Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное

Добродушный Джо болтал всю дорогу, и я успел узнать всю историю его семьи, прослушал рассказ о младшем брате, который готовится поступать в колледж, и кучу дифирамбов невесте — Пегги Лу, дочери хозяина соседнего ранчо. Я продолжал умело вставлять в нужных местах неопределённые реплики, так что Джо пребывал в полной уверенности о том, что мы славно поговорили. Так что распрощались мы вполне сердечно, когда он высадил нас у мотеля под названием «Радужный кролик» на окраине городка Москва. Для того чтобы снять номер в мотеле, Римус прибег к Конфундусу, но лично я так вымотался от болтовни Джо, что воспринял это абсолютно спокойно, а когда мы оказались в номере — то сразу понёсся в душ. Конечно, купание в тёплой реке — это замечательно, в водопаде — тем более, но что-то я по прелестям цивилизации соскучился. К счастью, номер нам достался довольно дорогой, и в нём был не только душ, но и ванна, а к ванне прилагались пенка, шампунь и несколько небольших кусочков мыла разных сортов. Так что следующий час мы с Конни провели в ванне, наслаждаясь душистой пеной и горячей водой. Римус же заявил, что отправляется в город, чтобы прикупить еды, одежды, поскольку его трансфигурация не вечна, и разузнать, когда отправляется ближайший автобус в Остин. На мой резонный вопрос в стиле: «Где деньги, Зин?», Римус лишь ухмыльнулся и достал из мешка пару золотых браслетов индейской работы с вырезанными на них изображениями птиц и добавил, что в городке наверняка имеется ломбард, а то Конфундусов на всех не напасёшься, да и местные магические служители закона могут обратить на нас лишнее внимание. Я был с ним в этом совершенно согласен, и оборотень отправился добывать деньги, предварительно велев нам запереться и открывать только по условному стуку. Отсутствовал Римус довольно долго, условный стук раздался только тогда, когда мы с Конни, чистые и довольные, вывалились из ванной, закутанные в махровые халаты, которые тоже предоставлял постояльцам мотель. Оборотень притащил два здоровенных пакета с едой и одеждой, а также три билета на завтрашний автобусный рейс компании «Грейхаунд» до Остина, оставил нам покупки на растерзание и сам отправился в ванную. К этому времени наши трансфигурированные джинсы и рубашки вновь стали индейской одеждой, и я только порадовался, что мы успели добраться до мотеля вовремя. Еда оказалась вполне обычной американской едой на вынос — картошка фри, два ведра куриных ножек, три салата, два баллона с «Колой» и несколько сладких пирожков. Мусорная, в общем, еда, но как же я по ней соскучился… И Конни понравилось, особенно хорошо пошла у него картошка фри с сырным соусом и пирожки с клубникой. Короче, мы наелись до отвала, да и Римус голодным не остался. А потом Конни стал проситься на улицу, мотивируя это тем, что хочет посмотреть, как живут магглы, да ещё и в другой стране. Но Римус неожиданно нахмурился и сказал, что время до завтрашнего рейса — автобус, кстати, отходил ранним утром, нам лучше провести в номере. И я понял, что он опасается появления тех, кто нас похитил. Мы с Конни уже приготовились припереть Римуса к стенке, но тут он порылся в пакете со шмотками и достал несколько журналов с яркими обложками. — Это чтобы вы не скучали, — заявил он. — Мне сказали, что это подходит для детей… Я заметил на обложке верхнего Человека-Паука и мысленно застонал. Комиксы… Как я мог забыть? Конни с любопытством взял верхний журнал, проглядел обложку, раскрыл… Всё, парень был потерян для общества. Изучал он это нехитрое чтиво с таким вниманием, с каким, наверное, не учил книгу заклятий в родном мэноре. И, судя по приоткрытому рту, ему это ужасно нравилось. Люпин улыбнулся и подвинул журналы мне: — А ты, Гарри? — Нетушшшки… — прошипел я. — Ладно, пусть Конни читает, не будем его волновать, а вот мне ты всссё расскажешь… Люпин попробовал перевести стрелки на возраст, блэковскую родню и прочее, но меня этим было не пронять. — Ох, Гарри, мне порой кажется, что тебе не девять лет, а гораздо больше… Знал бы ты, насколько. Но я надул губы и мрачно сказал: — Извини, Римус, но я давно перестал быть