку. - Тэн, иди вперед, давай же…- Чону немного не церемонился, потому что вид еле стоящего на ногах Доена, взволновал его сердце. Тэн спорить не стал, поэтому послушно отошел к противоположной двери. - Заходите, быстро, - Чону за руку потянул Джехена в квартиру и Доен потянулся за ним следом. Альфа спорить не стал, поэтому покорно вошел туда, куда его пригласили, - оставайтесь тут, я другим все объясню. - Спасибо, Чону-я, - Джехен выжал из себя благодарную улыбку и облокотил Доена о стену. Он скинул с себя обувь и нагнулся, чтобы помочь омеге разуться. Чону больше не стал ничего говорить, просто кинул ключи от квартиры на тумбочку и быстро вышел, закрыв за собой дверь. - Ну, теперь-то ты можешь меня нормально поцеловать? – вдруг донеслось сверху, и Джехен распрямился так резко, что в глазах помутилось. Доен стоял, облокотившись о стену, чуть запрокинув голову вверх. Из-за резкого, рваного дыхания его грудь поднималась в судорогах, а руки уже терзали собственную рубашку, пытаясь избавиться от нее совсем. Джехену идея избавления от одежды показалась очень заманчивой, поэтому он схватился за края доеновской рубашки и резко дернул ее в стороны. Пуговицы с глухим стуком попадали на пол, а распахнутая ткань, повисла сиротливо на плечах. - Да, котенок, да, – альфа прижался грудью к омеге, подхватывая под бедра, приглашая обвить ноги вокруг своей талии. Доен воспользовался приглашением без раздумий и повис на Джехене, обхватив его тело руками и ногами. Поцелуй, который Джехен обрушил на этого сводящего с ума мальчишку, шел вразрез со всем, что Джехен выстроил у себя в голове, пока сидел в машине. Он решил позволить себе немножко резкости, потому что иначе бы его голова и тело взорвались от перенапряжения и перевозбуждения. Он терзал губы Доена так, будто сейчас шли последние минуты жизни человечества. Внеземные цивилизации держали планету на мушке своего мощного лазера, а Чон Джехен всасывал губы Доена с утроенной силой. Если он и сгинет с лица земли, то только со вкусом своего котенка на губах. И судя по всему, Доен был примерно того же мнения, потому что призывно разомкнутые губы и мокрый язык, уже вовсю шаривший в чужом рту, намекали на полное отсутствие крыши и контроля. А еще стыда. Да, Доену до сих пор было страшно, но этот страх только повышал адреналин в крови, как будто они не сексом тут собирались заняться, а прыгнуть с самолета без парашюта. И Доен готов был на все, даже если в конце полета он просто упадет на землю и расшибется в лепешку. В сексуально удовлетворенную и ощутившую прелесть оргазма лепешку. Джехен чувствовал полную отдачу тела омеги, и это кружило ему голову. С каждой секундой губ становилось мало. Нужно было больше, еще больше. Руки уже, независимо от тела, сжимали дрожащие ягодицы Доена. И никто из них двоих не заметил, как пальцы альфы скользнули в джинсы и, минуя белье, сунулись в промежность. Восхитительно влажную промежность. - Потрясающе, - выдохнул Джехен, разорвав мокрый поцелуй, соединенный тонкой струйкой слюны. - Чт…- Доен хотел поинтересоваться, что же так вдохновило альфу, но внезапное вторжение во все еще сжатый, жгущийся анус вдруг подкинуло Доена вверх. Он громко вскрикнул, вжался лопатками в стену и напряг ноги, зажимая введенный на одну фалангу палец в себе. Он и представить себе не мог, что дырочка во время течки станет настолько чувствительной и восприимчивой. Раньше прикосновения так не будоражили, хотя и были приятными, но сейчас все внутри буквально взрывалось от восторга, когда Доен ощутил в себе даже такую малость, как кончик пальца. - Такой отзывчивый малыш, - Джехен вытащил руку из одежды Доена и снова подхватил его под бедра, на этот раз с целью унести своего омегу туда, где помягче. Альфа наугад ввалился в первую попавшуюся комнату и с радостью отметил, что у стены стоит большая, двуспальная кровать, - вот тот пьедестал, где ты сегодня потеряешь свою девственность. Джехен нагнулся и аккуратно уложил Доена спиной на мягкую кровать. Доен приподнялся на локтях и попытался осмотреться, но Джехен, накрывший его сверху своим телом не позволил ему этого. Прямо сейчас альфа хотел, чтобы все внимание омеги принадлежало ему одному. Но Доен все еще предпринимал попытки повертеть головой, поэтому распахнутая на груди рубашка оказалась очень даже кстати. Джехен скользнул по телу Доена вниз и тут же присосался губами к влажной коже в районе ключиц. - Завтра мы с тобой сосчитаем все засосы, которые я оставлю на твоем теле, - Джехен беспорядочно скользил губами по плечам, груди и шее, пальцами чуть надавливал на выступающие ребра. - Завтра? – удивился Доен. - А ты думаешь, что сегодня сможешь выйти из этой комнаты? Такой наивный… - Боже, я хочу уйти прямо сейчас…- Доен нервно поерзал на кровати. - Ты точно именно этого хочешь? – Джехен