Новая кровь. Каратель

      «…ою мать», - первые слова Карателя в новом мире вежливостью не отличались. Не удивительно: когда вместо удачного завершения миссии проваливаешься в адский портал не до правил этикета. Тем более, если секунду спустя бьешься башкой о мостовую совершенно незнакомого города. «Девка-то опаснее остальных оказалась, а ты не распознал вовремя», - догадался Каратель. «Стареешь, Фрэнк, стареешь». Оглядевшись, Касл вынужден был снова выругаться, на этот раз куда более витиевато: город оказался не просто незнакомым, он был инопланетным. Повсюду, насколько хватало глаз, тянулись ряды сияющих башен из позолоченного металла и зеркального стекла. Многокилометровые постройки, чьи верхние этажи растворялись в небесах, поражали своей красотой и изяществом. Ловко перемежаясь обычными домами и аллеями диковинной растительности, они образовывали сложный и невероятно гармоничный ансамбль. Глядя на такое, несложно догадаться: ты не в Бронксе и даже не в Монте-Карло... потому, подняв глаза к небу и увидев там два солнца вместо одного, Каратель даже не удивился, и так ясно: попал. Обычный человек в подобной ситуации хлопнулся бы в обморок, или как минимум запаниковал бы, однако Карателя, хотя он и был обделен сверхспособностями, обычным было назвать никак нельзя. Еще не закончив свою тираду об удручающих интеллектуальных способностях мутантов и их склонности к близкородственным связям, Касл успел скрыться в ближайших кустах и разобрать громоздкий Баррет. Как оказалось, вовремя. Пряча оружие под плащ, Фрэнк услышал, как на то место, где он только что сидел, приземлилось нечто крупное и тяжелое. Каратель тут же замер. Сам источник шума он не видел, но все его инстинкты буквально взвыли об опасности. Нечто было совсем рядом. Его огромная длинная тень медленно ползла по зеленым ветвям, а низкий, утробный рык заставлял кровь стынуть в жилах, при этом каждое движение таинственного существа сопровождалось механическим гулом и перестуком. Существо явно кого-то искало, и не склонный к напрасному оптимизму Каратель уже догадывался, кого. Наконец, так и не сумев засечь пришельца, существо отступило, исчезнув так же внезапно, как и появилось. Посидев для верности еще какое-то время, Фрэнк осторожно выглянул из кустов: никого. «Ну, и что, мать его, это было?» - спросил он самого себя и неожиданно получил ответ: - Это Зерцало Энлиля. Очень опасный и живучий монстр. Без брони и плазма-пушки к нему лучше не соваться, - уверенно сообщил голос в голове, принадлежавший по-видимому девочке подростку. Каратель рефлекторно вскинул пистолет: - Кто ты? Покажись! - Меня зовут Мариса, - представился голос и засмущался, - Показаться не могу, извините. Я не могу прийти к Вам, но мы можем общаться мысленно… - Так ты у меня в голове?! - Не совсем. Я не читаю Ваши мысли, лишь пытаюсь достучаться. Мне не известно ни Ваше имя, ни род занятий, лишь то, что Вы пришли из другого мира и совершенно ничего не знаете о нашей галактике в целом, ни об этом мире…а еще то, что Вы в большой опасности! - Все это замечательно, но никак не объясняет, как ты пролезла ко мне в голову, - упрямился Фрэнк. - Таков мой дар, но это сейчас не… - Так ты мутант? - мрачно поинтересовался Каратель, скорее утверждая, чем спрашивая. - Вовсе я не мутант! – неожиданно возмутилась Мариса, - Я псайкер, причем санкционированный. Только это сейчас тоже неважно. Вам нужно бежать, причем срочно! Или Вы хотите пообщаться с еще парочкой Зерцал? Несмотря на наличие солидного арсенала, общаться с монстрами Касл категорически не желал и потому коротко скомандовал: - Веди. - Широкий проход на три часа, - просить дважды Марису не пришлось. Под руководством псайкера дело пошло быстро: внутренний одометр Фрэнка уверенно отсчитывал километры. Пару раз девочка предупреждала его о приближении Зерцал, заставляя нырять в ближайшие кусты и пережидать опасность. В эти моменты Каратель успевал немного расспросить ее о местных реалиях. Так он узнал, что находится на планете Эа в городе Ниппур одной из крупнейших крепостей страны Небер с которой ведет вражду родной для Марисы Империум Человечества. Небер –межзвездная империя, точно число планет которой до сих пор не известно. Развитое технически и обладающее высоким уровнем жизни государство можно было бы назвать раем на земле, если бы не одно «но»: жуткий культ местного бога солнца – Энлиля и бесчинства его лживого пророка – Утухенгаля. Империум же управлялся Императором – мудрейшим из людей, величайшим воином и по совместительству истинным богом. Услышав такое количество титулов, Каратель хотел было выразить скепсис, но искренняя теплота в голосе девочки заставила его придержать язык. Согласно заверения Марисы, Империум – сильнейшее государство в галактике, масштабы и могущество которого неподготовленному разуму и не оценить. Ему ничего не стоило сокрушить зловредный Небер: нужно только до него добраться. В этом и состояла проблема: предательское государство пряталось на самом краю галактики, в