Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное

— Говорящщщий… — жалобно прошипела змея, — Говорящщщий… Помоги мне-ссс, помоги-ссс найти Хосссяина… Я чую-ссс, что он блиссско… Нагайна? Неужели это змея Волдеморта? Но как она здесь оказалась, если её хозяин должен предположительно ошиваться в лесах Албании? Или это фамилиар какого-нибудь другого волшебника? Ну да, есть масса волшебников с фамилиарами-змеями, и все эти фамилиары так и жаждут оказаться в Литтл-Уингинге и спросить дорогу именно у меня… А если учесть, что Ник Мэннинг и есть Томми, то тут как раз всё объяснимо… Хотя, чего я гадаю? Змейка кажется достаточно разумной, чтобы просто спросить… И я спросил: — Нагайна-ссс? Тебя так-сс зовут-ссс? И почти не удивился, услышав ответ: — Да-ссс… Мой Хоссяин нассс-вал меня так-сс… Давно-ссс, очень давно-ссс… Он меня спассс от тех противных-ссс человечессссских детёнышей-сссс… Ты знаешь, где-ссс мой-ссс Хосссяин, Говорящщщий? Прошшшу тебя, отнессси меня к нему-сссс… Я очень ссслаба… И змеюка глянула на меня умоляющим взглядом. Кто-нибудь когда-нибудь видел взгляд кота из «Шрека» в исполнении гигантской рептилии? Я вот видел, теперь меня ничем не удивишь… — Гарри, — раздался испуганный голос Дадли, — Гарри, всё-всё, я тебе верю, ты умеешь разговаривать со змеями, только попроси эту жуткую пакость убраться туда, откуда она приползла! — И ничего это не жуткая пакость, — несколько обидевшись за змейку, возразил я. — Умная, красивая и очень преданная. Дадли заткнулся на пару минут, видимо переваривая услышанное, а я в это время задумчиво почёсывал Нагайне огромную голову. Змеюка тихо млела и терпеливо ждала моего ответа, совершенно ничем не выдавая своего нетерпения. Змеи вообще терпеливые, вспомнить хотя бы Мишу и Пашу (кстати, как они там?), которые столько времени преданно ждали меня в зоомагазине. И нет, мне не было страшно. Говорящего змея не тронет, да и вообще, она казалась слишком вменяемой, чтобы нападать на людей. Пока казалась. Да, знаю, в каноне эта змея частенько закусывала магглами… да и магами тоже, по приказу своего жуткого хозяина, и канонного Снейпа тоже убила именно она, но… Винить её во всём этом так же глупо, как винить дурно воспитанную бойцовскую собаку, каких порой заводят для крутости отморозки. Или того же Злыдня, пострадавшего только оттого, что его хозяйка была сумасшедшей, отмороженной на всю голову сукой. Нагайна была фамильяром Волдеморта, она была ему абсолютно послушна и предана… и не она виновата, что мальчик, который спас её, в каноне, слетел с катушек. Так что нет, Нагайна меня не пугала. Но тут снова активизировался Дадли, который, видя, что меня не собираются душить, кусать или каким другим способом убивать, ехидно спросил: — И что же нужно от тебя этой умной, красивой и преданной… эээ… рептилии? — Да ничего особенного, — ответил я. — Она хочет к Хозяину. — К тебе, что ли? — продолжал ехидничать Дадли. — Нет, — ответил я. — Я ей не Хозяин, у меня свой питон есть. А этой красавице, кстати, её зовут Нагайна, нужно к Нику. — Охренеть! — высказался Дадли, даже пропустив мимо ушей моё замечание о собственном питоне. — Ко мне тоже кто-нибудь приползёт? Только не это! Змеи — немного не моё! Я усмехнулся и ответил: — Не, к тебе никто не приползёт. Ты ж её не понимаешь. — А Мэннинг понимает? — возмутился Дадли. — Ага, — ответил я. — Видимо, у него в далёких предках были змееусты, вот ген и выскочил… вместе со стихийным выбросом. — А… — вздохнул Дадли, — тогда ладно. А то мне кошку хочется. Я припомнил брачные игры Мисс Хохолок и Мистера Лапки и подумал, что желание Дадли может исполниться раньше, чем он сам думает. Но вопрос со змеёй нужно было решать. И я сосредоточился и позвал: «Томмммиии!!!» «И незачем так орать, — тут же отозвался Томми-Ник, — у тебя ещё что-то стряслось?» «Скорее у тебя, — ехидно откликнулся я с интонациями Снейпа-Ужаса Хогвартса. — Тут, знаешь ли, тебя Нагайна ищет… И очень хочет видеть любимого Хозяина». «Чтооо-сс? — это прозвучало, как парселтанг. — Быть не может!» «Может, клянусь, — ответил я. — Можешь сейчас прийти в парк? Кажется, твоя чешуйчатая подружка немного устала, а в одиночку я её к тебе не дотащу, великовата, знаешь