поднял голову и посмотрел на Доена пристально. Язык его при этом не переставая скользил по собственным красным от поцелуев губам, - может быть ты больше хочешь вот этого? – с этими словами Джехен скользнул ладонью между их прижатых друг к другу тел и сжал возбуждение Доена через штаны. Гортанный стон, вырвавшийся надломленной волной из горла Доена, почти оглушил обоих. То, что омега испытывал в сексуальных ласках до этого, показалось детской шалостью, ведь сейчас все ощущения в нем умножались стократно. Ему казалось, что свет через окна бьет слишком ярко, а в комнате стало слишком душно. - Свет, Джехенни, свет, - еле выдавил себя Доен, махнул рукой в сторону окна, и тут же уронил ослабленную конечность на кровать. Джехен понял своего омегу с полуслова, метнулся к окну и резко задернул плотные шторы, погружая комнату в мягкий полумрак. Доен тут же прикрыл глаза и начал шумно выдыхать воздух, пытаясь справиться с жаром собственного тела. Сейчас он как никогда чувствовал, как внутри него все погружается в приятную теплоту, будто где-то в районе копчика распускается большой цветок, раскрывает лепестки слой за слоем, окутывает дурманящим ароматом все вокруг. Нежные листочки ложились на внутреннюю часть живота омеги и слегка щекотали, рассыпая внутри приятное ощущение нового рождения. Большой, пылающий синевой, лотос медленно распускался под кожей, пускал свои длинные корни и побеги во все конечности, завязывался крошечными узелками в подрагивающих пальцах, разносил пыльцу в легкие и на крылышки носа. Доен прислушивался к внутренним ощущениям и буквально слышал шелест листвы у себя внутри. Лотос цвел и покачивался на волнах возбуждения, покрытый приятной дымкой предвкушения. А вокруг молодого цветка замер в ожидании тропический лес. Ветер стих и не колыхал лианы, море перестало бушевать, а диковинные птицы замолкли на ветках. Все вечерние цветы, которые должны были вот-вот расцвести, пораженно замерли, остановив свой рост. И ни одна песчинка не посмела перекатиться в этой звенящей тишине, даже солнце, готовое скрыться за горизонтом, остановило свое движение. И все потому что в самом сердце леса, среди заросших троп и густых деревьев, там, где не ступало ни одно живое существо, в священном и оберегаемом природой месте рождалась новая жизнь. Голубые перышки проклюнулись из воды, дрожа всем своим существом, выбрались на поверхность и расцвели прекрасным синим сокровищем. Джехен стоял около окна и тоже не шевелился, боясь прервать единение Доена со своим внутренним миром. Сейчас омега выглядел так, будто с минуты на минуту из воздуха появятся зеленые лианы, обовьют тело Доена, и скроют навсегда это великолепие с посторонних глаз. На секунду альфа представил, что Доен исчезает из его поля зрения и эта секунда показалась для него адом на земле. Тело само ринулось обратно на кровать. Джехен с разбега обрушился на Доена сверху, закрывая его собой от постороннего вмешательства. Он своего котенка никому не отдаст, даже если для его спасения нужно будет бросить вызов возрождающей силе вселенной. От такого резкого скачка Джехена на кровати, Доен вздрогнул всем телом и из последних сил перекатился на бок, спиной к Джехену. Альфа этим воспользовался и мягко толкнул омегу в плечи, уложив его на живот. Сам он тут же забрался на его бедра, но весь вес своего тела переложил на руки, которыми уперся в кровать, по обе стороны от головы Доена. Омега тут же заскулил, почувствовав соприкосновение мягкого матраса с возбуждением между ног. Джехен слышал жалобные всхлипы, поэтому поспешно избавился от рубашки Доена, обнажая его напряженные плечи и спину. - Расслабься, малыш, ты слишком напряжен, - Джехен облокотился на локти, вытянув руки чуть вперед и нагнулся, плавно прогнувшись в пояснице. Доен глубоко дышал, ощущая, как горячее дыхание альфы скользит между лопаток, а потом его путь очерчивает мокрый язычок. Движения были то широкие, то короткие и мажущие, но в обоих случаях Доен задыхался от жара, расплывавшегося по телу. Он чувствовал, как Джехен скользит сзади, как лиана обвивает и целует его просящее внимание тело. Доен вжимался в матрас и забывал дышать, потому что дыхание выходило сейчас не через нос, а через все его тело. Казалось, что жаркий, терпкий, давящий запах лотоса вьется от его копчика, закручивается вокруг позвоночника и расплывается на затылке, посылая в мозг сигналы для полного отключения. Омега и представить себе не мог, что течка настолько сильно отключает все посторонние желания, помимо желания принадлежности своему альфе. В его воображении секс во время течки был чем-то мгновенным и быстрым, стремящимся заглушить болезненное желание, но сейчас все было совершенно иначе. Доен позволял Джехену выцеловывать каждый позвонок, очерчивать пальцами контуры тела. Он