Летние осы кусают нас даже в ноябре

Был бы Антон сыночком богатых родителей, купил бы у Попова курс одиночной терапии. Придумывал бы себе симптомы не существующих психических расстройств, только бы увидеть психолога. Парень уже подумал, что влюбляется. Но, он не хочет повторять ошибки прошлой любви, когда думал, что это была единственная, с первого взгляда, чистая. Нет, лучше не делать поспешных выводов и пока держать себя и свои чувства в руках. Да и вообще он не уверен, что прям так и влюбился в этого Попова. На Москву спускается прохладные вечер. В уши Шастуну нашептывает меланхоличный джаз. Сегодня он к Оксане не забегает. Вчера вечером она снова пекла пирожные, и с утра Антон успел в тихую съесть парочку с воздушным, сливочным кремом и вишней в ликере сверху. Аккуратно упакованные квадратики слоенных булочек - уже заполнили половину их кухни. Стоя перед холодильником и придерживая локтем дверцу холодильника он в мгновение ока набил рот тремя халявными кусками, не смотря на то, что он опаздывал. В приоритете у него было попробовать как можно больше пирожных испечённых подругой. Людей на улицах становится меньше. Все убегают домой, смотреть романтические комедии или в бары, чтобы забыть о проблемах, о боссе, который каждый день напоминает тебе об отчете, о девушке, которая тебя вечно пилит ни за что, причины у каждого свои, но у Шастуна другие планы на вечер. У него своя компания. Компания одиночек, которых он толком то и не знает. Антон до сих пор не может к этому привыкнуть. Он снова приходит почти первым, садится на стул рядом с Димой. Помещение быстро заполнилось людьми, пустых мест больше нет. Попов сегодня тоже без опозданий. Пришёл вовремя. Он весь светился, прям на себя не похож. Его глаза горели, в них будто искра была какая-то. От него веяло приятной энергетикой, смотря на него не волей хотелось улыбаться. — Ну чтож, все на месте. Давайте начинать. - оптимистично начал Арсений. — Сегодня, тема зайдёт о том, что когда-то сделало вам больно. То что давали вы, но вам в ответ нагло молчали. Кто-то уже понял? - осматривая каждого спрашивает Попов. — Любовь - раздалось уныло в унисон. — Правильно, сегодня речь пойдёт о любви. Желающие исповедаться? - поднимая глаза на пациентов спросил психолог с улыбкой. — Исповедь происходит тет-а-тет. В интимном таинстве. - говорит Дима сложив руки на груди. — А вам здесь есть кого стеснятся? У присутствующих та же проблема, что и у вас. - ответил психолог. — Ладно, раз добровольцев нет, тогда я начну. Блондин, чей голос только что раздался был чертовски обаятельным. И на первый взгляд, если судить по внешности, проблем с одиночеством у него быть не должно. И публичная исповедь началась. Проблемы этого парня были скорее преувеличены до проблем. Если сравнивать с историями остальных участников групповой терапии, он чёртов симулянт, который ищет внимания. — Дмитрий, давайте вы. - продолжает Попов, - Расскажите свою историю. Позов молчит, его руки были сложённые на груди, он поправил очки и начал. — Мою историю «не назвать» трагичной. Разве что единственной трагедией была скука. У меня была моя работа, друзья, партнёр. У меня было всё, - он вдыхает больше воздуха в лёгкие, - и я думал это внесет в мою жизнь смысл. Я перестал ходить на вечеринки, играть в футбол со своими друзьями. Время у меня осталось только на работу и любовь. Я был счастлив, точнее он делал меня счастливым. Нам было хорошо, но однажды он не пришел ночевал, не отвечал на звонки. Я всю ночь искал его по городу, - в горле мужчины стал ком и он тяжело сглотнул, - и нашёл. В притоне. Он лежал на полу без сознания, на руке был затянутый жгут. Я не смог его спасти, а скорая приехала уже забирать труп. Сидящий рядом Шастун соболезнуще посмотрел на Диму. — Потом мне сказали, что он был на наркоучёте. У него была передозировка мескалином. Когда я приехал домой я перевернул квартиру, нашел его наркотики и не нашел своих денег. У него не было семьи, у него ничего не было. Я был зол, что он мне не рассказывал о своей зависимости. Если он мне ничего не говорил, значит не доверял? Кареглазый переводит взор на психолога, в чьих