ребёнком. Жизнь научила. Так что давай, рассказывай. Ты опасаешься визита тех, кто нас похитил, не так ли? Но я ведь сжёг лабораторию… — Сжёг, — кивнул Римус. — Я тут заглянул в местную библиотеку… У них есть такая удивительная машина, которая хранит в памяти все новости… Там работает такая милая мисс, она согласилась мне помочь. Так вот, Гарри, я просмотрел все данные о катастрофах, случившихся на территории США примерно четыре месяца назад. И нашёл очень интересное сообщение из Аризоны о гигантском подземном пожаре, который продолжался три дня, но в строго локализованном месте, а потом прекратился сам собой. — Лаборатория? — спросил я. — Думаю, что она. Во всяком случае, ты отомстил и за себя, и за Конни, за всех несчастных, что прошли через это мерзкое логово. Но… — Думаешь, что у «профессора» и остальных остались сообщники? — Думаю, да. Видишь ли, Гарри, в начале двадцатого века в Америке существовало «Общество противодействия магии Нового Салема». — Магглы? — Магглы, — согласился Римус. — Но, думаю, не только… Ведущую роль в нём играла некая Мэри Бэрбоун. Понимаешь, она усыновляла сирот, организовала приют… Благотворительница, одним словом… — Что-то мне подсказывает, что не всё было так мило… — Не всё, — согласился Римус. — Я очень мало знаю об этой истории, но её целью было отучить детей-волшебников пользоваться магией. Она ненавидела магию во всех её проявлениях… — Но… как? — поражённо спросил я. — А как обращались с тобой Дурсли? — Наказания, — прошептал я. — Наказания, — согласился Римус. — Маленькие маги старались избежать боли и загоняли магию внутрь, чтобы не было выбросов. Но ты ведь знаешь, что родители-маги никогда не наказывают ребёнка за выбросы, наоборот — радуются их силе. — Потому что в противном случае малыш может либо выгореть… либо… — тут я запнулся, подбирая нужное слово. — Стать обскуром, — подсказал мне Римус. — Такой случай, в результате которого и погибла сама Мэри Бэрбоун, был зафиксирован в двадцатые годы двадцатого века. Кстати, в этом каким-то образом был замешан и Геллерт Гриндевальд, но подробностей я не знаю. Ньют Скамандер, который мне об этом рассказывал, не успел посвятить меня во всё. — Бэрбоун… — пробормотал я. — Бэрбоун… Римус, да я слышал эту фамилию! Дженет называла себя Дженет Бэрбоун! Неужели это её дочь… или там внучка? — Насколько мне известно, у Мэри Бэрбоун не было своих детей, — задумчиво отозвался Римус, — только приёмные, но кто знает… К тому же, это могла быть одна из несчастных воспитанниц приюта, которой промыли мозги как следует. И она, участвуя в похищении магии у магов, искренне считала, что делает благое дело, избавляет мир от зла… Но это доказывает только то, что «Новый Салем» не исчез со смертью его основательницы, а продолжает своё черное дело до сих пор. Поэтому нам стоит быть особенно осторожными… — Но куда смотрят местные авроры? Ведь похищение маленьких магов не могло не вызвать резонанса? — Думаю, — вздохнул оборотень, — что именно поэтому дети туда попадали из Англии… а может, и из других стран… Азия, Африка, Восточная Европа… Там сложная политическая ситуация, вряд ли местное волшебное сообщество успевает отслеживать всех магглорожденных. Не думаю, что они осмеливались похищать маленьких американцев, это может привлечь лишнее внимание со стороны местного аналога аврората. — Согласен насчёт сложной политической ситуации и магглорожденных. Но почему им отдали меня и Конни? — спросил я, надеясь, что своим ответом Римус лишний раз подтвердит мои размышления. — Мы же не магглорожденные, не так ли? — Это просто, — отозвался Римус. — Конни похитили, чтобы иметь рычаг давления на Люциуса Малфоя. Как-никак, один из самых богатых магов Британии, да и политик неплохой… Такого лучше держать на коротком поводке. Думаю, что его, в конце концов, вернули бы Люциусу… за очень серьёзную услугу или огромные деньги… истощённого, превращённого почти в сквиба… Не думаю, что малыш прожил бы слишком долго после освобождения… Сволочи… — А я? — А за тобой, похоже, следили, — спокойно ответил Римус. — И некоторые твои поступки навели на мысль о твоей излишней силе и самостоятельности. Тебя бы тоже