Большое Приключение Оливии Моунвилл

Для начала, представьте-ка себе обнесённый жёлтой каменной стеной город, в котором самое высокое здание состоит всего из трёх этажей — первого, где обычно принимают гостей и варят себе обед, второго, на котором располагаются комнаты для сна и отдыха, и третьего, а точнее нулевого, самого нижнего - там расположены погреба-хранилища, где в холодке лежат прекрасные вина, стоят бочонки яблочного сидра, припасены закатанные в банки овощи и разложены на блюдах булочки с корицей, спрятанные от юных любителей мучного. Каждая комната в таких домах отличается одна от другой, а сами домики совсем не похожи на соседние. Выпуклые, выгнутые стены таких зданий выкрашены в самые разнообразные цвета, да к тому же увиты прекрасными растениями, иногда скрывающими под собою весь дом. В самом городе нет скучных прямолинейных улиц — вместо них бегут замысловатые песчаные тропки или вымощенные камнем дорожки. Нет тут и заборов-изгородей, а зелень сада одного соседа зачастую сливаются с садом другого. Представили? А теперь дорисуйте в своём воображении широкую речку, что проходит через весь город, разделяя его на две неравные части. В восточной части река делает поворот на север — и вот именно здесь, неподалёку от журчащей воды, стоит небольшой домик нашей героини. Высокие деревянные стены его расписаны небесно-голубой краской, из кирпичной трубы поднимается лёгкий дымок, а дверь всегда распахнута для гостей. Вытерев копытца о ворсистый коврик и пройдя внутрь, вы сразу попадаете в большую комнату, обставленную мягкой мебелью, на которой приятно лежать или сидеть с томиком стихов и чашкой чая. Хозяйка дома в любое время суток встретит вас со стаканом газировки, если на улице жарко, или горячего чая, если дует ветер, идёт дождь или падает снег, причём что к чаю, что к газировке обязательно прилагается вкусный кексик. Хозяйку же зовут Оливия — это ещё совсем молодая, почти юная земная пони, серого окраса, с длинной тёмно-зелёной гривой, уложенной в причёску, и коротким хвостом такого же цвета, что и грива, зачастую подвязанный чёрной ленточкой. Иногда Оливия может встретить вас в халате, особенно если только-только встала с постели. Иногда — в тёмно-красном жилете, который сама она называет «янтарным». В этом жилете у неё много карманов, в которые всегда легко сунуть копыто из любого положения и достать кисет отличного табачку, и недлинную курительную трубку. Да, Оливия курит — но курит превосходный табак, от которого у собеседника, не подверженного этой пагубной привычке, разве что чуть защекочет в носу, в то время как чудный аромат изгонит из души Оливии страхи и сомнения, позволив настроиться на разрешение важного вопроса — или просто передохнуть ото всех мыслей. Правда, она не начнёт курить, прежде чем спросит у вас, курите ли вы тоже? И если ваш ответ - «да», то вместе с Оливией вы выйдете в сад (но не вовремя дождя или снегопада!), сядете на скамейку, которой вот уже больше двухсот лет, а она не потеряла даже яркости краски, и будете вместе пускать колечки в небеса, если умеете, а нет — так просто дымить, наслаждаясь видом зреющих яблок, распускающихся цветов или сиянием снега. И вы даже не подумаете, что в жилах этой весёлой и беззаботной хозяйки течёт кровь самих Моунвиллов — единорога Харда и пегаски по имени Флейми, когда-то вставших на защиту тогда ещё только строящегося города под названием Понивилль. Много лет минуло с тех пор, сменилось не одно поколение, но память о великих предках, чьи статуи до сих пор стоят в парке Понивилля, не стёрло время, пусть их потомки и не покрывали себя неувядаемой славой великих подвигов, а предпочитали жить размеренной жизнью в своём чудесном крае. Но что это? Слышу я в этот утренний час скрип колёс, весёлый смех и перестук копытц жеребят, а это значит, что