глазах нет и намёка на жалость. И Диме стало легче, ведь в глазах всех остальных невооружённым глазом читалась жалость и соболезнования, но не в его. И за это он был ему благодарен. Позов за все это время успел наслушаться сожалений и этого «если что я всегда тебе помогу». Но ни одно сказаное из этих слов не было сдержано. Это подорвала в нём веру во что либо. И сейчас Дима верит только в силу алкоголя и одиночества. — Сколько прошло с того времени? - нахмурив брови спросил психолог. Дантист усмехнулся себе под нос и ответил — Достаточно, чтобы забыть. — Вот вы говорите любовь нельзя купить. А как же проститутки?! - перебив речь Арсения о том, как важно двигаться вперёд забыв о прошлом спросил мужчина в солидной одежде, наверняка он какой-то банкир. Но сидящие там никогда этого не узнают наверняка, потому что все конфиденциально и по желанию пациента. — А вы думаете она вас искренне любит, когда вы её трахаете? - мило улыбаясь спрашивает Арсений. Он говорил такие серьёзные вещи с таким не принужденным выражением лица. — Для вас любовь, как работа. Вы убежденный карьерист. - брюнет разочарованно мотает головой. - Это не правильно. Вам нужно поставить любовь в список приоритетов. Если у вас на первом месте карьера, не стоит удивляться, что у вас не получается выстроить любовных отношений, а уж тем боле если вы их пытались выстроить с помощью денег. У всех было своё понимание любви, все считали, что их точка зрения верная. И с этим спорить нельзя. Потому что обобщить понятия любви и говорить всем, что их понятие это полная фигня - элементарно, а вот на самом деле полюбить искреннее и понять это, к сожалению может не каждый. Арсений пояснил одиночкам за любовь, они со спокойной душой разошлись по домам. А завтра прийдут другие одинокие сердца, будут изливать душу перед двенадцатью незнакомцами, а кто постесняется, прийдет на следующий сеанс и так круг замыкается. Работа психолога циклична как цикл Стерлинга или процесс полного оборота Земли вокруг Солнца. Все разошлись, он остался один, начал собираться. Посмотрев на часы Попов понял, что до прихода Ксюши ещё полно времени. Машину он сегодня отдал Серёже ради благих намерений в виде подката к симпатичной официантке. Антон стоял под навесом у входа и курил. Он был впечатлен сегодняшним сеансом. Эти люди делятся самым сокровенным, они и правда круглые одиночки, раз открываются друг другу. Шастун подумал, что он слишком поверхностно относился к этому, и только сегодня понял насколько тут всё серьёзно, и как они доверяют друг другу. Антон курит, переваривает то, что только что было. Психолог выходит из офиса, нечаянно толкая парня в спину дверью. — Прошу прощение. - не смотря на жертву своей неаккуратности говорит Попов, но затем увидев юношу засуетился. — Шастун, я у вас так и не спросил, - звеня ключами начинает он - что такое любовь. - закрыв двери он посмотрел парню в глаза. Антон быстро выпускает из уст едкий дым и судорожно тушит окурок о стену. — И так, Антон, что такое любовь? - мило улыбаясь спрашивает Арсений. — Что такое любовь я вам сказать не могу. Единственное, что я могу сказать это то, что люди бояться любить и люди бояться произносить слово любовь. Нельзя стесняться своей любви. - на одном дыхании ответил парень. Вот так внезапно для себя он понял, и смог ответить на этот сложный вопрос. — Вам в какую сторону? - спросил Попов. — Налево. - кратко ответил он. Разговор завязался. — Значит нам по пути. - Арсений опустил глаза в пол, изучая брусчатку проспекта. — Да нужно проявлять её, как можно больше. - он поднял воротник своего пиджака, чтобы защититься от ветра. — Мы в молодости склонны путать любовь с симпатией, но она проходит и это не я сказал. - переводя взгляд на Шастуна говорит Арсений, как будто предупреждая о чём-то. — Было бы проще, если бы понятие любовь было у всех одинаковое. Вот чтобы любовь, как диагноз. Приходишь к доктору, а он тебе такой "Голубчик, да вы влюблены." Чтобы дал обезболивающее, курс лечения назначил. — Ну как по мне в этом и есть вся суть любви. Если бы любовь была как в книжках, люди бы не вскрывали себе вены и не бросались бы с