не чувствовал дискомфорта или болезненного желания почувствовать наполненность в своей заднице, эта сладкая пытка доставляла только большее удовольствие, а собственный запах, так идеально впитавшийся в запах альфы, только усиливал удовольствие и заставлял бедра раскрываться в предвкушении. Доен лежал животом вниз и инстинктивно сгибал колени, пытаясь раскрыться, он елозил под теплым телом альфы и неосознанно упирался ему задницей прямо в пах. А Джехен вместе с поцелуями оставлял на коже Доена свои горячие возбужденные выдохи. Аромат лотоса просто кошмарно кружил голову и заставлял все тело плавиться от удовольствия. Альфа буквально чувствовал себя плиткой шоколада, забытой на солнце. Его тело размягчалось и стекало, обволакивая возбужденное тело омеги под ним. Он уже прижимался теснее, полностью вдавливая Доена в матрас животом и скользил рукой вниз, слегка надавливая на впалый омежий живот. Когда проворные пальцы Джехена скользнули под слишком тесные джинсы омеги, тот как-то задушено простонал, уткнувшись лицом в матрас. Джехену показалось, что Доен задыхается от спертого воздуха. - Пожалуйста, пожалуйста, - прошептал Доен, как в бреду и едва слышно всхлипнул. Доен и сам не заметил, как по щекам скользнули слезы. Все внутри было настолько переполнено восторгом и возбуждением, что соленые капельки, вытолкнутые изнутри, казались самым пиком наслаждения. Будто тело Доена старалось выделить сейчас как можно больше влаги. И Джехен не стал больше мучить своего малыша. Он сел на кровати, обхватив ноги Доена коленями и перевернул его на спину. Доен послушно изменил положение, ни одной чертой лица не выказав никакого сопротивления. Джехен улыбнулся и позволил себе еще на несколько секунд насладиться этой покорностью. Кто его знает, каким Доен станет после, но сейчас он податливый и доверяющийся котенок. Такой омега, которого Джехен представлял себе всю свою жизнь. Нежный, мягкий, как облако. А еще раскрасневшийся и возбужденный, с теплой, влажной кожей и капельками слез, застывшими на ресницах. Этот парнишка, распластавшийся на простыни, был сейчас концентратом того, что делало Джехена слабым. Его дрожащие губы, прикрытые в ожидании глаза, раскрытое, готовое доверяться и отдаваться тело, едва слышимые вдохи, все в его теле кричало о преданности. Сейчас Доен, отпустивший в себе желание защищаться от мира, выглядел самым красивым человеком в этой вселенной. - Я так люблю тебя, котенок, - шепнул Джехен и, расстегнув джинсы омеги, мягко потянул их с его бедер, но вдруг замер, оглушенный. - Я тоже тебя люблю. Джехен медленно моргнул и скользнул взглядом вверх. Он ожидал увидеть новую панику в любимых глазах, растерянный взгляд, бегающие в стороны зрачки или прикусываемые нервно губы, да что угодно, потому что по-другому Доен не может. А сам он чувствовал, что просто сгорит изнутри и рассыпается черным пеплом от очередного случайно сорвавшегося с любимых губ признания. Случайно. И больно. Он колебался несколько секунд, не решаясь поднять взгляд выше тонкой, влажной шеи, а когда все же собрался с силами и взглянул омеге в глаза, то выдохнул как-то надломлено и жалобно. Джехен слишком сильно сжал пальцами омежьи бедра, буквально почувствовав, как белеют и холодеют пальцы от сильного захвата. А кожа омеги под хваткой налилась красным, впитывая в себя отпечатки чужих, горячих ладоней. То, что происходило сейчас, не казалось реальностью, а будто было каким-то слишком глубоким сном, погрузившим в себя настолько, что глаза отказывались раскрываться даже от ударов. Хотя единственное, что сейчас билось – это сердце Джехена. Оно с бешеной силой долбилось об ребра, будто стараясь пробить себе путь на свободу. И все потому что оно больше не выдерживало. Альфа сделал еще несколько шумных вдохов и снова поднял взгляд, чтобы убедиться, чтобы заставить свое глупое сердце заткнуться и перестать биться в истерике. Нет, один человек не может вызывать столько чувств и эмоций, это невозможно. Но почему тогда альфа ощущал, как мир вокруг него рушится с тихим шелестом, не способный справиться с обрушившимися на него чувствами. Все границы и случайности сейчас складывались и падали к ногам двоих, когда Джехен смотрел в родные глаза и видел… Осознанность. Ким Доен смотрел в ответ тепло и осознанно. Уголки его губ чуть вздымались вверх, не решаясь сложиться во что-то большее, чем робкая улыбка. Омега прекрасно понимал, как подобные слова на альфу подействовали и убедился в своей правоте еще раз, когда увидел, как голова Джехена опускается, пряча его лицо под челкой. А после на живот омеги упало несколько капель соленой влаги. Джехен так расчувствовался, что не смог сдержать слез. - Эй, - Доен протянул руки, поднимая лицо альфы, оглаживая пальцами его мокрые щеки, - посмотри на меня. Джехен послушно