Вернуть время

Скарлетт выскользнула из своей спальни и тут же направилась в ту комнату, которая в её предыдущей жизни была спальней Ретта. Она распахнула дверь, но комната все ещё выглядела так, как будто никто её никогда не использовал. Затем она отправилась в детскую. Дети смотрели на нее с потрясенными лицами, когда она ворвалась в комнату. Ретта тоже не было, поэтому она захлопнула за собой дверь, не приветствуя детей. Она спустилась по главной лестнице, когда увидела Ретта, сидящего за обеденным столом. Она собиралась что-то сказать , когда она заметила, что он закрыл голову руками, и выглядел так, как будто он плакал. Как только он заметил её, он подошёл к ней и обнял её . –Скарлетт ... Моя мать. – Он передал Скарлетт скомканную телеграмму. Телеграмма была от сестры Ретта, которая утверждала, что его мать очень больна, и врачи не надеются на её выздоровление. – О, Ретт, мне очень жаль. – Она погладила его по волосам, отложив письмо. – Я хочу взять Бонни в Чарльстон, хочу, чтобы моя мать увидела её. – Конечно, мы все пойдем. – Скарлетт, я не знаю, что случилось с моей матерью. В каком-то смысле я буду рисковать здоровьем Бонни, взяв её. Если я почувствую, что это безопасно, я пошлю за тобой и другими детьми позже. – Мы могли бы остановиться с моими тётками или в отеле. – А как насчёт обучения Уэйда? Он не хотел бы, чтобы его отвлекали от школы. – Ну, он может остаться с тетей Питти или с Мелани. Я уверена, что никто из них не возражал бы, чтобы он остался на некоторое время. – Я понятия не имею, насколько долго продлится поездка. Тебе не хотелось бы на долгое время отдаляться от него, я уверен. Скарлетт хотела быть в состоянии доверять Ретту, но она не могла не задаться вопросом, есть ли у него скрытый мотив желания оставить её здесь и уехать в Чарльстон. – Я не хочу долго оставаться вдали от тебя. Ретт издал расстроенный вздох. – Скарлетт, я хочу провести столько времени с матерью, сколько смогу. Отец держал нас в разлуке в течении стольких лет, я не хочу упускать возможность побыть с ней. Скарлетт не понимала, почему её присутствие помешает ему потратить много времени на его мать. – Мы будем писать друг другу письма, и я вернусь к вам, как только смогу. Пожалуйста, позовите Присси, чтобы она уложила вещи Бонни, я хочу уехать на первом поезде. Скарлетт помогла Присси собрать вещи Бонни, затем прошла в спальню и наблюдала, как Ретт упаковал его собственные вещи, решив поехать на вокзал вместе с ними. Она поцеловала на прощание Бонни и коротко обняла Ретта, затем стояла на платформе и смотрела, как они садятся в поезд, высматривая Бонни, пока поезд не исчез за поворотом. Она попыталась не думать о том, почему Ретт мог бы не желать её присутствия в доме его матери. В любом случае, она не хотела причинять ненужный раскол в её браке, потому решила, что просто будет верить в Ретта и в то, что он пошлет за ней, когда подумает, что ей хорошо бы приехать в Чарльстон. Скарлетт истерически плакала, когда она добралась от железнодорожного вокзала в дом Мелани. Обычно она заботилась о том, чтобы предупредить о визите, но сегодня ей было всё равно. Мелани сразу же принялась раскачивать её в теплых объятиях, стараясь успокоить. – Дорогая, что случилось? – Ретт, он всё равно отправился в Чарльстон с Бонни, я не смогла ничего изменить, он не позволил мне поехать с ними. – Милая, успокойся. Что ты имеешь в виду, он всё равно отправился в Чарльстон? Что ты не смогла изменить? – Мелани успокаивающе погладила её по спине. – Я имею в виду, что он взял Бонни, и я не смогла убедить его. Я так расстроена, что не знаю, что говорю, – солгала Скарлетт. – В чём причина его внезапного отъезда? – Его мать болеет, он хотел убедиться, что она увидит Бонни, если с ней что-нибудь случится. – О, он, наверное, был так расстроен, что не думал ни о чём... Он, вероятно, отправит за тобой через несколько дней. Скарлетт не могла заставить себя рассказать Мелани, что она провела большую часть утра, прося своего мужа отпустить её тоже, но он отказался. В течение следующих двух месяцев Ретт