Pink color

Одно из первых чувств, что Юнги испытывает, только открыв глаза — это ненависть к окутавшему его с ног до головы солнцу, которое неприятно светит и заливает бледное лицо своими лучами. Так и хочется прогнать его к чертям собачьим, как и всех неприятных людей, с которыми Мин Юнги так и поступает. Первое, что Юнги обещает себе с самого утра — это купить черные шторы, что совершенно не будут пропускать солнечные лучи в такую рань. Настроение из-за такого инцидента приблизилось к отметке ноль. Ничего уже не могло исправить ситуацию: оставалось только собираться в университет и идти на поиски Тэхена — его будущей модели для проекта. Спасибо большое Чимину, что не отказал в помощи и предложил своё решение данной проблемы. Юнги даже немного удивился, что смог так спокойно беседовать с младшим и не огрызаться, как он обычно любит. Будто исчезла эта ненависть к розовым волосам, милым вещам и солнечному румянцу на щеках. Стерлись все грани и принципы; возможно, даже Чимин стал в некотором смысле ему приятен. Он оказался хорошим собеседником, приятным слушателем и помощником. Мину вдруг даже стало как-то стыдно за своё поведение. За все колкие фразы, что он отпускал в сторону Чимина. За то, что он стал судить по обложке, не узнав, что внутри. Он не только милый мальчик с румянцем на щеках, но и дружелюбный, старательный, и всегда всем готов помочь. Наивный — думает Юнги, но лучше быть немного наивным, чем черствым и одиноким, как он. Руку помощи первый не даст, с людьми общаться не любит, а улыбаться — так вообще одно из самых сложных действий в его жизни (об этом ему часто припоминает Чонгук, и ой как же хочется отвесить ему знатный подзатыльник за такие слова). Мин вспоминает, как заразительно Чимин смеется, как любит шутить и легенько бить кулачком в чужое плечо, если чем-то недоволен. Наверное, так и выглядит идеальный человек в глазах Юнги. И следующее, что приходит на ум, когда он уже садится в автобус — это Чонгук. Чон Чонгук, который вчера ни разу ему не написал, хотя всегда безостановочно терроризирует телефон старшего. Буквально каждый день, каждый час он пишет. Решая пойти на поиски Чонгука уже по прибытию в учебное заведение, Мин пишет короткое сообщение: «Надеюсь, твоя задница соизволит появиться сегодня на парах. Иначе я за себя не ручаюсь.» Отправляет и тяжело вздыхает. Все донсены такие проблемные? Или только ему такое счастье досталось? Добираясь до университета, Мин чувствует легкую вибрацию в кармане джинсов, и, достав телефон, улыбаясь, читает сообщение: «Я уже тут, жду в аудитории, хён-зануда», — гласит короткое, но такое уютное сообщение. Чонгук любит в шутку дразнить Юнги, и то, что он сейчас снова это сделал, говорит о его хорошем расположении духа. Возможно, старший сможет расспросить его. Прибыв в аудиторию, старший сразу заметил опущенную в телефон макушку темноволосого. — Ну привет, — сказал Мин и потрепал волосы Чонгука. На этот жест младший лишь недовольно скривился, но не отпрянул. — Доброе утро, хён, — и снова уткнулся в телефон. Интересно, что там может быть такого, что парень так просто игнорирует нахождения Юнги рядом? — Чонгук, ты мне ничего не хочешь объяснить? Например, зачем ты дал мой номер Паку? — вопросительно и требовательно уставился Мин на рядом сидящего парня, который тут же стушевался от, судя по всему, некомфортного для него вопроса. — Он попросил. — Я тебя слишком хорошо знаю, и просто так ты бы не дал ему мой номер. К тому же, ты прекрасно знаешь, как я отношусь к нему, — мысленно добавив «относился», сказал Юнги. Взглянув на часы, он заметил, что прошло уже больше десяти минут пары, а преподавателя всё нет. — Ну хён… ну мне надо было, по другому никак, честно, — сказал Чонгук и попытался состроить самые невинные глазки во всей вселенной. Мин на это лишь закатил свои и недовольно цокнул. — Чон, говори как есть. Я не настроен в игры с тобой играть, — буркнул он. Почему-то хотелось для достоверности и проверки факта на подлинность услышать правду именно от младшего. А может, Пак ему вообще наврал. Кто его знает. — Ладно, но обещай не смеяться, — уверенным, но тихим тоном сказал Чонгук и, дождавшись короткого, но не менее уверенного «угу», продолжил, — Мне нужен был номер Тэхена, и я больше ничего тебе не скажу. Лицо парня выражало серьезность, но почему-то Юнги облегченно выдохнул. Может, он просто не хотел, чтоб Чимин врал ему? — Ты не выглядишь удивленным, — прищурившись, сказал Чонгук. — А зачем мне удивляться, если я уже знаю? — ухмыльнулся Мин и, заметив преподавателя, переключил все внимание полностью на него. Но, на удивление Мина, Чонгук так ничего и не ответил на явную дружескую насмешку.