поднял голову и теснее прижался щекой к одной из ладоней. - Я люблю тебя, - снова это долгожданное и осознанное, что так сильно выжигается под кожу. Это те слова, которые сладким шрамом останутся в сердце Джехена, - и всегда буду любить, но я ведь невыносим, помнишь? Тебе стоит запомнить эту фразу сейчас, Чон Джехен. Я буду выстанывать ее вместе с твоим именем, хочешь? - Хочу, - выдыхает Джехен и наклоняется, ведомый порывом зацеловать губы омеги. Он врывается в рот Доена без прелюдий, терзает губы и сплетает языки в бешеном танце. А руки снова тянут джинсы вниз и Доен подмахивает бедрами, помогая. Когда ненужная одежда оказывается на полу, а тела разделяет только тонкая ткань белья на обоих, Джехен снова теряется, потому что запах лотоса идущий от обнаженного, возбужденного тела в разы сильнее, чем от закутанного в одежду. Альфа на секунду замирает, прикрывая глаза, втягивая дурманящий аромат в легкие, чувствуя как с каждым новым вздохом возбуждение в теле усиливается многократно. Вот недостаточно было влюбиться в такого потрясающего Ким Доена, от которого и без запаха крыло не слабо, так теперь еще жить с тем, что его природный запах – это афродизиак, только способствующий возбуждению. Хотя теперь выглядело понятным то, почему запах омеги не раскрылся сам естественным путем. Такие сильные, тягучие и сводящие с ума запахи не могут распускаться сами по себе, потому что несут с собой лишь безумие и хаос. Им нужно, чтобы их направляли и защищали. Возбужденный омега с трехкратно возбуждающим запахом – это просто бомба замедленного действия. И Чон Джехен готов ее обезвредить. - Что, так сильно кроет? – Доен заметил эту странную улыбку на губах альфы и не мог даже в такой щекотливой ситуации не поддеть. - Знаешь же, что ты уникальный? – Джехен улыбнулся еще шире и поддел пальцами резинку белья Доена. Сейчас альфа сидел на омеге, оседлав его колени, в то время как Доен лежал, распластавшись на кровати. Он слегка извивался и потирался задницей о матрас, ощущая как странно, но приятно влага растекается между ягодиц и марает белье и простыни. Эти ощущения были новыми для него, но не болезненными. Скорее всего, это из-за того, что Джехен был рядом, потому что обычно первые течки проходят достаточно неприятно. - Ты делаешь меня уникальным. Без тебя я ничто, - такой откровенный ответ омеги снова выбил из Джехена весь дух, будто ему заехали кулаком прямо в грудину. Ким Доен умеет убивать и возрождать одной только фразой. - Это не так, мне просто повезло, - Джехен скользнул по телу омеги вниз, опускаясь поцелуями на его впалый живот. Губы скользили ниже, пока не затрепетали у тазобедренных косточек. Последняя ткань с тела Доена скользнула покорно, когда он приподнял бедра, позволяя Джехену оголить себя до конца. Влажное белье оказалось откинутым в сторону и Доен заерзал на кровати, устраиваясь удобнее. Низ живота приятно тянуло, а боль от пульсации в тазу растворялась в обволакивающем запахе альфы. Омега буквально чувствовал себя его частью, неотъемлемой деталью, которая так органично вписывается в тропический пейзаж. Все таки Чон Джехен создан для него и он создан только для этого альфы. Эта связь приятна и болезненна одновременно, потому что без Джехена омега теперь рассыплется как пазл в тысячу кусочков, ни один из которых не подходит друг другу. Только мягкие, влажные касания губ Джехена смогут его склеить, только его нежные пальцы соберут головоломку снова, только искренние слова любви вдохнут жизнь в раскрошенное существование. И Доен правда не понимал, чем он может отплатить за все это, ведь ничего особенного у него нет, только его бедное сердечко, которое заходилось в судорогах, когда Джехен скользил поцелуями по внутренней части его бедер. И он ломался и пылал, когда длинные пальцы скользнули между его ягодиц. Стыда и смущения сейчас не было ни грамма, потому что доверие и потребность в любви стерли эти понятия из сознания омеги. Именно поэтому он сейчас послушно приподнимал бедра, ощущая, как чужие пальцы вторгаются в его пульсирующее колечко мышц. Стеночки податливо растягивались, ощущая проникновение, а бедра тянулись ниже, в жажде ощутить больше. Жаркое возбуждение ощущалось с двух сторон, потому что сзади Джехен аккуратно проникал пальцами в омегу, а спереди жарко скользил ртом по напряженному члену любовника, широко проводя языком вдоль ствола к головке, а потом обхватывая его губами и всасывая внутрь. Джехен был удивлен тому, что Доен принимал его так легко, но потом вспомнил, что лотос оказывает возбуждающее действие на организм человека. Скорее всего, этот запах раскрывал в омеге какие-то потаенные горизонты, позволяя сильнее расслабиться и подготавливая его к самому главному быстрее, чем это обычно у омег бывает. Это заводило еще больше, потому что такой