Среди звёзд, или Умереть и встать

Джун поднялась на ноги пошатываясь, хватаясь окоченевшими пальцами за холодную одежду, непрестанно пристающую к мокрому телу. Она попыталась сфокусировать зрение на том, что видела перед собой, но всюду стояла только смазанная картина разных тонов серого. Кто-то или даже что-то непонятное приближалось к ней по дороге, однако, памятуя о недавнем обмороке, Джун не спешила верить глазам. Несколько секунд она косилась на расплывчатое нечто, окутанное тенью, пока то не приняло очертания человека. Пусть она и решила, что это может быть иллюзией, порождённой её не вполне оклемавшимся сознанием, тело начинало трясти от напряжения. Предстояло решиться, куда бежать и нужно ли бежать вообще. Джун прищурилась, вглядываясь в дорогу, по которой к ней навстречу шёл неизвестный, и шумно втянула в себя пахнущий дождём воздух. Она, наконец, смогла рассеять чёрные мушки, снующие перед глазами, и собраться с мыслями. Тут же подумалось, что человек не должен вот так просто бродить по дороге в центре города – это, как минимум, опасно для его жизни. — Извините, поторопитесь, пожалуйста, пока машины… И тут Джун поняла, что казалось ей таким странным всё это время. Город замолчал: в нём не было ни людских столпотворений, ни гудящих машин. Даже сам незнакомец, что шёл в её сторону, делал это совершенно беззвучно. Джун сглотнула ком в горле и потупила взгляд. Она не желала видеть ничего, что могло привести к панике – тому единственному, что могло не только не помочь, но и помешать поиску путей к спасению. Оказалось, у её ног лежал мужчина. Тот самый, которому она бросилась помогать накануне. Человек больше не подавал признаков жизни. Джун напряжённо зажмурила глаза, но всё ещё как будто видела перед собой измазанное в чёрной жидкости лицо и остекленевшие глаза мужчины. Она пыталась игнорировать мысли, но не могла не понять, что вокруг лежат сотни таких же тел: мёртвых мужчин и женщин, детей и стариков. Вдруг это всё — вина той тени, что приближается к ней? Кое-как поборов оцепенение, Джун сделала несколько шагов назад, споткнулась о тело и упала. Она бы, наверное, уже рыдала, если бы не успела подавить панику чуть раньше. Как никогда хотелось верить, что происходящее – лишь сон, а существо перед ней – человек. Нерешительно поджав губы, Джун молча стерпела приближение незнакомца. Он остановился в полуметре от неё и, судя по всему, теперь размышлял, что делать дальше. У Джун появилась возможность поднять голову и посмотреть в его лицо. – Не приближайся ко мне, – тихо, но твёрдо выдала Джун. Она не хотела, чтобы расстояние между ними сократилось ещё больше, но стоило лишь подумать об этом, как незнакомец сам потянулся к ней. Пришлось закрыться рукой и податься назад. Глаза Джун опасливо пробежались по сторонам, ища спасения, но, видимо, в сознании находилась только она. Тень же бесцеремонно схватила руку и без особых усилий отвела её в сторону, продолжая удерживать, заставляя жертву смотреть себе в лицо, которое оказалось сгустком темноты с плещущимися в них двумя горящими угольками. Не ожидая такого, Джун зажмурилась и запоздало поняла: не следовало сегодня вообще выходить из дому. Будь она там сейчас… Всё было бы нормально? В голове неожиданно закружились образы и видения из далёкого прошлого. — Мааам, — маленькая девочка упорно цеплялась за ногу женщины, стоящей перед ней, — купи мне игрушку. — Ты же знаешь, что у нас нет денег, Джун, — чересчур спокойно заявила та в ответ. — Да и у тебя уже есть игрушка. — Но… Вечно всё так! Никто меня не любит! И я тебе не нужна! Ким постоянно называет меня жирной, а ты ничего не делаешь. Ты… Ты не моя мама! И твои подачки мне не нужны! Без особых усилий девочка схватила свою любимую тряпичную куклу за волосы и ноги, а затем разделила её тело на две части на глазах у всех людей в магазине. Лицо матери мгновенно исказилось в гримассе гнева. Резкая боль в области щеки заставила девочку болезненно сжаться. Всё вокруг замолчало. Тишина… Это всё показалось знакомым. Особенно тишина, давящая на виски. Она словно пришла из сна чувством дежавю. Или… На самом деле эта тишина — и есть реальность?

