***
Чонгука находят глубоко в лесу, даже не по запаху или следам, а по дикому рыку. В высокой траве в позе эмбриона лежит обнаженный Чонгук, весь перепачканный в земле и чужой крови, на нем разорванные куски ткани, раньше бывшие его одеждой, а на шее висит талисман, что он отобрал у Тэхена. — Я пойду обратно и принесу какую-нибудь одежду. — Парни обращаются, и Юнги медленно подходит к Чону, а Намджун возвращается обратно в школу. — Чонгук, ты всех перепугал… — осторожно начинает Юнги и подходит все ближе; когда он подходит слишком близко, то замечает, как тяжело дышит парень. — Я подарил его ему… — Альфа сжимает в руках клык. — Хотел показать, как он дорог мне, поэтому и подарил ему частичку себя. — Парень на земле начинает истерически смеяться, и Юнги присаживается на корточки рядом с ним. — А он отдал его… он отдал мой подарок какому-то альфе, вот так просто… — Хм… Тэхен-то у нас, оказывается, не альфа вовсе, он омега. — Юнги только достает из кармана платок и собирается вытереть кровь и грязь с лица друга, как тот встает и чуть было не бьет его по голове своей головой. — Как это омега?.. Не может быть… — Ну вот так, я сам толком ничего не понял, но у него началась течка и он пахнет черничным пирогом… — Что?.. И ты говоришь мне об этом только сейчас?! — Чонгук встает с земли, в голове уже складываются картинки, но он все еще не может поверить, но если это действительно он, то Чонгук будет до конца своих дней ходить перед ним на коленях и просить прощение, коря себя за то, каким же он был идиотом. Чон хватает вещи из рук только что вернувшегося Намджуна и на ходу пытается нацепить на себя их. Он срочно должен увидеть Тэхена и все выяснить.***
По прибытию домой Тэхен сразу падает бездыханным телом на кровать, на все возражения не реагирует — пусть штаны уже все мокрые от смазки, а тело горит так, словно он плавится в раскаленной печи. Кое-как Чимин все же дотаскивает до набранной им же ванной Тэхена. Уже прошло несколько минут, а Тэ просто сидит отмокает в ванне, смотря в одну точку. Его мир разрушен: он думал, что Чонгук для него ничего не значит и никогда не значил, но ошибался. Когда ты ребенок, то не думаешь о любви, просто не понимаешь, что это. Папа читал сказки про истинных, и Тэ всегда думал, что когда-нибудь он встретит своего принца, который заберет его, будет холить и лелеять, но он даже не понимал, что давно уже встретил своего принца, который всегда был на его стороне, защищал и наказывал обидчиков, мстил за каждую слезинку, скатившуюся по щеке омеги. Принца, который вернул его к жизни, того, кто так и не узнал, кто все это время стоял перед ним. Чонгук не узнал Тэхена, и это не дает покоя; все это преображение, желание вернуть свою прежнюю жизнь — все это больше не имеет смысла, ведь если в этой жизни не будет Чонгука, не будет тех отношений между ними, что были раньше. Зачем мне жизнь, если в ней не будет его. В ванне Тэхен просидел около часа, погруженный в свои думы, затем пришел Джин и помог Чимину вытащить, наконец, парня из ванны. Тэ натянул нижнее белье и надел ту самую мешковатую толстовку, на которую недавно засматривался, протянутую Чимином, и вновь вернулся на кровать. — Мы так давно знакомы… — Чимин присаживается на край кровати, пока Джин стоит в дверях, облокотившись о косяк. — Просто знай, что я очень сильно люблю тебя. И всегда буду любить, какое бы ты решение не принял. — Омега поглаживает всхлипывающего парня по спине. — Все, что я прошу, — не отворачивайся от меня. Столько всего произошло за последнее время, но я рад, что ты открылся. Ну а теперь ты можешь наконец расслабиться и просто позволить себе быть самим собой, впервые за долгое время. — Тэхен уже начинает рыдать в голос — тогда к ним подбегает Джин, встает на колени рядом с кроватью и тоже