через мост перебирается старший брат Оливии — Хард Моунвилл. Да-да, этот черношёрстный единорог был назван в честь своего знаменитого предка. А унаследовал он от него не только имя, но и непоседливый характер — всё время его тянет в приключения на свой ярко-зелёный хвост, имеющий, в отличие от однотонной гривы, широкую белую полосу, такую же белоснежную, как и его копыта. Неплохо сложенный даже по сравнению с земнопони, он легко тащит за собой небольшую двухколёсную тележку, на которую помещён старинный сундук, ящичек с яблоками и — к чему бы это?! — лежит на зелёном походном плаще острый клинок, убранный в серебряные ножны. Это старый, но добрый меч — на его кольцевой копытоятке видны тиснения, оставленные кузнецами-пегасами, что выковывали этот клинок из лунного света и закаляли в радужной Спектре — древний меч, некогда принадлежавший самому Харду Моунвиллу, а теперь доставшийся его потомку с тем же именем. Правнук же шёл, улыбаясь жеребятам, и пел своим приятным, но по-жеребцово сильным голосом странную песню: В далёкий край, сквозь ночь и жаркий день, Ведёт дорога в даль чужих земель... Так что же встал? Опасен, труден путь - Бери свой плащ, меч острый не забудь! Поскачем мы быстрей! Вперёд, скорей, с весельем! И пусть нам свою дверь откроют приключения… Слушая эту песенку, Оливия всё ещё сидела на своей скамейке, придерживая одним копытцем трубку, а другим роясь в кармане жилета в поисках камня-зажигалки — маленького красного кристалла, который надо прокрутить между копытц, чтобы на его остром кончике появилось пламя. Вытащить она его попыталась копытокинезом, но даже при его помощи красный цилиндр было не так-то легко достать! - Эй, Оливия! - крикнул Хард, прерывая песню и ускоряя шаг. - Сестрёнка! Встречай же меня! - Доброго утра, дорогой братик! Рада тебя видеть! - громко, но не слишком, ответила ему Оливия. Как вы можете понять, она была куда более воспитанной и сдержанной, и уважала чувства соседей и птичек, поющих в её саду. - Каким же образом твои копыта снова направили тебя ко мне? - спросила она, дождавшись, пока Хард подъедет поближе. - Ты же гостил у меня всего месяц назад! - Месяц — это долгий срок, за него может многое перемениться! - воскликнул Хард и остановился перед её домом. Тут он освободился от ремешков, связывающих его с телегой, и поскакал к Оливии. Та предусмотрительно положила трубку на скамейку и успела расставить в стороны передние копыта за секунду до того, как чёрный вихрь обрушился на неё, заключив в крепкие объятия. - Ну же, Хард, отпусти! - рассмеялась Оливия, в шутку пытаясь вырваться из передних ног брата, цепких, словно лапки майского жука. - Я же сейчас лопну, как воздушный шарик! Придётся тебе меня сшивать и закачивать побольше воздуха! - Ещё три секунды, - шепнул Хард. - Раз, два… Всё! Он отступил на шаг назад и наклонил голову, рассматривая сестру, чтобы затем ступить на полшага вперёд и копытцем убрать спавшую на её носик гриву. Оливия заметила, что притупленная мордочка его чем-то опечалена, а изумрудные глаза смотрят необычайно серьёзно. - Что-то случилось, Хард? - беспокойно спросила она. - Дядя опять подвернул заднее правое копыто? - Нет-нет… - рассеяно покачал головой Хард и натянуто улыбнулся. - Неужели ты не слышала ту песню, что я пел, когда подъезжал к тебе? Я знаю, что не умею сочинять песни, но мне казалось, что смысл я смог передать... Оливия и сама переменилась в мордашке. Она увидела вещи брата и особенно сильную заинтересованность в ней вызывал меч. Длинный, с полторы ноги пони величиной, он считался в их семье реликвией, которую нельзя было доставать просто так, не по делу. Этим славным оружием их предок сбил много голов алмазных псов и зарубил самого Кровавого Рыцаря — страшное существо, подобные которому становились во главе тёмных войск, когда-то