Искусство игры

      Я сокрушенно вздохнула, устало массируя переносицу.       В саду в самом разгаре шел прием.       Организаторы уже думали перенести тот в зал, если дождь не кончится к вечеру, но тот иссяк к пяти часам, и забурлила активная подготовка.       Сейчас площадка была легко украшена. Над головой навесы с лентами гирлянд, отчего образовался сказочный светлый коридор. На деревьях цветные фонарики. Столы по краям полны закусок и напитков. А среди толпы незаметно передвигались официанты с подносами.       Людей было порядком больше, чем на собрании. Помимо боссов и их жен, либо любовниц, присутствовали разные приближенные, наследники, Хранители.       Толпа собралась изрядная, а состояние у некоторых было чутка напряженное.       Например, Занзас — он весь вечер как натянутая струна, несмотря на высокомерную улыбку и взгляд с превосходством. Парень легко отмахивался от всяческих предложений, игнорировал девушек, желавших его компанию на танец, а с разными представительными взрослыми обходился короткой и резкой беседой.       Занзасу нравилось внимание, но не нравилось само поведение людей. Или, точнее, те намерения, с которыми они к нему или ко мне подходили.       А еще его волновало совсем другое, и от приема мыслями он был так же далек, как и я, стоя под боком и бессмысленно сжимая бокал с алкоголем.       Я за всем наблюдала со стороны, сидя в удобном плетенном кресле, на мягкой подушечке и вытянув ноги, которые еще «заживали». Пусть люди думали так, когда по факту после обеда пришел врач, который быстро справился с нашими травмами.       За это я была благодарна дону Тимотео.       Но не за последующий довольно напряженный для меня разговор. Что один, что второй.       После того, как мы в обед более-менее очухались, съели поздний завтрак и приняли доктора, то все собрались и ушли на собрание, где предстояло просидеть еще три часа, слушая на этот раз торговые обсуждения и отчеты. Конечно, это тоже все было довольно интересно, но я, признаться, засыпала и слушала разговоры в пол-уха. В какой-то момент я просто бессовестно обняла Базиля за руку и положила голову ему на плечо. Мальчишка из-за этого напрягся и боялся шевельнуться, чтобы не потревожить.       Отец при встрече окинул меня цепким взглядом, проверяя целостность и состояние, явно неудовлетворенный тем, что я зевала каждые пять минут. Емицу с предупреждением глянул на насмехавшегося Занзаса и занялся работой. Дино опоздал на собрание, потому лишь посмотрел на меня с сочувствием и волнением, а после занял место за общим столом.       А вот взгляд дона Тимотео с самого начала не понравился и обеспокоил.       Я начала предчувствовать что-то такое…       На этот раз дон Вонголы позвал в кабинет на первом этаже, откуда открывался вид на сад, где проходил прием — отдыхавшие люди были как на ладони. Вместе с Тимотео в кабинете были Койот и Висконти — первый за спиной босса, находившегося в кресле, а второй сидел на диване у стены.       Я ощущала себя немного неуютно напротив дона, сидя в кресле. Между нами был разве что стол с подносом, где была лишь открытая бутылка вина и четыре бокала.       Атмосфера стояла серьезная. Но я старалась не показывать волнения — легкая улыбка на губах и открытый взгляд. Максимальное расположение.       Тут дон вскинул руку, и его Хранители переглянулись, а после вышли из комнаты, оставив нас одних. На мгновение между ними скользнуло замешательство — они не понимали, отчего босс их выпроводил.       — Я очень рад, что… — Тимотео замялся, явно подбирая слова, — вы с Занзасом нашли общий язык.       Мягко сказано.       — Как я поняла его историю, — осторожно начала я, — ему очень тяжело сейчас после стольких лет забвения. И, мне кажется, что поддержка была бы кстати.       