недоступный и колючий внешне, на самом деле, этот котенок оказался таким до дрожи послушным. И теперь Джехену захотелось узнать, насколько откровенным и податливым будет Доен, если его не подготавливать. Сможет ли омега принять его сразу? - Ты готов, малыш? – Джехен оставил еще один короткий поцелуй на влажной головке и посмотрел на Доена вопросительно. Омега выглядел абсолютно потерянным и разморенным, сдавшимся в плен абсолютного наслаждения. И Джехен даже загордился тем, что смог довести этого мальчика до такого состояния, - я не буду тебя сильно подготавливать, ладно? Попробуем сначала так. - Да, да, да, - чуть слышно прошептал Доен и вскоре звуки перестали выходить из его рта, но губы все еще складывались в беззвучное согласие. Джехен чуть отстранился и поспешно избавился от собственного белья, а потом накрыл тело Доена снова, припадая к сладким губам в очередной раз. В этот раз поцелуй вышел тягучим и медленным, таким, каким хотелось целовать омегу где-нибудь на горячем вечернем песке у кромки моря. Ноги Доена уже обвились вокруг талии Джехена, а бедра вжались в подтянутый живот. Омега напрягся всем телом, буквально выпрашивая перейти к самому главному. И Джехен не посмел ему отказать. Аккуратно отцепив руки Доена от себя, он чуть шире развел его ноги, а потом взял с изголовья кровати мягкую подушку и подложил под его бедра ближе к пояснице. На вопросительный взгляд омеги снизу, Джехен обеспокоенно улыбнулся и ответил: - Ты так сильно выгибался, когда я ласкал тебя раньше, что я боюсь сломать тебя сейчас, ведь теперь все будет по-настоящему. Просто доверься мне. Доен коротко кивнул и снова запрокинул голову, прикрывая глаза. Он решил не смотреть на то, как Джехен начнет проникать, потому что хотелось почувствовать наполненность внезапно. Во всяких умных книжках про половые связи, все было расписано так сухо и научно, что Доен не мог понять, как можно получить удовольствие, просто засунув что-то куда-то. Но ведь если бы все было так печально, то секс не нравился бы людям так сильно, верно? Доен был любопытным по натуре и хотел знать ответ на этот вопрос. Хотел быть подопытным, чтобы на практике узнать о сексе то, о чем в книжках не напишут. А не напишут там о том, что до сумасшествия приятно ощущать боль и сладость от медленного вторжения горячего члена в свой анус. Приятно чувствовать, как твердая плоть скользит, окутываемая влагой и упорно растягивает все внутри. Как плотные, узкие стенки напрягаются от большого размера, пытаются вытеснить инородное тело, тем самым обволакивают напряженную плоть так жарко и тесно, что выть хочется от восторга. Джехен входил медленно и аккуратно, до сих пор не веря тому, что сейчас происходит. Мало того, что сейчас он, наконец, вставляет Ким Доену, так тот еще и принимает так послушно, почти не сопротивляясь на уровне рефлексов. Джехен был достаточно опытным в этом плане и прекрасно знал, что большинство омег нуждается в подготовке, но Доен просто принимал и не спрашивал. Альфе хотелось плакать от восторга, потому что это космически крышесносное ощущение, когда омега подходит тебе настолько, что даже природа двух тел соединяется так идеально. - Ооох, так хорошо, - Джехен вошел больше чем на половину и чуть завалился на Доена, который выглядел настолько шокированным и потерянным от восторга, что альфе на секунду показалось, что дух покинул его дрожащее тело, - котенок, ты в порядке? Цепочка мелких поцелуев опустилась на лоб и щеки Доена, отчего омега вздрогнул и будто бы скинул с себя оцепенение. До этого он не смог выдавить из себя ни звука, потому что все эмоции кончились в Доене, когда осознание о первом в своей жизни сексе накрыли его с головой. Он только напрягал горло и выталкивал из себя с шипением воздух, не смея разрушить нависшую вокруг тишину. А теперь, когда губы альфы вернули его в реальность, он вдруг широко распахнул глаза и испуганно застонал, ощутив в себе член так глубоко. Пальцы судорожно вцепились в сильные плечи напротив, а в уголках глаз собрались слезы. Джехен испугался такой реакции и мгновенно опустился ниже, желая успокоить, но сам того не желая, он двинул бедрами слишком порывисто и вошел в омегу до конца резким толчком. Доен громко вскрикнул и заметался по кровати, теряясь в ощущениях боли и наслаждения. - Прости котенок, прости, прости, - Джехен целовал Доена куда придется и широко гладил руками его тело, стараясь успокоить. Доен хныкал и постанывал, не зная расплакаться ему сейчас от боли или от восторга и осознания того, что Джехену не пришлось его растягивать для того, чтобы так глубоко войти. Доен чувствовал себя опытным работником какого-нибудь дешевого борделя. - Рядом с тобой я никогда себя девственником не чувствовал, - Доен не мог сказать точно, откуда взял силы на разговоры, потому что