вернули. Точнее, тебя бы торжественно освободил бы… догадываешься, кто? — Дамблдор… — скрипнул зубами я, а оборотень кивнул и продолжил: — Всей магии тебя бы не лишили, но ты бы был запуган насмерть и благодарен своему спасителю. Плюс легилеменция… Догадываешься, что он мог бы вложить тебе в мозги? И его план покатился бы по старым рельсам, понимаешь? Это просто чудо, Гарри, что ты сумел сам выбраться из такой ужасной передряги, да ещё и Конни спасти. — Тварь бородатая… — прохрипел в ответ я, с трудом сдерживая магию. — К тому же, — вздохнул Люпин, — одним из последствий этого плана могла быть грандиозная подстава для Северуса. Наверняка он начал проявлять непокорность, и Великий и Светлый решил вновь взять его на строгий ошейник. Ох, ты мать моя Лили… Да что ж тут такое творится-то… — А ещё, — закончил Римус, — я посмотрел, кому принадлежат земли в Аризоне, на которых был пожар… Удивительная всё-таки вещь — этот ком-пью-террр… — И? — спросил я, ожидая очередной пакости. Оборотень не подвёл: — Официально ими владеет некая «Герберт Гринвуд компани инкорпорейтед». Ничего не напоминает?  — Гринвуд? Гриндевальд??? — вырвалось у меня. — Да быть не может! Он же в Нурменгарде! — Ну, как ты помнишь, — спокойно отозвался Римус, — я тебе уже говорил, что в Нурменгарде может находиться отнюдь не Гриндевальд. Это совсем не значит, что он занял место Дамблдора, увы… Эта парочка только в юности позволяла себе делать серьёзные ошибки, со временем они вполне себе спокойно проворачивали длинные многоходовые комбинации к неизменному успеху обоих. Подозреваю, что там вполне может находиться какой-нибудь совершенно ни в чём не виноватый бедолага, имевший несчастье внешне походить на Гриндевальда, а настоящий Гриндевальд руководит всем из тени, будучи глубоко законспирированным. — Вообще-то, — задумчиво произнёс я, — если брать Гитлера, то я читал, что у него были специально подготовленные двойники… и даже неизвестно точно, кто погиб в сорок пятом году — настоящий Гитлер или очередной двойник. Правда, это всё на уровне гипотез, но дыма без огня не бывает. — Вот-вот, — покивал головой Люпин. — Гитлер находился под сильным влиянием Гриндевальда, кто знает, может, и эту идею с двойниками он перенял у него. К тому же в событиях начала двадцатого века с обскуром и Мэри Бэрбоун Гриндевальд был точно замешан. Так что кто ему мешал обосноваться после Первой Магической в Штатах, а? Я припомнил, что американское правительство после Второй Мировой вполне себе охотно принимало беглых нацистских учёных — один Вернер фон Браун* чего стоил. Почему бы в этой компании не оказаться и Гриндевальду? — Скажи, Римус, а ты знаешь что-нибудь про «Аненербе»**? — спросил я. Оборотень покачал головой и удивился: — А ты-то откуда про это знаешь? — Читал много, — обтекаемо ответил я. — В Литтл-Уингинге неплохая библиотека, там много книг по истории. Это такое общество, созданное во время правления Гитлера, вроде бы для изучения древних германских традиций, но которое, на минуточку, занималось именно исследованиями магии, в числе всего прочего. А после окончания войны многие «учёные» из «Аненербе» и другого похожего общества –«Туле»*** — тоже оказались в Америке. Северной и Южной, что характерно, и многие из них дожили до глубокой старости и скончались на руках у любящих родственников. В том числе и печально знаменитый среди магглов доктор Йозеф Менгеле****, весьма смахивающий по складу ума на того самого «профессора», из лаборатории которого мы так удачно удрали. Этот самый Менгеле проводил совершенно бесчеловечные опыты, правда над магглами, но это ведь не становится менее отвратительным, правда? Кто их прикрывал, этих нацистских преступников? Маггловские правительства. Возможно, что они были в курсе истинной деятельности «Туле» и «Аненербе», понимаешь? — Но это… это же нарушение Статута Секретности, — удивился Римус. — А Гриндевальду не по фигу было на этот Статут? Если бы он победил — к нему бы не было вопросов в любом случае. А для нечестных маггловских политиков магия — лишний способ удержаться у власти и стать ещё богаче. Деньги не пахнут. Оборотень помотал головой, словно отгоняя