Дон мягко улыбнулся, смотря на меня искристыми глазами.       — Ты очень добрая и понимающая девочка, — качнул старик головой. — Теперь я понимаю, что имел в виду Реборн.       Хм-м, да, киллер часто пенял на мою мягкость.       И в этот момент поняла, что сказанное сейчас, мне не понравится.       Старик нахмурился и обернулся к окну, где прохаживались люди, играла музыка, доносились десятки голосов из приоткрытого окна.       — Сейчас, когда Занзас вернулся, вопрос с наследованием встал особенно остро, — дон выглядел напряженным, брови сведены. Казалось, что его мучили думы, которые он открыто излагал. — Никто не знал, что все получится именно так, но… ничего мы сделать уже не можем, как и переиграть. До появления моего внука, я думал, мы все думали, что Тсунаеши — наш единственный шанс. А потом все это… — неопределенно взмахнул рукой босс, намекая на меня и последовавшие события.       Внутренне я напряглась, уже предчувствуя, что скажет старик. Поняла, к чему все шло. Но состроила на лице внимание и участие, вслушиваясь в чужие слова.       — Сейчас боссы Альянса ждут от меня решения. Многие знали, что мы уже готовили наследника Вонголы, и теперь смотрят на меня в ожидании.       — И вы не знаете, что им сказать? — тихо предположила я.       Он обернулся и печально кивнул.       — Мой внук довольно порывист, но его готовили быть боссом. А Тсунаеши уже не выбраться из этого, и наш мир его не отпустит, — вздохнул старик.       — И… чего вы хотите от меня? — я вскинула брови, подводя беседу к итогу.       Мы с отцом уже обсуждали это. И я говорила, что брат легко отдаст титул.       — Мне ничего не остается, кроме как объявить Конфликт Колец, — без сил проговорил Тимотео, с грустью глянув на меня, но так и не ответив на мой вопрос. — Ты знаешь об этой традиции Вонголы?       И кто из нас еще лучший актер?..       — Слышала, — расплывчато ответила и с беспокойством продолжила. — Но зачем? Тсунаеши легко откажется от титула. Он еще не готов, да и ребята не смогут ничего противопоставить против профессиональных мафиози. Брат не будет жертвовать друзьями!       — Вонгола — это традиции. Даже такие вещи приходится соблюдать. Весь Альянс будет наблюдать и оценивать, — устало ответил старик и грустно покачал головой.       Я внутренне замерла и нахмурилась.       Это все будет больше походить на представление.       Вонгола живет в жестких рамках традиций, за которые им готов любой кинуть камень в огород. Они сейчас под прицелом не только Альянса с такой вот ситуацией наследования. Может, они и крупная влиятельная Семья во всей Европе, но и ожидания от нее соответствующие. Того и гляди загрызут от неверного движения, потому надо соответствовать и доказывать свою силу. После потери стольких людей и наследников из-за Джентиле им это жизненно необходимо.       Я прикрыла глаза и тяжело вздохнула.       Но причем тут я?..       — Тсунаеши понадобится твоя поддержка, — проговорил Тимотео и посмотрел на меня.       Состроить на лице недоумение было не так сложно, как сдержать рвавшееся возмущение.       Это что за намеки?       А потом скользнуло понимание — меня загоняли в своеобразную ловушку.       Ощущение, что находилась меж двух огней, вызвало холодок.       Хотя по правде, мы все, втроем, оказались в ловушке.       И я, и Тсуна, и Занзас.       Их стравливали между собой, а я…       Либо не лезть и дать мальчишкам самим разрулить всю ситуацию, оставаясь наблюдателем. Либо встать на сторону Тсуны, помогая и поддерживая его, как и обещала. Тогда Занзас, который за эту ночь слегка принял меня, разочаруется. В своей манере.       Это сложно.       И мне это не нравилось.       