даже стоны выходили из него через силу. - Что? Нет…– запас слов Джехена был еще меньше в данный момент, но он не мог не ответить, потому что понимал, о чем омега говорит, - просто ты уникальный, помнишь? В ответ на это Доен коротко кивнул и шепнул чуть слышно: - Двигайся. Руки омеги скользнули на крепкую шею альфы, а губы присосались к солоноватой, влажной коже на чужом плече, когда Джехен прижался ближе и двинул бедрами на пробу. Глубокий стон тут же утонул между крепко прижатых к коже губ. С третьим толчком Джехен ощутил, как зубы Доена вновь впиваются в его кожу. Маленький вампиреныш все-таки решил высосать из него весь дух. Но не то чтобы Джехен бы сильно против, даже наоборот, если у Доена заведется такая милая привычка в сексе, (да-да, милая для маленького мазохиста Чон Джехена) то альфа с удовольствием будет вытрахивать весь дух из Доена каждую ночь. И плевать, что через месяц на его теле не останется ни одного чистого, не покусанного кусочка тела. Если Доен при этом будет счастлив, то пусть все остальное катится в пекло и горит синим пламенем. И, кроме того, двигаться внутри Доена было так приятно, что все ранения и травмы, полученные в процессе будут стоить того. - Люблю тебя, люблю, люблю, люблю, - эти слова вывели Джехена из раздумий о мазохизме и с грохотом обрушили на твердую землю. И теперь уже Джехен готов был падать в обморок от подобных признаний. Доен сдержал свое обещание и вместо имени альфы выстанывал это будоражащее «люблю». Губы омеги присасывались к его коже, когда Джехен вытаскивал из него член почти полностью и выталкивали очередное признание, когда он размашисто входил обратно. Из-за этого общая картина складывалась в какое-то подобие стихийного бедствия, когда ураган бушует повсюду и выплевывает на перепуганных людей обломки домов и машин. Джехен не был перепуган, но прямо таки ощущал, как все эти «люблю» заваливают его по самую макушку, давят своим жаром и весом, будто пытаясь раздавить его. Доена снова кидало из крайности в крайности, то он и одного признания выдавить из себя не может, то строчит, как пулемет, вонзая в сердце Джехена каждое произнесенное слово. Болезненно, но тягуче приятно. Альфа не уверен, что теперь хоть день сможет прожить без сотни этих «люблю». - Сильнее, прошу, сильнее, - Доен привык к наполненности внутри достаточно быстро и теперь ощущал потребность в более сильных действиях. Джехен слушал внимательно и ловил все изменения в эмоциях своего омеги. Он пытался подстроиться под его ритм и ощущения, поэтому уже и сам видел, что Доену мало, но омегой сейчас руководило лишь возбуждение и бесконтрольное желание, он не думал о последствиях, не представлял еще, что такое течка, поэтому хотел получить все немедленно. Доен не знал, что потом будет больно, а Джехен не мог воспользоваться расслабленностью и неопытностью своего котенка, ведь из постели они не будут вылезать еще как минимум несколько дней, а Доен итак уже достаточно травмирован первым введением без растяжки. Это сейчас все хорошо и не больно, но физиология штука стремная, поэтому после все еще аукнется. - Нет, малыш, я не могу, - Джехен продолжал двигаться плавно и глубоко, стараясь по возможности входить под разными углами, чтобы доставить омеге больше удовольствия, - ты ведь помнишь, что я возьму тебя сегодня еще очень много раз? Доен посмотрел в ответ расфокусировано. Кажется, только сейчас до него начало окончательно доходить, во что он ввязался. - Оох, - очередной толчок в расслабившееся внезапно тело, принес тягучее удовольствие и Доен вскинулся вверх всем телом, только сейчас осознавая всю прелесть подушки под поясницей, - оох, я понял. Джехен улыбнулся, подхватил одну ногу Доена под коленом и закинул ее себе на плечо, чуть разворачивая его боком. Из-за нового угла проникновения, омега застонал чуть глубже и выгнулся красивой дугой. Если бы он знал, как Джехен наслаждался этой картиной изломленного в сладостном наслаждении тела, как с обожанием скользил ладонями по влажной от пота коже, как кусал собственные губы, не способные сдерживать стоны. Как он влюблялся в него все больше и больше, терялся в осознании единения и полной гармонии. Два их тела, сплетенные и, наконец, единые в порыве любви и страсти так идеально сходились, что даже не верилось в подобное. Но горячий член продолжал вбиваться в раскрытое тело, с каждым толчком подтверждая их существование прямо здесь и сейчас. А Доен пообещал себе, что сожжет все умные книжки про секс, какие сможет найти, когда сможет выйти из этой спальни. Ну, или выползти, потому что ни в одной из этих дурных книг не было написано о том, что во время секса можно распрощаться со своим разумом. Доен не хотел тупеть, потому что еще ему еще экзамены сдавать и жить потом как-то, но с каждым новым проникновением