пытается успокоить омегу, у которой сейчас, похоже, уже нервный срыв. Где-то через час после долгой истерики Тэхен наконец уснул — омеги решили пойти в кафе и обдумать то, как они будут помогать другу. Как приятно жить в мире сновидений: там тебя никак не беспокоит то, что происходит в реальной жизни, — но из этого мира его вызывает звонок в дверь. — Хэй, у тебя же есть ключи?! — Истерика вымотала, сил вставать нет, и Тэ так и остается лежать в кровати, но звонки не прекращаются. Ну зато можно выплеснуть все свои эмоции на незваного гостя и как есть, даже не натянув брюки и не умыв распухшее от слез лицо, плетется к двери. — Ч-Чонгук… — не веря своим глазам, произносит омега, а проследив за взглядом, пытается опустить вниз короткую толстовку. Тэхен стоит почти полуголый, он не принял подавители, да и зачем ему было это все тогда, но сейчас, смотря в хищные глаза напротив, очень жалеет, даже собирается закрыть дверь перед носом гостя. Но тут взгляд напротив меняется с хищного на обеспокоенный. — Это ты?.. Это правда ты?.. — Чонгук тянет руку к щеке и поглаживает опухшее лицо, а у Тэ от такой нежности колени подкашиваются. Этот взгляд, эти прикосновения — не нужно никаких вопросов: по ним и так все понятно, — омеге кажется, что с плеч наконец сняли неподъемный груз. Ким задирает рукав и показывает метку, альфа проводит пальцами по почти затянувшимся следам зубов; все еще сжимая запястье в своих руках, он падает на колени, постоянно повторяя «прости». Тэхен тоже опускается рядом, он берет его лицо в свои ладони. — Ты не должен извиняться… Это я во всем виноват, я был таким трусом тогда. — Тэхен прикусывает нижнюю губу и опускает взгляд. — Боялся того, что может произойти… А когда я вернулся, то боялся быть рядом с тобой, своих чувств, я боялся твоей реакции, что ты не сможешь простить меня за все мое вранье… — Тэхен продолжает тараторить, пока Чонгук не заткнул его поцелуем. — Ты хотел меня поцеловать или просто заткнуть? — слегка обиженно спрашивает омега, оторвавшись от губ альфы. — Конечно, поцеловать, — улыбается Чон. — А насчет того, что я зол из-за того, что ты все это время делал из меня идиота… Эм… Я знаю, как исправить эту проблемку. — Альфа ухмыляется и резко поднимает Тэхена наверх, придерживая за ягодицы, заставляя того обхватить ногами его талию, и направляется в спальню. Комнату окутал запах омеги, один только вдох дарил небывалое наслаждение, руки Чонгука уже были полностью испачканы в смазке, член от всего этого уже стоял колом, так что терпеть до кровати не было ни сил, ни желания. Альфа прижимает Тэхена к стене и тянется за поцелуем — Тэ несмело, но все же отвечает на поцелуй. С каждым последующим движением Чон видит, как внутри омеги разгорается страсть, и он, оторвавшись от чужих губ, запускает руку в волосы альфы, оттягивая голову назад, проходится языком от шеи до линии подбородка. На все наплевать, когда Чон видит такое желание в глазах напротив. Парень, что вернул в жизнь радость, разбудил те давние и нежные чувства, что таились глубоко внутри, все же оказался правильным, просто в его голове блуждают очень странные тараканы. А то, что он к нему испытывает, оказалось вполне нормальным и даже взаимным. Боже, как же он сейчас счастлив, ощущение, что его вот-вот разорвет от переизбытка эмоций. Единственное, что он сейчас осознает в полной мере, так это то, что человек напротив — это любовь всей его жизни, ее надо спрятать у себя глубоко внутри, холить и лелеять, сохранив это неистовое желание. Чонгук опустил омегу на пол и продолжал целовать по пути к кровати, разрывая поцелуй лишь из-за нехватки воздуха и когда снимал его толстовку. Когда Тэ упал на кровать, он понял, что его разум остался за ее пределами. Он лежит почти обнаженный под мощным телом парня, которого держал