крыш. Парень нервно натянул рукава кофты. — Каждый любит по своему. А если с научной точки зрения, то да любовь - это диагноз. Вы правы. — Интересно мыслите, Антон. - он снова бросил на Шастуна загадочный взгляд — Вы сегодня такой радостный. - парень подумал перевести тему, он не любит говорить о себе. — А вы внимательный, Шастун. - ответил он улыбаясь, - И говорить о себе не любите. — Да, не люблю. Не такой уж я интересный, чтобы о себе рассказывать. — Во-первых, заниженная самооценка. — Давайте за приделами кабинета диагнозы не ставить. — Во-вторых, со мной нужно быть откровенным. Я за вас в ответе. — Это перед кем вы в ответе? Только не говорите, что перед Богом. — Нет, - хмыкнул мужчина смотря себе под ноги, - перед самим собой. Если вас не вылечу, себе не прощу. Он поднял взгляд на парня, который оскалился себе под нос, скептически мотая головой. — Это что-то вроде клятвы Гипократа? — В каком-то смысле да. - смеется Попов. - Впервые за долгое время я иду до дома пешком. — Это бывает полезно, использовать ноги по назначению, - кивая головой говорит Антон. — Так вы говорите, любовь - это диагноз. — Да. Я бы даже сказал вирус. У любви есть много стадий и видов. — Ну например.. — Держите Например. - улыбается мужчина, - Естественно, отношения начинаются с влюбленности. Этот период обусловленный гормональным фоном и прочее. Далее следует этап привыкания. Когда романтические отношения достигли своего пика и стали обыденностью. И далее партнёры привыкают друг к другу. Эти отношения напоминают погоду перед грозой: все подозрительно тихо, спокойно, но в воздухе уже пахнет бурей. Затем следуют ссоры, конфликт назрел и открыто проявляется. Партнёры видят друг друга уже и с других сторон, замечают какие-то недостатки. Они уже не идеализируют партнёров в своих глазах. Розовые очки сняты, все видно ясно, как оно было изначально, но партнёр этого не видел, так как был увлечён идеализацией. - мужчина прервался, и увидел, как мальчишка увлечённо его слушал, он видел детский интерес в его глазах. — На стадии ссор, ко мне часто приходили и приходят молодые пары. Я объяснял им, что им не хватает терпения, но они не слушали, снова ссорились и расходились. И я считал себя виноватым в том, что не смог им помочь, ведь они просто ссорились, что может быть элементарнее. Из-за этого я был в запое. — Топили жизнь в бокале? - уточнил зеленоглазый грустно улыбаясь. — Да, это были мои первые пациенты. - ныряя в воспоминания говорит психолог. Сейчас он это вспоминает с улыбкой, а тогда он взаправду ушел в не хилый такой запой, и если бы не Серёжа, кто бы знал, где сейчас был бы Арсений. — Откуда мне знать, что вы не манипулируете мной сейчас? - думая, что Попов ему нагло врет переспрашивает Антон. — Как не странно, Антон, психологи тоже люди. У них тоже есть чувства, почему-то остальные об этом забывают. Брюнет вздыхает и смотрит на своего пациента. — Ну, мне в подземку спускаться. — Да, уже дошли. - он поднял на него свой взор и растянул губы в скромной улыбке. — До скорой встречи, Антон. — До скорой встречи, Арсений Сергеевич. И тут Антон сделал огромную ошибку. Он поднимает взгляд и встречается глазами с глазами Арсения. С глубокими и синими, как адриатическое море глазами Арсения. Несколько секунд они оба молчат. Лицо Арсения смягчается, и теперь он смотрит на него с печальной улыбкой. Попов коротко кивнул головой в сторону Шастуна и ушёл, печальная улыбка с его лица не сходила. Шастун ехал в метро без наушников. Он слушал ритм московских убывающих будней. Парень улыбался себе под нос прокручивая в голове слова психолога. Запах уличной грязи, дезодорантов и горячей пиццы смешались воедино в одном из вагонов метро, в котором как раз находился Антон и его это вполне устраивало. Пока парень наслаждался эстетикой столичного метрополитена, Оксана не знала куда себя деть на работе. Очереди не заканчивались, но она будто была бесполезной и только мешала. И в тот момент, когда её нервная системы решила показать ей, что такое эмоциональное перегорание в кофейне вздумал появится Матвиенко. — Привет, помнишь меня? — Серёжа по-моему. - подходя к кофе машине говорит девушка. - Ты прости конечно, но мне сейчас не до тебя. Давай в другой раз как-нибудь поговорим. - перекрикивая работающую кофемашину говорит девушка. — Буду считать что ты согласилась на свидание. - говорит Серёжа. — Что?