Искусство игры

      С чего все началось?       С того, что у Занзаса в апартаментах оказался джакузи?       Нет. Еще раньше.       Когда мы завалились в бар на первом этаже, где я пообещала приготовить свой любимый коктейль?       Нет.       Когда мы пошли кормить лебедей?       Нет-нет.       С того момента, когда мы решили обработать мои ожоги, и я вспомнила, что у Занзаса тоже как бы они есть?       Нет.       С обиженной Бьянки, которую не позвали?       Да. С нее.       Я лежала в чужой кровати и смотрела на Бьянки, которая сопела под боком, прижавшись ко мне спиной и обнимая подушку. Судя по часам на телефоне, было два часа дня, почти три.       Спальня определенно не моя, и даже не моей Хранительницы — наши апартаменты были не такие роскошно-дорогие, что даже двигаться в них казалось неуместным, чтобы своим присутствием что-то не испортить.       Значит, мы все еще были у Занзаса в гостях.       Я выползла из постели, покрытой, мать вашу, настоящим черным шелковым бельем, и устало посмотрела на свою ночнушку, которой стала чья-то белая мужская рубашка, достававшая почти до колен.       Неужели я все-таки такая мелкая? Конечно, среди японцев своим метром шестьдесят ощущала себя вполне уверенно, но что-то в Италии становилось чутка неловко, что слишком часто приходилось задирать голову, чтобы посмотреть кому-то в глаза. Вот надо было от отца из японского унаследовать именно рост?..       Ладно. Сейчас не о грустном. Я пыталась воспроизвести в памяти прошедшую ночь и… утро.       Так вот. Все началось с обиженной Бьянки.       Я в красках рассказывала Занзасу о причинах моего появления в Вонголе и первой встречи со Скуало, когда девушка встретила нас по пути с сумкой наперевес — там, как оказалось, была сменная для меня одежда. И знакомая баночка с мазью с Пламенем Солнца от Реборна, которую он выдал ей на всякий случай.       Пригодилось.       А еще очки, так как линзы после боя приказали долго жить, не выдержав температур. И под удивленные взгляды парней нацепила те на нос, пробурчав, что вообще-то дальше пяти метров ни черта не видела. Хотя, чему удивлялся Скуало, — не совсем понятно, ведь в нашу первую встречу я была как раз в очках.       Вот, кто обо мне заботится! Моя милая прелесть — Бьянки! Никогда ни о чем не забудет и напомнит о любой мелочи. Я прямо на месте в благодарности ее зацеловала, не обращая внимания, что вообще-то была на руках у Занзаса.       Таким образом нашей незатейливой толпой оказались в апартаментах Занзаса, где также в гостевой комнате жил Скуало. Там же Бьянки довольно нагло оккупировала хозяйскую ванную, помогая мне привести себя в порядок, за что я ей была неимоверно благодарна, а после мы переместились в гостиную, где слуги, поднятые посреди ночи, быстро сервировали журнальный стол между тремя диванами закусками, пока Занзас со Скуало что-то обсуждали у стены, где оказался бар с напитками.       Признаться, передвигалась я с большим трудом, понимая, что до этого ходила явно на одном чистом упрямстве и адреналине, не ощущая и десятой части боли.       Я развалилась на диване, притворяясь умирающим лебедем, а Бьянки захлопотала рядом, доставая мазь. Увидев ту, я вспомнила, что и у Занзаса как бы ожоги. Перевела взгляд на парня, что увлеченно разговаривал с весьма воодушевленным Суперби. Парень был уже в другой одежде — в белой рубашке и черных брюках, чист и аккуратен, явно воспользовавшись второй ванной, чтобы привести себя в порядок. Даже волосы еще были влажными.       — Братец! — крикнула тому, лежа на диване. Бьянки села в ногах, приготовившись обрабатывать те.       Занзас еле заметно вздрогнул и обернулся, явно не поверив в то, что услышал. От него так и несло недоверием и недоумением. Слуги, закончив накрывать стол, вымелись, будто их и не было.       — Ты свои-то ожоги обработал? — я вскинула бровь, смотря на пораженного парня, которого явно чем-то зацепил этот вопрос.       