***

— То есть, ты хочешь сказать, что тебе всё Пак рассказал? — удивился Чонгук. После небольшого разговора и успешных попыток убедить старшего, что ничего страшного в этом нет и никто ругать тебя не будет за то, что тебе нравится Тэхен, Чон удивился лишь тому, что всё это Мин знает от чудаковатого Чимина. — Да и ты не поверишь, но… он не так уж и плох, как казалось изначально… — сказал Юнги и задумчиво уставился на нескончаемый поток студентов. Забавный факт: все важные разговоры проводятся именно тут, в забитой голодными студентами столовой. — Не так уж и плох, хён? — удивился было младший на это. — То есть… — Плох, но не так, как раньше, — заметив приподнятую бровь младшего, добавил Чонгук, — В смысле… он помог мне с анатомией. Ухмыльнувшись на вполне ожидаемую реакцию, Мин заметил, что Пака сегодня не наблюдается. Не то чтобы он его ждет, просто привык уже к его присутствию рядом в этот период времени. — И как он, сам Пак Чимин с филологии, мог помочь тебе… с анатомией? — Мин на это лишь вздохнул. Действительно странно звучит. — Оказывается, не спрашивай как я это узнал, Тэхен раньше занимался позированием и, скорее всего, может мне помочь с этим. Буду рисовать с ним проект. Чонгука чуть-чуть незаметно так передернуло. Буря непонятных эмоций окутала его сердце. Странное чувство. Но, не подав виду, что эти слова больно кольнули его куда-то в районе груди, он ответил: — То есть… ты будешь рисовать Тэхена? И что там можно нарисовать? Одни сплошные кости? — которые я так хочу пересчитать губами, добавил мысленно Чонгук, — Или его замученную жизнью физиономию? — которую я так хочу расцеловать, взорвался Чонгук. — Он красив, и даже ты не настолько слеп, чтоб не видеть этого. Просто это твоя неприязнь за тебя говорит, — возразил Юнги. Но он-то знает всё. В прямом смысле всё. Иногда складывалось такое ощущение, что старший насквозь видит Чонгука. Буквально. — В любом случае, он наконец оказал мне ту самую услугу, о которой грезил, и не будет больше доставать, — счастливо прошептал Мин, но так ли счастлив он был, как казалось ему? Вроде да. Никто над ухом не жужжит. Нет того самого чувства преследования и надоедания вокруг всего. Обычная монотонная жизнь без странных людей, но в то же время и нет. Чего уж скрывать, если он привык к розоволосому Чимину, странному Тэхёну, с кем, по сути, не общался практически. Быстренько отбросив все ненужные в буквальном смысле мысли подальше, парни переключились на другую, более приятную тему.