регионе под названием Восточный Предел, куда даже божественный свет Императора доходит едва-едва. Вот и приходилось Империуму довольствоваться редкими попытками внедрить агентов на ближайшую к его подконтрольному пространству Эа. Попытками, среди которых не было ни одной удачной… Несмотря на столь непривычные межзвездные декорации, ситуация показалась Фрэку знакомой. Обстановочку в «жопе мира» Каратель прекрасно представлял, как и незавидную судьбу разведчика там – жизнь не раз закидывала его в подобные места, хоть и в планетарном масштабе. По словам Марисы было еще одно препятствие на пути сил Империума: некий сверхъестественный механизм, способный не только скрывать планеты Небера, но и препятствовать вражеским флотам. Касл как раз хотел расспросить про него поподробнее, но не успел: псайкер снова засекла пару Зерцал в опасной близости. Двигаясь по улицам Ниппура, Фрэнк заметил одну серьезную странность: он был абсолютно пуст. Футуристичный город не выглядел заброшенным: зеленые насаждения были аккуратно подстрижены, а припаркованные аэрокары сверкали свеженатертыми боками, однако на улицах Карателю не попалось ни души. Военные рефлексы Фрэнка буквально выли об опасности. Не успокаивал и тот факт, что охотно шедшая на контакт Мариса на вопрос о людях вдруг высказалась туманно: «Скоро сам все увидишь». Фрэнк даже думал ослушаться псайкера и пойти другой дорогой, но пара тощих теней, мелькнувших за спиной, отбили это желание. Впрочем, девочка не обманула: вскоре пропавшие горожане нашлись. Широкий проспект вывел Френка на центральную площадь. Все пространство насколько хватало глаз было заполнено людьми в просторных светлых одеждах. Небереанцы оказались все как один рослыми и богато одетыми здоровяками. Глядя на их открытые, радостные лица, Касл особенно остро ощутил свою неуместность в этом раю. Здраво рассудив, что в своем черном плаще он будет слишком выделяться в толпе, Каратель решил не идти на площадь, а понаблюдать со стороны. Благо рядом нашлось немало построек, где было удобно спрятаться и пристроить винтовку с прицелом. На площади высилась огромная сцена, окруженная гигантскими экранами и колонками, а также имеющая некий странный механизм в самом центре. На все экраны транслировалось одно и то же изображение: перевернутый двухглавый орел, привязанный за лапы на колючую проволоку. Страдания весьма натуралистично изображенной птицы показались Фрэнку отталкивающим зрелищем. Аборигены, однако, так не считали. Улыбаясь и показывая пальцами на экран, они с удовольствием фотографировали орла и даже делали селфи. Внутри Карателя поселилось тревожное чувство, и вместе с тем он испытал некоторое облегчение: в окружении подонков ему было куда привычней, чем в раю. На площади Каратель впервые за день увидел представителей местной власти. Они разительно отличались от «балахонов»: футуристичного вида броня, шлемы полностью скрывающие лица, у каждого внушительная пушка. «А в раю-то неспокойно», - подумал Фрэнк и усмехнулся. На сцене тем временем началось какое-то движение. Сначала с верхней платформы спустились десятка два откровенно одетых девиц. Томно распевая нечто неразборчивое, они принялись повсюду разбрасывать золотистые лепестки. Над площадью поплыл тяжелый запах благовоний, оставлявший приторный привкус на языке. Толпа, глядя на почти обнаженных красавиц пришла в ажитацию. То и дело люди вскидывали головы к небу, вздымали руки и что-то выкрикивали. «Ничего себе воскресная служба», - присвистнул Фрэнк с некоторой брезгливостью. Вскоре к юным девам присоединились жрецы мужского пола. Одетые в золотистые накидки с солнечными орнаментами и тяжелые маски со встроенными динамиками, они начали громко завывать свои проповеди, отчаянно раскачиваясь и взмахивая руками. В отличии от Марисы говорили они на плохо понятном языке, однако Фрэнк смог разобрать отдельные слова. С ненавистью и отвращением жрецы выкрикивали латинообразные «Империум», «Император», «Экстерминатус» и удивительно родное, американское: «Marines», по-восточному гавкали «Небер», «Ниппур», «Эа» и «Саргон», с благоговейным придыханием произносили тягучее «Энлиль». Чаще этих звучало лишь одно слово: непроизносимое, чуждое, странное: «Утухенгаль». Минут через сорок, когда толпа, распаленная страстными речами и резкими запахами, впала в настоящее неистовство, жрец в самой разукрашенной маске торжественно объявил на своей тарабарщине: «Нитал’кхалг’Утухенгаль!» - Утухенгаль! Утухенгаль! – взревели жители, вскидывая руки к солнцу. Вскоре на украшенной дорогими шелками платформе появился и сам «лживый пророк». Утухенгаль оказался смуглым стройным юношей в богато украшенной набедренной повязке. Стоило пророку появиться на сцене, как на экранах видео с несчастным орлом сменилась на его изображение, позволив во всех подробностях рассмотреть благородный лик. Высокие скулы, гордый профиль, подведенные тушью миндалевидные глаза и пухлые, чувственные губы… Казалось бы, образец мужской красоты, но Касл, глядя на смазливое