Он посмотрел на Бьянки, которая набрала прозрачной массы на пальцы и осторожно коснулась моей правой икры, нанося мазь мягкими движениями. Я аж глаза прикрыла, смешавшись в ощущениях — вроде и больно, но холод остужал и приносил облегчение.       — Заживет, не в первый раз, — как-то без энтузиазма отмахнулся Занзас, крепко сжав бокал с виски и смотря на меня в ожидании реакции. И это выглядело так… словно ему важно узнать ту.       Я села и нахмурилась.       — Иди сюда, тоже обработаем, не дело так оставлять, — похлопала ладонью по свободному месту рядом.       Бьянки оторвалась от своего занятия и протянула баночку с мазью.       Занзас медленно, будто я могла передумать, подошел, поставил бокал на стол и сел под боком, с напряжением смотря то на меня, то на баночку. Его неуверенность немного веселила. Он так забавно ходил вокруг и около, будто ожидал, что в любой момент могла прогнать его, и он был бы готов отступить, как обжегшись, и должно ответить, чтобы и меня задело.       Скорее всего, я своим поведением сильно сбивала его с толку. Видимо, дружелюбие, жизнерадостность и открытость для него в новинку.       — Давай, показывай свои боевые ранения, — поторопила парня, который смотрел с напряженным ожиданием. Зачерпнула немного прохладной массы и поставила баночку на край стола, которую тут же подхватила Бьянки, чтобы обработать вторую ногу.       Занзас расстегнул рубашку, обнажая правую сторону тела, где и красовался на боку красный след, как и на плече. Видно было, что первую помощь он себе все-таки оказал, но и только.       Шрамы.       Мелкие и крупные белые рубцы по всей коже, но я заставила себя не пялиться на те, полностью сосредоточившись на последствиях нашего поединка.       Черт, я бы на его месте давно комплексами обзавелась из-за таких шрамов. Но повезло, что, вытащив его изо льда, он сразу получил медицинскую помощь, и теперь урон не выглядел так ужасно, как могло быть. С правильным лечением со временем некоторые могут рассосаться, и кожа восстановиться.       Даже на лице были лишь белые рубцы, которые было заметно только при близком расстоянии.       Как когда я была у него на руках, или вот сидела к нему вплотную и осторожно втирала в кожу мазь, кончиками пальцев ощущая чужое напряжение.       Пока не поняла одну ужасную для себя вещь — оказывается, я боялась щекотки! Никогда бы не подумала, что тело так чувствительно к ней, ибо в прошлой жизни никогда не боялась ту.       — Бьянки! — тонко пискнула я, вцепившись в Занзаса и чуть не пнув девушку, которая необычайно крепко обхватила мою ступню. — Щекотно!       — Терпи, — пробормотала она, а я невольно хихикнула и уткнулась носом в грудь парня, цепляясь за его плечи.       Он немного растеряно придержал меня, пока Хранительница не щадила моих чувств, обрабатывая ступни.       — Надо было думать, прежде чем лезть в драку босиком, — ворчала Бьянки. — Я пока спешно торопилась к вам, столько наслушалась в коридорах! Никчемные тупицы! — зло выдала девушка. — Нашли себе развлечение! Они делали ставки! И на тебя почти никто не ставил, так как ты — неизвестная фигура. А я-то знаю, что ты и части не показала своих умений и сил! Если бы не папа, то я бы там всех поубивала! Но это не мешает на приеме использовать свою кулинарию, — она опасно прищурила глаза, переходя на обработку второй ступни и дав время выдохнуть от с трудом сдерживаемого смеха из-за щекотки. — Синьор Савада рвался влезть в вашу драку, но дон Вонгола запретил ему. Сказал, что ничего страшного не случится и все под контролем. Под каким к черту контролем? — вскрикнула от эмоций Бьянки, выпуская свою вспыльчивую натуру. — Он хоть понимал, в какой опасности был Занзас, если бы ты утратила свой контроль?! Каких огромных сил тебе стоило сдерживаться, чтобы не навредить, и что одно дыхание твоего Пламени превратило бы весь берег в выжженную пустошь? Я как вспомню ту тренировку, меня холод и дрожь пробирает!       