ли… Да и мистер и миссис Мэннинг вряд ли оценят такой подарок с моей стороны… Только без полётов, ладно? Это просто чудо, что нас вчера не застукали». «Уже бегу!» — отозвался Томми-Ник и отключился. — Ну, вот-ссс, — прошипел я Нагайне, — ссскоро твой-ссс Хоссяин будет здесссь… — Правда-ссс? — обрадовалась змея. — Правда-ссс, — отозвался я. — Ты не могла бы отполсссти в кусссты? Чтобы тебя не сссаметили? — Хорошо-сссс, — отозвалась Нагайна, — и скажи-ссс своему родичу-ссс, пусть спуссскаетссся… Я не обижу-ссс его-ссс… И огромная змея лениво отползла с дорожки в траву за кустами, где свернулась в кольцо и замерла, став практически невидимой для прохожих, если бы они вдруг появились в этой части парка. — Спускайся, Дадли, — улыбнулся я. — Нагайна тебя не тронет. — Нагайна… — проворчал Дадли. — Прямо как у Киплинга. Надеюсь, что она не такая злобная… Но с дерева всё-таки спустился и устроился рядом со мной на траве, разглядывая огромную змею и слушая мой рассказ о фамилиарах и их особенностях. Томми-Ник с огромной спортивной сумкой появился пятнадцать минут спустя. Нагайну он увидел не сразу и нахмурился: — Если вы, два брата-акробата, решили, что это удачная шутка, то… Но тут Нагайна подняла голову и радостно прошипела: — Хосссяин… Хоссяин, ты изменилссся, но это ты-сссс. Ты, ты целый-сс… Нагайна-ссс нашла-ссс Хоссяина… Томми-Ник поставил сумку на землю и бросился к змее: — Наги! Наги! Ты-сс нашла-сссс меня-ссс! Ещё через пару секунд Томми-Ник напоминал одного из сыновей Лаокоона со знаменитой древнегреческой скульптуры, змея обвилась вокруг него, её язык касался его щеки, она тёрлась головой об его плечо, и мне даже казалось, что мурлыкала от счастья. Обалдевший Дадли смотрел на всю эту демонстрацию любви квадратными глазами, пока я не ткнул его в бок и не прошептал, что это невежливо. Ник, услышавший мой сердитый шёпот, приказал Нагайне отпустить его, рванул к спортивной сумке и достал оттуда пакет с мелко нарезанным мясом и блюдечко. Проголодавшаяся Нагайна жадно глотала нарезанные кусочки, а Томми-Ник просто светился от счастья. — А что дальше? — спросил я. — Родители тебе разрешат держать змею в доме? — Я попрошу их купить террариум, — ответил Томми-Ник. — Скажу, что это мой проект и пообещаю сдать экзамены на самый высокий балл. А вы ведь поможете мне их уговорить? Дадли скептически усмехнулся, а я представил реакцию родителей на просьбу Ника приютить столь необычного питомца и только вздохнул: — Попробуем. Но чтобы разрешить такое, они должны любить тебя больше, чем крестоносцы — Гроб Господень. — Ничего, — улыбнулся Томми-Ник, и мне показалось, что он уже успел просчитать всю глубину родительской любви. — Я попробую. А сейчас мне нужно отнести Нагайну домой — вряд ли соседи обрадуются, если она отправится своим ходом. — Это точно! — с чувством согласился Дадли. Томми-Ник расстегнул спортивную сумку и прошипел: — Забирай-ссся, Наги-ссс. Нагайна проглотила последний кусочек и прошипела в ответ: — Хорошшший Хоссяин… Настоящщщий… Не то, что тот-ссс другой-ссс… с крысссой… Вот тут я насторожился. Неужели канон снова вильнул не туда и события стали развиваться быстрее? Неужели, говоря о крысе, Нагайна имела в виду Петтигрю, который и воскресил Волдика в каноне? Вот это поворот! Но, может быть, я снова выдаю желаемое за действительное? Хотя, слова Нагайны о другом Хозяине можно истолковать только в одном смысле — крестраж Волдеморта нашёл-таки себе временное пристанище, каким-то образом сумел вызвать фамилиара… или Нагайна сама нашла его… А потом почуяла, что любимый Хозяин уже не тот… и что? Приползла из Албании и переплыла Ла-Манш? Нет, Нагайна, конечно, офигительная, но не слишком ли это круто для змеи, пусть даже волшебной? Или всё идёт не по канону, и Волди вместе с Петтигрю болтаются на территории Британии? Во всяком случае, змейку нужно расспросить, благо она легко идёт на контакт. Но сначала нужно дать бедняге отдохнуть — даже если она ползла откуда-то из Англии, всё равно расстояние большое. Между тем, змея невозмутимо втекла в спортивную сумку и свернулась там кольцом. Томми же аккуратно застегнул молнию, но не до конца, поинтересовался у Нагайны, удобно ли ей, на