Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное

— Вообще-то, — выдал я, — одна догадка у меня есть… Но сначала я должен ещё раз спросить тебя, Римус, ты уверен, что это не «Новый Салем»? — На девяносто девять процентов, — отозвался оборотень. — Никогда и ни в чём нельзя быть уверенным на все сто. — Хорошо, — согласился я. — Но если бегству Мардж помог не Дамблдор… Хотя, я, в принципе, и этот вариант обдумывал… Если он избавится от Дурслей и засунет меня к Уизли… Тогда проще будет привить мне правильные установки. — Мысль интересная, — согласился Старый Сигнус. — Только вот не особо выполнимая. Учти, Гарри, в магическом мире ты — герой, да и родни, хоть и дальней, у тебя достаточно. Пока все уверены, что наш дорогой директор выполняет свои опекунские обязанности и старательно прячет тебя от всех опасностей…эээ… — Народ безмолвствует, — ехидно подсказал я. — Ну да, — согласился Старый Сигнус. — А передать тебя Уизли невозможно без того, чтобы не раскрыть твоё прежнее местоположение. А что поднимется, если все узнают, что всеобщий герой воспитывался в маггловской семье… тут предугадать нетрудно. — Бурление праведных говн… — пробормотал тихо под нос Сири, за что получил тычок в бок от Северуса, укоризненный взгляд Вальпурги и ехидную усмешку Люпина. Старый Сигнус же невозмутимо поднял бровь и продолжил:  — Естественно, за право опекать тебя будут бороться многие чистокровные семьи. Гарри, твоими родственниками являются не только Блэки, но и Малфои, и Боунсы, и Лонгботтомы, и Прюэтты… проще все двадцать восемь семейств перечислить без остановки… Даже Олливандеры где-то сбоку затесались, правда, там родство совсем уж дальнее… и на этом фоне отправить тебя к Уизли, у которых и дом-то сейчас разрушен… Нет, такое провернуть быстро и бесшумно даже у дражайшего Альбуса не получится. Так что, эта догадка интересная, но боюсь, что изначально неправильная. — Хорошо, — согласился я. — Но у меня есть ещё одна. Второй артефакт принёс Кингсли Бруствер. И, если он не работает на Дамблдора… Значит, он работает на себя. Что-то слишком много стало Кингсли в моей жизни, вы не находите? Кингсли и Грюм — единственные ныне здравствующие члены Ордена Феникса, представляющие собой реальную силу. И они, во всяком случае, Грюм, прекрасно понимают, что представляет из себя Великий Светоч. Может, и не до конца, но понимают. Почему они тогда продолжают оставаться рядом с ним? Шантаж со стороны Дамблдора? Или… Что-то ещё? Что-то другое? Тут я замолчал, потому как мне вдруг мои размышления показались донельзя глупыми. Сколько раз я ошибался, делая далеко идущие выводы, основываясь на односторонних данных? Тоже мне, великий аналитик… Молчание несколько затянулось, и я рискнул поднять глаза. Все сидели задумчивые и со слегка ошарашенными лицами. А потом Старый Сигнус задумчиво протянул: — Брустверы… А ведь это чертовски интересная догадка… Брустверов в Англии немного — отец Кингсли, Роджер Бруствер, овдовев, уехал к родственникам на Мадейру, здесь остались только замужняя сестра Кингсли… она замужем за двоюродным племянником Корнелиуса Фаджа, Освальдом, кстати, неплохой артефактор, у них двое детей, мальчик учится в Дурмстранге, дочь на домашнем обучении… Кингсли не женат, у него в экономках живёт дальняя родственница, старая дева, говорят, почти сквибка… Она была помолвлена с кем-то из Лестрейнджей, кажется, с отцом Раби и Руди, но что-то там произошло, и помолвка была разорвана. После этого она больше не пожелала выходить замуж… Мисс Зенобия, кажется… Брустверы