Рулетка

- Ханыль, малыш, ты взял с собой печенье на завтрак? - Да, папуль. - А запасные носки? - Да, папуль. - А не забыл, что я вчера говорил про тех деток, которые захотят тебя обидеть? - Папуль… - Ханыл-я, помни, драться – это не хорошо, но если немножко, то ничего страшного, папуля потом все разрулит… - Па… - И если ты захочешь домой пораньше, то скажи воспитательнице, тогда я мигом приеду… - А… - Все будет хорошо малыш, ты можешь даже не есть весь супчик на обед, если не хочешь, и… - Господи, Чон Джехен, ты отправляешь своего сына не на базу подготовки морских пехотинцев, а в детский сад, к чему столько напутствий. Он здесь всего на полдня… - Доен появился из-за угла с детским рюкзаком в руках, за которым возвращался в машину и застал только последнюю фразу, но по отчаянному выражению лица сына понял, что она была далеко не первой. - Папуля, а вот этот папуля, - малыш тыкнул пухлым пальцем в Джехена, - казаль мне, што ешли если осинь надо, то я могу кого-ибудь штукнуть. Это плавда? Джехен застыл и кинул быстрый взгляд на мужа. Как он мог забыть, что все свои вопросы Ханыль решает в два захода – сначала спрашивает у Джехена, а потом несет его ответ на одобрение в итоговую инстанцию – к папочке Доену. - Нет, мой пирожок, папуля просто пошутил, - Доен подхватил сына на руки звонко чмокнул его в обе щеки, отчего мальчик захихикал и спрятал лицо, уткнувшись в папино плечо, - если кто-то тебя обидит, то просто скажи воспитателю. Но я уверен, что этого не случится, потому что мой сынок такой замечательный, что все захотят с ним дружить. Свою сессию корректировки Джехеновых указаний Доен закончил легкой щекоткой, которая прервалась громким звуком падения чего-то металлического на асфальт, после чего последовал оглушительный крик, что означало лишь одно – Тайфун Личайяпорнкул прибыл повидаться со своим лучшим другом. Лукас выбежал из-за поворота и тут же угодил в пустое металлическое ведро, стоявшее рядом с клумбой и, скорее всего, предназначавшееся, для пересадки растений. Грабли, лежавшие рядом он, к счастью миновал, спася тем самым, идущего позади Чону, от ранней седины. Юкхей появился минутой позднее, но, внезапно, снова скрылся, после того, как левой ладошкой ощутил непривычную пустоту. Хендери не лепился привычно к его левому боку, значит, наверняка нашел под кустом какую-нибудь жабу и остановился, чтобы потыкать в нее пальцем. Или чтобы позволить Хаюн ее потыкать. А может они вдвоем нашли дождевого червя и теперь катают его колбаской по малой Спасской. Эти детки были такими любознательными. Юкхей, конечно, тоже интересовался природой и окружающим - в конце-концов, он ведь уже гордый школьник, но эти двое были особенными, потому что только им может прийти в голову окунуться в пруд по шею из-за дикого желания пощупать рыбьих мальков. Чону обернулся к остальным своим детям только после того, как убедился, что Лукас в целости добрался до Ханыля и уже занял себя тем, что тряс своего хохочущего лучшего друга в объятиях. К этому времени Юкхей уже вывел своих младших из палисадника, в котором они изучали пару майских жуков. Руки их и платье Хаюн были в земле – этого уже было достаточно для того чтобы у Чону начался подергиваться один глаз, поэтому Хей не стал упоминать о том, что Хендери был на полпути к тому, чтобы попробовать жука на зуб. - Ох, мой малыш, спасибо, что присмотрел за ними, - Чону был благодарен всем богам за то, что у него есть Юкхей. Он любил всех своих детей, но только старший альфа не имел склонностей к сумасбродству. Он был спокойным и внимательным – умел усмирять пыл своего близнеца и контролировал двух маленьких натуралистов. Ничто не могло пошатнуть его уверенности и сосредоточенности. Ничего кроме… - Хей…- Юкхей мгновенно устремил свой взгляд туда, где Лукас сжимал в своих объятиях Ханыля. Младший омега выглядывал из-за плеча второго близнеца и махал приветственно своей крошечной ладошкой. Юкхей почувствовал, как смущение охватывает все его лицо – уши начали гореть, а ладошки вспотели, и он начал быстро обтирать их об штанины, чтобы успокоиться. И только спустя несколько секунд он понял, что забыл помахать Ханылю в ответ, но когда он поднял голову, то понял, что опоздал, потому что Лу уже полностью завладел вниманием своего друга - он выворачивал карманы своей жилетки, чтобы