нападавших на земли пони, пока правительница Кантерлота, принцесса Тилуна, не объединилась с королевствами Фарленда, и не изгнала врагов на далёкий север. - Какой же смысл в твоей песне? - удивилась пони, чуть склоняя голову и поворачивая так, как будто бы для того, чтобы лучше слышать брата. На самом же деле такой жест выражал её крайнее удивление. - Не хочешь ли сказать, что пел о том, как будешь собираться в дальний путь?! - Нет, - Хард потупился на месте. - Я пел о том, как МЫ собираемся с тобой в дальний путь. Я уверен, Оливия, в нашей семье никто не сможет понять меня лучше, чем ты. Только тебя я могу позвать с собой, и только ты наверняка ответишь мне согласием! Как становится ясно из этих слов, Хард очень хорошо знал свою сестрёнку. Впрочем, его уверенность объяснялась просто — опытом общения с сестрой, которая зачастую показывала себя большим храбрецом, чем многие из её сверстников, даже жеребцов. - О, пресвятые аликорны… Так что же произошло?! Пойдём быстрее в дом, ты мне всё расскажешь! А последние слова Оливии показывали, что в Понивилле вы можете со спокойной душой оставить вещи на улице и не бояться, что их кто-то украдёт или возьмёт на память. Но Хард не дал Оливии утащить себя в дом, лишь слегка наклонил голову и выставил вперёд копыто, останавливая сестрёнку. - Позволь, я тебе всё расскажу прямо сейчас. Он присел на скамейку, по счастью, заметив и сначала передав сестре курительную трубку. Взяв её в зубы, та машинально сунула свободное переднее копыто в карман — и вытащила кристалл-зажигалку безо всякого труда. Тогда она встала на задние, прокрутила кристаллик между передних и глубоко затянулась, чтобы затем пустить в воздух большое серое колечко. А Хард наполнил свой рог зелёным светом, сорвав цветок чайной розы, чтобы затянуться её ароматом, и начать свой рассказ: - Как известно самому юному жеребёнку, во времена, когда Хард Моунвилл был одним из стражей самой принцессы Тилуны, на земли пони часто нападали войска злого мага Мэджера. В своём северном королевстве Фолдарк, населённом жуткими существами, он собрал армии алмазных псов и теневых скакунов, наслав их на пони. Храбрые воины Тилуны отражали их нападения, отводя удары от Понивилля, от Клаудсдейла и Эплузы, но однажды врагам удалось осадить королевство Кантерлот. Несмотря на то, что город-замок расположен на горе, Мэджеру удалось поднять туда целую армию, осадить столицу и натворить немало бед. Другое войско, размещённое под горой, мешало пришедшим на помощь армиям отвоевать город — и надежда начала угасать в сердце Тилуны, потому что осада стала казаться ей нескончаемой. Мэджер привёл не только чейнджлингов и алмазных псов — ему служили северные драконы, разбойники и негодяи со всех наших земель, с Запределья и даже из Заморья. Говорят, что и несколько людей с самого Края Света пришли ему на помощь, и это были не простые воины, а страшные рыцари-маги. И тогда Тилуна обратилась за помощью к Фарленду, послав феникса Милона с просьбой спасти земли пони. Волконы, разумные волки, и рубиновые лисы Фарленда могли ответить отказом на эту просьбу, что и было предложено на совете Королей, но тогда вышла вперёд королева Лилия, правительница Каменного Города, когда-то бывшего столицей теперь разрозненных земель Фарленда. Она сказала, что даже если Мэджер и является врагом пони, это не значит, что однажды он не нападёт на остальные народы. Собрав войско рубиновых лисов, она выдвинула их к Кантерлоту, призвав и других зверей пойти за ней. Вскоре объединённая армия с юга пришла к горе Кантерлота и началась битва, подобной которой ещё не знал наш мир… Оливия обладала очень хорошим воображением. В раннем жеребячестве она проводила свободное время в удивительном мирке, сокрытом под листьями их семейного сада, где жили добрые драконы с белоснежной чешуёй, пони с