не Семья, а Род, правда, не английский, выходцы из колоний… но не английских, а бывших французских, с Гаити, кажется. Вроде бы первый из Брустверов появился в Англии ещё в восемнадцатом веке, когда на Гаити началось восстание Туссен-Лувертюра*… — А насчёт специфической магии гаитянских колдунов — это правда? — спросил я. — Зомби и прочее… — Ты откуда это знаешь? — удивилась Вальпурга. — Вообще-то о таком в приличном обществе упоминать не принято. — Может, — отозвался я, — в магическом обществе и не принято, а вот в маггловском на эту тему даже кино снимают. И про гаитянских колдунов-бокоров магглы знают. — Лихо… — усмехнулся Регулус. — Магглы, значит, знают, а вот в магическом обществе — это закрытая тема. И многие из магов не догадываются, что Кингсли принадлежит к Роду, в предках которого были гаитянские колдуны. А уж на что они способны — об этом большинство и представления не имеет. — Ого, — усмехнулась Вальпурга, — ты, никак, до самой закрытой части библиотеки добрался. Есть там пара книг, как раз на эту тему. Одна на арабском, автор, если я не ошибаюсь, Гассан ибн Хоттаб, «Путешествие в Магриб, страну Ниппон и Запредельные земли», вторая — на латыни, «Заметки о колдовстве в землях африканских и прилежащих к ним». Автор неизвестен, но вещь ценнейшая… Кстати, считается, что Герпий Злостный, перед тем, как начать свои опыты с крестражами, совершил кругосветное путешествие. Может, и до Гаити добрался. Это магглы в те времена об окружающем мире представления не имели, до того, как сквиб Кристобаль из итальянского рода Колонна до Америки не доплыл… А для магов таких препятствий не было. В те времена магическое общество опережало маггловское по своему развитию… очень во многом. Увы, наша беда в том, что мы очень плохо знаем современных магглов… и на что способны они. Но что-то я отвлеклась. Реги, ты что, арабский выучил? — Так, между делом, — смутился Регулус. — А книга и впрямь интересная. Правда, за всё, что там описывается, можно не один поцелуй дементора получить. Или загубить себя окончательно и бесповоротно. Мрачное чтение. — Кхм… — задумчиво произнёс Римус, — Рег, твои читательские пристрастия — это, конечно, невероятно интересно, но в свете догадки Гарри, что делать будем? — Проверять, — мгновенно откликнулся Сириус. — Нужно собрать как можно больше сведений о Кингсли и Грюме. Если они действительно что-то затевают… и решили убрать Гарри… да я их лично… за моего крестника… ссс… Тут Сириус нахмурился и воздух в библиотеке словно сгустился. Книги на полках начали подрагивать, звякнули бокалы на маленьком столике. В комнате словно потемнело, на плечи навалилась тяжесть, словно воздух превратился вдруг в пудовые гири. Я, честно говоря, малость растерялся. Привыкнув к всегда весёлому и позитивному Сири, я как-то подзабыл, что он — тоже Блэк, со всеми их заморочками. И с наследственным безумием в крови, ага… Но тут не растерялся Северус. Он быстро обнял Сири и прошептал что-то на ухо, крепко сжав в ладонях запястья крёстного. Сириус вдохнул… выдохнул… и воздух перестал давить на меня, словно свинцовая плита, в комнате вновь посветлело, книги перестали подрагивать, успокоились и бокалы. Сириус улыбнулся прежней, нормальной улыбкой и мягко сказал: — Извините. Не сдержался. Прости, Гарри, ты такого ещё не видел… Это со мной бывает, хорошо, что Сев рядом. — Всё в порядке, сынок, — необычно мягко сказала Вальпурга. — Вы справляетесь. Давайте, наконец, решим, что будем делать дальше. Гарри пора возвращаться. — А что тут решать, — неожиданно