***

— Ммм, — коснувшись головы, которая болела сильнее, чем всё остальное тело, Сехун предпринял попытку пошевелиться, но что-то громоздкое давило на ноги, всячески препятствуя этому. От резкой боли парень открыл глаза, жадно хватая ртом воздух. Всё вокруг плавало в тумане. Что же произошло? Постепенно в голове собралось несколько мыслей: дорога, Дио, Чанёль, Бэк… Чего-то не хватало всему этому. Чего-то очень важного. И вдруг Сехуна осенило. На них же неслась машина, прямо туда, где сидел Бэкхён! Забыв о себе и тошноте, то и дело подкатывающей к горлу, он упёрся в асфальт руками, чтобы перевернуться. Так можно было бы рассмотреть машину и даже выбраться из неё, но тысячи острых осколков, впившихся в ладони, заставили задуматься над новым планом. Отняв руки от асфальта, словно от огня, и наблюдая за тем, как по ним скатываются капельки крови, Сехун устало прошептал, так как голос ещё не совсем вернулся к нему: — Ребят… Вы как? Бэкхён?.. Не получив в ответ ни одного звука, Сехун вдохнул поглубже, собрался с силами и всё же упёрся руками в стекло на асфальте, энергично настолько, насколько позволяло положение, выбираясь из-под машины. Когда дело было сделано, он тут же повернулся к фургону лицом, пытаясь понять, жив ли ещё хоть кто-нибудь. Пришлось обойти транспорт с другой стороны, чтобы обнаружить Бэка. Судя по всему, ему должно было достаться больше, чем остальным. Наконец, Сехун смог увидеть друга под грудами металла, в который превратился их фургон. Бэкхён лежал на помятой крыше перевёрнутого авто, усыпанной битым стеклом, а над ним опасно нависало раскорёженное сиденье. Если не обращать внимание на окровавленные участки кожи, покрытой порезами, состояние того было лучше, чем Сехун предполагал изначально. Боясь, как бы его не обманули глаза и не стало слишком поздно, прежде чем он приведёт помощь, Сехун коснулся Бэка и несколько раз похлопал его по щекам. Он не знал, что полагается делать в таких случаях. В машине ещё находятся Кай, Дио, Лэй, Сухо, Сюмин и Чен, и они тоже ждут его помощи… Пошатнувшись на внезапно подкосившихся ногах, Сехун почувствовал, как всё плывёт перед глазами. Стало трудно дышать. Парень запоздало осознал, что теряет сознание, даже запаниковал, ведь кто, если не он, поможет остальным? Неизвестно откуда взявшаяся тёплая рука, положенная кем-то на плечо, немало удивила. Сехун обернулся, чтобы просить о помощи, но смог разглядеть лишь два пылающих уголька, укутанных в тьму. Всё мгновенно погрузилось в туман.

***

Очнулся Сехун от капелек дождя, бьющих барабанной дробью по коже. В этот раз он не почувствовал ни тошноты, ни боли. Наоборот, всё казалось необыкновенно чётким и ясным. Чувства обострились, позволяя ему ощутить дуновение ветра, запах дождя, услышать дыхание его друзей. Он мог поклясться, что слышит это. Хорошо... Тогда ему некуда торопить... Бэкхён! Мысль о друге мгновенно привела Сехуна в чувство. Нужно было немедленно достать Бэка из машины. Сехун молнией подхватился на ноги. Бэкхён по-прежнему лежал внутри фургона, но, кажется, его плечи больше не приподнимались от дыхания. Запаниковав, Сехун нырнул руками в груду металла и ухватился за друга, вглядываясь в темноту, коварно заползшую из внешнего мира в фургон. Сиденье, как он и опасался, свалилось вниз, на ноги Бэкхёна. Тащить друга из-под этого хлама может быть опасно. Нащупав в темноте сиденье, Сехун слегка толкнул его, чтобы проверить, насколько вероятно сбросить эту громадину с другой стороны. Неожиданно для него, сиденье со свистом вылетело из перевёрнутого фургона и впечаталось в другую машину, стоявшую по крайней мере в десяти метрах от дороги. Услышав звуки сигнализации, Сехун тяжело сглотнул, переведя взгляд на свои руки. Ладони, испещренные царапинами и порезами, выглядели такими же, как и всегда. И хоть мысли нескончаемым потоком лезли в голову, Сехуну пришлось от всего отмахнуться, чтобы вытащить, наконец, Бэкхёна наружу. Когда дело было сделано, Сехун по-прежнему не отпускал Бэкхёна. Он боялся, что друг действительно умер, и потому упорно не решался проверить пульс или сердцебиение. К тому же, одежда Бэкхёна ощущалась пронзительно холодной. К счастью, страхи Сехуна оказались напрасными. Бэкхён поморщился почти сразу, как его выволокли из фургона. Он даже открыл глаза и тут же недовольно выпалил: — Айщ, больно, Се! Что ты вообще творишь?! Бэкхён пихнул Сехуна рукой, отчего тот повалился на землю.