Кто бы подумал, что ты такая?

      После ужина Микаса задержалась чуть дольше, чем обычно: Идти в казарму почему-то совсем не хотелось, а Леви вроде бы не был против её компании. Это удивительно и вызывает подозрения, но девушка слишком увлечена своими собственными мыслями чтобы думать ещё и о том, где же всё-таки и насколько сильно ударился капитан головой, да ещё настолько, что не орёт на неё и спокойно терпит их, пускай временное, но соседство, хотя прекрасно знает о её к нему отношении? В конце концов — это дело медиков. Она сидела сосредоточенная на свой записной книжке, которую носила с собой по просьбе Ханжи, когда заметила, что стала слишком тихо.       Подняв голову Аккерман заметила, что мужчина уже спал, а, посмотрев на часы, обнаружила на них аж два часа ночи. Почему же брюнет не отвлёк её, когда было нужно? Наверное, просто уснул раньше, полагая, что она уйдёт сама. Ослабленный организм требует отдых, в этом нет ничего удивительного. Посмотрела на него: Руки ровно лежали вдоль тела, одеяло было натянуто не высоко, но укрывало прилично. Оглядевшись вокруг она увидела чуть-чуть открытое окно, которое оставалось таким с самого утра и занавески, которые танцевали вместе с ветром. Недолго думая Аккерман закрыла окно, задёрнула ткань, потушила свечу и собиралась уйти, но остановилась, услышав тихий, хриплый и в чём-то жалобный шёпот: — Нет, — девушка обернулась, уверенная, что это был мужчина и пошла проверить всё ли с ним в порядке.       Он спал и явно видел что-то нехорошее: брови нахмурились, руки уже не лежали спокойно, а были разбросаны где-то рядом с головой. Микаса коснулась его лба рукой, чтобы проверить температуру и не ошиблась — он горел. Как назло, кроме них тут никого не было, поэтому вытаскивать капитана из этого состояния придётся самой.       Глубоко вдохнув, девушка отбросила одеяло в сторону, её взору открылась мокрая от пота, облепившая тело везде, где только можно, белая рубашка. Она сняла свои сапоги и села на мужской таз, что бы быстрее снять с него этот элемент одежды. Опыт у Аккерман был, так что она быстро, аккуратно и ловко избавилась от рубашки, оставив её скомканую где-то в ногах, и минуту смотрела на синяки Леви, которые, по-видимому, остались от ремней привода, но потом слезла с него и укрыла одеялом, что бы тот хорошо пропотел. Взяв в руки плотную ткань, азиатка решила её постирать, чтобы утром не получить выговор за несоблюдение норм гигиены.       Вода была холодной. Микаса, засучив рукава по локоть, опустила в неё руки и быстро стала стирать, взбивая в железном тазу пену от мыла с запахом лаванды. Лёгкий, всегда приятный ей аромат заполнил всё комнату и скоро у Аккерман закружилась бы голова, если бы она не покинула это место вместе с чистой, выжатой одеждой капитана.       После незапланированного миропомазания девушка тихо вернулась в палату, первым делом убедилась, что в её отсутствие состояние брюнета оставалось таким же. К сожалению. Рубашку она повесила и расправила на спинке, уже своего, стула, сама присела рядом с ним, так как не могла оставить одного. Свет от огня был бы слишком ярким, а в темноте наблюдать за Леви было крайне трудно, но к счастью, сегодняшняя ночь была, как и вчера — безоблочной, поэтому можно было просто раздвинуть шторы. Именно так Микаса и хотела поступить, но сапоги, даже на её маленьких ножках, были очень шумными и их снова пришлось снять. Теперь без особого труда брюнетка пустила к ним лунный свет и постаралась сделать это так, чтобы тот не попадал на лицо мужчины, и не разбудил его. В комнате стало светло. Присев на край кровати она достала свою книжечку и быстро стала писать в ней ручкой, которую взяла со стола рядом с кроватью капитана:

18.06. 03:27 — у капитана поднялась температура и он начал говорить во сне. Повышенная потливость и подобное бормотание — могут быть предвестниками лихорадки.

Всегда быть краткой и точной — в этом вся Микаса Аккерман.       Положив свои записи на стол, девушка снова вышла из комнаты, но в этот раз вернулась буквально через пять минут с прохладной водой в небольшом кувшине и миской. Будто бы назло ей «Надежду Человечества» стала лихорадить от жары. Она присела рядом на колени, расположив и подготовив всё на полу, но только что вспомнила, что не взяла самого главного — платка. Быстро пробежавшись глазами по комнате, Микаса нашла нечто подходящее, наконец-то капитанская тряпка ему пригодиться! Смачив жабо в воде, девушка аккуратно стала вытирать его лицо и, по-видимому, это его успокоило. Около получаса Аккерман продолжала заниматься этим, стало жарко самой, и в шарфе уже не было необходимости. Девушка смогла переложить на стол почти всё кроме «платочка», а когда решила убрать и его, так как капитан, уже был спокоен, Леви схватил её запястье. Сильно сжал его. После нескольких попыток девушка сменилась и посмотрев на него мол, «ладно, я слишком устала с Вами, чтобы, и дальше спорить», положила свою голову на край одеяла. Уснула.