крыльями бабочек порхали её над головой, а храбрые рыцари спасали из плена прекрасных принцесс. Позднее к фантазиям она обращалась не так часто, но умела мысленно украсить любой рассказ. Вот и сейчас в голове у Оливиии раздалось пение стрел и треск копий, звон мечей и озлобленные крики… Вот идёт войско лисов — на их телах сверкают золотом прочные латы, а в лапах зажаты двухклинковые копья-мечи, которыми они действуют с поразительной ловкостью, обрушивая на плечи врагов или поражая их в животы. Вот шагают волконы — металл их серебряных доспехов сверкает не так ярко, но им не занимать смелости и силы. Выставив вперёд копья, волки серой рекой двигаются на армию теневых скакунов, чьи устрашающие раздвоенные копыта топчут землю под Кантерлотом, алые глаза гневно смотрят на зверей, а искривлённые пары рогов сверкают магией. Чудища срываются с места, грохоча своими доспехами, но натыкаются на острые мечи, их разят копьями и боевыми топорами, лавины стрел огненных барсов падают на их головы. А там, невдалеке, уже скачут во весь опор единороги, магией прикрывая друзей и обрушивая заклятия на врагов, пока земнопони ударами молотов сносят с ног отвратительных алмазных псов, а пегасы сразу взмывают вверх, на помощь защитникам Города-на-Горе, поражая врага из морозных луков. Страшная битва! Стоны раненных и умирающих, крики живых и невредимых, вспышки магии и грохот оружия — всё смешивается в жуткую мелодию боя. – ...И вдруг, когда до победы оставалось только протянуть хвост, увидели они, что вышел на поле брани Мэджер, едва держась на дрожащих ногах. Закричал он от боли и разлетелось его тело в прах, выпуская из себя создание, злее которого не знал мир ни до, ни после сотворения — древний бог тьмы Аркнайт, чёрно-красный дракон, чьи малые размеры не отражают его истинной мощи. В лапах его были зажаты два меча, которые он слил в один и вступил в бой. Никто не мог выстоять перед ним. Взмах — и пали храбрые воины, удар — и лежат на земле мертвецы. Воспрянуло духом его войско и медленно, но уверенно стали пятиться пришедшие на помощь. Тогда Тилуна, обрядившись в боевые доспехи, слетела с горы Кантерлота и лично вступила в бой против Аркнайта. Белизну её шерсти скрывало золото крепких лат, а синяя магия рога удерживала чудесный меч, что создан был в пламени солнца ещё во времена Первых Аликорнов. Долго сражались два предводителя, и никто не мог взять верх, как не могли одолеть друг друга их войска. И тогда Лилия мечом расчистила путь ко врагу и поспешила на помощь Тилуне. Как раз в этот момент меч Аркнайта отрубил ей крыло — и пала перед ним наша правительница, не в силах отразить смертельный удар, когда Лилия загородила её своим мечом. Сломалось лезвие в её лапах, но отступил Аркнайт, а Лилия подняла меч Тилуны и встала вместо неё. Первым ударом опрокинул Аркнайт её на землю, но поднялась храбрая лисица и в ответ поразила дракона в крыло, разодрав перепонку и ранив тело, рассекая его чешую волшебным клинком... Оливия поморщилась. Чёрный, словно сама ночь, дракон с яркими красными полосами на гребне позади головы, на крыльях и на спине, вздымается над молодой рыжей лисицей, что согнулась перед ним, удерживая в лапах меч пони, а позади неё Тилуна стонет от боли и пытается подняться с земли. Брат продолжал рассказывать историю, подходя к самой печальной и в то же время самой славной части. Дрожь пробила тело Оливии от картины ревущего в ярости Аркнайта, а в следующий момент страх охватил пони, потому что рассерженный своей раной дракон обрушил левое крыло на Лилию и повалил её на землю. Поставив заднюю лапу на грудь несчастной, повернул он меч и направил его прямо на алый кристалл в груди лисицы — и разбил его, пронзив Лилию насквозь. Тогда злость и горечь придали сил Тилуне — в один миг поднялась с земли, схватила свой меч и поразила