что змея ответила, что вполне удобно. После этого Томми-Ник взялся за ручку сумки с одной стороны и невинно посмотрел на нас. Дадли тяжело вздохнул и взялся за ручку с другой стороны. Так мы и отправились к дому Мэннингов — Дадли с Ником, тащившие спортивную сумку, впереди, я — следом. Нагайна оказалась тяжёлой, и по пути я подменял то Ника, то Дадли. Дадли же насел на нас всерьёз, как я уже отмечал — дураком он не был, и как только стал применять мозги по назначению, а не для придумывания проказ и пакостей, отношения с логикой у него наладились. Так что вопросов нам избежать не удалось. Мы отвечали на них как можно ближе к правде… но не до конца. Нет, не потому что не доверяли Дадли. Честно говоря, теперь я стал за него опасаться. Боюсь, что в Хогвартсе ему будет даже опаснее, чем мне. Во-первых, он будет считаться магглорожденным, а дураков-поборников чистой крови хватает на всех факультетах, за исключением разве что Гриффиндора. Но и на Гриффиндоре кузену делать нечего — мне совсем не хотелось, чтобы переменчивые гриффиндорцы отрывались бы по полной на Дадли, если я не буду соответствовать их представлению о герое (а я и не намерен был соответствовать). А по поводу того, что нехорошим был только Слизерин… Кто там в каноне Гарькин отряд заложил? Как раз не слизеринцы, а подружка Чжоу Чанг… как же её там… Забыл… Неважно. Боялась, что мама потеряет работу в Министерстве, вот и выдала всех с потрохами, стоило Амбридж нажать. У неё потом на лице прыщи высыпали из-за заклятия, наложенного Гермионой. Правильно, с моей точки зрения. О последствиях в виде маминой работы нужно было думать раньше, сидеть и тихо молчать в тряпочку, а не вступать во всякие там ОД за компанию с подружкой. А уж если связалась не с тем, с чем следовало — постарайся уйти вовремя. Не ушла, попалась? Нечего тянуть за собой других. И есть ещё вариант — девица вообще была засланным казачком, чтобы разом слить всех неблагонадёжных. Так что прыщи гражданка предательница получила совершенно правильно. Как же её там звали-то? А, вспомнил. Эджкомб, Мариэтта Эджкомб. Так вот, наверняка имя Дадли уже появилось в Книге Душ Хогвартса, как и имя Ника, но если к Нику вряд ли будут особые цепляния — магглорожденный и магглорожденный, к тому же он и слизеринцев сумеет на место поставить — опыт не пропьёшь, то Дадли… тут дело даже не в отношении чистокровных к магглорожденным, которое долго и старательно культивировалось, тут дело в другом… Дамблдор прекрасно знает, у кого живёт его карманный Герой, и наверняка захочет включить Дадли в свои игры. Ррррр… Как же хочется решить эту проблему радикально… Но нельзя: если Доброго Дедушку не берёт маггловское оружие, а бережёт его, на минуточку, таинственный артефакт Гермия Трижды Величайшего, то придётся сначала разобраться с этой штукой, а уже потом — с Добрым Дедушкой. Ох, что ж всё сложно-то так… Задумавшись, я и не заметил, как мы пришли. И, судя по стоящему на подъездной дорожке автомобилю, кто-то из родителей Ника был дома. — Папа, — вздохнул Ник. — А я так надеялся, что он сегодня на обед не заедет. — Может, лучше ничего пока не говорить? — предложил Дадли, явно представив себе реакцию Петуньи и Вернона, если бы он притащил домой что-то подобное. Но Ник предпочёл идти грудью на амбразуру и серьёзно сказал: — Нет уж. Я Мэ… родителям врать не буду. Идёмте, ребята. И мы пошли. В этот самый момент дверь дома распахнулась, и вышел отец Ника, мистер Мэннинг. — Здравствуйте, мальчики, — сказал он. — Добрый день, сэр, — протянули мы с Дадли. — Ник, куда ты убежал? — тут же принялся за отпрыска мистер Мэннинг. — Мама волновалась. А мясо зачем уволок с кухни, да ещё сырое? Дадли и Ник опустили сумку на землю, Ник выпрямился и вежливо-ласково спросил: — Папочка, вы ведь с мамой говорили, что не будете возражать, если я заведу себе домашнего питомца? — А… — заулыбался мистер Мэннинг. — Так вы нашли щенка? И ты решил забрать его домой? Скажи маме, пусть позвонит ветеринару, нужно проверить, здоров ли он. — Папа, это не совсем щенок… — честно сказал Томми-Ник. Но мистер Мэннинг явно торопился, он только рукой махнул и сказал: — Реши эти вопросы с мамой. Мне пора. Всего доброго, мальчики. И