личико в обрамлении затейливо уложенных косичек испытал лишь неприязнь. Было в этом Утухенгале и неистовой реакции людей на него что-то противное. Как и предшественники, Утухенгаль принялся проповедовать. У юноши оказался неожиданно низкий, бархатный голос, что обволакивал и усыплял. Даже невзлюбивший его с первого взгляда Каратель на какое-то время растерялся и «поплыл», потеряв счет времени. Очнулся он лишь когда пророк дал знак подручным и те швырнули на сцену три бархатных мешка. Самые худшие опасения Карателя подтвердились: за вышитым полотном скрывались три связанных пленника. Двое мужчин, лица которых было толком не разглядеть из-за синяков и девочка подросток, хрупкая, еще ребенок совсем. - Поганые агенты Империума! – торжествующе объявил пророк и жрецы потащили девочку к механизму в центре сцены. - ….ю мать, - второй раз за день произнес Фрэнк и перехватил Баррет поудобнее. Каратель знал, что в открытом столкновении у него нет шансов. Нет, один против двадцати – не худший расклад, что ему попадался, но Фрэнк не был уверен, что его пули и гранаты помогут против футуристичной брони солдат. Оставалось одно: вывести из строя механизм. Прикинув откуда лучше стрелять, Каратель поспешил занять позицию. Псайкер молчала. «Должно быть она совсем ослабела», - беспокоился Касл, прицеливаясь. - Мариса, как ты там? – мысленно воззвал он, но ответа не было. - Приготовься, я стреляю. - Нет, заблудший, - отозвалась девочка и ее неожиданно твердый голос заставил Карателя вздрогнуть. Он хотел было возразить, но тело вдруг парализовали оковы чужой воли. Мягко, стараясь не повредить мышцы и кости, псайкер удерживала его от выстрела. - Простите за обман, но у меня не было другого выхода. - Но ты же погибнешь!!! – яростным воплем прозвенело в голове Фрэнка, а с губ его сорвался лишь слабый хрип. - Хватит обо мне – я уже погибла! Лишь мои способности и вера в Императора помогают мне держаться. Зато остальных еще можно спасти! Вам нужно лишь поддержать их, когда все начнется. В ответ Каратель лишь до боли сжал челюсти и всю свою волю, всю силу духа вложил в один, единственный палец, что сейчас отделял его от справедливого выстрела. - Вы очень сильны. Среди заблудших я ни разу не встречала подобной воли, - изумился голос – Но я прошу Вас, не сопротивляйтесь. Энлиль уже заметил жертву и сейчас заберет меня, этого не избежать. Но моих друзей еще можно спасти! После жертвоприношения будет краткий промежуток, необходимый ему на перезарядку. Прошу, дайте им шанс, они храбрые воины и достойные люди! Карателю удалось на миллиметр сдвинуть палец, когда на площадь легла зловещая тень. - Прощайте! – кричала Мариса и голос ее тонул в нарастающем шуме – Помогите Йоахиму и Дарнелу. Особенно Дарнелу, он еще совсем мальчишка! Удачи вам! - Мариса! – крикнул Фрэнк, почувствовав, что оковы спали. - Да простит Император мои грехи… - последние слова девушки потонули в ярчайшей вспышке, в момент лишившей Карателя всех пяти чувств. Он так и не понял, что произошло. Реальность схлопнулась, в один момент обратившись ослепительно раскаленным ничто. «Это и есть воля их бога?» - думал Фрэнк, дрожащими руками вскидывая ствол. Ему требовалось немало усилий, чтобы не потерять сознание. Увиденное на площади заставило Карателя испытать приступ гнева: на сцене осталась лишь горстка пыли, уже поплывшей по ветру золотыми искрами. «Упокой Господь ее душу», - пробормотал атеист Касл и тут же прицелился в самодовольно ухмыляющегося пророка: «Сейчас ты у меня, сука, красавчиком быть перестанешь». *** Несколькими часами ранее «Урдук-Авилкранум» или «орел дважды обезглавленный» - ниппурская тюрьма для шпионов и захваченных солдат Империума. Добропорядочные граждане старались произносить это название шепотом, а при детях и вовсе не поминать. Винить их было сложно: не было в империи Небер человека, не испытывавшего ненависти и презрения к этому варварскому государству. Отсталый, примитивный, невероятно жестокий, и, что самое страшное, не знающее света истинного Бога – для просвещенных неберианцев Империум был воплощением всего наихудшего, что только есть в человечестве. Неудивительно, что место, где агенты этой Империи Зла дожидались справедливой и гуманной казни, старались обходить стороной. Однако, как известно, из любого правила есть исключения. Именно им являлись несколько подростков, что крались сейчас под покровом темноты. Из было четверо: двенадцатилетние Думузи и Нинурта, дружившие с детского сада, их одноклассник толстяк Эрра, которого позвали лишь потому, что в противном случае он сдал бы всех родителям и длинноногая Агушайа, сестра Думузи, что была на год старше. Ребята старательно шли «по-шпионски»: прячась в тенях и избегая прохожих, что, впрочем, в столь поздний час было совсем не трудно. С теми же «шпионскими» целями они договорились соблюдать во время вылазки режим молчания. Дети уже спустились в сад, окружавший «Урдук-Авилкранум», когда Думузи не выдержал: - Как думаете, они и правда по три метра ростом? – спросил