твердого члена в свое нутро, он чувствовал, как извилины в мозгу отсыхают одна за другой, оставляя вместо себя лишь короткое воспоминание о том, что здесь когда-то был умный мальчик Ким Доен, который хотел быть крутым и самодостаточным профессионалом, когда вырастет. Но вместо этого он стал оголенным куском нервов, кожи и чувств, желающим, чтобы член его альфы входил поглубже. Он бесстыдно подавался бедрами назад, с наслаждением слушая, как с пошлым звуком хлюпает влага в его анусе, как звонко соприкасается их кожа, когда член входит внутрь полностью. И чувствовал он себя при этом настолько же счастливым, насколько и разбитым, потому что сердце уже не выдерживало такой встряски, а собственный член, оставленный без внимания, ныл от тягучей боли. Доен решил помочь себе, но Джехен, заметивший движение его рук, внезапно опередил его, накрыв напряженную плоть ладонью. Проворные пальцы тут же заскользили вокруг ствола, собирая смазку, размазывая ее по всей длине. Доен чуть не захлебнулся в сладостном стоне, когда к приятным ощущениям в заднице прибавились еще и ласки спереди. Это было так пошло, но необходимо, поэтому омега просто наплевал на все и раздвигал ноги так широко, как мог. Потому что Чон Джехену нужен был полный доступ, который Доен ему с радостью обеспечил. И омега настолько потерялся в глубоких толчках, в кольце пальцев, плотно сжатых вокруг своего члена и в собственных гортанных стонах, что совсем не заметил, как Джехен снова уложил его ровно на спину и приподнял, усаживая на свои бедра сверху. Омега при этом так полотно сел на член, что по ощущениям было похоже, что он сел на длинный, толстый, пульсирующий стержень, а не на что-то органическое. Это осознание подкинуло Доена, заставив схватиться за плечи альфы, в попытке предотвратить собственное падение с кровати. Но Джехен держал крепко, не давая омеге возможности ранить себя. Он аккуратно обвивал руками его талию, крепко прижимая к себе, чуть замедляя движения собственных бедер. Толчки теперь были длиннее и размашистее, альфа будто тормозил после быстрой езды, а Доен не мог понять, что происходит, поэтому просто цеплялся за чужие плечи и ритмично подскакивал, все еще насаживаясь на твердый орган. А когда осознание накрыло его, было уже поздно что-то менять. Доен почувствовал, как теплая, липкая масса врывается в его нутро, расползается по растянутым стенкам, покрывая собой буквально все изнутри. Член Джехена постепенно расслаблялся, а протяжный стон, вырвавшийся из его горла, окончательно убедил Доена в том, что Чон Джехен только что кончил, засадив свой член глубоко ему в задницу. От такого неожиданного события Доен сжался всем телом, обхватывая кончающую плоть альфы теснее, заставляя его буквально взвыть от узости и восторга. Доен себя долго ждать тоже не заставил, поэтому горячо излился в сжатую ладонь альфы, которой тот все еще надрачивал его член. И уже где-то на грани отключения сознания, Доен вдруг ощутил набухающий внутри узел. - П-подожди, - Доен попытался встать, но ноги не держали, а тело не слушалось, да и Джехен держал его очень крепко. - Что? – едва выдохнул альфа, все еще не сумевший совладать со своим дыханием. - Это ведь сцепка… - Да, котенок, - Джехен приложился губами к виску Доена и замер, наблюдая приятные ощущения внутри омеги. Узел набухал плавно, но быстро, становился тесным и слегка некомфортным, но все равно до ужаса приятным. - Н-но… - Не бойся, все хорошо. Первая сцепка после потери девственности не доводит омегу до беременности, - Джехен прекрасно знал, что Доена беспокоит, поэтому уже заранее подготовил ответ. - Ооох, - Доен как-то заметно расслабился и обмяк в объятиях альфы, устраивая голову на его плече. Его тело чуть ломило и ныло о пережитых ощущений, - я читал, что от продолжительности сцепки зависит, сколько времени двое будут заниматься сексом, это так? - Так, - Джехен улыбнулся и потерся носом о рыжую макушку, - я смотрю, мой умный мальчик хорошо подготовился. - Нет, я сожгу все книги про секс, когда доберусь до них, - Доен лениво поднял руку и устроил ладонь на все еще глубоко вздымающейся груди альфы, - в них не написано, что секс это настолько приятно. Если честно, то я боялся первого раза, но, оказывается, не стоило. - На самом деле, то, что у нас было, это уникально, - вдруг сказал Джехен после некоторых раздумий. - Ммм? – Доену было любопытно, почему так, но у него не было сил поднимать голову, поэтому он просто промычал нечто невнятно-вопросительное в шею Джехена. - Ты ведь понимаешь, что обычно без растяжки не обойтись? - Ммм, - теперь Доен промычал что-то похожее на утвердительный ответ. - Вообще-то это круто, с одной стороны, но с другой стороны обидно… А вот это Доен уже не мог игнорировать, ему было жизненно необходимо знать, что же Джехена так расстроило