Я непроизвольно поежилась, тоже вспомнив ту опушку, которая за секунду превратилась в черное выжженное пятно, стоило только на мгновение выпустить из-под контроля Пламя. Бледное от страха лицо Бьянки напугало меня тогда сильнее, чем случившееся — было очень стыдно, что я так ее привела в ужас.       — Пусть и дальше не знают, — выдохнула я и повернулась на спину, удобно устраиваясь в руках задумчивого после такой тирады парня. — Как говорится, меньше знаешь — крепче спишь.       Бьянки, несмотря на воинственный настрой, жалобно посмотрела на меня.       — Я же волнуюсь за тебя, — тихо произнесла она, на что я мягко ей улыбнулась.       — Я знаю, милая. Знаю.       Девушка резко подскочила на ноги и встряхнула грязными руками, чем разрушила довольно тяжелую атмосферу, образовавшуюся после ее экспрессивной речи.       — Теперь посиди так часок, пока все не впитается, — строго произнесла Хранительница. — А я помою руки.       — Я помню, — махнула ей.       Да-да, конечно, помню. Не раз ведь помогала на тренировках Тсуне с этой мазью, замазывая шишки, раны и ожоги.       — И с тобой надо закончить, — я выпуталась из чужой хватки и уставилась на парня.       Казалось, что он за это время позабыл, что я вообще-то была в его руках, и сам дернулся, отстраняясь.       — Я сам, — подхватил он баночку со стола, а я нахмурилась, но кивнула и потянулась к салфетке, чтобы обтереть руки.       Скуало сидел на соседнем диване задумчивый после полученной информации, и теперь перерабатывал ту.       Ну, вот. Выставила меня Бьянки как какого-то монстра.       — То есть, выходит, твое Пламя настолько мощное и агрессивное, отчего ты и не можешь его толком контролировать и сдерживать? — Суперби неопределенно махнул рукой, намекая на мою ауру и убеждение.       — За все надо платить, — философски заметила и развела руками. — Вдобавок из-за этого не ощущаю чужое Пламя, так как мое заглушает собой все. Ну, разве что Занзаса ощущаю, так как у нас родственное Пламя.       Мечник кивнул:       — Удивительно, как ты вообще смогла кого-то затянуть в синхронизацию и после не подавить.       — Бьянки было очень тяжело первое время, бросало из одной крайности в другую, — спокойно рассказала я. — А вот Солнце умудрялось даже сопротивляться. Почти два месяца, — не без гордости заметила.       — И что у тебя там за Солнце такое? — фыркнул насмешливо Занзас, закончив обработку и одеваясь.       — Самое лучшее! — вздернула я нос и скрестила руки на груди.       — Аркобалено, что ли? Реборн? — было видно, что парень просто ляпнул первое попавшееся на ум, но, увидев удивление на моем лице, и сам поразился. — Да ну? Серьезно?       Случайно не так работает вонгольская интуиция? Или это я сделала слишком жирную подсказку?       — Тебе можно аркобалено, а мне, значит, нет? — с долей театральности обиженно заметила я и поджала губы.       Занзас оскалился, обтер салфеткой руки и потянулся к бутылке, чтобы разлить напиток по стаканам. Мне все-таки досталось красное полусладкое.       — Но об этом лучше не распространяться, — я серьезно посмотрела на парня, который покачивал в руке бокал с виски.       Он задумчиво прошелся по мне взглядом и чуть склонил голову к плечу.       — А ведь никто и не знал, кто именно у меня Туман.       Я усмехнулась.       Он вторил.       Мы чокнулись и выпили.              В какой момент мы, сидя уже вчетвером на диванах, — я полулежала на одном, обнимая одной рукой Бьянки, а второй держа бокал с вином, и на других двух диванах устроились Занзас и Скуало, — решили говорить открыто, уже точно не помню. Вполне возможно, что после того, как я допила первую бутылку и перешла на вторую, оттого и потянуло на всякие глупости. Бьянки уже прикончила половину бутылки вермута. Занзас все еще боролся с первой бутылкой виски. Один лишь Суперби неспешно пил свое вино, изредка участвуя в беседах.       На часах было пять утра.       Я предложила поговорить о том, кто о чем мечтал.       — Я мечтаю стать Десятым, — самодовольно улыбнулся Занзас, смотря на меня.       — Нет-нет, я о других мечтах, — помахала рукой перед лицом, показывая крайнюю степень неправильного суждения парня.       — А я мечтаю о настоящей любви, — Бьянки разве что не пищала, представляя ту.       Я вздохнула и хлопнула ладонью по лбу.       — Например, — обратила всеобщее внимание на себя, — я мечтаю прыгнуть с парашютом.       На меня уставились в удивлении.       — Врой! Да это же пустяк! Хоть сегодня можно это сделать, — вскинул Суперби.       Я улыбнулась и указала на него рукой с бокалом вина.       — Вот. О таких я мечтах говорю. Тех, которые вроде и будничные, которые ты можешь исполнить, но из-за каких-то обстоятельств не выходит.       Все задумались.       — Я хочу покормить лебедей, — чуть смущаясь, поделилась Бьянки.       — Хоть сейчас спустимся и сделаем это, — фыркнула я, вспомнив о фонтане с птицами в саду.       Девушка аж вся засветилась.       — Я мечтаю съездить в Диснейленд, — с самым серьезным лицом признался Занзас, с внутренним напряжением оглядывая нас, будто ждал, когда его засмеют.       — О! — удивленно посмотрела на него. — Я с тобой! Жаль, что в среду уже уезжаю, можно было бы сгонять туда. Но только если до следующего моего приезда. Где-то… через месяц. Ну как?       Парень смотрел на меня с непередаваемыми эмоциями.       А потом кивнул.       — Предупредишь, чтобы можно было освободить заранее день и заказать билеты.       Я ему счастливо улыбнулась.       Теперь мы все дружно посмотрели на Суперби, который активно соображал, чего же он хотел.       — Я мечтаю об отпуске.       Хорошо, что я не пила в этот момент, ведь так хотелось сделать глоток, даже потянулась.       Но засмеялась раньше.       Бедняга.       — Врой! Что смешного?! — кажется, капитан смутился.       — Прости, — сдавленно произнесла, извиняясь за смех и заглядывая ему в глаза. — Восемь лет без отпуска — это должно быть тяжело.       — Будет тебе отпуск, будет, — скалился в улыбке Занзас, а потом сделал глоток виски.       — Снова моя очередь, — уже успокоившись, выпила вино, подхватила с тарелки кусочек сыра, закинув в рот, и задумалась, перебирая все то, о чем мечтала обе жизни. — Я мечтаю… посмотреть на извержение вулкана. Либо на Курилах, либо на Гавайях.       — Зачем так далеко? — недоуменно нахмурился Скуало. — У нас тут под боком Этна. Хоть сейчас и не извергается активно, но в любой момент может начать.       У меня явно в предвкушении загорелись глаза.       — Тогда буду ждать сообщений о начале извержения!       Мечник кивнул.       — Я мечтаю попасть на нудистский пляж, — смутившись, произнесла Бьянки.       Вот тут я уже подавилась.       Не ожидала от нее такого.       Даже парни в удивлении посмотрели на вконец покрасневшую девушку.       — В принципе, — придя в себя, заговорила, — это будет интересным опытом. Я бы сходила.       Мужская половина нашей компании воздержалась от комментариев.       — Я мечтаю сходить в аквапарк, — сказал Занзас, уже без тени опасения, и взял с мясной тарелки салями.       И… мне кажется, что он говорил о своих детских мечтах. И тем было странным и непонятным, почему при таком положении он был всего этого лишен? У него вообще были в детстве друзья? Он умеет дружить?..       Я задумчиво покусала губу:       — Я слышала, что у вас тут есть «Этналенд», можно будет туда как-нибудь сходить. Там вроде есть аквапарк.       — Еще зоопарк, и другие развлекательные зоны, — покивала Бьянки.       — Была там? — повернулась к ней в удивлении.       — Нет, только слышала, — мотнула она головой и отпила вермута.       Мы снова все вместе глянули на задумчивого Скуало, у которого среди всех, наверное, самые нормальные желания. Такие… взрослые.       — Я хочу съесть бабушкиного рыбного пирога.       А вот такого никто не ожидал услышать. Но звучало это как-то… по теплому.       — Поезжай, — Занзас пожал плечами и отпил виски.       — Мечтаю устроить марафон просмотра всего «Властелина Колец» и «Звездных Войн», — с воодушевлением произнесла, вспоминая, как давно я такое устраивала… когда еще было свободное время.       — Врой! У тебя явно будет очень насыщенный график в следующий приезд, — многообещающе оскалился мечник.       — Хочу выпить твой любимый коктейль, — усмехнулась Бьянки, на что я вскинула в недоумении бровь.       Вроде никогда о таком не говорили.       — Ты варишь по утрам свой любимый турецкий кофе для Реборна. Завариваешь брату свой любимый чай с чабрецом. Сделай-ка мне коктейль, — хитро прищурилась девушка, а я вздохнула.       — Здесь нет того, что надо, но я обязательно найду, — пообещала ей.       — На первом этаже в главном корпусе есть бар. Там все есть, — поделился Занзас и высказал свое желание. — Дайвинг.       — Круто, — признала я. — Где-нибудь в Австралии у Большого Кораллового Рифа.       Парень задумался и слабо кивнул в согласии.       — Конная прогулка, — пожал плечами Скуало.       — Никогда не ездила верхом, — призналась я.       — Тебя ждут незабываемые впечатления, — похлопала меня по плечу Бьянки, отпивая из бокала напиток и подобрала из корзинки с фруктами несколько виноградинок.       А я скривилась, представив, как после такой прогулки будут болеть бедра и задница. Наслышана.       Теперь все в ожидании уставились на меня, только вот в голову больше ничего не приходило.       — Съездить на сафари! — я вспомнила старую мечту о поездке в Кению. — Ну, без охоты и всего такого. А просто покататься по саване и посмотреть на жизнь животных.       Ребята задумчиво и одобрительно покивали, оценивая такую поездку…              Когда у меня закончилась вторая бутылка вина, у Занзаса и Бьянки их напитки, а Скуало оставался самым трезвым среди нас, — хитрый жук со своим Пламенем Дождя и очищением, — мы оказались в саду, и я пыталась показать Занзасу, как правильно кормить лебедей.       На часах было вроде шесть утра. На улице душно и снова пасмурно, обещая дождь.       Слуги обходили нас по дуге всю дорогу до сада, лишь раз удалось одного парнишку поймать, чтобы выполнил нашу просьбу.       И к нам каким-то образом подцепился Базиль. Наверняка стараниями отца — сам влезть не мог из-за приказа начальства, но поддержку отправил.       — Да что ты делаешь?! — возмущалась я, заметив, что Занзас снова спугнул бедных птиц, которые в страхе разметались по всему фонтану, лишь бы подальше от парня.       Тот хмурился, мрачнел и злился, грозил пустить живность на подушки, а тела на ужин. Бьянки тихо в кулак смеялась, смотря на наши старания и подкидывая особо храбрым лебедям злаки и порезанные мелко овощи, которые нам выдали слуги, стоило один раз попросить. Скуало, которого одна из птиц уже успела укусить, благо что за протез, решил постоять в стороне, посчитав, что с него достаточно. Базиль просто мялся рядом и то бледнел, то краснел, находясь в шоке от такого общества.       — Смотри и учись! — бросила с вызовом я, стоя рядом с Занзасом, и опустила ладонь, на которой лежала горка семян, к воде. Второй рукой оперлась о бортик фонтана, чтобы не упасть.       Дружелюбный и благодушный настрой, и вот уже первая птица, белая и невероятно воздушная, подплыла ближе и вытянула шею. Она легко ущипнула с руки корма, а я обернулась к парню и вскинула насмешливо бровь.       — Ты используешь Гармонию для того, чтобы покормить птиц? — с недоумением смотрел на меня Занзас.       — Наверное, — я пожала плечами и выпрямилась, смахнув с ладони крошки и мелкие остатки еды. — Я ведь не чувствую Пламя и делаю все по наитию.       — Ты постоянно его используешь так или иначе. В любых действиях, движениях или словах. Оно так сильно сливается с тобой, что размывает реальность. Сложно концентрироваться на чем-то конкретном, чтобы оно не поглотило и не утянуло, принуждая. Бесит. И бесит то, что обычный мусор слишком слабый и глупый, ведясь на это.       Парень хмыкнул и сделал еще одну попытку покормить птиц.       Его слова не задели. Это ведь правда.       Я присела на бортик фонтана, так как стоять все еще было тяжело и для заживления с помощью Пламени в лучшем случае еще нужны сутки.       