им врага ещё до того, как последнее дыхание покинуло тело королевы. - И едва пал Аркнайт, как бросилось врассыпную его войско, и тем самым были спасены наши земли, хотя ещё много времени армии пони и зверей гнали прочь остатки вражеской орды. А Тилуна собрала осколки кристалла Лилии и создала из них амулет, в который заключила дух Аркнайта, чтобы никогда он не смог восстать в этом мире. Амулет этот был отправлен в Каменный Город, где и находится до сих пор на венце нынешнего правителя рубиновых лисов, короля Вербены. - И что же ты задумал? - нахмурилась Оливия. - Ты рассказал мне древнюю историю, а не то, что ты собираешься делать сейчас… Вместо ответа Хард тяжело вздохнул. - Вчера мне снился странный сон, который просто не может быть просто сном. Я видел Северные Горы и остатки Фолдарка, я видел руины Ледяной Крепости — и огни на ней. Я видел отвратительных существ, одевающих доспехи и затачивающих острые мечи, я видел алмазных псов, идущих на север, драконов, летящих в облёт чистых земель. А когда сегодня я услышал весть, что пегасы из Клаудсдейла видели, как стая драконов ночью и вправду летит к горам, я испугался… Что увидел настоящее. Оливия секунду рассматривала его, а затем засмеялась, искренне, но осторожно, чтобы не слишком обидеть брата. - Ты просто перечитал сказок на ночь! Жеребец оставался серьёзен. Он подождал, пока Оливия умолкнет, что произошло очень скоро, и объявил: - Не совсем так. В нашей семье ведь ходит предание, что Хард Моунвилл обладал даром предвидения, что передаётся в нашей семье по линии единорогов. Как ты знаешь, за последние три поколения я — единственный единорог. Кроме того, я разговаривал с одной пони, она… Впрочем, не суть важно, кто она. Главное, что она видела перелёты драконов сегодня ночью, и я могу поклясться хвостом, что во сне мне была показана правда! А потому я намереваюсь отправиться к принцессе Тилуне и рассказать ей обо всём! - Ни к чему тревожить Её Величество, - заметила Оливия, в отличие от брата не придавая особого смысла её снам. - А с другой стороны, Кантерлот всего в двух днях ходу от Понивилля — неужели ты опасаешься в одиночку преодолевать такой недолгий путь? Но насмешка в её голосе ничуть не смутила Харда, он и хвостом не повёл, и копытом даже не притопнул. - Отец учил тебя владеть этим мечом, - жеребец кивнул на оружие своего знаменитого предка. - И ты показала, что умеешь фехтовать гораздо лучше меня. А дороги в Кантерлот стали опасны, потому что вблизи королевства появились банды бродячих алмазных псов, устраивающие засады на дорогах. Потому я собираюсь пойти через Вечнодикий лес. Так будет даже быстрее, намного быстрее! - Через Вечнодикий лес! - с ужасом повторила Оливия. И ужас её понятен! - Братик, ты сошёл с ума! Ни одна пони в здравом уме не сунется в это жуткое место! С тех пор, как Древняя Эквестрия разъединилась, он стал по-настоящему опасен! - По счастью, я нашёл проводника… Ту самую пони, о которой тебе говорил. И она согласна пойти, если только я найду кого-нибудь, кто будет прикрывать наши крупы. Любую девушку такое предложение не только испугало бы, но и оскорбило — идти неизвестно куда и защищать не только брата, но и неизвестную проводницу! Но дело в том, что кобылки-пони всех видов зачастую ничуть не слабее жеребцов, хотя их и неохотно принимают в ряды Королевской Стражи, не говоря уже о настоящем войске. Однако Оливия была не просто храброй пони, она и вправду умела обращаться с мечом, тогда как её брат едва освоил пару самых простых оборонительных заклинаний, а фехтовать при помощи копытокинеза так и не научился. Кроме того, как уже говорилось, Харду было известно, что Оливия не меньше него любила пускаться в сомнительные мероприятия, хотя и делала вид, что спокойная жизнь в Понивилле ей по душе. Но нет, тот, в ком течёт кровь