и Скарлетт обменивались письмами. Он писал ей, что их с Бонни радушно встретили, но его мать все ещё не оправилась. Он никогда не рассказывал Скарлетт, что за таинственная болезнь постигла его мать. Он никогда не упоминал ничего о том, что ей следует присоединиться к ним в Чарльстоне. Прошло достаточно времени после его отъезда, когда Скарлетт внезапно слегла на неделю от болезни желудка. Осознание медленно осенило Скарлетт; это было не случайное желудочное недомогание, это был ребёнок, которого она потеряла. После визита доктора Мида оказалось, что она действительно беременна. Беременность наполняла её опасениями. Её жизнь была иной, но она не смогла изменить много событий. Она не думала, что сможет снова перенести потерю этого ребёнка. Скарлетт чувствовала себя немного спокойнее от того, что Ретт не имел бы никаких оснований говорить ей ненавистные слова на этот раз. Скарлетт потерла живот и пообещала своему будущему ребёнку, что сделает всё, что в её силах, чтобы сохранить его или её в безопасности, как раз в это время она сидела за столом и писала письмо мужу, сообщив ему о своей беременности. Некоторое время Скарлетт не страдала от кошмаров; но ее беременность вызвала у неё новые опасения. Хотя, это были скорее воспоминания. Каждую ночь, когда она закрывала глаза, она видела себя стоящей наверху лестницы. Ретт говорил ей: «Успокойтесь. Возможно, случится несчастный случай». Затем она падает, падает, падает по главной лестнице. Скарлетт почти всегда просыпалась и проклинала Ретта из-за того, что его не было там, чтобы утешить её. Скарлетт однако знала, что он вернётся вскоре после получения её письма. К большому неудобству Скарлетт она как раз спускалась по лестнице, как и прежде, когда Ретт и Бонни наконец вернулись домой. – Бонни, дорогая! – Скарлетт крепко обняла дочь и поцеловала её. Бонни подняла маленького котёнка. – Бабушка дала мне котёнка. Могу я повидать моего пони? Скарлетт кивнула головой, и Бонни последовала за Мамушкой наверх, чтобы переодеться. Скарлетт подошла к двери, где Ретт все ещё стоял. В тот раз он сообщил ей, что планирует вернуться в Чарльстон; она подумала, что он планировал это снова. Она снова и снова обещала себе, что не скажет ему ни слова обвинения, когда он наконец вернётся, потому сразу же заключила мужа в крепкие объятия. – Я скучала по тебе, капитан Батлер. – Ретт издал мягкий смешок и Скарлетт с лёгким удивлением посмотрела на него. – Что? – Ничего. Я просто ожидал, что ваза будет брошена мне в голову, когда я пройду через дверь. Я тоже скучал по тебе, мой питомец. – Он тихо поцеловал ее в макушку. – Как твоя мать? Ретт вздохнул. – Я не знаю. Каждый раз, когда кажется, что она выздоравливает, ей становится хуже, чем было раньше. – Прости, Ретт, ты хочешь вернуться, чтобы быть с ней? – Нет, я хочу быть здесь с тобой. Я хочу быть здесь, чтобы удовлетворить каждую твою прихоть. Скарлетт притянула его ближе к себе. Она знала, что это эгоистично, но была рада, что он остался здесь с ней. С другой стороны, знала, что должна отправить его обратно в Чарльстон. Она знала из первых рук, как разрушительно не быть на месте, когда кто-то, кого ты любил, уходит из жизни. В ту ночь, когда у Скарлетт снова был кошмар, она была благодарна, что Ретт был там, чтобы утешить её. – У тебя снова есть кошмары? – Да, так с тех пор, как я узнала о ребёнке. – Старый? Скарлетт кивнула головой. Она не знала, почему она почувствовала необходимость лгать Ретту. – Как только вы поймёте, что я вернулся, и что я сохраню вас в безопасности, кошмар снова исчезнет. Скарлетт тихо поцеловала его в щеку. Она не знала, как объяснить ему, что она не думала, что он сможет заставить этот кошмар уйти, потому что это действительно случилось. *** Скарлетт была права; сны преследовали её на протяжении всей беременности. Она часто встречалась с доктором Мидом. Он изо всех сил старался убедить Скарлетт, что она здорова и что её беременность идёт хорошо. Но каждые несколько дней она возвращалась в его кабинет для очередного осмотра. Несколько месяцев спустя Ретт