в сексе без подготовки. - Ты о чем? – Доен подался чуть назад и с усилием откинулся назад, облокотившись руками на скрещенные ноги Джехена. - Ну, знаешь, я вообще-то много о чем думал, когда представлял наш секс. Не только о естественном проникновении, но и о…, - Джехен запнулся, когда посмотрел Доену в глаза, потому что в них отчетливо читалась улыбка и понимание. Альфа догадался, что не один он страдал подобными грешными мыслями. Осознание этого прошло по телу возбуждающей волной и осело в начавшемся вновь напрягаться члене. Доен почувствовал, что стенки внутри него снова натягиваются, поэтому слегка проехался бедрами по бедрам альфы, заставляя его сдавленно простонать. - Что, извращенец, уже представлял, как вонзаешь в меня пушистые хвостики и вибрирующие пробочки? Джехен чуть сам не упал с кровати от неожиданности, в очередной раз не успев заметить переход омеги из режима дрожащего осинового листочка в режим «я знаю все твои похотливые мысли, грязный извращенец». И сейчас этот проницательный омега сидел и смотрел понимающе, а еще чувствовал себя хозяином положения, потому что полностью владел альфой в данный момент. Да, Джехен думал о таком, что он с этим мог поделать? Эти желания появлялись абсолютно бесконтрольно, Доен сам был их причиной, поэтому Джехен снимал с себя всю ответственность. - Ну, хорошо, - Доен вдруг снова размашисто двинул бедрами и запрокинул голову, чуть разминая шею, потому что возбуждение возвращалось и к нему тоже, - мы осуществим твои мокрые фантазии, но только игрушки выберем вместе, хорошо? Кроме того, я не думаю, что без течки мое тело будет так же податливо, поэтому ты сможешь попрактиковаться в растягивании. Джехен распахнул глаза удивленно. Это что, Ким Доен сейчас дал зеленый свет всяким ролевым игрищам? - Что? – Доен глянул из-под прикрытых ресниц и Джехен притянул омегу к себе ближе. - Ничего, малыш, просто люблю тебя очень, - Джехен скрепил свои слова почти невесомым поцелуем и аккуратно уложил Доена на кровать, набирая темп для нового раунда. Доен не знал, сколько времени они провели в беспорядочных оргазмах и стонах, но когда Джехен, наконец, смог выйти после спавшего узла, сил в них обоих осталось только на то, чтобы лениво растянуться на кровати и накрыться одеялом. Грязным, но какая разница, потому что ни один из них двоих чистым тоже не был. Доен, как маленькая ложечка лег спиной к альфе, компактно уложившись в его объятиях, а тот в ответ, как большая ложка обнимал своего омегу сзади. Доен с ленивой улыбкой на губах ощущал, как Джехен целует его влажные волосы, как елозит пальцами по грязному животу, размазывая по нему остатки подсохшей и не очень вязкой субстанции. В данный момент это не было мерзким или противным, а наоборот каким-то правильным и нужным, потому что именно сейчас Доен чувствовал себя полностью завершенным и цельным. Смех да и только, ему нужно было всего лишь позволить Чон Джехену вытрахать из себя всю душу чтобы почувствовать себя живым на всю катушку . - Мне приятно было слышать твои признания, малыш, - Джехен прошептал это едва слышно, Доен даже удивился тому, что его слух смог уловить эти слова. - Какие такие признания? – Доен прекрасно помнил, как в экстазе выстанывал слово «люблю», но игривое настроение, проснувшееся так вовремя, решило немного повеселиться. - Ким Доен! – рыкнул альфа и прикусил омегу за шею, чуть оттянув его кожу. Доен в ответ захихикал и заворочался в объятиях, потому что ему захотелось лечь лицом к альфе. - Да помню я, помню, расслабься, - Доен уткнулся носом альфе прямо в сосок и не сдержался от соблазна прикусить его зубками. Джехен чуть откинулся на подушку, подставляясь ласкам. Все таки укусы во время секса станут одним из его любимых моментов. - Кстати, теперь мы можем познакомиться с родителями друг друга, как думаешь? - Еще слишком рано, я не так уж долго с тобой знаком, - ответил Доен, на секунду подняв голову, а после как ни в чем не бывало начал снова вылизывать языком сосок альфы. - Доен, твою ж ммм…- омега захихикал над такой реакцией, но занятия своего не бросил, - короче, я тогда пошел. Джехен предпринял попытку выбраться из-под одеяла. - Иди, - буднично ответил Доен и перекинул ногу через тело альфы. В интерпретации Джехена это звучало как «иди, если ты сможешь ходить с выдранными из туловища ногами». В Доене просыпался маленький, ревнивый собственник, судя по тому, как его зубки начали терзать покрасневшую бусинку соска альфы. - Я не могу, ты же знаешь, - Джехен устроил подбородок на рыжей макушке и стиснул своего омегу в крепких объятиях, - я теперь не смогу без тебя, малыш. - Не сможешь, - согласился Доен, - и я не смогу, поэтому держи меня крепче, ладно? И крепись, потому что я – это я. - Хорошо, буду. Люблю тебя, мой кактус. - И я тебя люблю, Джехенни.