годами в своем сердце. Он вспоминает времена, когда они были еще мальчишками и вся эта ситуация, что происходит сейчас, вызывает у него жуткий стыд. Тэ тянется за простыню и пытается прикрыться, но сильные руки его одергивают. — Не делай так! — Чонгук стягивает с себя футболку и бросает куда-то на пол, Тэхен же видит перед собой того маленького мальчика: кажется, он начинает сходить с ума. Тогда он тянется уже за подушкой и накрывает ею свое лицо, издавая немой крик. Через секунду подушка тоже летит на пол, а Чонгук, упираясь руками по обе стороны от головы омеги, нависает над ним. — Ты серьезно? После всего ты стесняешься меня? — Я тебя люблю… — выпаливает Тэхен, даже не подумав, и, не замечая никакой реакции напротив, закрывает глаза. Чтоб мне провалиться…. Он даже не замечает, как на лице Чона расползается довольная улыбка, он начинает целовать щечки, носик и лоб смущенного парня и, отвлекая поцелуями, стягивает с него наконец трусы, оставляя полностью обнаженным. Лицо Тэхена моментально покраснело, и он прикрыл его руками. Чонгук быстро стянул с себя штаны вместе с бельем и вновь оказался над омегой. Он убрал его руки, скрепляя их в замок над головой. — Ты такой милый, когда стесняешься… — альфа ухмыляется и накрывает своими губами чужие родные губы. Он стал спускаться ниже, покрывая поцелуями каждый сантиметр кожи, — от всех этих ласк парень под ним начал извиваться; хоть он и был полностью ими поглощен, но все равно чувствовал, как чужая рука поглаживает сжавшееся колечко мышц, растирая природную смазку. И вот внутрь проникает один палец — по телу словно проходит электрическая волна, все это так ново, но все тело горит, просит большего. Чонгук начинает двигаться и через мгновение вводит еще один палец. — Тебе нравится? — Альфа увеличивает темп и посасывает нежную кожу на шее. — Каждую последнюю ночь я представлял себе, как буду заниматься этим с тобой… — прохрипел Тэ, закусывая ребро ладони, чтобы подавить эти развратные стоны, срывающиеся с его уст. Чонгук стал радоваться вдвойне, что не он один сидел ночи напролет в кровати и представлял, как будет вдалбливаться в это податливое тело, и мастурбировал. А теперь, когда Тэхен сам признался в своих желаниях, зверь Чонгука срывается с петель. Сделав еще пару возвратно-поступательных движений пальцами, раздвигая стенки внутри, он их вынимает с хлюпающим звуком, вызывая недовольный стон омеги. Через секунду альфа заменяет их головкой члена; войдя наполовину, он дает привыкнуть к новым ощущением — омега же, как только Чон толкается, издает протяжный крик, выгибается и сжимает пальцы на ногах. С каждым толчком тело охватывает ужасная боль, от чего Тэ мечется по кровати, пытаясь слезть с члена — Чон же ничего не слушает, лишь сильнее сжимает бедра и вдалбливает омегу в кровать. После нескольких толчков боль сменило удовольствие — омега продолжал издавать развратные стоны, сам не веря, что мог издавать такое. Он сам насаживался, обхватив ногами талию альфы, но Чон не уступит бразды правления, хотя ради этого парня он готов на все, пока дело не касается кровати. Чонгук выходит, разворачивает омегу на живот, проходится языком от попы до лопаток и резко входит, переходя на бешеный темп. Глаза застилает пелена, и в порыве страсти Чонгук хватает запястье, на котором долгое время была его метка, и повторно кусает. Вперемешку с дикой болью омегу настигает оргазм, и он сжимает альфу в себе. Это самое лучшее, что было в его жизни, аж звездочки перед глазами. Но Чонгук ненасытен: он так долго этого ждал, что не готов так быстро все закончить. Альфа продолжает двигаться, выходя наполовину, а потом врываясь в растянутое колечко мышц. У него было много партнеров, но этот самый лучший: от одних только его стонов сносит крышу. Омега продолжает