В голове вставал ряд вопросов, которые я не могла задать дону — мне просто не ответят, либо мягко намекнут, чтобы не лезла, куда не надо. Поэтому придется разбираться самой.       Пока я была поглощена в безрадостные думы, босс решил перескочить на другую тему, резко и неожиданно.       — Еще я хотел бы попросить тебя не давать дону Каваллоне лишних надежд, — Тимотео лукаво улыбнулся, смотря на немного ошарашенную меня.       — Простите? О чем вы? — растерянно моргнула. Я-то поняла, о чем он, но зачем такое показывать ему. — Он ведь просто пригласил показать мне Италию…       Старик улыбнулся и качнул головой — мол, ребенок, ты еще ничего не понимаешь в таких вещах.       — Просто знай, что Вонгола не намерена отдавать своих детей, — произнес дон.       А между строк читалось — что Вонгола не хочет делать даже такого союзника, как Каваллоне еще сильней, ведь с кровью Первого и Второго в будущем они могли посоперничать за наследие Вонголы.       Им уже хватило Джентиле. На эту Семью они будут еще долго оглядываться и разгребать последствия, доказывая, что для Вонголы это лишь плевок под ноги, оскорбление, а не сотни болезненных жертв и разрушенных жизней из-за чужих амбиций ради власти.       И если мне будут искать мужа, то только среди Вонголы.       Господи, какой муж?! Я еще лет десять замуж не планирую! Дайте погулять!       Мысленно содрогнувшись от перспектив, я просто кивнула на слова босса.       — Не буду тебя больше задерживать своими скучными нотациями, — тепло улыбался Тимотео. — Иди, повеселись, пообщайся.       Если он думал, что смог переключить меня с одной проблемы на другую, то неудачно. Женихи в перспективе меня волновали куда меньше, чем Конфликт Колец.       Вышла из кабинета я малость загруженная. Лишь краем сознания отметила, что навстречу неспешно прошел слуга, держа в руке, через которую была перекинута салфетка, бутылку с красным вином. Наши взгляды пересеклись на мгновение — синие глаза чуть насмешливо прищурились, но я не обратила внимания, погруженная в невеселые мысли и проблемы, обдумывая их решение.       Два шага вперед, и вот уже молодой парень за спиной. Затылка будто коснулся легкий порыв сквозняка, а по спине пронесся табун мурашек — не от страха, а от предвкушения.       Я резко обернулась на каблуках и удивленно распахнула глаза.       В коридоре я была одна.       До поворота далеко, и слуга бы не успел за те доли секунды добраться до него.       Он просто исчез.       Мукуро? Неужели он здесь?..       Догадка пришла быстро — он ведь тогда искал наследника, чтобы захватить Вонголу!       Сейчас это — Занзас и Тсунаеши.       Но зачем он показался передо мной?..       И почему-то у меня не возникало сомнений, что он слышал наш разговор с доном. Что все это время он был рядом, но оставался невидим, явно пользуясь тем, что я не ощущала Пламя. А мог ли он так скрываться от других чувствительных, оставаясь рядом со мной и прикрываясь этим?..       Просто пиздец — на хвосте довольно неадекватный, возможно, Туман с весьма сомнительными планами. Я до конца не в курсе, чего ожидать от него.       И понял ли он, что я — его Небо?       Но сейчас беда в том, что он, прикрываясь мной, мог подобраться к Занзасу и навредить тому, стоило лишь отвлечься и потерять бдительность.       Потирая лоб от тяжких дум, я продолжила дорогу до сада, когда на повороте нарвалась на самого Занзаса, чуть не врезавшись в него. Похоже, это привычка такая — вечно с ним сталкиваться.       Я вовремя замерла, чтобы не вписаться лбом в чужую грудь, хотя была бы не против этого так же, как и не против обнимашек, но для этих целей лучше найти Бьянки. Боюсь, Занзас меня не поймет, если полезу к нему обниматься в поисках утешения и поддержки, а после поцелую в лоб или в щеку. После такого он на месте объявит реванш без предупреждения.       