мальчик, стараясь заставить свой голос звучать как можно более беспечно. Судя по закатившему глаза Нинурте, получилось не слишком убедительно. - Нет, идиот, по три метра только космические моряки – их генералы. Основная армия – это Имперская гвардия, а они обычные люди, как и мы…Только в отличии от нашей Гвардии вечного света, вонючие и некормленые, - сказал Эрра и чуть хрюкнул от удовольствия. Будучи сыном полковника планетарной армии, он считал себя специалистом в военных делах и не упускал случая превознести силу небереанского оружия. - Ну, по сравнению с тобой, даже космоморяк – недокормленный, - тут же парировал Думузи. Видя назревающую ссору, Агушайа поспешила сменить тему разговора: - Под три метра, надо же! Интересно, а девочки космоморяки бывают? - Бывают. Такие же здоровые, только под доспехом сисек не видно, - авторитетно заявил Эрра. - Жиртрест, ты совсем поехал! Какие еще трехметровые бабы! Космоморяками бывают только мужчины, придурок! – будучи большим любителем баек про Империум, Нинурта крайне трепетно относился ко всему связанному с ним и не терпел неточностей. - Сам ты придурок! – взвился Эрра, - Как же они тогда размножаются без женщин?! - Геносеменем. - Че? - Каждому космоморяку после окончания обучения заливают особое вещество – геносемя. Оно и делает таким огромным, сильным и быстрым, - терпеливо пояснил Нинурта, в присутствии Агушайи он всегда до последнего старался вести себя прилично. - Мамке твоей геносемя заливают, - недоверчиво пробурчал Эрра. Нинурта собирался уже врезать толстяку, когда услышал взволнованный шепот Думузи: - Пацаны…Кажется мы на месте. Ребята, наконец, увидели цель своей вылазки. Невысокое, грубо сложенное из кусков базальта, здание с черными решетками на окнах больше походило на творение первых людей, чем на главную тюрьму процветающего и высокоразвитого мира, тем не менее сомнений не было: перед ними был «Урдук-Авилкранум». Ребята осторожно двинулись вперед. - Почему здесь нет охраны? – спросила Агушайа, оглядываясь по сторонам. - Зачем звать людей, если место под защитой самого Энлиля? - отозвался Нинурта. При упоминании верховного божества все четверо рефлекторно вскинули голову к небу. Дети стали медленно обходить здание. Вблизи оно оказалось куда больше. Древние, поросшие мхом и пучками растительности, стены тянулись на сотню метров и неизвестно еще насколько уходили под землю. Нинурта, как самый смелый, первым решил заглянуть в ближайшее окно. Пусто. Только стены из черного камня и толстые решетки, отделяющие одну камеру от другой. В остальных двадцати пяти камерах то же самое, ни имперских генералов, ни гигантских женщин, ни даже самого завалящего гвардейца! Только пара охранников в форме городской стражи лениво прошли по коридору. Ребята уже собирались признать провал миссии и уходить, когда из дальнего угла послышались какие-то звуки. Кто-то тихо насвистывал незнакомую мелодию. Нинурта заглянул в нужное окно. Темно…Мальчику понадобилось некоторое время, чтобы разглядеть в камерах три силуэта. Тот, что ближе всех, принадлежал молодому мужчине. Пленник был сильно избит. Все его тело обильно покрывали наспех заделанные раны и ссадины, а широкое, обрамленное непослушными черными волосами, лицо представляло собой один сплошной синяк. Для человека в столь незавидном положении, выглядел он внушительно. Сквозь изорванную одежду пленника проступали тугие мускулы, на локтевых суставах поблескивала аугментика, а набитые кулаки красноречиво указывали на то, что сдался врагам он не сразу. Именно он сейчас и свистел со столь неуместной беззаботностью. В камере справа сидел еще один человек. Он был противоположностью первого почти во всем: уже за сорок, коротко стриженный, светловолосый, более узкий в плечах и высокий… Не смотря на столь явные различия блондин был по-братски похож на брюнета суровостью и коварно прикидывался спящим. Силуэт слева почти полностью скрытый под длинным плащом принадлежал то ли женщине, то ли тощему парню и на фоне двух других выглядел как-то скучно. Нинурта не знал, что и думать. Он зачитывался «запретными» страшными историями про Империум и его кровавые орды с тех пор, как научился складывать слова в предложения, однако так близко видел объект своего интереса впервые. Теперь мальчик испытывал замешательство. Как и большинство жителей Ниппура, он не привык видеть столь явные свидетельства насилия: преступников в городе было мало, а единственной публичной казнью было милостивое касание Энлиля, что жестокостью, разумеется, назвать нельзя. Но эти разбитые лица и истерзанные тела… Мальчик не мог смотреть на них, не чувствуя позорной жалости к врагу. И вместе с тем имперцы пугали. Было в них что-то отличающее их от мирных неберианцев. Какая-то скрытая жестокость. Или сила? Нинурта хотел поделиться соображениями с друзьями, когда в ближайшего пленника вдруг прилетел увесистый камень. - Жиртрест, ты че творишь!? – крикнул мальчик, на секунду забыв о конспирации. - Веду прицельный обстрел вражеских