он бросил кейс с документами на заднее сиденье машины и лихо вырулил с подъездной дорожки на тихую улочку. Томми-Ник заулыбался: — Ну вот, папа разрешил. А маму я уговорю… — Разрешил? — хихикнул Дадли. — Да он даже не представляет, кого ты приволок. — А я честно предупредил его, что это не маленький хорошенький щеночек, — ответил Томми-Ник. — Кто же ему посмотреть-то мешал? Не, всё-таки Тёмные Лорды бывшими не бывают… даже если они хорошие… — Вы идите, парни, — вздохнул Томми-Ник, — а мне ещё маму уговаривать. Но с Наги я теперь ни за что не расстанусь… «Ты только расспроси её, что и как… — быстро сказал я мысленно. — А то меня что-то напрягает упоминание о нецелом Хозяине и крысе». «Непременно, — отозвался Томми-Ник. — Меня, знаешь ли, это тоже не радует…» На этой высокой ноте мы и расстались. Забегая вперёд, скажу, что Ник уговорил-таки миссис Мэннинг, и Нагайна осталась. И ещё долго, до самых холодов мы частенько бегали к старому сараю, бывшей фабрике. Магия ушла из этого места вместе с призраком Секстуса Северуса, но в трубах, выходящих в заросший пруд, водилось множество больших противных белёсых жаб с кожей, покрытой зелёно-коричневыми разводами. Жабы были глупые и ловились легко, а Нагайна их обожала. А мне их было не так жалко, как беленьких хорошеньких мышек из зоомагазина с глазами-бусинками, поэтому Томми-Ник, щадя мои чувства, кормил Нагайну жабами и уверял меня, что в Хогвартсе пропасть не менее противных крыс, на которых Нагайна сможет охотиться без всякого ущерба для прочей живности. Правда, живой корм требовался змее не слишком часто, в остальное время она вполне обходилась мелко нарезанным мясом и молоком. Старшие Мэннинги змею боялись, но она была достаточно умной, чтобы не попадаться им на глаза, даже если сердобольный хозяин отпускал её поползать, а уж когда в дом залез наркоман-грабитель, как-то сумевший отключить сигнализацию, Наги цапнула его за ногу, так дозировав яд, чтобы не убить, но на сутки обездвижить. Мэннинги всем семейством летали на уик-энд в Париж, так что почти сутки бедолаге-нарику пришлось провести в компании огромной змеи, которая невозмутимо улеглась поблизости и, время от времени поднимая голову, объясняла незваному гостю, как он был неправ, посягнув на имущество любимого Хозяина. Как парень не поседел, не знаю, но когда Мэннинги вернулись и вызвали полицию, пахло в гостиной неприятно, а у неудавшегося грабителя явственно дёргался глаз. Между прочим, на совести этого наркомана оказалось не одно ограбление и нанесение тяжких увечий, так что мистер Мэннинг, узнав, какого полёта птицу поймала змейка его сына, проникся к Наги некоторой благодарностью. Во всяком случае, жизнь в доме Мэннингов текла вполне мирно. Но это я уже сильно вперёд забежал, пора возвращаться. Во всяком случае, на следующий день Нагайна рассказала Томми-Нику такое… Но обо всём по порядку. О рассказе Нагайны я узнал только неделю спустя, поскольку вечером Регулус забрал меня на Гриммо. Мне тоже нужно было подготовиться к ритуалам. Мэнор пробудить — это не платочком помахать…

***

Сутки спустя мы стояли перед воротами Поттер-мэнора. К ним нас перенёс радостный Лигур. Мы — это Сириус, Регулус, Вальпурга, Северус и я. Поттер-мэнор был надёжно скрыт чарами, мне его позволяло увидеть то, что я единственный Наследник и Последний в Роду, а вот Блэки мэнор не видели до тех пор, пока я не подвёл каждого к воротам и не положил руку на гладкую прохладную створку. Только тогда, по словам Сириуса, словно из ниоткуда возникли кованые металлические ворота, изящная решётка и стена, окружавшая очень запущенный сад. В глубине, за садом виднелось красивое здание с колоннами, очень напоминавшее знаменитый дом Пашкова в Москве. Странно, Род-то древний… Я, честно говоря, ожидал увидеть что-то вроде замка со стенами и бойницами. — Дом был перестроен при вашем прадедушке, юный Наследник, — проскрипел Лигур. — Но не пора ли открыть ворота? Я сглотнул и, взявшись за вычурную кованую ручку, почувствовал, как меня что-то укололо в ладонь. Всё правильно, кровная магия. Капли крови упали на ручку, и створки ворот медленно и со скрипом стали распахиваться, как в фильме ужасов. Ну всё, пути назад нет…