Хоть Занзас и не показывал этого, но я отчетливо чувствовала в нем переливы радости, когда одна из птиц все-таки подобралась к нему и приняла угощение из рук. Парень обернулся с довольным блеском в глазах, получив мою ободряющую улыбку.              И вот мы уже сидели в баре. Ребята устроились за барной стойкой, а я на месте бармена, осматривая ассортимент и доставая нужное с полок — посуду, алкоголь, сиропы и апельсиновый сок и сам же апельсин. Выставила все на столе и начала смешивать.       Через пять минут перед Бьянки на стойке стоял бокал с оранжевым коктейлем, украшенный апельсиновой долькой.       — Я когда-то слышал, что пламенных людей тянет к тем цветам, какого цвета у них Пламя, — медленно заговорил Занзас, разглядывая коктейль, а сам держал в руке бокал с виски. — В тебе слишком много черного и красного. Ладно. Красный — от Урагана. Черный — твой стиль? Но нигде нет оранжевого. А теперь, — и взгляд на напиток на стойке.       Бьянки подтащила к себе бокал и отпила, оценивая.       — Вкусно, — с удивленным видом издала она и повторила глоток. — Как называется?       И я без задней мысли ляпнула.       — Секс с капитаном.       Занзас засмеялся. Поставил шумно бокал с виски на стойку и просто смеялся. Я недоуменно моргнула, не понимая, в чем дело. Посмотрела на прикрывшую рот ладонью Бьянки, которая пыталась скрыть веселье, на Базиля рядом с ней, что смущенно упер взгляд в стойку, а после на Скуало, который тоже боролся со смехом и старался не смотреть на меня.       О.       Черт…       Вот теперь до меня дошло.       — Вот же… — я ощутила, как непроизвольно начала краснеть. — Как же неловко…       Теперь чувствовала себя невероятно глупо.       — Сделай мне тоже! — с веселым блеском в глазах и оскалом попросил Занзас.       Тут я уже не выдержала и засмеялась, уткнувшись лбом в стойку, благо, что тоже сидела на стуле.              Кажется, начался дождь. Я крутилась в саду, наплевав на боль в ногах, и ловила теплые капли со смехом, а Бьянки пыталась затащить меня в дом, ведь я могла простыть, но все ее попытки были обречены на провал. Занзас смеялся, стоя под навесом с бокалом коктейля.       А потом под дождь вышел Скуало, поймал меня и закинул себе на плечо, затаскивая в дом.              Каким-то боком мы оказались все в джакузи Занзаса.       Кажется… из-за того, что я до нитки промокла, все решили, что мне нужен теплый душ. И как в разговоре появился джакузи, который у него приличных таких размеров, — неведомо.       Но факт — мы там были все, кроме Базиля. Он уснул на диване в гостиной.       Шел восьмой час утра. От нас держались подальше. Явно все по тому же приказу Девятого.       И почему-то мы заговорили как раз о Базиле.       — Он постоянно засыпает, — хмурилась я, опустившись в теплую воду по шею и чуть прикрыв веки.       — Синхронизируется с тобой, — пожал плечами Скуало.       Я аж выпрямилась и удивленно уставилась на мужчину.       — Его Пламя его же и долбит, вот он и валится с ног, — пояснил мечник, а я задумалась.       Так вот кто был на той фотографии из будущего… Похож чем-то… Волосами и прической.       — Когда я только познакомилась с Кариной, меня укачивало, — вспоминала Бьянки. — Невероятно тянуло к ней, но становилось дурно, стоило посидеть рядом часик. Я даже заговорить не могла толком.       — А я все гадала, с чего это ты меня так показательно игнорируешь в разговорах, — качнула головой, вспоминая все те дни.       Девушка смущенно потерла щеку и улыбнулась.       — Эх, хорошо-то как, надо будет потом еще и на горячие источники съездить. Говорят, зимой там лучше всего, — я готова была растечься от удовольствия и так и уснуть.       — Не спи, — мне в лицо брызнули.       Я распахнула глаза и недовольно посмотрела на веселившегося Занзаса, который и обрызгал.       Лукаво прищурилась и оскалилась:       — Знаешь, как охотятся косатки?       Занзас только вскинул вопросительно бровь.       