войск, - довольно ответил Эрра и тут же потянулся за вторым куском базальта. Шаря по стене в поисках подходящего снаряда, толстяк на секунду отвернулся от имперца. Напрасно. Парень, еще секунду назад казавшийся едва живым от ран, быстрее пули рванул к окну, подпрыгнул и неуловимым движением сломал просунутую через решетку руку. На лицо Нинурты брызнула кровь. «Почти разом оторвал», - успел подумать он, прежде чем почувствовал на собственном горле стальную хватку. Подтянувшись на одной руке, пленник без видимых усилий сжал его шею так, что детские кости жалобно хрустнули, а в глазах разом потемнело. Где-то бесконечно далеко, словно из-под водной толщи, звенел поросячий визг Эрры, но мальчику было не до него: в жестоких черных глазах чужака он ясно видел собственную смерть. Еще секунда и… - Дарнел, не надо, - тихий женский голос звучал из камеры слева. Хватка чуть ослабла. Нинурта постарался разглядеть свою спасительницу и тут же вскрикнул. Из-под окровавленного плаща на него смотрела девочка чуть старше его самого с начисто сожженным лицом. Будь мальчик чуть старше, он изрядно удивился бы тому, что она могла говорить с почти отсутствующими лицевыми мышцами и кожей, но он не сделал подобных наблюдений. Глядя на почерневший череп с влажными, мясными провалами глазниц и безгубым ртом, Нинурта лишь почувствовал, как предательски теплеет в штанах. Девушка тем временем продолжала. Речь явно давалась ее искалеченному телу тяжело, но слова имперки были наполнены теплой грустью и примиряющим спокойствием: - Не надо лишней крови, они всего лишь дети. Заблудшие…но все же дети, - стоило ей договорить, как рука на горле исчезла. Презрительно скривившись, темноволосый пленник отбросил Нинурту и, как ни в чем не бывало, снова уселся у решетки. Верный Думузи, что все это время отчаянно пытался вытащить друга, тут же подхватил Нинурту и потянул прочь. Рядом мелькнуло побледневшее лицо Агушайи. Нинурта хотел что-то сказать ей, но язык больше не слушался его, как и ватные ноги. «Чудовища, имперские чудовища! Никогда этого не забуду, никогда», - твердил себе мальчик, содрогаясь от озноба. *** - Эх, Дарнел, умеешь ты ладить с детьми, - процедил Нойер, что было для него весьма необычно: как и большинство Отпрысков Темпестус Йоахим Нойер отличался суровым нравом и не имел привычки шутить. - Ну, своих не планирую…теперь уж точно, - беззаботно ответил парень, разминая разболевшуюся руку: простреленное предплечье безжалостно мстило за чрезмерную нагрузку, но аколит Лорда-инквизитора Диего де Десы, Дарнел Тейт был ничуть этим не расстроен: внезапно представившаяся возможность поразмяться его скорее порадовала. Не то, чтобы Дарнел был излишне агрессивен, нет. Как и любой кандидат в инквизиторы, он умел прекрасно владеть собой, просто не любил сидеть без дела, особенно когда рядом безнаказанно разгуливают предатели, или как называла их добросердечная Мариса, «заблудшие». Сделав еще круг по камере, Дарнел подошел к решетке, отделявшей его от девушки. При взгляде на изувеченную, сгорбленную фигурку, сердце сжималось даже у него, человека, закаленного жестоким обучением в Схоле и десятками боевых вылазок. Группа Дарнела подобрала юную псайкершу на одном из диких миров всего 3 года назад, но она уже успела стать любимицей аколитов и экипажа корабля. Да что там, даже их жестокосердный повелитель нет, нет, да и одаривал девочку холодной улыбкой. Обладая удивительными природными способностями к эмпатии, чтению мыслей и предвидению, она не раз обеспечивала бойцам поддержку на миссии, а в редкие минуты отдыха веселила всех своими проделками и трогательным незнанием реалий цивилизованного мира. Посмеяться было над чем. Одно то, как она подпрыгнула на потолок, когда увидела магоса Адептус Механикус на корабле… А сейчас Мариса умирала. После выстрела из неберианской плазменной винтовки ее шоколадная кожа обуглилась, а веселые пружинки волос обратились в жалкие ошметки. Лишь силы Варпа поддерживали в девушке жизнь. Дарнел осторожно позвал ее по имени. Псайкер молчала. Обеспокоенный аколит позвал ее еще не раз, прежде чем услышал едва слышный голос в ответ: - Прости, я отвлеклась. У меня…было видение. - Видение? Ты же говорила, что эти стены блокируют твои силы, - удивился аколит. - Так и есть, но, слава Императору, мне удалось пробиться. Совсем ненадолго, но… Я видела нечто удивительное. - Неужели? Никак святую Селестину с Жиллиманом в обнимку? – зло отозвался из угла Темпестус. - Нойер, дружище, ты при жизни не шутил и сейчас не надо, - поспешил заткнуть его Тейт и собирался продолжить перепалку, но Мариса с удивительной для ее состояния твердостью прервала мужчин: - Я видела орла напоенного новой кровью. - Что, прости? – разом выдали аколиты. - А видела нашего, родного имперского орла. Не металлического, живого. Израненный и обессиленный он лежал среди бесконечного поля усыпанного останками павших воинов и сломанным оружием. Птица страдала от ран и уже была на пороге смерти, когда с неба вдруг полилась