сказал Северус. — Нам придётся напрячь Люциуса. У него связи, думаю, что он сможет покопаться в подноготной и Кингсли, и Грюма. И ещё… думаю, что пора подключать ко всему этому Амелию Боунс. Иначе, боюсь, эти закулисные игры с непонятными целями могут зайти очень далеко. — Думаешь, Боунс пойдёт на контакт? — вздохнула Вальпурга. — С ненавистными Блэками? — А давайте Римуса пошлём, — хмыкнул Сириус. — Он обаятельный. Пусть наведается в Министерство… предлог можно придумать. Назначит Амелии встречу на нейтральной территории. У неё же, кажется, единственная племянница вместе с Гарри в Хогвартс пойдёт? Вряд ли ей понравятся и интриги Светлейшего, и тёмные игры Кингсли. — Можно попробовать, — согласился Старый Сигнус. — Но не стоит забывать, что ещё где-то шляется часть души Тёмного Лорда. — Это какая? — удивился Сириус. — Мы вроде все крестражи собрали, а тот, что был в Гарри, так вообще воплотился… — Сири, ты раздолбай, — проворчал Северус. — Ты забыл о той части души, которая покинула тело Лорда после развоплощения? В тот самый проклятый Хэллоуин? Кто знает, куда её занесло… Знаете, прошлым летом я был в Албании… искал одну редкую книгу… так вот, именно там моя Метка вела себя… странно… Недолго, правда, буквально час или два. Но потом всё прошло бесследно, и я решил, что просто почудилось. А сейчас думаю — а вдруг? — Может, и не почудилось… — проворчал Римус. — Албания, говоришь? И вдруг оборотень вскрикнул и схватился за голову, а потом рухнул на пол, потеряв сознание. — Римус! — бросился к нему Сириус. — Римус, что с тобой? — Обморок, — быстро сказал Северус. — Погоди. Это похоже на внезапное восстановление памяти после Обливиэйта. И он достал из складок своей мантии фиал с зельем рубинового цвета и капнул три капли на губы Римуса. Оборотень застонал и открыл глаза. — Оххх… — простонал он. — Как обухом по голове. — Что это было? — удивился Регулус, вместе с Сири помогая Римусу усесться обратно в кресло. — Память, — простонал оборотень, — память… я кое-что вспомнил… Гарри, помнишь, я рассказывал тебе, что перед тем, как попасть в ловушку времени, я видел ворота Нурменгарда? — Да, помню, — согласился я. — Я был там… В Нурменгарде, в смысле, — тихо сказал Римус. — Мне нужно было увидеть Гриндевальда… Ох, не спрашивайте меня, как мне это удалось… Сам не помню, но удалось. Я только хмыкнул. Подумаешь, бином Ньютона. В Европе оборотней за животных не считают, там и вейлы, и даже вампиры вполне себе спокойно живут… пока законопослушны… а с нарушителями расправляются по-свойски, ибо такого отношения со стороны магов, как в Англии, европейские магики не хотят. И род Лу Гару, к которому принадлежит Римус, достаточно влиятельный, чтобы нажать на нужные кнопочки и добиться свидания с нурменгардским сидельцем. К нему вообще-то народ в очередь не стоит и желанием пообщаться не горит. Гриндевальд — «сбитый лётчик», вроде бы его могущество в прошлом, но так ли это? — Значит, увидел? — быстро спросил Старый Сигнус. — Да… — прошептал Римус. — И даже смог задать ему пару вопросов. Но дело не в этом… Я понял, почему меня устранили… — И почему же? — нетерпеливо спросила Вальпурга. — Дело в том, что после заключения Гриндевальда Нурменгард не посещал ни один оборотень, — тихо сказал Римус. — Я был первым… — Не тяни книззла за хвост, Римус! — рассердился Сириус. — При чём здесь это? — При том, — вздохнул Римус, — что в Нурменгарде заключён не Гриндевальд. Это я могу сказать совершенно определённо, как мог бы понять любой оборотень. Это определённо