ужасное видение: — Но, Гарри… Если всё так, как ты сказал, то не значит ли это, что мы ничего не сможем изменить? Что все наши усилия бесполезны? Ну блин, замотивировал… Не, надо срочно исправлять положение. Хотя, похоже, Люпин меня проверяет — лицо-то расстроенное, а в глазах черти пляшут… Ах ты ж, волчара… — Нет, — твёрдо ответил я, — если мы опустим лапки и сдадимся — вот тогда точно хана всему Магическому Миру. Всему, потому что магглы, заполучив кусок, не удовлетворятся малым и не успокоятся пока либо не сделают магов своими рабами, мотивировав это тем, что их надо изучать и способностями их управлять для их же блага, либо… пока полностью всех магов не уничтожат. Но это чревато и может разгореться Третья Мировая война, которая может стать заодно и Последней Магической. Так что… пусть мы будем неучтённым фактором, который всё это прекратит. Потому что отсидеться не удастся никому даже в блаженном 1896 году, понимаешь? Люпин блеснул глазами и ответил уверенно: — Понимаю. Именно поэтому я — с тобой. А потом обнял меня и потрепал по голове, как малыша-ути: — Удивительно… ты ещё ребёнок, но рассуждаешь умнее некоторых взрослых. — Просто я — самостоятельный, — состроил «щенячьи» глазки я. Римус рассмеялся, так что даже увлёкшийся Конни поднял голову от своих комиксов и спросил, что случилось. — Ничего, — улыбнулся Люпин. — Просто мы немного засиделись. Не пора ли размяться? И запустил в нас с двух рук диванными подушками. Я-то успел увернуться, а вот Конни — нет, так что мы начали страшную месть с визгом, криками и полётом подушек по всем возможным траекториям. Как ни одна из них при этом в телевизор не попала — не понимаю… А потом я пожаловался, что у меня в горле пересохло, и спросил Римуса, не могу ли я сбегать за мороженым — я видел рядом с ресепшн два автомата — один с газировкой, а другой — как раз с мороженым. Римус заявил, что сходит сам, но мы с Конни так умоляюще на него посмотрели, что он стал искать в карманах мелочь, и мы радостно начали потрошить пакеты со шмотками, чтобы одеться. И в этот самый момент в дверь постучали и грубый мужской голос заявил: — Обслуживание номеров! У вас всё в порядке, сэр? Я уже хотел ответить, но Люпин прижал палец к губам и ответил сам: — В полном, спасибо. Ваши услуги не требуются. И в этот момент дверь всё-таки отворилась, и я увидел за порогом высокого мужчину лет сорока, с грубоватым лицом, одетого в обычные джинсы и кожаную куртку. Внешне он выглядел совершенно обычно, но я всё-таки ощутил тревогу. Люпин же рыкнул: — Мальчики, под кровать, быстро! Мы с Конни спорить не стали, соскользнули под кровать и услышали, как хлопнула дверь номера. Мужчина вошёл и насмешливо сказал: — А ты всё-таки нашёлся, волчонок. Ответом ему было злобное рычание обращающегося Римуса. *Вернер фон Браун — немецкий, а с 1955 года — американский конструктор ракетно-космической техники, один из основоположников современного ракетостроения, создатель первых баллистических ракет, член НСДАП с 1937 года, штурмбаннфюрер СС. В США он считается «отцом» американской космической программы (Википедия). **«Аненербе» («Наследие предков») — организация, существовавшая в Германии в 1935–1945 годах, созданная для изучения традиций, истории и наследия германской расы с целью оккультно-идеологического обеспечения функционирования государственного аппарата Третьего рейха (Википедия). ***«Туле» — немецкое оккультное и политическое общество, появившееся в Мюнхене в 1918. Полное название — Группа изучения германской древности. Название Туле происходит от мифической северной страны из древнегреческих легенд. Лица, связанные с обществом, внесли заметный вклад в создание Немецкой рабочей партии, позднее переросшей в НСДАП (Википедия) ****Йозеф Менгеле — немецкий врач, проводивший медицинские опыты на узниках концлагеря Освенцим во время Второй мировой войны. Менгеле лично занимался отбором узников, прибывающих в лагерь, проводил преступные эксперименты над заключёнными. Его жертвами стали десятки тысяч человек. После войны Менгеле бежал из Германии в Латинскую Америку, опасаясь преследований. Попытки найти его и предать суду не увенчались успехом.