показать свою коллекцию смятых фантиков от конфет. Юкхей тяжко вздохнул, и Доен, ставший невольным свидетелем этой сцены, подошел к мальчику и потрепал его по волосам. - Слышал вы с классом сегодня едете на экскурсию в горы, наверное, ты очень взволнован. - Да, хен, это правда, но папочка взволнован больше меня, - Юкхей кинул взгляд на Чону, на лице которого изобразились муки всего человечества. - Сынок, я думаю, что мое состояние можно обозначить другим словом, но если сказать культурно, то да, я взволнован, потому что отпускаю в горы сына, который пять минут назад чуть не покалечился, запнувшись об пустое ведро, которое даже на пути у него е стояло, - как в подтверждение папиных слов, Лукас немедленно сделал шаг назад, решив показать Ханылю, какого размера медведя планирует встретить сегодня на экскурсии, раскинул руки, запнулся об бордюр и полетел задницей в цветочную клумбу, - ох, ох, ну что ты будешь делать… - Папуль, не волнуйся, я присмотрю за ним, - Юкхей погладил папу по руке и ринулся на помощь к Лукасу, обгоняя дуэт юных натуралистов, которые посчитали сидение задницей в клумбе, в компании старшего брата, отличной забавой в это замечательное утро понедельника. - Я думаю все будет хорошо, - Доен оценил обстановку и метнул подозрительный взгляд в сторону Джехена, который воспользовался заминкой Лукаса и уже нашептывал что-то на ухо Ханылю, - по крайней мере, твоих детей никто не учит тому, что можно стукнуть другому в тыкву, если очень надо… - Моих этому учить не надо, у них это в крови – на днях Хёни толкнул мальчика, который отобрал у Хаюн лопатку в песочнице. А Лукас и Юкхей все видели, но ничего мне не сказали. Дочка рассказала мне обо всем позже, когда я укладывал ее спать. Ох, иногда мне кажется, что у меня не дети растут, а мафиозная группировка, - Чону засмеялся и покачал головой. - Что-то их главаря не видать, видимо, она и ее зам снова слишком долго выбирали наряды, - Доен засмеялся в ответ и вздрогнул, когда снизу донеслось: - Вообще-то, наряд очень важен. Доброе утро, дядюшки, - Мунбель всегда говорила подчеркнуто вежливо, когда видела необходимость отстаивать свое мнение, - Ханбёлли должна выглядеть как принцесса в первый день в детском саду. - Доброе, Мунбёль, - ответил Доен и снова засмеялся, но вздрогнул опять, когда что-то подергало его за штанину. Точнее, кто-то. Ханбёль стояла снизу и ожидала, когда все обратят на нее внимание, а дождавшись, когда Доен с Чону опустят головы, мгновенно застеснялась, запищала и унеслась прочь - туда, где с распахнутыми объятиями ее уже ждали Лукас и Ханыль. И вот трио мушкетеров снова было в сборе. Ханбель бежала, как гончая и только на ветру развевались складки ее пышного розового платья со стразами. Тэен был замыкающим этой процессии – он, как навьюченный ослик нес пакеты своих барышень. Для одной были сложены на смену еще три платья и сандалии, а так же гольфы, маечки и заколки, а для второй – мини набор для кемпинга, потому что Мунбель хоть и была младше, но училась со своими старшими братьями в одном классе, что означало что поход ждал и ее. - А вот и главарь Амазонок явился, - Джехен не мог не прокомментировать это в пол голоса со своей камчатки, но к его несчастью, прямо около него оказалась Мунбель, которая слышала все четко и ясно. - Амазонки – свободные, сильные женщины и мужское руководство им не нужно. - Ясно, - Джехену вообще-то ясно было только одно – Мунбель и Ханбель родились в правильной семье, с отцом очень строгим к коллегам, но неспособным противостоять своим маленьким принцессам. - Всем доброе утро, - несмотря на свой немного измученный вид, Тэен выглядел вполне счастливым, особенно его радость подчеркивали остатки румян на щеках, которые остались после вчерашнего онлайн урока дочек по макияжу, в котором папуля выступал в роли подопытной модели. А блестки в волосах, обильно сбрызнутых лаком, только добавляли альфе шарма. Папа Тэен точно будет самым красивым на сегодняшнем корпоративном собрании, в конце которого, определенно, пострадает как минимум один Хэчан, как главный среди тех, кто не умеет держать язык за зубами, - Тэиль сегодня рано убежал на занятия и я собирал малышек сам, так что мы немного задержлись. И теперь нам нужно торопиться, потому что у меня совещание через полчаса, а еще Бёлли нужно подкинуть в