«Ты ещё вспомнишь обо мне, Вулфард»

Глаза тут же округлились, преобразившись в овалы размером в несколько центов. Лицо тут же приобрело оттенок рыжих волос, горящих на просторах тыльной стороны мороза. Мне становилось жарко, словно я нахожусь в сауне с градусами под пятьдесят. Воздух постепенно перестал врываться в мой организм, как будто нас отделял невидимый барьер. И сейчас, задыхаясь в стеклянном куполе, невозможный для моих очей, мне приходилось искать хотя бы какую-то лазейку, лишь бы не потерять сознание. А парень тем временем лишь быстро приближался, сокращая наше расстояние. Его светло-серые волосы сливались с задним фоном, наполненный плотным слоем глубоких сугробов. Светлые глаза пробежались по моему суровому лицу, исследуя каждый незатронутый миллиметр. Хоть он и был с виду спокойным, но это не означает, что внутри парня не бушевали сотни ураганов, сокрушая всё то, что попадало под руку. Громадные стены, ограждающие крайность эмоций, постепенно ломались, отваливаясь по маленьким кусочкам и становясь частью бескрайнего моря. Она не вечная. И всему придёт шумный конец. Но сейчас парень соблюдает все правила нормы. Не выходит из себя, не пытается надоедать. Такие вообще существуют? Даже если сравнить с тем же самым Финном, который то и дело не скрывал свои эмоции, срываясь, как злобный пёс, которого удерживала лишь стальная цепь. Ещё немного, и он сорвётся с места, вприпрыжку оббегая все преграды и достигая той самой злобы, которая накрывала его всякий раз, когда парень сам этого не ожидал. Особенно при ревности. Особенно со мной. Я для него некое исключение, с которым можно и поболтать по душам, и грубить, тем самым образовывая большущее пятно в наших отношениях. Только оттуда, из тёмных глубин темноты, не будет лезть что-то положительное. Сторона Зла. Вот она. Целый портал для неё. Созданный своими,—человеческими,—руками. Главное не угодить туда самому первооткрывателю. Меня удивило не только то, что Дастин находится в Ванкувере, а не в Чикаго, но и его внешний вид. Не скажешь так просто, что сейчас для нас,—может и лично для него,—зима. Лёгкая кожаная куртка расстёгнута нараспашку; чёрная пустая футболка; порванные джинсы и осенние кроссовки. Либо этот человек сошёл с ума, намереваясь поскорее лечь с горячкой, либо он реально не ощущает такой холод, какой получаем мы чуть ли не каждый день, а ведь его тело даже не поддавалось судорогам. На лице читалось просто нереально спокойствие. Ни выступающих на лбу морщин или длинных ветвей вен, ни какого-либо дрожания вообще по всему телу. Как будто парень попал в зону комфорта, где можно не беспокоиться по поводу внешней температуры. —Привет, Рейчел, не ожидал тебя тут увидеть,—а я думаю несколько иначе. Может он реально какой-то маньяк, который уже заранее предугадал мои планы на это утро. Хотя по нему и не скажешь. Тогда откуда он тут? По делам? Из-за учёбы? Пусть приведёт хоть сотню оправданий, но навряд ли я одной из них поверю, скорее поддамся глупому детскому смеху, такому же звонкому, как удар по колокольчику. Но сейчас было не до смеха. Тем более мороз так сильно обвивал тело и кожу, что вообще не хотелось что-либо говорить. —Привет, Дастин, но ты же был в... —Разве?—я молча кивнула, переступая с ноги на ногу. Ещё пару минут, и я покроюсь тонким слоем льда, сформировывая ледяную фигуру, хотя вряд ли это реально. Но иначе никак, мне было нереально холодно, а уйти с места в более тёплое я не могла. Где же Лео? Или заместо него пришёл другой парень?—Да не, ты, возможно, ошиблась. Я успел соскучиться,—он незаметно коснулся моей руки своей, поглаживая её с разных сторон. Тело тут же отпрянуло, словно получило удар током. Лёгкое недоумение постепенно стало перерастать в дискомфорт. Впервые становилось неприятно в обществе с кем-либо. Особенно с Дастином. А ведь это удивительно. И странно.—Разве ты нет? —Не знаю, голова была забита немного другим,—пришлось сделать усмешку, лишь бы парень не отреагировал на это как-то специфично, открывая мне свою завесу, где каждая молния могла убить просто от одного удара. Но он не выражал никакой обиды. Наоборот, на его лице читалась гордая улыбка. Глаза остекленели, отображая весь мир в противоположном виде. Даже злость не была основополагающим в его таинственном характере. Хотя, откуда мне знать, что входило,—и входит,—в этот список. Найти хотя бы какую-то информацию о нём будет, теоретически, невозможно. Но если смотреть на это свысока, то... кто его знает, я этого даже не пробовала. —Кого-то ждёшь?—пришлось ещё раз кивнуть, посматривая на экран мобильника и убеждаясь, что в этот раз опаздывает сам Лео. Парень явно тратит время на укладку причёски, что вполне неудивительно, ведь он относился к ней очень строго. На это я с Василисой отреагировали лишь безудержным смехом, но, сталкиваясь с его принципиальным взглядом, мы тут же умолкали, выдавливая слова через непрерывный хохот. Дастин смотрел настолько глубоко, что постепенно становилось очень страшно. Его глаза осматривали практически каждую черту лица, то ли очень хорошо запоминая, то ли фотографируя зрачками. —Да, друга,—посмотрев за его тело, я уловила ещё одну идущую фигуру, только даже за миллион километров можно было уловить этот запах душистой лаванды с яблочным шампунем. Такое странное сочетание, но подходит друг другу на раз-два.