алая кровь. Новая кровь. Свежая. Едва уловив первые ее капли, орел воспрянул и расправил крылья. Раны его начали затягиваться, а грязные перья налились алым светом. Дальше видение оборвалось, - смущенно закончила Мариса, оставив собратьев в глубоком недоумении. - Кровь и алое свечение – так-то не самые приятные символы, - осторожно заметил Дарнел. - Возможно, - согласилась девушка – Но новая кровь скоро прольется, и это будет очень важно! – сказала девушка и затихла. У Дарнела были еще вопросы, но увидев, что псайкер еле держится, он решил оставить разговор. «Новая кровь…Хм», - сев у решетки, аколит размышлял над услышанным. Незаметно, на случай если за ними наблюдает кто-то помимо местного лживого божка, Дарнел ощупал свою левую кисть и удовлетворенно улыбнулся. Несмотря на целый список травм предателям так и не удалось повредить главную часть его тела: ноготь мизинца, за которым была вшита ампула высококачественного боевого наркотика. Стоит аколиту в нужный момент надавить на него, как ампула вскроется,как Тейт и так обладающий серьезными навыками превратится в настоящую машину смерти. Ненадолго, конечно, но на выводок местных ублюдков хватит. «Чья кровь уж точно прольется, так это кровь этого грязного лже-Пророка», - думал аколит. *** Каратель стрелял и стрелял. Первым же выстрелом он снес Пророку полчерепа и не думал останавливаться. Запасы вибраниумных зарядов иссякли и теперь в ход пошли обычные пули: бронебойные и зажигательные, а также гранаты. Как он и опасался, местную защиту они нормально не брали, но попадая в сочленения брони, Каратель успевал неплохо выводить солдат из строя, а стреляя по ногам, бросать их под волны паникующей толпы. Вовремя меняя позицию, Касл заменял собой целый взвод. Двое оставшихся имперцев, как и обещала Мариса, оказались непростыми ребятами. Первый, тот что постарше и повыше, был прекрасным стрелком. Подобрав оружие одного из подстреленных Каслом солдат, он присоединился к Фрэнку, словно стремясь скорее сровнять счет. Второй, тот что пониже, порвал наручники и вцепился в ближайшего жреца. Распотрошив его голыми руками, парень завладел ритуальным кинжалом и начал собирать кровавый урожай. Имперец не щадил никого: жирные жрецы, солдаты, визжащие девицы – под градом молниеносных ударов все они обращались в кровавое месиво. Вскоре получив еще и пистолет одного из солдат, он уже сражался, невероятным образом сочетая стрельбу и удары. Даже видавший виды Каратель, был слегка обескуражен такой жестокостью. Солдаты Империума дрались отважно, однако силы были слишком неравны. Через некоторое время пал первый имперец. Его лазерная винтовка перегрелась и замолчала. Фрэнк, истративший все крупнокалиберные патроны, ничем не мог ему помочь и лишь наблюдал в прицел за неизбежным. Имперец ушел красиво. Что-то нахимичив с магазином своего оружия, он использовал его, как гранату и подорвал себя вместе с наступающими солдатами. Быстро сообразив, что скоро сомнут и его, второй боец побежал в сторону Фрэнка. Каратель двинулся ему навстречу. Сказать по правде, он нервничал: слишком уж быстрым и кровожадным был его новоявленный союзник. Каратель был уже в считанных метрах от предполагаемого места встречи, когда путь ему преградили. На инстинктах успев вскинуть оружие, Фрэнк замер. Словно издеваясь, судьба подкинула ему встречу с новым монстром, на этот раз самым настоящим. «Зерцало Энлиля», - догадался Касл. Тварь лишь отдаленно напоминала человека. Она стояла сгорбившись, на трех лапах и потому голова ее находилась на уровне лица Фрэнка, однако всего в ней было метра два с половиной, не меньше. Поджарое, увитое тугими мускулами тело без признаков пола, широченная грудная клетка, неестественно длинные конечности с дополнительными суставами, вытянутая подвижная шея – жуткое зрелище, но страшнее всего была морда: широкие безгубые челюсти, оскаленные в кровожадной улыбке и шарообразная зеркальная конструкция вместо всего остального: ни глаз, ни носа. В родном мире Каратель не раз сталкивался с мутантами, инопланетянами и черт знает кем еще, но ни разу он не видел ничего подобного. Когти на лапах, челюсти с мощными зубами и стойка гончей ясно давали понять, что перед ним безжалостный хищник, однако броня с регалиями и знаками отличия, фрагменты полупрозрачного полимера на теле и два клинка на поясе указывали на то, что на пути Френка встало цивилизованное существо. Это сочетание зверя и разумного пугало и сбивало с толку. «Кто это? Мутант? Результат очередного эксперимента?», - осторожно пробираясь мимо неподвижно замершей твари, Каратель перебирал варианты, но чувствовал, что что-то упускает. - Ксенос, - прохрипел сдавленный голос из-за спины, заставив Фрэнка резко обернуться. Давненько к нему не подкрадывались так бесшумно. В дверях стоял оставшийся имперец. Он напоминал живого мертвеца: тело было залито кровью с ног до головы, а разбитое лицо казалось уродливой мясной маской. Лишь живой взгляд сейчас выдавал в нем человека. Парень шагнул навстречу и Фрэнк