школу. - Оппа, не волнуйся, я завезу ее в школу, все в одно место едем, а ты езжай на работу, - Чону, как ангел, спустившийся с небес, пролил немного света на жизнь Тэена, но альфа не мог оставить на загруженного брата еще и свое чадо, но даже не начавшиеся его возражения были прерваны, - и отказа я не приму, даже не надейся. Мунбель взрослая девочка и не доставит мне неудобств. - Ох, ты мой спаситель, спасибо, - Тэен звонко расцеловал щеки своего брата, оставил пакеты на Джехена, потом расцеловался с дочками и племяшками, после чего убежал. Лукас всю эту сессию поцелуев избежал, спрятавшись за цветущим кустом, откуда комментировал все звуками рвотных позывов. Ханыль, же, благодарно подставивший обе щечки для поцелуев дядюшки Тэена, теперь возился с маленьким рюкзаком, запутавшись в его лямках. Малыш развернулся, собираясь попросить Лу о помощи, но тот был в зоне недосягаемости, и вместо него на его глаза попался Юкхей. Оба мальчика уставились друг на друга в молчании, а потом омега подошел к старшему и робко, почти неслышно пролепетал: - Помоги мне, позяюйста, - Ханыль протянул свой рюкзак, и альфочке пришлось собрать все свое мужество в кулак, чтобы на этот раз не упустить свой шанс. Он развернул рюкзак внутренней стороной к Ханылю и терпеливо подождал, пока тот просунет свои тонкие руки в нужные дырки, а после заботливо поправил перекрутившиеся лямки и заодно воротничок его футболки, который замялся из-за долгой возни. Лукас от этой картины снова погрузился в свою пантомиму «ой дурно мне, дурно», в то время как Чону и Доен тихонько ворковали в сторонке, глядя на эту маленькую парочку. Джехен на взаимодействие детей смотрел скептически, потому что смирился с будущим родством с Тэном только на двадцать процентов. Как любил шутить Доен – к их свадьбе альфа, наконец, созреет, но это не точно. А пока что зреть было рано, поэтому Джехен без зазрения совести рекомендовал сыну начать прощаться со своим маленьким альфой до вечера, а сам пошел выманивать Хендери из палисадника, куда малыш просочился, следуя за длиннющим дождевым червем. Сегодня он был ответственным за доставку всех троих детсадовцев по группам, поэтому миссия – собрать всех в кучу – тоже была на его совести. - Слышал, завтра Джемина с малышом выписывают из больницы, - Чону перестал любоваться старшим отпрыском и пошел на выручку своей дочери, которая зацепилась платьем за куст и теперь вертелась юлой, пытаясь понять, кто мешает ей залезть в самый центр только что политой грядки. - Да, Тэиль вчера вечером забегал и сказал, что они будут дома после обеда. Он выглядел более взволнованным, чем в свои собственные выписки, - хохотнул Доен и вспомнил, какой длиннющий список продуктов выпал из кармана старшего омеги, когда он искал в карманах платок, чтобы вытереть Ханбель нос. - Не могу поверить, что наши младшие теперь тоже родители, - Чону вздохнул так глубоко как мог, - в моем воображении они еще детки. - Детки в этом году универ заканчивают. - Ох, это правда, просто я всегда окружен детьми и, наверное, мои представления о мире немного исказились. Не знаю, хорошо это или плохо, что я не получил опыта воспитания одного ребенка – мои малыши всегда были вдвоем, - Чону окинул нежным взглядом своих близнецов, которые теперь вместе с Мунбель были заняты обсуждением предстоящего похода. Мальчики стояли, тесно прижавшись плечами – такие одинаковые, но в то же время совершенно разные. Чону с Тэном не стремились сделать и них копии друг друга, поэтому не рядили сыновей в одинаковую одежду, потому что у каждого из них был свой вкус. Но даже те немногочисленные вещи, что нравились обоим, например, одинаковые рюкзаки с Пороро, которые были на них сегодня, после долгой носки выглядели совершенно по-разному. На Рюкзаке Юкхея были значки с трансформерами и моделями машин, а Лукас предпочитал супергероев и покемонов. Из боковых карманов жилетки альфочки выглядывали носовые платки и коллекционные карточки, а карманы омежки были заполнены камушками, веточками и листочками. Лукас, вообще, не был заинтересован в коллекционировании чего-либо, поэтому часто весь гербарий выкидывался так же быстро, как и собирался. Во всех делах ему был важен процесс, а не результат, поэтому он слабо реагировал на упреки родителей по поводу рассыпанного по полу стирального порошка