Падение Гардеморена

Ганс занял место возле штурвала капитана, на его корвете закипела работа, артиллеристы занимали места в башнях, инженеры готовились к пожарам и пробоинам, связисты бежали с поручениями из одной корабля в другую. Суматоха продолжалась до тех пор, пока торпедный корвет «Ослябя» не поднялся в воздух и направился в сторону противника. Неизвестное судно напоминало формой сам «Гардеморен», за исключением того, что у него не было взлетной и посадочной полосы, там располагались странные неизвестные науке спаренные орудия главного калибра и турельные орудия. Судно было черного и темно-фиолетового цвета, словно огромная туча она надвигалась на маленький корвет. В «Ослябе» уже все заняли свои места и с трепетом ждали команд. В наушниках Ганса раздался голос адмирала: -Торпедный корвет «Ослябя». Заходите с правого борта этого судна и атакуйте вместе с бомбардировщиками, прикрывая огнем своей артиллерии. Как поняли? -Отлично. Нам надо зайти с правого борта и бомбить их вместе с бомбардировщиками. Есть!- ответил Ганс адмиралу и включил громкоговоритель,- Ребята, стрелять только по турелям врага, прикрываем бомбардировщиков, торпеды я скажу, когда пускать. На «Ослябя» воцарилась абсолютная тишина. Медики затаили дыхание в ожидании кровавой битвы и множества раненых. Истребители со свистом взлетели в воздух и направились в сторону неприятеля. Пулеметы белели от перегрева, ракеты не успевали вылететь из пусковой шахты, как уже была дана команда на выпуск следующей. Истребители белыми воронами кружили над врагом, не нанося ему ни какого урона. Судно продолжало движение, не обращая внимания на них, медленно и безмолвно враг надвигался на авианосец. Уже подлетали бомбардировщики, а вместе с ними и «Ослябя». Огромным белым валом они налетели на неприятеля, бомбы сбрасывались десятками, но отражались, синим сиянием энергетического щита, в ответ враг, не обращая внимания на «Ослябя», стрелял по бомбардировщикам, каждый выстрел сопровождался подожженным союзником. Синие лучи летели из скрывшихся в синеве энергетического щита орудий ПВО. При попадании такого снаряда, цель моментально поджигалась и с грохотом разрывалась на мелкие осколки. Ряды бомбардировщиков, истребителей и штурмовиков стали редеть, артиллеристы «Ослябя» трудились не покладая рук, снаряды начинали заканчиваться, прислуга все чаще перетаскивала пустые ящики в коридоры, где уже было не пройти. Из орудий ПВО тоже велась активная стрельба. «Ослябя» был похож на горящий комочек металла из-за всех этих выстрелов одновременно. Ганс начинал нервничать. «Наши бомбардировщики проигрывают, - думал он, - надо пустить торпеды!» -Заряжай торпедные аппараты.- раздалось по всему корвету. -Бомбардировщики, пускайте торпеды в точку, что я укажу. – слышались сигналы с «Ослябя». Крылатая смерть развернулась и, летя выше корвета, шла с ним вровень. Торпеды по конвейерной системе были заряжены в аппараты, все было готово. -ПУСКАЙ!- раздалась команда капитана. Громкий звук реактивного двигателя разнеслись эхом по горам, бомбардировщики пустили свою «тихую смерть» и направились на второй заход, внезапно турели врага затихли. Раздался взрыв неимоверных масштабов, сразу восемнадцать торпед прилетело в правый борт неприятеля, огненно-красный свет заполонил предзакатные горы. На «Ослябя» раздалось громкое «Ура!» и матросы выбежали к иллюминаторам, обнимаясь и поздравляя друг друга. Корабль врага стал синим от энергетических щитов, через несколько мгновений его стало видно, но дым в предполагаемом месте пробоины еще не рассеялся, судно сильно накренилась на левый борт, и казалось сейчас пойдет к земле, но стабилизировалось. Дым рассеялся и какого же было разочарование матросов, когда там не оказалось ни царапины. Главное орудие корабля противника направилось на корвет, матросы разбежались по местам и принялись к стрельбе, но все тщетно, энергетический щит было не пробить. Завязалась дуэль. Каждое попадание потеря личного состава. В медицинском пункте не успевали оперировать матросов, приходили они с серьезными ожогами и осколочными ранениями, в основном от обломков корабля. Трехсот миллиметровые орудия ни замолкали, ни на минуту, прислуга не успевала подносить припасы. К счастью для «Ослябя» турели были заняты авиацией, только орудия были сконцентрированы на них. Вскоре из-за раненых все внутреннее пространство было заполнено запахом крови, нос корабля, где находились торпедные аппараты, были обезображены выстрелами, оттуда выходили такие же обезображенные люди, обгорелые с пробитыми головам, вытекшими глазами, с множественными осколками, торчащими из всех частей тела, они походили на мертвецов. Врачи пытались им помочь, но здесь на столь узком корабле спасти их было практически не возможно. Рабочими еще оставались два торпедных аппарата, куда поступали снаряды. Пробоины были, но не существенные. Прислуга заряжала торпедный аппарат, как раздался сильный взрыв, задевший и торпеду. Та разорвалась и начала пожар, огонь распространялся быстро, инженеры не успели среагировать, как пламя добралось до капитанского мостика, люди в орудийных башнях оказались заблокированы огнем, они пытались выбраться из аварийных люков, но те оказались слишком узкими, тем, кому удалось выбраться, срывались из-за большой скорости с корабля. Орудийные башни очень скоро заполнились едким черным дымом, матросы задыхались там и сгорали заживо. Пожар потушить не удавалось, вода в баках кончалось, пришлось задействовать часть льда для топлива, но огонь продолжал буйствовать. Еще один снаряд попал двигатель, тот угрожал взорваться и забрать с собой реактор. В медицинском пункте не было место для раненых. Корабль погибал. Ганс вконец растерянный отдал приказ: «Дожидаться эвакуационных челноков и покинуть корабль». Челноки под прикрытием истребителей на всех порах пробирались к терпящему бедствие корвету. Сначала были эвакуированы раненые затем весь офицерский состав, а потом матросы. Уже уходили последние товарищи, Ганс стоя перед выходом, передал одному из своих офицеров бумагу. Я стоял на полетной палубе «Гардеморена» и ждал возвращения своего лучшего друга. Прилетел последний челнок, его там не было. Мое волнение перешло все границы. Ко мне подошел маленький человек в офицерской форме и протянул мне небольшую записку. -Сочувствую.- сказал он и направился внутрь корабля. Я немедленно развернул бумагу и со слезами на глазах прочел следующие строки: «Август, если ты это читаешь, то я, наверное, мертв. Прости меня за все. Я решил спасти свою команду, а сам взорвать этого врага! Я врежусь в него на полной скорости и уничтожу его. Живите с миром. Я вас прощаю. Вы подарили мне счастье и дружбу. Вместе с тобой я впервые увидел космос. Если меня спросили: «Хочу ли я прожить такую жизнь снова?» Я бы ответил да. Передай привет друзьям. Прощайте». Дочитав, я услышал страшный грохот…