—А вот и он, так что... я-я-я...—слова приходилось растягивать, в надежде, что до голубоглазого дойдёт быстрее, чем я предполагаю. Но он всё также неподвижно стоял, иногда поворачивая головой в разные стороны. Он кивнул, обнимая меня и уходя в пенистый туман, покрывший его сразу же. —Привет, кто это был?—приветственные объятия длились всего пару секунд, но даже за это время я успела ощутить то самое тепло, которого мне не хватало в далёком Чикаго. Я пожала плечами, стараясь не сдавать себя с позиции. Но чувствует же моё сердце, что он всё прекрасно осознал за пару секунд. А вот что именно, так было не ясно.—Ну смотри. Как же я скуча-а-ал,—за пару минут волосы на его голове снова приобрели форму гнезда, что вызвало лишь смех. Его жалобное фырканье потребовало тишины, но где-то в подсознании я всё равно умилялась этой картине. —Ты не представляешь, как я скучала. —Ну а теперь рассказывай, каким же боком ты появилась здесь, а не в своём «новомодном» Чикаго,—тут уж точно я не смогла сдержать усмешку. Предпоследнее слово он буквально обвёл в рамочку, подчеркнул, выделил жирным шрифтом, лишь бы я запомнила на долгое время это словосочетание. Пришлось всё же досконально объяснять причину приезду сюда. Сначала он просто недоумевал, явно не вписываясь во весь рассказ. Потом же лицо приобрело нереальный оттенок, словно мертвеца. Глаза тут же опустели при моменте истории, когда я снова оказалась с Финном. Это отчаяние? Радость? Горе? Трудно определить, учитывая то, что я ни разу его таким не видела. Закончив, он смотрел на меня, как на что-то чересчур отвратительное. Или мне просто кажется? От страха я запиналась и путалась в словах. Теперь всё тело буквально парализовало, остановив на полпути к магазину. —Что такое? —Просто очень иронично, что по приезду вы тут же помирились. А как же его новая «девушка»? Или он смело закрыл глаза на это?—тут уже господство взял мой разум с сотней мыслей для рассуждения, которые уже шквалом влезли в личное пространство, отодвигая барьер в самый конец. Я и вовсе забыла, что у него есть так называемая девушка, с которой он, вроде как, не расставался.—Ты серьёзно забыла? О-о-о, подруга, сочувствую же я тебе,—его рука легла на моё плечо, похлопывая по нему и наводя на меня ещё больше судорог. —И давно они вместе?—я попыталась скрыть волнение, проглотив его, но, судя по всему, оно застряло, выводя меня из себя ещё больше. —Ну может дней шесть, ну не больше. Хотя я ни разу не заставал их вместе. Вот вообще нигде. Только на переменках, да и то, это только этим и ограничивалось. Вообще я удивлён,—он провёл пальцами по волосам, немного отодвигая их в сторону. Глаза быстро пробежались по моему лицу, но потом снова устремились на витрину живописного магазина для художников.—Жди меня здесь. Парень быстро проскользнул внутрь, я услышала лишь маленькое бренчание дверного колокольчика, висевшего сверху. На окнах висели разноцветные гирлянды, а вывеска горела неоновыми огнями, привлекая к себе всеобщее внимание. Несколько людей также последовали примеру Лео и зашли внутрь, изучая всё слишком тщательно и обдуманно. Вообще, друг являлся ярым любителем порисовать. И у него это очень хорошо получалось. Некоторые работы настолько хороши, что даже самой не хочется верить в то, что это рисовал обычный среднестатистический школьник из Америки. Хоть я и не любитель искусства, но смотреть на то, как парень трудится ночами, так это очень мило и головокружительно. В тусклом свете его зрачки приобретают оттенок янтарной массы, а волосы постепенно мокнут из-за душного помещения. Через пару минут он уже стоял возле меня, придерживая в руках несколько карандашей, кисточек и акриловые краски. Засунув это в рюкзак, мы продолжили нашу прогулку, время от времени снова возвращаясь к теме обо мне и Финне. Но практически всё время мы обсуждали лишь то, что происходило у них в школе. Новостей немного, но хотя бы что-то удалось выудить из информационного источника. Эльза Мартин по-прежнему высится в списке самых популярных людей в школе; Финн Вулфард всё ещё является образцом парней в школе; Василиса так и не смогла подойти к нему и заговорить, что, в принципе, не удивило меня; весь класс безумно скучал по мне. Больше ничего, что очень удивительно. Но было с какой-то стороны приятно, что даже люди, с которыми я контактировала раз в полгода, помнят обо мне. Мы гуляли ещё, от силы, час-полтора. Потом парень попрощался, ещё раз очень сильно обнял и ушёл по делам. Стало и грустно, и холодно, и жутко. Одиночество теперь уж точно накрыло меня, как махровый плед, согревающий душу от знойного мороза. Ноги плелись, заплетались, как вертящиеся свободные концы ленточки. Оставалось несколько метров, я обогну дорогу к домам и уже спокойно дойду до здания. Пару метров. Сантиметры. Звонок. Никто не открывал. Брат мне писал, что он с Ником поедет на работу, а Финн будет благополучно сидеть дома, как маленький ребёнок, которому запретили шалить одному. Не зря же мне всё-таки дали запасной ключ. Открыв дверь, я наступила на что-то жидкое, что-то, что уже прилипло к подошве моих ботинок. —Финн? Пройдя в гостиную, прямиком в одежде, я увидела на полу мёртвое тело кудрявого, а вокруг него расстилались моря алой крови цвета томата.