или размазанной по раковине зубной пасты – интересно ему было, только пока трехцветная масса вылезала из тюбика парой жирных змеек. Потом же мальчик по доброте душевной даровал своим питомцам из зубной пасты свободу и новые земли (раковину) и это были уже не его заботы, когда какой-то диктатор (папочка) решал сжить со свету целое семейство пастовых при помощи тряпки и напора воды. Юкхей же, перфомансы не любил и предпочитал им конечный результат. Стройные ряды крохотных машин и игрушечных динозавров были результатом его хороших оценок в школе. Лукас же предпочитал рисовать кракули на полях тетради, а не решать примеры, поэтому тройки в его дневнике появлялись чаще, чем надо, но родители сильно не переживали, потому что малыш хорошо показывал себя в литературе и искусстве – в последний раз его мозаичная картина заняла первое место в школьном конкурсе. Так что приз в виде пакета вкусняшек и счастливые лица всех детей (всех семерых – Лукас был щедрым ребенком) по крайней мере, покрыли убытки в виде порезанных штор (по задумке Лу цвет нужен был именно такой!) и потраченной пачки макарон из твердых сортов пшеницы, которые предназначались для супа, а не для школьного проекта. Вообще, было забавно наблюдать за тем, насколько разные в их семьях дети – они как стайка пингвинов, вроде одинаково крошечный, но с уникальными мыслями в головах. Иногда, когда они собирались все вместе, наступал хаос из мнений и предпочтений, потому что каждый стремился заняться чем-то своим – одному нужно было книжку, у второй уже желудок был на пол пути к прилипанию к позвоночнику, у третьего были мокрые ноги и ему нужны были новые носки и трусы, четвертая уже бежала сломя голову через коридор, где пятая застряла головой в свитере, который пыталась снять сама, ведь она сильная и независимая. И вот уже столкновение – крики и слезы, а седьмой уже тут как тут чтобы посмеяться над девчачьим крушением и получить между плеч от маленького босса (Мунбель к этому времени уже выпросила булку, отцепила желудок от спины и поспешила на выручку двум маленьким амазонкам, старшая из которых все еще не избавилась от свитера, а младшая уже начала стратегическое отползание в сторону ванной, потому что после падения осознала, насколько мокрые на ней колготки). Этот маленький отряд был разношерстным, но одинаково любимым со всех сторон и невозможно уже было представить жизни хотя бы без одного из них. И теперь даже не было в новинку признавать, что отряд стал больше на одного солдата. Или не на одного, - а теперь детишек так много и шум стал важной частью жизни. Тишина теперь нервирует меня больше, чем суматоха. Эти восемь козявок такие замечательные. - Девять, – как бы между прочим ответил Доен и отвел взгляд в сторону, даже не пытаясь взглянуть на Чону, лицо которого замерло в тяжкой попытке посчитать и сопоставить, кому и сколько детей принадлежит и откуда вдруг взялся еще один. Не иначе как между третьим и четвертым собственным отпрыском он пропустил рождение чьего-то дитя. - Но… - Наш с Джехеном девятый. - Но Ханыль шестой в нашем… - Это не Ханыль… - А…ох, - Чону засиял, как начищенный чайник и полез с обнимашками к другу. Наметанный на всякие сопливые сцены глаз Лукаса тут же скосился в сторону старших – когда начинались обнимашки, нужно было быть начеку чтобы успеть вовремя дать деру от всяких загребущих рук. Хаюн же настроений брата не разделяла, поэтому с радостью оплела ручонками папулины ноги, хоть и не совсем понимала, что происходит, - ты уже сказал Джехену? - Я уже неделю пытаюсь ему намекнуть, но этот альфа не понимает знаков, - нахмурился Доен, - я оставил на компьютере открытой вкладку интернет магазина, где выбирал пеленки и колыбельку для малыша, но Джехен просто посмотрел, поностальгировал по времени, когда Хани был младше и ушел. Потом, как-то вечером, я крутился около зеркала с задранной футболкой, ну знаешь –лапал живот руками и все такое, - Чону замычал одобрительно, - а этот балбес, увидев меня в таком полураздетом положении, просто раздел меня до конца и…ну, кхм, сам понимаешь. Потом были положительные тесты на беременность, пинетки на подушке, соски в стакане с кофе и все такое, но Джехен все списывал на шалости Ханыля. Это просто невыносимо! - Понимаю, понимаю, до Тэна то сразу дошло, что у нас будет Хаюн, а вот Тэен