громкие стоны, уже даже не пытаясь сдерживаться, и снова возбуждается — единственная мысль, промелькнувшая в его голове, это то, чтобы Чимин не пришел прямо сейчас и не застал его в этой позе. На самом деле, в этот самый жаркий момент для двоих Чимин сидел в кафе со своим альфой и двумя друзьями, пытаясь придумать, как же помочь Тэхёну и Чонгуку. Они пытались придумать план по их сближению, обговаривая даже мельчайшие детали. Жаль, что никто из них не знал, что они сами организовали свое сближение. После еще нескольких грубых толчков альфа наконец излился внутрь и без сил упал на омегу, разворачиваясь на бок и подминая омегу под себя. — Эй, ты выходить не собираешься? — Тэ сам удивился, каким сиплым из-за криков голосом он говорит. — Нет! Ты мой и только мой, я хочу, чтобы рядом со мной было много твоих копий, так что готовься к бессонным ночам, — ухмыляется Чонгук и целует его в макушку. — Ты… Ты так ничего не ответил на мои слова… — Ким рад, что он лежит спиной, что он не сможет увидеть его испуганного лица. — Слова? Какие слова? — альфа еле сдерживает смех, наблюдая, как парень рядом напрягается, все его эмоции можно прочитать как открытую книгу. — Я всегда любил и буду любить тебя… — произносит он, губами касаясь его уха, что вызывает мурашки по всему телу. С довольной улыбкой, прижавшись еще сильнее, он засыпает в крепких объятиях.***
После того дня прошло уже почти полтора года. Как и обещал Чонгук, он одаривал Тэхена каждый день бессонными ночами, ставя новые рекорды в постели. Это было довольно тяжело поначалу, так как приходилось проводить время в маленькой комнате омеги, где к тому же часто ошивался Чимин. Поэтому через месяц альфа предложил переехать к нему, на что Тэ долго упирался, но в итоге с благословением отца покинул отчий дом. Семья очень радушно приняла его, а узнав, что семья омеги — это их бывшие соседи, то приняла всю его семью с распростертыми объятиями. Риз, узнав о внезапной кончине Дживона, был очень опечален, но все же предложил помочь Джинсу с хорошо оплачиваемой работой. Когда Чонгук наконец узнал долгожданную новость о том, что скоро их ожидает пополнение, то чуть не пробил головой потолок, прыгая от счастья. Через семь месяцев у них родился прекрасный мальчик-альфа, который постоянно улыбался, его назвали Чон Хосок. Малыш был настоящим озорником и часто пугал папочку, когда обращался среди ночи и приползал к ним в комнату. Благодаря влиянию Чонгука Тэхену ничего не грозило за его выходку, так что он спокойно мог вернуться в школу. Как только Тэ переехал в дом семьи Чон, альфа всячески пытался сделать предложение, но все время получал ответ, что сейчас слишком рано, будто не они были знакомы целую вечность, но после рождения малыша под давлением родителей обоих сторон, так как ребенок не может расти не в браке, ему все же пришлось согласиться, и сейчас вся его жизнь погружена в подготовку к свадьбе.***
После того самого дня в кафе, когда Чимин вернулся домой, то обнаружил обнаженных парней, которые нежились в кровати. Он сначала накричал на них, а потом долго возмущался, что они могли хотя бы дверь закрыть, а лучше табличку повесить, что эта картина надолго останется в его памяти и будет ломать ему и без того расшатанную психику. Альфа на все это никак не среагировал, лишь чмокнул в макушку полусонного омегу, собрал свои вещи и покинул комнату с фразой «Вам надо о многом поговорить». Тэхен же все это время, с того момента, как их застукали, прикрывал покрасневшее лицо руками, лишь бы не смотреть на друга, и мечтал слиться с кроватью. После того, как Чон ушел, омеги вдвоем сидели на кровати Чимина и смотрели на развороченную и испачканную постель; никто из них не проронил ни слова: один не знал, как все рассказать, другой был уверен, что не хочет слушать