Моунвиллов, не может быть довольным только яблоками за окном и тёплым домашним очагом! Пусть даже такая жизнь и очень нравилась Оливии, и пони очень хотелось жить так и дальше, но и огонь приключений лизал её копытца. Пожалуй, сам Хард не столько думал о плюсах совместного путешествия, сколько желал вытащить сестру из уютного гнёздышка и как следует встряхнуть ей пёрышки! - Ладно, если ты говоришь, что с нами будет ещё кто-то — я рискну пойти с тобой, - решилась Оливия и затянулась в последний раз. Поскольку она взяла трубку в зубы, её следующий вопрос прозвучал не слишком внятно. - Так кто эта пони-проводник? - Её зовут… Нет, ты не поверишь, а поверив… Нет, не поверишь… А, ладно! Так вот… - Хард выдержал многозначительную паузу, откашлялся и внезапно выкрикнул на весь сад. - Её зовут Твайлайт Спаркл! Твайлайт Спаркл! Сердце Оливии забилось с потрясающей скоростью, ведь об этой знаменитой волшебнице она слышала столько занимательных историй, что и не сосчитать! Говорят, что эта единорожка жила ещё в Древней Эквестрии, и ей уже больше нескольких сотен, а то и тысяч лет. Обучившись владению самой разнообразной магией, она странствует по миру, принося свет, даря радость и скидывая приключения на головы всем, кто встретится ей по пути. Но ходили о ней не только подобные слухи — говорили, что Твайлайт Спаркл немного сошла с ума, перейдя степень разумности, когда мир вокруг неё стал наполняться злом. Поняв безуспешность своих попыток восстановить добро на разобщённой земле, Твайлайт стала жить в отшельничестве, что наверняка сказалось на её душевном состоянии. Вот какого проводника добыл себе Хард Моунвилл! - Твайлайт Спаркл будет ждать нас в трактире «Три подковы», надеясь, что к полудню мы уже пустимся в путь, - добавил жеребец, радуясь произведённому впечатлению. - Она идёт в Кантерлот с посланием от кристальных пони из Мэридолла, что на востоке, но захотела поглядеть на Понивилль. Там она не была с тех пор, как город стал наращивать южную часть, мэром которой выбрали её подругу Флаттершай. Ей так и так пришлось бы проходить через Вечнодикий лес, а через него всегда лучше пробираться компанией! Вот я и осмелился предложить ей себя в спутники! - Странно, что Твайлайт Спаркл пошла через Понивилль, - задумалась Оливия. - Она могла бы плыть в Кантерлот по реке, которая течёт рядом с Жеребячьими Горами. Хотя путь против течения труден, но плыть всё же гораздо легче и не в пример безопаснее… - А чего бояться древнему магу? - верно подметил Хард, хотя этим и не успокоил Оливию. Псов-то она точно не боится, если идёт через Лес... Или у неё на это особые причины? - Да, я ведь сказал, что ей захотелось посмотреть на город. Представь, сколько лет минуло с тех пор, как она побывала здесь в последний раз! Мне просто сногсшибательно повезло, что я её встретил! В душе Оливии шевельнулось ещё одно маленькое подозрение, которое она поспешила озвучить: - Надеюсь, про свой странный сон ты ей не рассказывал? - Ещё как, конечно же рассказал! - не заметил подвоха единорог. - И она подтвердила мои опасения. Сны для нас, единорогов — это не то же самое, что сны для остальных пони! Она ещё догадалась, что с утра у меня болел рог — а это верный признак того, что я пользовался магией мира Грёз! - Лучше бы ты родился пегасом! - рассмеялась Оливия и сунула трубку в карман. - Ну, раз ты так хочешь провести остаток своих дней в сырой и грязной камере за то, что досаждал принцессе своими глупыми фантазиями — что же, будем сидеть вместе! По крайней мере, я своими глазами увижу Твайлайт Спаркл, а, может, и саму повелительницу Тилуну! С этими словами она направилась к дому, чтобы собрать все необходимые вещи. Хард Моунвилл зевнул, разлёгся на скамейке и подставил морду лучам летнего солнца, дав приятный отдых усталым копытам и дожидаясь возвращения сестры.