осознал это только когда я тайком вставил ему в рабочую презентацию фото с узи. Конечно, вместе с ним об этом узнали его коллеги и партнеры, но кто виноват, что он такой несообразительный. Пока омеги обсуждали своих глупеньких альф, Мунбель, как полагается хорошей амазонке, подобралась к старшим и подслушала часть разговора. Девочкой она была очень умной и к решению любых вопросов подходила со всей душой. Ей не составило труда сложить два и два, чтобы понять, что в ее маленьком войске скоро будет пополнение. Семь солдат – это хорошо, но восемь еще лучше. Это же просто отлично! Теперь в песочнице можно будет строить длиннющие крепости, а в салки играть станет в разы веселее. И кому теперь нужны будут эти противные мальчишки из соседнего подъезда, которых нужно было подкупать конфетами, чтобы заманить в свою команду – теперь Бёлли сама сможет вырастить себе первоклассных футболистов! Об этом она поспешила сообщить Джехену, который только что налегке выскочил из двери детского сада. Девочка остановилась напротив него и поманила пальцем, чтобы длинный дядя Шпала наклонился к ней поближе. - Дядя Дже, помните я говорила, что Хани будет хорошим вратарем, потому что он умеет ловко ловить мячи? - Да, малышка, помню, он мне уже все уши прожужжал о том, что все ребята во дворе признали его лучшим вратарем. - Это правда, - Бёлли важно закивала в подтверждение и Юкхей, стоявший рядом, испытал необычайную гордость за маленького омегу, - я уверена, что второй ваш ребенок будет таким же талантливым, так что я обещаю ему роль левого защитника, потому что правый у нас уже подрастает, - девочка важно тыкнула пальцем в Хаюн, которая как раз оказалась рядом. Между всей этой информацией и гордостью за своего малыша, Джехен лишь краем уха ухватил информацию о том, что у него откуда-то должен взяться новый ребенок. Погодите-ка… - Котенок? – глаза Джехена уже заранее были на мокром месте, когда он обернулся в сторону своего омеги, который с интересом слушал разговор мужа и Бёлли, - котенок, значит это правда… - О, и как ты догадался? – в своей манере ответил Доен и уже направился на выход. Чону вместе с детьми решил немного отстать, чтобы дать этим двоим немного времени. - Я думал, что это тесты Ханыля! Я знаю, что ты все еще хранишь их! Я думал сын достал и случайно и…малыш подожди, где ты? Я из-за слез ничего не вижу… - Ты правда рад, что у нас будет еще один? – Доен появился буквально из ниоткуда, Джехен даже не успел заметить присутствия мужа, потому что слезы полностью застилали глаза. Тонкие руки Доена легли на его широкие плечи, а после скользнули на спину, прижимая к себе. - Конечно, как…как я могу не…как я могу не быть счастливым. Я буду рад всему, что ты захочешь мне дать, - Джехен немного заикался, потому что вот он отец, а через секунду он отец дважды. Любой бы на его месте потерял возможность адекватно выражаться. - Даже если я захочу дать тебе щелбан за несообразительность? - Только если ты пообещаешь, что это будет самый сладкий щелбан в моей жизни, малыш, - слезы Джехена уже начали высыхать, уступая место игривому настроению, - спасибо тебе, любовь моя, Чон Доен. - Все зависит от твоего поведения, - в тон ему ответил омега, - я тоже тебя люблю, Джехенни. - Ох, надо же, ты больше не теряешь рассудок от признаний в любви. - Да уже сколько можно – наш сын скоро свадьбу сыграет, я уже должен привыкать. - Я все еще не могу смириться с тем, что наши с Тэном дети повязаны, - с притворной ноткой горечи произнес Джехен, очень уж он любил шутить на тему их с тайцем дружеско-вражеских отношений, - у моего сына будет ужасный свекр. - Джехенни, ты же знаешь, что нужно принимать своих половинок со всеми недостатками, да? - Конечно, мне ли не…- но Джехен не успел сказать, что он-то на недостатках своей половинки уже стреляный воробей, потому что был уверенно перебит. - Ты в этом, конечно, везунчик, ведь у твоей-то половинки недостатков нет, - тон Доена возражений не предполагал, поэтому Джехен лишь рассмеялся и решил эту тему не развивать, потому что даже если у его мужа и были недостатки, то они были просто несущественны, ведь множащиеся каждый день достоинства перебивали абсолютно все. И пусть для кого-то он был глух, слеп и нем, но свое Джехен никогда и никому не отдаст. Кактус или нет, но Доен давно уже его собственный.