подробностей. Хоть Пак и мог вести себя довольно развязно, когда ему это надо, но на самом деле он был довольно скромным человеком. И вот сейчас он сидит и думает, что, приди он немного раньше, мог застать картину похуже — он крутит головой в разные стороны, пытаясь отогнать образы, выстраивающиеся в его голове. Первым из-за долгого молчания сдался Тэ — он полез обниматься с извинениями к Чиму; тот на несколько секунд поддался, но потом оттолкнул, убеждая, что тому необходимо в душ и он весь пропах запахом кофе. После этого они очень долго смеялись над этой ситуацией. Чимин уже привык, что к ним нежданно-негаданно может заявиться Чонгук, и был рад, что его друг впервые за долгое время наконец обрел свое счастье. С каждым следующим днем Пак все больше и больше влюблялся в Юнги, но как только его отец узнал об их отношениях, он всячески пытался их испортить, так как у него был конфликт с отцом Мина. Омега был очень расстроен и первое время даже прекратил общение, больше пропадая дома, чем мешал влюбленной парочке, но податься ему больше было некуда. К счастью, альфа не оставлял попыток добиться внимания со стороны омеги и в итоге наплевал на запрет отца — пошел в руки собственному счастью. В тот самый день был их первый раз. Мин тогда старался быть очень нежным, боясь оставить хоть малейший синяк на этой нежной и мягкой коже, долго растягивал, чтобы его толчки были менее болезненными, но в итоге не смог сдержаться и прямо посередине акта он обратился и больно укусил ошарашенного и напуганного Чима в плечо. После этого Юнги очень долго извинялся, на что получал неожиданный ответ, что тому даже понравилось. В последнее время омега ходил весь бледный, был очень слаб и проводил почти все время в обнимку с унитазом. Вскоре после похода к врачу выяснилось, что Чим вынашивает двойню — это очень удивило обоих, но когда Пак сообщил об этом семье, то они сразу поменяли свое мнение об избраннике, советуя объединить семьи. В положенный срок после долгих и тяжелых родов Чимин воспроизвел на свет двух мальчиков — омегу и альфу. Вся семья и друзья присутствовали на родах, а когда малышей вынесли познакомиться с отцом, Чонгуку сразу приглянулась маленькая пухлощекая омега, и он сообщил, что со временем заберет ее себе для своего сыночка, указывая на ребенка в руках Тэ, который перебирал маленькими пальчиками волосы омеги. — Я ребенка две секунды держу, а ты уже строишь планы на его жизнь? — альфа смотрит серьезным взглядом, а потом оба начинают смеяться.***
Джин и Намджун также развивали свои отношения, с каждым днем выводя их на новый этап. По началу было тяжело: после каждого интимного прикосновения Джин одергивал руку Нама или просто сбегал, постоянно вспоминая тот злополучный день. Но альфа терпел, ждал, когда ему наконец смогут открыться, и после длительного промежутка времени, когда он наконец признался в том, что чувствует, омега пошел на контакт. Все его движения были неуклюжими и неловкими, и он вздрагивал от каждого резкого прикосновения, но все равно в конце концов стал получать удовольствие и окончательно расслабился. До свадьбы им, конечно, далеко, да и ребенка сейчас даже в планах нет. Джин сразу поставил условие, что он не будет рожать и выходить замуж, пока не окончит учебу и не сможет нормально устроиться в жизни. Хотя иногда и задумывается над своими словами, когда смотрит, как альфа играет с малышами Чон и Мин, но быстро себя отговаривает: нельзя идти на поводу своих желаний, — это может плохо кончиться, уж он-то об этом точно знает. С каждым днем Джин все больше и больше времени стал пропадать в доме Кима, но так как жить большой семьей, хоть и в таком большом доме, было не лучшей затеей, Нам уговорил отца снять ему квартиру, где он живет и по сей день вместе с горячо любимой омегой.