инстинктивно попятился, с трудом удержавшись от того, чтобы вскинуть оружие. От имперца буквально разило опасностью. Видимо почуяв напряжение, парень медленно поднял руки и также медленно произнес на странном диалекте английского: - Меня зовут Дарнел Тейт, я аколит имперской инквизиции, командир ударной группы лорда-инквизитора Диего де Десы. Я благодарен за помощь. В пяти кварталах отсюда спуск в канализацию. Так мы сможем выбраться. За мной! – слыша нарастающий гул аэрокара за спиной, Каратель спорить не стал. Местные явно жаждали поквитаться с врагами. Активно подгоняя Фрэнка залпами плазмы и лазерными очередями, они впервые за день заставили его полностью забыть про стрельбу. Никакой обороны, только гонка со смертью. На середине пути имперец стал отставать. Фрэнк не видел, чтобы его ранили, потому мог только догадываться о причинах этой внезапной слабости. Последнюю часть пути Карателю пришлось буквально тащить парня на себе, следуя тихим указаниям. Наконец, на одной из боковых улиц они увидели нужный люк. Крышка его выглядела слишком тяжелой даже для двоих, но у имперца все было продумано: пара ловких движений и небольшие заряды подрывают ее, освобождая проход. Каратель хотел спуститься осторожно, но подоспевший аэрокар не дал этого сделать. Спасаясь от залпа плазма-пушки, Фрэнк едва успел столкнуть аколита в люк и прыгнуть следом, прямо в предусмотрительно приготовленный катер. Кое-как справившись с незнакомым двигателем, Каратель завел транспорт и рванул прочь. Только твердо убедившись, что их не преследуют, он обернулся на аколита. Тот был совсем плох: все тело имперца сотрясала крупная дрожь, пот лился с него ручьем, а изо рта тянулась тонкая нить кровавой слюны. «Да ты под наркотой, парень», - догадался Каратель. *** Следуя обнаруженной в катере карте, Фрэнк вел катер уже больше часа. Подземелья города будущего ничем не уступали ранее виденному ландшафту: широкие водные дороги больше напоминали Венецианские каналы, чем сточные канавы, а вентили труб сияли чистейшим хромом. «Да здесь в говностоке чище, чем у нас в Центральном Парке», - подумал Касл и снова испытал уже знакомое ощущение некой неправильности происходящего. Наконец, катер достиг указанного места. Закрепив транспорт и у причала, Фрэнк вышел на разведку. Аколита, к тому времени забывшегося беспокойным сном, он решил не беспокоить. Обнаружив в указанном на карте месте тайник, Каратель преступил к осмотру «сокровищ». В ловко замаскированной нише прятались компактно сложенная броня, оружие, боеприпасы, солидный запас гранат и мин и даже станковая ракетница. Глядя на грамотно разложенную амуницию и хорошо смазанные стволы Каратель испытал некоторое облегчение: среди подобных вещей он чувствовал себя как дома. Всего в тайнике оказалось пятнадцать комплектов брони. Некоторые из них были прилежно подогнаны под женскую фигуру, а один был рассчитан на невысокого подростка и имел при себе маленький, антикварного вида пистолетик, украшенный резьбой и человечками. «Мариса», - догадался Фрэнк и почувствовал укол жалости. Справедливо рассудив, что четырнадцать комплектов ныне свободны, Каратель решил подобрать кое-что для себя. Под его сложение подходили два варианта: угловатый полный комплект из материала, похожего на керамику, и менее громоздкий, но совсем уж странный: хромированный нагрудник архаичного вида, плюс наручи и поножи с гравировкой, к которым также прилагались плотный, явно не из простой ткани поддоспешник и разгрузка. Первый комплект выглядел надежно, но не особо удобно: потребуется некоторое время, чтобы к нему привыкнуть. Второй же его просто поразил: вычурный экспонат на деле оказался идеально подогнан, легок и невероятно прочен: даже нож из вибраниума, резавший закаленную сталь как бумагу, оставил на нем лишь маленькую царапину. Надев его, Каратель глянул на отражение в воде и испытал противоречивые чувства. С одной стороны, чутье, упрямо подсказывающее, что вещь хорошая, надо брать, с другой многолетняя неприязнь ко всякого рода клоунам в трико и доспехах и упорное нежелание стать одним из них. Наконец, Фрэнк решил, что в мире, где боги лично карают неугодных, а по крышам бегают гончие ада, его средневековый прикид не будет чем-то особо выдающимся и закрыл застежки. Следом настала очередь оружия. Касл знал, что снайперская стрельба его сильная сторона, но чудный новый мир снова поставил его в тупик. Из трех представленных винтовок одна имела провода, видимо предназначенные для подключения к владельцу, вторая вместо сошек была снабжена зазубренной косой под дулом и в целом выглядела, как реквизит из фильма «Восставший из Ада», а третья оказалась лучевой. Отложив последнюю на будущее, Фрэнк стал искать замену для своей AR-15. Предпочтение естественно отдавалось более знакомому кинетическому оружию. Среди многообразия образцов особенно выделялся тот, что прилагался к серебристому нагруднику. Тяжелая крупнокалиберная пушка с барабанным магазином и затертой черно-желтой гравировкой на