и Скарлетт были благословлены второй красивой дочерью. Их дочь выглядела как крошечная женская версия Ретта. У неё был смуглый тон кожи и его темные, почти чёрные глаза. Ретт и Скарлетт смотрели вниз на маленький сверток, который Скарлетт держала на руках. – Как мы назовём её? – Спросил Ретт. – Я бы назвала её Люсиль Роуз. Ретт услышал дыхание Мамушки. Спустя несколько мгновений негритянка оттолкнула Ретта и крепко обняла Скарлетт. – Ты имеешь в виду именно это, ягненочек мой? Скарлетт кивнула головой. – Если Ретт не против. Ретт посмотрел на них с неким удивлением. – Это красивое имя, но мне кажется, что я чего-то не знаю. – Люсиль – это имя Мамушки, – прошептала Скарлетт. – Что ж, тогда это оправдано. Какая честь дать нашей дочери имя одной из лучших женщин Юга. Мамушка улыбнулась Ретту, вытирая слёзы с глаз. *** Ретт потянулся к жене, но её часть постели была пустой. Он перевернулся на спину и застонал. Он точно знал, где найдёт её. В том самом месте, где она каждую ночь проводила время с тех пор, как родилась Лаки Роуз. Элла прозвала так новую сестру, едва увидела малышку, и Бонни горячо поддержала её. Теперь все звали девочку Лаки Роуз. Ретт открыл дверь спальни и тихо прошёл по коридору. Его жена, как он и предполагал, стояла в дверном приёме детской. Он осторожно положил руки на плечи Скарлетт, она положила голову на одну из его рук. – Скарлетт, вернись в постель. Ты совсем не отдыхаешь с рождения ребёнка. Скарлетт кивнула, но ничего не предприняла. – Скарлетт, почему ты смотришь на них ночь за ночью? Ты не смотришь на Уэйда и Эллу так же. – Уэйд и Элла будут в порядке, – сказала она, не задумываясь. – А Бонни и Лаки Роуз нет? – Лаки Роуз... Она не должна быть здесь, Ретт. Ретт напрягся. – Потому что ты не хотела иметь больше детей? – Нет, я всегда хотела этого ребенка, Ретт. Скарлетт знала, что ей нужно было закрыть рот. Она говорила, не думая, потому что так устала. Она повернулась, чтобы вернуться в свою спальню. Каждую ночь с рождения младшей дочери она просыпалась посреди ночи в панике. Она была уверена, что увидит, что Лаки Роуз перестала существовать. Единственное, что успокаивало её страхи, это нахождение в детской около колыбельки малышки, чтобы она не исчезла посреди ночи. – Скарлетт, что всё это значит? – Ничего. Ты прав, я просто измучена. – Нет, ты врешь мне, я хочу правду. – Я врала месяцами. Ретт вспомнил о том когда жена забеременела Лаки Роуз. Это было примерно в то время, когда Скарлетт и Эшли были одни на лесопилке, но Лаки Роуз выглядела слишком похожей на него, чтобы он рассматривал возможность того, что она была дочерью Эшли. Но что ещё Скарлетт могла скрывать от него месяцами? – О чём? – Кошмар, который у меня был. Я сказала тебе, что это старый сон, но это не так. В этом сне ты ... мы ... я имею в виду, что я упала с лестницы и потеряла ребёнка. Видение было таким реальным. Я чувствую, что она не должна была родиться и боюсь, что она исчезнет. – Что я сделал с тобой во сне? –"Что? Ничего. – Нет, ты начала говорить, что я что-то сделал, прежде чем ты упала с лестницы. Что я сделал с тобой? – Я рассказывала тебе о ребёнке. Ты думал, что я недовольна ребёнком, но ты не понимал, насколько счастлива я была от того, что ребёнок был во мне. Ты сказал мне поднять настроение, может быть, произойдёт несчастный случай. Ты ушёл с дороги и я упала с лестницы. – О, Скарлетт, конечно, ты должна понимать насколько глупый этот сон. Я никогда не мог говорить с тобой именно так. Я знаю, как ты любишь своих детей. Я знаю, как ты любишь наших детей. Нет, этого никогда не могло бы случиться. Скарлетт одобрительно кивнула. «Если бы только Ретт знал, насколько тёмным мог стать наш брак за последние несколько лет, будь всё иначе», – подумала она про себя. Скарлетт не могла сдержаться, долгие годы она будет наблюдать за своими дочерьми в ночное время, даже после рождения других детей. Она будет стараться проскользнуть обратно в постель, прежде чем Ретт заметит, что её нет, но чаще всего он будет находить её в дверном проёме и возвращать в спальню.