***
Ритуал должен был начаться ночью, но к типи Крика Ястреба мы отправились сразу после ужина — нам предстояло выпить зелья, а Небесная Вода должен был нанести нам на кожу особые знаки, которые играли роль заклятий при открытии входа. Дело это было долгое и кропотливое, но мы терпели. Римус же в это время снимал с кольев черепа и выкладывал их перед типи в особом порядке, так что они образовывали ровный круг. В центре этого круга Крик Ястреба светлым песком выложил знак, напоминавший восьмиугольник, в который была вписана звезда. После того, как с этим было покончено, Крик Ястреба и Римус принесли десятка полтора камней-окатышей. Камни были разными — белый кварц, чёрный базальт, пёстрый полевой шпат, тёмно-красный гематит, серый гранит… Камни они разложили по кругу в промежутках между черепами. За пределами круга были сложены четыре костра, ориентированные на четыре стороны света, которые предстояло разжечь перед самым обрядом. Пока шли все эти приготовления, наступила ночь и на небо высыпали крупные, яркие звёзды. Крик Ястреба посмотрел на небо и сказал: — Пора, и да будут к нам благосклонны Великие Предки. Мы, все трое, взяли мешки, сшитые из шкур, которые крепились за спиной на лямках. В них были необходимые вещи, поскольку никто не знал, куда нас может занести. Лично я только надеялся, что мы не вернёмся в то же место, откуда перенеслись. Любоваться на последствия вызванного мной Адского Пламени что-то не хотелось. Мы были обнажены по пояс, только в мокасинах и леггинсах, ночь была довольно прохладной, но от волнения я этого не замечал. К тому же Небесная Вода тут же разжёг костры и пламя их, разгораясь и освещая место обряда, согревало нас. Краска, которой были нанесены на наши тела знаки, уже высохла, так что смазать их мы не боялись. Крик Ястреба взял в руки бубен и начал медленно танцевать, обходя круг. Голос его то рокотал, словно горная речка, то становился высоким, как птичий крик. Небесная Вода, занявший место у одного из костров, уселся на землю, поджав ноги и колотил в маленький барабан, отстукивая ритм. Звуки бубна и барабана то сливались, то перекрывали друг друга, мне вновь стало казаться, что к голосу Крика Ястреба присоединяются другие голоса, а вокруг шамана начинают мелькать туманные силуэты. Время от времени шаман замолкал, тогда начинал говорить Римус. Он произносил заклятья очень быстро, речитативом, и бубен с барабаном вторили ему. А потом настал наш черёд. Римус замолк, и тут заговорили мы. Наша часть заклятия должна была быть произнесена медленно, нараспев, главное было не ошибиться, и мы старались изо всех сил. В унисон произнеся намертво вызубренное заклинание, замолчали и мы, и тут вновь заговорил Крик Ястреба, всё это время продолжавший танцевать. Знаки на наших телах вдруг засветились сине-зелёным светом, голос шамана стал пугающе громким, к нему присоединился целый хор голосов, бубен и барабан ускорили ритм, и вдруг голоса и звуки оборвались на самой высокой ноте. В этот самый момент перед нами прямо в воздухе возник почти правильный овал, светящийся по краям. Сначала небольшой, размером с мою голову, он стал довольно быстро увеличиваться в размерах, пока не стал таким большим, что войти в него мог даже высокий Люпин. Бубен и барабан вновь застучали, а потом Крик Ястреба громко выкрикнул: — Благодарю вас, Великие Предки! Вход открыт! Ступайте же! Римус взял нас обоих за руки и шагнул в сторону светящегося овала. Шаг, ещё шаг… Руны, нанесённые на наши тела, продолжали светиться, и вдруг я почувствовал, как меня буквально затягивает в открытый «вход». Я ещё успел услышать крик шамана: — Благословение Великих Предков да пребудет с вами! А потом нас полностью затянуло во «вход». — Держитесь! — успел крикнуть Римус. — Не отпускайте рук! И я вцепился в его руку изо всех сил. Потерять Римуса или Конни мне не улыбалось совсем. Нас тянуло, тащило, кружило, перед глазами метались разноцветные огни, из тьмы тянули к нам лапы странные, а порой и ужасно уродливые существа, но я знал, что никто из них не может причинить нам вреда, и не боялся. Я не знаю, сколько продолжалась эта безумная болтанка, я помнил только одно — ни за что нельзя отпускать руку Римуса… и мне это удавалось. В конце концов, после особо крутого виража нас выкинуло на твёрдую землю, покрытую сухой, жёсткой травой, и я успел заметить, как гаснет у нас над головами серебристо-зелёный овал «входа». Мы вернулись. Только вот куда и когда?***