прикладе… если эта штука стреляла хоть в половину так же хорошо, как выглядела, то у врагов не было шансов. Распределив по разгрузке боеприпасы, гранаты и пару компактных мин, Каратель перешел к пистолетам. Здесь тоже было на что посмотреть, но Фрэнк уже сделал свой выбор. Секунда и «игрушка» Марисы перекочевала в набедренную кобуру. Холодное оружие, также в изобилие представленное, Каратель рассматривать не стал: хотя качество нагрудника и заронило в его сердце смена сомнений, мысль о том, что нож из вибраниума – не лучший нож в мире все еще казалась ему смехотворной. Закончив с приготовлениями, Касл вернулся к лодке. Тейт к тому времени уже пришел в себя и жадно глотал воду из фляжки. Имперца все еще потряхивало, но выглядел он куда лучше. Внимательно понаблюдав за аколитом, Каратель не обнаружил в нем признаков безумия или ломки, лишь отметил для себя, что парень еще очень молод. - Ну что, аколит имперской инквизиции, командир ударной группы лорда-инквизитора Диего де Десы, Дарнел Тейт, пора ответить на пару вопросов, - сказал Касл и о металл в его голосе можно было порезаться. Спокойно оглядев нависшую над ним темную фигуру, аколит хмыкнул: - Сэр Фрэнк Касл, я являюсь не только исполнителем воли своего господина, но и единственным законным представителем Империума Человечества на этой планете… - И что с того? – перебил его Каратель, разминая шею. - И то, Сэр Касл, - спокойно сказал Дарнел, тоже поднимаясь – Что вопросы здесь задаю я. Глядя в два черных уголька, едва различимых на изуродованном лице, Каратель тяжело вздохнул и сел поудобнее. Разговор предстоял долгий. *** Девушка умирала медленно-медленно, как и было задумано. Обезболивающие не позволяли ей потерять сознание от шока, а сильнейшие стимуляторы заставляли тело вырабатывать новую кровь так быстро, что с еще по-детски пухлых щечек не успевал сойти румянец. И это при полностью съеденных правом легком, отсутствующих печени и 40 процентах мышечной ткани! Удивительно. Медики-жрецы, ответственные за проведение экстренного обряда проделали с образцом просто филигранную работу. Воистину, под вдумчивым руководством даже из людишек может выйти толк. Неторопливо посмаковав очередной кусочек молодой плоти, Утухенгаль готов был уже одарить своих приближенных комплиментами, когда уловил совершенно неуместный всплеск феромонов. Ощупав воздух длинным раздвоенным языком, Пророк быстро обнаружил раздражитель. Один из жрецов, пользуясь прикрытием золотой маски, беззастенчиво пялился на обнаженное тело его жертвы, одолеваемый куда менее изысканными желаниями. Типичная для низшей расы мерзость! Сверхчувствительное обоняние Утухенгаля буквально обожгло душным, тяжелым запахом его похоти. Инстинктивно зашипев по-змеиному, юноша резко встал и приказал подать одежду. Старший жрец что-то лепетал насчет следующей жертвы, но Пророк уже не слушал: аппетит был испорчен. Укутавшись в дорогие шелка и совершенно не стесняясь обильно заливающей их крови, Утухенгаль преследовал в зал заседаний: после сегодняшнего происшествия ему предстояло выслушать пару ласковых от самого повелителя Небера - императора Саргона. Пока техники возились с настройкой вокс-канала и гололитов, пророк молча пялился на зеркальный стол. Сейчас он имел редкую возможность полюбоваться на себя настоящего. Благодаря своевременной подпитке свежей кровью, жуткая рана, нанесенная пулей вероломного имперца, уже полностью затянулась, однако жрецы еще не успели подлатать его «человеческий» облик. На правой стороне лица вместо нежной, не знавшей морщин кожи теперь влажно поблескивала чешуя рептилии, а в глазнице вместо чистейшего изумруда сиял провал космической черноты. - М-мой повелитель, - увлеченный самолюбованием, Пророк не сразу расслышал испуганное блеяние советника. Парень машинально пощупал воздух языком и удивился: едкого страха в нем было куда больше, чем обычно. Непонимающе уставившись на человека, Пророк улыбнулся и ласково произнес: - Нанна, мой верный друг! Чем ты так напуган? Неужели кратковременный сбой в нашем верном Энлиле и побег пары жалких имперцев смог навести на тебя столь мрачные мысли? Человек переминался с ноги на ногу, явно собираясь с духом. Утухенгаль улыбнулся еще шире, обнажив острые, еще не подпиленные клыки. Каждый раз учуяв человеческий страх, он испытывал прилив хищного инстинкта и не всегда успевал подавить его без видимых проявлений. - Мой повелитель, боюсь те двое жалких агентов – наименьшая из наших проблем. - В чем же дело? - Из-за того подлого выстрела Вы некоторое время пребывали в беспамятстве и не видели, как наш небесный защитник обрушил свой гнев на врагов всего в тридцати милях от центральной площади. Собственно, именно из-за необходимости тратить энергию на массированную атаку, Энлиль не смог вовремя восстановиться и даже был вынужден кратковременно прервать связь со всеми Зерцалами в городе. - Кто же так разозлил нашего доброго друга? – удивился Пророк, чуя неладное. - Мутанты, мой повелитель, мутанты, - тихо ответил советник.