Поэтому лишь тяжело вздохнула, подняла на парня тоскливый взгляд, наткнувшись на внимательный алый.       Встал вопрос — а давно ли он здесь караулил меня? В том, что караулил — сомнений нет.       — Что он хотел от тебя, Савада? — тихо спросил Занзас, цепко следя за мной.       Я грустно улыбнулась, намереваясь обойти парня, но он перехватил за руку и вернул на место. А после, не дождавшись ответа, так и не отпустив, куда-то повел.       С интересом смотря на его спину, обтянутую пиджаком, я безропотно шла за ним по лабиринтам замка. Эта часть мне была незнакома, и явно удалена от всех мероприятий, выглядя малость нежилой.       Там он втолкнул меня в первую попавшуюся, как думаю, комнату и запер за собой дверь.       — Говори, — скрестив руки на груди и откинувшись спиной на дверь, Занзас мрачно на меня смотрел, сверкая своими алыми глазищами.       Чертов эмпат.       Чертова интуиция.       Я осмотрелась — безликая гостиная.       Картины на стенах, в напольных горшках комнатные цветы, в центре помещения журнальный столик и два дивана. По сравнению с другими комнатами в замке — эта была эталоном скромности и аскетизма, для тех, кто привык жить в роскоши.       Я вздохнула, понимая, что если и бежать от нежелательного разговора, то только в окно.       — Не хочу сейчас что-либо обсуждать лишний раз, так как я на эмоциях, — обернулась к парню, который так и не сменил позу, лишь вскинул бровь на мои слова. — Для начала надо успокоиться, прийти в себя, обдумать все и принять решение.       Занзас высокомерно фыркнул. У меня дернулась бровь — этот упрямец не намерен отступать и настроен решительно.       Меня доконать.       Я прикрыла глаза, досчитала до десяти, выдохнула и снова посмотрела на парня.       — В таком случае, что ты знаешь о Конфликте Колец?       Брат выругался и зло ударил кулаком по стене, где появилась легкая вмятина. Встряхнув руку, Занзас серьезно глянул на меня и подошел к диванам, рухнув на один из них. Взглядом указал на соседний, куда приземлилась и я после просьбы.       — Этот мудак не хочет отдавать мне место босса! — парень сжимал кулаки и смотрел на меня испепеляющим взглядом.       А ведь он еще держал свою ярость.       — Что ему надо было от тебя в таком случае? — с нехорошим подозрением прищурился он.       Догадывалась, о чем он мог подумать.       — Чтобы я не лезла, — вздохнула, а парень дернулся и сильно помрачнел, ощутив, что я не совсем откровенна с ним, поэтому поспешила договорить. — Либо помогла брату.       Я бессильно прикрыла глаза и откинулась на спинку дивана. Обдало жаром, а потом по гостиной разнесся скрежет металла.       — Занзас, сядь, пожалуйста, — перед глазами дуло пистолета и трезубец, который прикрывал от атаки. Я строго и твердо посмотрела в глаза брата, который бесился в тихой ярости, а во взгляде скользило разочарование.       Ему было больно, я чувствовала это через Пламя. И от этого, мягко говоря, было не по себе.       — Мукуро, успокойся. Потом поговорим, — я вскинула голову.       За спиной стоял Туман, все в том же виде слуги, тело которого занял, с широко распахнутыми от удивления цветными глазами. Он явно сам не понял, что сделал, и почему вступился. После моего обращения дрогнул и отступил, отводя оружие и с неясным страхом смотря на меня.       Блядь.       Только не говорите, что и его начало дергать из-за образующейся связи?! Что он от малейшей для меня опасности скинул всю маскировку и вступился? Похоже, он и сам начал доходить до таких же мыслей, отступая от дивана еще на несколько шагов и крепко стискивая трезубец.       Занзас враждебно посмотрел на нас, но сел.       Я продолжила, смотря в глаза брата.       — Твоему сопернику всего четырнадцать, — говорила прямо, холодно и твердо, ощущая, как тяжело и тягуче в теле бунтовало Пламя, но приходилось его контролировать и держать в себе. — Его самому младшему Хранителю — пять. А теперь подумай.       Парень вскочил с дивана, в злости пнул тот и принялся метаться по комнате в бессильной ярости. То и дело по рукам вспыхивали и ползли языки Пламени, но он волей гасил те. Я устала на это смотреть уже через две минуты, ибо появилось желание присоединиться к нему. Но нельзя. Импульсивность сейчас разве что во вред.       По-хорошему, надо было все обстоятельно обдумать, а потом уже делать выводы. И не в такой легковозбудимой компании.       — Будь моя воля, я бы сама выступила вместо него со своими Хранителями, — серьезно произнесла, чем привлекла к себе внимание.       Занзас замер и оглянулся. В глазах горела решимость.       — Надо больше узнать о Конфликте, о правилах участия, — заключил он. — Я уверен, что в нем запрещено участвовать несовершеннолетним. В таком случае теряется весь смысл боев за право стать боссом.       Я мягко улыбнулась и кивнула.       — Я рада, что ты тоже это понимаешь. Но меня вряд ли пустят в архивы Вонголы, да и времени не остается там рыться, — с намеком добавила.       Парень усмехнулся, понимая, что данная работа ложилась на его плечи.       Вроде он начал успокаиваться и приходить в себя. Даже снова сел на диван. Только вот обо мне такого сказать нельзя.       Решение и слова дона неимоверно бесили.       — Если мы закончили, то нам стоит вернуться, пока нас не хватились, — спустя пару минут в тишине, окинув взглядом Занзаса, я поднялась на ноги.       Он кивнул и тоже поднялся.       Затаенная боль и обида все еще мелькали в его Пламени, подтачивая все ниточки доверия, что были созданы за это бурное утро. Я понимала, что на двух стульях усидеть не удастся и всем не угодишь, когда один из виновников столь эгоистичен, а второй милый сердцу младший брат, которому дала обещание быть рядом.       Клин так и так где-то будет вбит. И будь ребята постарше, обиды, возможно, не были бы такими горькими.       В комнате кроме нас снова никого не было, но я догадывалась, что Мукуро не ушел.       Не доходя до двери, я оглянулась.       — Мы еще поговорим, — бросила в пустоту, подозревая, что он снова скрылся от глаз.       С таким напряжением мы с Занзасом и просидели на всем приеме.       Бьянки, что мелькала на периферии, мягко начала уводить всех желавших пообщаться со мной в сторону после нескольких неудачных попыток подобных бесед. Базиль шатался недалеко и кидал на меня тоскливые и вопросительные взгляды, явно в растерянности, не зная, что делать. Скуало приходилось отдуваться за Занзаса, чему тот был не рад, взглядом говоря все, что о нем думал, своему боссу. Он даже Дино отвлек, не давая тому подойти ко мне, и чем-то занял. Отец смотрел понимающе, но возвращался к учтивости, продолжая работать и представлять свою организацию на приеме.       К концу вечера желавшие с нами побеседовать иссякли совсем. А мы так и не притронулись ни к закускам, ни к алкоголю, покоившимся на подносе бортика фонтана, около которого мы все время и были.       Вода, ее шум, хоть как-то успокаивали, как и холодные брызги, попадавшие на кожу.       — Савада. Завтра ты идешь с мусором в город? — неожиданно спросил Занзас.       Это было первое обращение ко мне с тех пор, как мы ушли из гостиной.       Парень задумчиво смотрел в бокал с виски, который держал так уже порядком пару часов, а сейчас будто только заметил тот.       — Да, — чуть удивленно ответила ему.       — Я пойду с вами, — сказал он и залпом выпил виски, отставляя пустой бокал на бортик.       Мне хватило сил только изумленно моргнуть и кивнуть.       Меня не спрашивали. Меня поставили перед фактом.