Некоторое время нам понадобилось, чтобы прийти в себя. Меня трясло и мутило, ощущение было такое, что выкручивают каждую косточку, словно бельё после полоскания в деревенской проруби. Конни, с трудом отцепивший руку Римуса, лежал рядом, и его трясло, а когда он попробовал встать на четвереньки — вытошнило. Римус, который пришёл в себя быстрее нас, снял с плеч мешок и вытащил из него кувшинчики с зельями. Прежде всего, он напоил Конни, потом заставил выпить меня, только потом осушил третий кувшинчик. Зелье оказалось просто чудодейственным, тошнота и боль прошли, и я смог сесть и только сейчас ощутил ночную прохладу. «Томми? — быстро позвал я. — Томми?» Почему-то меня вдруг напугало, что Томми мог где-то потеряться во время нашего безумного перехода. И я испытал настоящее облегчение, когда услышал, как он отозвался: «Я здесь… Ох, ну и путешествие… Не думаю, что когда-нибудь решусь на подобное по доброй воле…» «Не ворчи, — отозвался я. — Главное, мы вернулись». Ответом мне было лёгкое ощущение тепла и приязни. Ну вот, с Томми всё в порядке. Здорово. Римус сказал: — Оденьтесь, простудитесь. Я вытащил из заплечного мешка куртку, оделся сам и помог одеться Конни, который, казалось, стыдился своей слабости. Но Римус был другого мнения: — Вы молодцы, мальчики. Очень сильные, очень смелые. Я горжусь вами. А теперь поднимайтесь, попробуем найти место для ночлега. — Думаю, Римус, — сказал я, — нам лучше перекинуться и переночевать здесь. Вряд ли мы что-нибудь разыщем в такой темноте. Интересно, где мы? — Понятия не имею, — вздохнул Римус. — Америка, это точно. А вот куда нас занесло… Ладно, ты прав, Гарри. Мы с тобой перекинемся, холод нам не страшен, заодно и Конни согреем. А утром будем разбираться. Так и порешили. Мы с Римусом приняли свой звериный облик, и тут же чутье подсказало мне, что мы находимся на большой холмистой равнине, и поблизости нет человеческого жилья. Так что мы просто отошли немного подальше от бывшего «входа» и устроились у подножия холма. Мы с Конни устроились под боком у Римуса и почти мгновенно заснули — всё-таки переход нас вымотал, а когда проснулись — было уже светло. И довольно-таки жарко. Мы вновь приняли человеческий облик, выпили немного воды из фляг, пожевали пеммикан, который тоже нашёлся в наших мешках, а потом Римус критически взглянул на наши наряды и заметил: — Что-то мне подсказывает, что в такой одежде мы будем привлекать слишком много внимания. Мы с Конни были согласны, и Римус быстро трансфигурировал наши мокасины в кроссовки, леггинсы — в джинсы, а куртки — в клетчатые рубашки. Теперь мы выглядели, как самые обычные американцы, тем более, что нашим мешкам Люпин придал вид туристических рюкзаков. — Ну что? — спросил он, покончив с этой операцией. — Пойдём искать цивилизацию? — Пойдём, — согласился я. — Думаю, нам нужно туда. И показал рукой, куда нам, по моему мнению, нужно было идти. Римус одобрительно кивнул, а Конни удивлённо спросил: — Почему? — Потому что оттуда тянет бензином. Я ещё ночью почуял, — ответил я. — Значит там — дорога, по которой ездят машины. А это значит, что мы и впрямь вернулись в наше время. И мы отправились в путь. Уже минут через сорок мы увидели серую ленту шоссе, по которой изредка проезжали автомобили. Ещё минут пятнадцать — и мы стояли на обочине шоссе, ловя попутную машину. Такая нашлась довольно быстро — рядом с нами притормозил потрёпанный грузовичок-пикап, из кабины высунулась небритая добродушная физиономия в широкополой шляпе и прозвучало: — Привет, парни! Туристы? В город подбросить? — Да, сэр, — отозвался я. — Если можно… — Отчего ж нельзя? — оскалился мужчина. — Только в кабине вы все не поместитесь, давайте — двое в кузов. Мы переглянулись с Римусом, после чего он ловко перескочил через борт и подал руку Конни. Я же полез в кабину. В принципе, верно, из нас троих я больше всего в курсе маггловских реалий. Теперь главное — не спалиться. Зря я опасался. Джо Блоу — так звали нашего благодетеля — был человеком того сорта, что способен болтать всю дорогу, главное, чтоб свежие уши были, а мои периодические кивки и ответы типа «Да, сэр», «Неужели, сэр?» и «Ничего себе, сэр», создавали у него полную иллюзию нашей плодотворной беседы. Ехали мы недолго, но я успел узнать, что Джо — фермер, разводит бычков, а сейчас едет в городок Москва* забрать почту на ранчо. Услышав название городка, я чуть не расхохотался, но вовремя сдержал себя. Зато я узнал, что мы находимся в штате Техас, и что сейчас — октябрь 1989 года, а значит, со времени моего исчезновения прошло не меньше трёх месяцев. Я узнал также, что из Москвы ходят автобусы в Остин, правда, далеко не каждый день. Это меня порадовало ещё больше. В Остине есть международный аэропорт, значит, оттуда мы можем вылететь в Англию. А, поскольку это не аппарация, то и маги нас не отследят. Правда, у нас не было ни денег, ни документов, но при наличии «Конфундуса» я об этом не особо волновался. К тому же, у меня вдруг появилось предчувствие, что скоро нас найдут. *В США есть как минимум семнадцать населённых пунктов с названием Москва. Один из них действительно находится в штате Техас.