маг… под чарами или Оборотным, так и не отличишь. — Стоп, — быстро сориентировался я, — Римус, но я слышал, что в Нурменгарде никакая магия не действует, значит и не должны действовать и чары… — А вот и нет, — ответил Римус. — Это заключённый лишён возможности колдовать, на нём специальные неснимаемые браслеты, настроенные таким образом, что от его магического ядра по каналам идёт постоянный отток силы. Но, извините, ничто не создаётся из ничего и никуда не девается. Магический фон Нурменгарда достаточно высок, фактически на уровне Источника. Поэтому многие не слишком сильные маги с боевой направленностью заключают двухгодичные контракты на охрану заключённого. После такой службы их сила серьёзно возрастает из-за постоянной подпитки. Так что колдовать в Нурменгарде не может только сам заключённый. А чары на него наложить — дело вполне возможное, да ещё, если запитать их на собственное магическое ядро, то они вообще будут вечными. Беру назад свои слова насчёт Оборотного — это куда сложнее. — Римус, — ласково сказала Вальпурга, — ты хочешь сказать, что мы имеем некоего совершенно неизвестного мага, который торчит в Нурменгарде, и шляющегося на свободе с неведомыми планами Гриндевальда? А его любовничек сейчас в Англии школой руководит и интриги плетёт? Так, что ли? И как вы прикажете это называть? — Эээ… полный песец? — робко предположил Римус. — Не знаю, — фыркнула Вальпурга, — при чём здесь бедное полярное животное, но в целом… в целом ситуация попахивает весьма дурно. Римус, как ты думаешь, стоит поднимать твоих европейских родственников? — Я немедленно этим займусь, — заверил проникшийся Римус. Но тут в очередной раз в разговор вступил я и заявил, что раз такое дело, может, убрать куда-нибудь Дурслей. Подальше. Желательно, подальше от Англии. — Думаю, что они и так достаточно пострадали от интриг директора. А Мардж стала сквибом из-за действий «Нового Салема». Думаете, если случится серьёзная заварушка, их кто-то из Министерства спасать кинется? — возмущался я. — Может быть, им лучше будет где-нибудь… в Австралии, скажем? — Всё не так просто, Гарри, — вздохнул Старый Сигнус. — На твоих родственниках завязано слишком многое. И дело даже не в сказочке о Кровной защите. Если мы хотим поддерживать твою легенду — Дурсли должны пока оставаться в Литтл-Уингинге. Нам же не нужно, чтобы Дамблдор активизировался и узнал много нового и интересного? Со своей стороны, я обещаю, что постараюсь максимально обезопасить твоих родственников. Магией клянусь. Библиотеку слегка тряхнуло. Похоже, Старый Сигнус был серьёзен, как никогда. Вот и хорошо. Блэки слов на ветер не бросают, а тех, кто постарается Дурслям навредить, лично я могу только пожалеть… после того, как прикопаю, если будет что прикапывать. — И да, — сказала Вальпурга. — В следующий раз возьми с собой Томми. Возобновим старое знакомство. В общем, на этой высокой ноте наш разговор был закончен и все высокие договаривающиеся стороны последовали в столовую, где был приготовлен не то поздний обед, не то ранний ужин, причём на сей раз домовики расстарались так, что назвать это иначе как гастрономическим развратом я не могу. Затем я пополнил запасы зелий и денег в своём поясе, а заодно разжившись несколькими кусками вырезки для книззлов, распрощался с нахмурившейся Бетти и со всей остальной роднёй, и Сириус аппарировал меня в парк. Было уже довольно темно, пользуясь этим, до дома я добрался без приключений, старательно обойдя по дуге дом мисс Фигг и отметив только, что одно из его окон