***

Удивлённо уставившись на старшего, что купил себе напиток и спокойно его потягивал, Чонгук в недоумении приподнял одну бровь. Он не понимал, что это такое в руках его холодного хёна. — Это… клубничный милкшейк? — задал вопрос Чонгук. Какого лешего этот розовый, сладкий и приторный коктейль забыл в руках его самого крутого хёна? Не спеша потягивая свой напиток, Юнги поднял свой взгляд на ошарашенного друга. — Ммм, да, а что? — не менее удивленно спросил Юнги. Ну захотелось ему эту розовую бурду, ну со всеми бывает. Взъерошив челку и неодобрительно покачав головой, Чонгук сказал: — Что-то не похоже на тебя. Где мой хён «я ненавижу все приторно милое и даже смотреть на это противно»? Что ты с ним сделал? А действительно, с чего бы это он. Юнги просто захотелось пить, и ни с того ни с сего купил этот чертов клубничный милкшейк. Цвет которого так сильно напоминал цвет волос одного парня. Встряхнув головой от этой правдивой ужасной мысли, Мин всунул в руки до сих пор ничего не понимающего Чонгука свой недопитый «напиток». — Можешь допить, я… больше не хочу. Растерянно взглянув в глаза напротив, Мин в оправдание пожал плечами. Просто захотелось пить, да. Просто жажда замучила. И этот коктейль совершенно не напоминает ему одного человека, совершенно да нет. — Ты какой-то странный. Даже для самого себя. Ты случайно не заболел? — все не унимался Чонгук. Махнув рукой на это заявление, парень уставился в телефон. «Одно непрочитанное сообщение от клубничного милк… тьфу, Чимина», — подумал старший, усмехаясь. Не обращая внимание на притихшего, что удивительно, Чонгука, Юнги уже собирался прочесть содержимое смс, как неожиданно прозвенел так называемый звонок, оповещая студентов об окончании перерыва и начале пары. Хмыкнув и подумав о том, что «потом как-нибудь», Юнги поднялся, намекая Чонгуку, который затих из-за переписки в телефоне, что пора уходить. Парни направились в аудиторию, по пути выкидывая уже пустой стаканчик от напитка. — Интересно, с кем это он переписывался? — заходя в аудиторию, прошептал себе под нос Юнги.

***

Отсидев все ненавистные пары, Юнги мог наконец спокойно выдохнуть. Сегодня обошлось без происшествий, хотя могло произойти и наоборот. Странное чувство не покидало его, будто что-то должно случиться. Что-то хорошее, не иначе. Погода сегодня радует: светит солнышко и ветра нет. Безмерно хочется взять доску и снова попытаться разучить этот трюк, жалуясь снова и снова, что не получается. Хоть утро не выдалось от слова совсем, но день обещает быть приятным. По крайней мере, так говорят его ощущения и чутье, которому он предпочитает верить, будь то хорошее чутье или плохое. Ко всему прочему, Чонгук рядом. Не болеет, не сидит дома, а рядом, и от этого настроение поднимается ещё выше. Друг, с которым можно поговорить, который выручит и займет денег — рядом, и это на самом деле делает день в разы лучше. Окунувшись в свои мысли и чувства, Юнги совершенно не замечает, как к его медленному спуску по ступенькам вниз присоединяется Чонгук. Это уже так стало привычно, что не мешает, а наоборот — дарит уют и прогоняет одиночество. Ближе к выходу, когда толпа студентов впереди возрастает, они останавливаются. — Хён, — тихо зовет младший и тянет за рукав, привлекая к себе внимание темных больших глаз. — Там этот — Чимин со своим другом. — И что? — удивляется внезапным нотками страха в голосе Чонгук старший. Тот пятерней проводит по волосам и неловко улыбается, да так, будто нашкодил и не хочет говорить, но стыд гложет изнутри и не даёт адекватно мыслить. — Может, выйдем чуть позже, когда они уйдут? — Что-то произошло между тобой и Тэхёном, я прав? — усмехается Мин и пытается заглушить в себе порыв смех из-за такого удивленного выражения лица Чонгука. — Я обещал, что ничего тебе не скажу, значит, не скажу, — дуется младший, и снова смотрит в сторону парней. Решив, что на этом диалог закончен, Юнги переводит взгляд на младших и невольно засматривается. И ладно бы там, засмотрись он на Тэхена. На его длинные ноги, обтянутые черной джинсой, но взгляд как назло падает на другого парня. Его привычно нежный, мягкий свитер сменился на чёрную широкую толстовку и такие же чёрные облегающие джинсы. Прямо как у Тэхена. Или нет. Скорее нет, потому что у Тэхена действительно худые ноги, как до этого назвал их Чонгук — «палки». А у Чимина наоборот, как говорят, «есть за что ухватиться». Эта мысль невольно заседает в голове бедного старшего, пока он пытается прийти в себя. «Зачем ухватываться?», — спрашивает себя он, но после, его из размышлений будто выкидывают. Всё такой же розоволосый парень, и да, он действительно напоминает ему тот клубничный напиток, тянет за собой друга и улыбается старшему. Улыбается все той же ослепительно яркой улыбкой. Машет рукой и приближается всё ближе и ближе к парням. Чего Мин не понимает, так это зачем улыбается в ответ.