Я приподняла ладони к поверхности воды, ближе к груди, поставив их вертикально и прижав кончики пальцев друг к другу, и резко толкнула вперед, в сторону парня, что сидел напротив. Образовавшаяся волна окатила Занзаса с головой, а я смеялась вместе с остальными. Тот решил отомстить и забрызгать, но я нашла его ногу под водой и пнула. Мы весело посмеивались.       Явно детство в одном месте заиграло.       — Косатки — охуенны! — заметила я, когда спустя пару минут успокоились. — Машина убийств подводного мира.       — Я бы поспорил, — заметил Скуало и усмехнулся.       — Они невероятно сообразительны и проницательны. А еще могут образовать семьи, и старшее поколение обучает младшее. У них есть даже такое понятие как «бабушка», — скептически смотрела на Суперби и посмеивалась. — Тоже мне, акула нашелся.       — Шачи, — невпопад ляпнула Бьянки.       — Что? — обернулась к ней.       — У тебя в контактах телефона было имя «Шачи». Это ведь косатка с японского, — девушка посмотрела мне в глаза, а я усиленно пыталась понять, в чем смысл.       Не поняла.       Пожала плечами.       Какое нам дело до будущего?       Я снова повернулась к Суперби, желая продолжить наш спор — какой убийца подводного мира круче. Но взгляд уткнулся на его левую руку, которую до этого он старался держать под водой. Из-за джакузи протез ему пришлось снять, так что теперь отсутствие кисти бросалось в глаза.       — И вот надо было тебе это делать, — я покачала головой и подняла взгляд на мужчину, который как-то внимательно смотрел на меня. — Можно ведь было просто убрать руку за спину или завязать ее. Зачем резать? Что за крайности? Дурной, что ли, был?       Он помолчал. Обдумывал что-то.       А потом кивнул.       — Дурной был.              В какой момент я уснула — не помню.       Там же в джакузи, разнежившись в тепле. Или уже после.       Учитывая, что была в купальнике и в чужой рубашке, могла и в воде заснуть.       И несмотря на головную боль, ужасную светочувствительность и ощущение, что не пила воды пару дней точно, на душе было невероятно спокойно и хорошо.       Все напряжение, вся усталость — просто испарились, придавая приятную легкость и новую порцию энергии и желания жить, радуясь каждой минуте.       Что ж… эта ночь того стоила.       Хотя спать все равно хотелось.       Я выползла из ванной, поправила очки на носу, широко зевнула и стащила с кровати покрывало, закутываясь в него, как гусеница. Бьянки даже не шелохнулась, а на полу на ковре, оказывается, притулился Базиль, которому кто-то скинул подушку и одеяло, не оставляя парнишку совсем уж в бедственном положении. Я пригнулась и поправила его спальные принадлежности, мягко улыбнувшись.       В гостиной переговаривались Занзас и Скуало, сидя над бумагами, разбросанными по столу. Они вообще спали? Сбоку сиротливо стоял поднос с чайным сервизом, и запах кофе просто сносил голову — живительное зелье!       Я неторопливо из-за нывших ног приблизилась к столу и рухнула на свободный диван, подхватывая ближайшую чашку и осушая в один глоток.       — Зомби восстали! — блаженно протянула и развалилась по поверхности дивана. — Хотя сегодня я тюлень — мне все лень.       Занзас хмыкнул и отвернулся к бумагам, что-то помечая ручкой. А я просто удобнее устроилась и прикрыла глаза, слушая тихие переговоры парней, шорох дождя за открытыми окнами, вдыхая разлившийся по комнате запах кофе и цветов с сада.       Жизнь хороша.       Еще бы похмелье не мучило, и было бы восхитительно.       Сухая и теплая ладонь опустилась на лоб, и прохладная волна скользнула по телу, бодря и давая сил, смывая последствия алкоголя. Я просто расплылась в глупой улыбке и приоткрыла глаза, натыкаясь на веселый взгляд Скуало.       — Бра-ат.       — М? — лениво отозвался Занзас.       — Можно я у тебя украду Скуало?       — М-м… только по выходным, — последовал ответ.       — Хорошо, — согласилась и продолжила балдеть от той легкости, что наполняла тело.       — Врой! А меня спрашивать будут?! — возмущение звучало слишком неискренне, потому Суперби был нами проигнорирован.       Жизнь определенно удалась.