светится. Снова гости? Кто знает… Дурсли ещё не вернулись, и я, придя домой, забрался в чулан и развеял оставленную куколку. Ни к чему, если гость или гости мисс Фигг поймут, что в доме отчего-то появилось два Гарри Поттера. Хотелось выйти, позвать книззлов и отдать им заслуженную награду, но я не знал, одна ли дома мисс Фигг. Поэтому оставалось только ждать. Я устроился на кровати, притянул к себе шкатулку и стал задумчиво перебирать бусины, кожаные ремешки и кусочки меха. Стоп… Никакого меха в шкатулке раньше не было и в помине. И что это значит? Я задумался, а пальцы сами достали тонкий кожаный ремешок и начали нанизывать на него крупные глиняные бусины, покрытые яркой поливой — зелёные, синие, оранжевые, жёлтые. Это занятие меня настолько увлекло, что я пришёл в себя, когда понял, что задумчиво верчу в руках уже практически готовый амулет. Я ещё раз глянул на него… и сильно удивился. На сей раз это был не браслет, не кулон и не брелок. Готовое нечто больше всего напоминало сплетённую из ремешков тонкую паутинку с петелькой наверху, бусинами по краям и свисающими вниз кусочками чёрного и белого меха. По форме это напоминало Ловец Снов, плести которые меня научил ещё Крик Ястреба, но проблема была в том, что это не был Ловец Снов, и я даже приблизительно не представлял, что это за штука. Но выглядела она диковато-красивой и не была направлена на причинение вреда, скорее на защиту. Я вздохнул, прикрыл глаза и попытался представить себе лицо того, кому предназначалось это странное украшение. Перед глазами встало лицо Дадли. Оппаньки… И что сие значит? Ох, что-то я устал… Видимо вложил в эту висюльку-паутинку достаточно магии. Не буду даже гадать, просто отдам Дадли. Кстати, а о Томми-Нике-то я и забыл. Пока был на Гриммо — даже не связался ни разу, хорошо хоть предупредил заранее, что туда отправляюсь… Нехорошо как-то… И я позвал: «Томми, эй, Томми! Ты меня слышишь?» Ответ пришёл через минуту: «Слышу… Зараза ты, Гарри, хоть бы раз со мной с Гриммо связался. Ты обо мне рассказал?» «Конечно», — ответил я. «И?» — в мысленной речи Томми-Ника появилось напряжение. «Всё в порядке, — отозвался я. — В следующий раз отправишься вместе со мной». «Отлично! — возликовал Томми. — Завтра встретимся?» «Постараюсь, но Петунья меня завтра по магазинам потащит. Типа, к школе готовиться». «Может, там и встретимся? — поинтересовался Томми-Ник. — Я маму попрошу…» Ого… А Томми даром времени не терял… Совсем вжился в образ. Он, кстати, похоже, что-то из этого уловил и стал не то пояснять, не то извиняться: «Я… миссис Мэннинг — хорошая. И мистер Мэннинг тоже… Они меня любят и не знают ничего. Некрасиво же будет их разочаровывать… Сам понимаешь…» «Не оправдывайся, Томми, — ответил я. — Всё в порядке. Давай так, я у Петуньи спрошу, а потом тебе постараюсь объяснить, куда мы поедем. Может быть, и удастся пораньше встретиться». «Ага, давай, спокойной ночи», — попрощался Томми и отключился. Всё-таки общение на большом расстоянии не так легко даётся что ему, что мне. Эх, жаль, не расспросил его, что за чудо у меня получилось… С улицы раздался звук подъезжающей машины. Ага, а вот и Дурсли… Может, теперь хоть неделька-другая пройдёт спокойно? Так, для разнообразия… *Франсуа́-Домини́к Туссе́н-Лувертю́р (фр. François-Dominique Toussaint-Louverture; 20 мая 1743 года, поместье Бреда недалеко от Кап-Аитьена, Гаити — 8 апреля 1803 года, замок Фор-де-Жу, Франция) — лидер Гаитянской революции, в результате которой Гаити стало первым независимым государством Латинской Америки.