Нет! - сказала Окс. — Понял, свидание! - он довольно хлопнул ладонью об стойку уходя. — Кто это был? - протирая кружку спрашивает парень. — Да тип один. Не успела я глазом моргнуть, как он меня только что на свидание позвал. — Ничего себе он быстрый. - хмыкнул Макар. — Ладно, я побежала. Меня Шаст ждёт. - снимая фартук говорит Оксана. — Давай, удачи. - махая тряпочкой говорит он. Оксана садится в машину и едет домой кормить, как она думает, умирающего с голоду Антона. Приехав домой она была очень удивлена. Квартира наконец-то убрана, в доме пахнет вкусной едой, а не заваренной лапшой быстрого приготовления. — Антон? - раздается настороженный голос Оксаны, которая тихо идёт на кухню. Никто не отзывается, девушка уже готова звонить в полицию, и сообщать о проникновении в квартиру. Но её опасения испаряются, как только она видит Шастуна, стоящего за плитой в наушниках. — Мы растворяемся в этом, где-то на грани сна. Что такое любовь, я никогда не знал...- напевает парень, перекладывая только что сваренные макароны в тарелку. Он хотел сделать подруге приятно, приготовив ужин сам. Это была полуготовая паста с мясными шариками под томатным соусом. — Антон. - снова окликнула Оксана. — Не отпускай меня, не опускай, держи, держи...- продолжал он петь и слегка пританцовывать шаркая тапочками. — Шастун! Он резко оборачивается хватаясь за грудь в области сердца. — У меня чуть сердце в тапочки не упало. — Прости, я не думала, что ты так испугаешься. Что это за песня такая? Антон, чего мы с тобой в караоке не ходим, а? - хохочет девушка. — Иди руки мой, я накрою стол пока. Оксана уже переоделась и помыла руки, села за стол. — Тебе так фартук идёт. - хитро приподнимая бровь говорит она. — Эта полуготовая паста.. Ты её купил в итальянском ресторанчике за углом? — Ну знаешь, гурманом себя возомнила. - он возмущённо сел намотав на вилку спагетти, - Я с этими узбекскими итальянцами пятнадцать минут договаривался, чтобы они мне продали две порции болоньезе, а не учпучмаки. — Прости, просто ты и в квартире убрал и ужин приготовил... Тебе нужны деньги? Нас выселяют из квартиры? - девушка сжала руку Антона в своей. — Окс, успокойся. Я просто захотел приготовить ужин и убраться. - он опустил глаза. Фролова начала лукаво улыбаться, заглядывая парню прямо в глаза. Антон без инициативы к разговору продолжал наматывать спагетти на вилку. — Не знаю, что на тебя повлияло, но хотелось бы, что это влияние продлилось подольше. Антон придерживался поговорки о потери дара речи во время трапезы. — Когда прийдет время, я расскажу. — Эти уши готовы к любым изменениям в твоем пресном рутинном существовании. - сообщается подруга поглощая длинную макаронину. — А что там в твоей ультра- насыщенной жизни сегодня произошло? — Сегодня меня пригласили на свидание, от которого я не успела отказаться. - улыбается она, вытирая томатный соус с губ. — Правда? И кто же этот смельчак? - подавившись переспрашивает друг. — Серёжа, тот настойчивый, о котором я рассказывала. - Кстати, - вспомнила Оксана. - сегодня было такое ощущение, что все кофейни в Москве закрыли и все ринулись к нам. Благо Макар вышел на смену. — И ты его будешь динамить? — Не знаю, посмотрим по ситуации. - нотки интриги в её голосе свидетельствовали о возможном шансе. После плотного ужина они просидели за телевизором остаток вечера прослушав политическое ток-шоу об очередном заговоре против государства. Шастун завидовал крепкому сну подруги. Ему было не до сна, он думал. Если любовь это вирус от него должна быть вакцина. Если любовь - это вирус то он наверняка уже заражён. Бессонница, первая стадия, парень обречён на в очередной раз разбитое сердце или на историю с хорошим продолжением. — У тебя первая стадия любви. Симпатия. И она прогрессирует с каждым упоминанием о нём. Мне кажется, ты уже проснёшься влюблённым. - допивая свой кофе говорит парню его альтер эго уходя из-за стола.