Помоги мне

      Эйлен наблюдала за тем, как росла Могами, как менялся Рен, находясь рядом с ней. Воистину - любовь меняет людей! Особенно это бросилось в глаза, когда Лен вместе с Лори посетила съёмки тёмной луны в момент, когда Тсуруга показывал своё видение роли Кацуки.       Всё было прекрасно, жизнь продолжалась, Мария с каждым днём росла, цвела, всё чаще улыбалась, но полоса удач покинула Лен. Ей пришлось лечь в больницу, чтобы поправить внезапно ухудшившиеся здоровье. Что удивительно, так это то, что её навестила Могами. Эйлен спрашивала о её роли, о карьере и узнала, что девушка познакомилась с Куу, играла Куона и даже осталась его дочерью. И при этом так радостно улыбалась, что Лен поняла - с ней всё будет в порядке.       - Ты очень хорошая девочка, Кёко. Смотрю на тебя и вижу Марию. Хочешь быть и мне дочерью? - внезапно решила предложить она.       - Нет, что вы, как я смею! - Тот же час стала отнекиваться девушка.       - Ты права, я не гожусь тебе в матери. Как я могу... - Лен опустила голову, вперив печальный взгляд на одеяло, когда её ладони сжали.       - Я с радостью буду вашей дочерью! - воскликнула рыжая, сияя от счастья красным от смущения лицом. Маленькая помидорочка. Как, всё таки, легко ею манипулировать. - А, да, мы с Марией устраиваем "Вечер признательности". Вот ваше приглашение.       - Твоё, - поправила её Эйлен и приняла конверт, улыбнувшись - спасибо, буду обязательно.

***

      Синее платье в пол пришло так же неожиданно, как приходит свекровь в дом молодожёнов. Мария, проказница, уже и платье ей подготовила и причёску придумала. Внезапно ворвавшиеся в дом визажисты и парикмахеры окружили её со всех сторон, приговаривая, что времени в обрез.       Русые волосы, такие же кудрявые, как и у дочери, волнами спускались по спине. Передние локоны были заколоты сзади прекрасной синей заколкой - цветком. Поправив гипюровые рукава, женщина глубоко вдохнула, помявшись на месте в своих балетках и, решившись, вошла в величественное поместье. Со всех сторон затрубили, на балконе люди начали бросать разноцветное конфети, а едва ли не на всю округу огласили:       - Прибыла Эйлен-сан!       - Мама! - К ней выглянула дочь, одетая в прекрасное светло-голубое платьице и тут же побежала к ней навстречу.       - Ах, Мария, как ты прекрасна. Моё солнышко, моё золотко, радость моя, жизнь моя, душа моя. - Присев, ловя в свои объятия дочь, женщина тут же начала её расцеловывать, заставляя Марию звонко смеяться и махать руками в смущении. Лен никогда не пользовалась помадой, от того дочь не сильно дёргалась, понимая, что следов не останется. - А где Кёко? - Всё же остановилась Эйлен, поняв, что многие смотрят на них, умиляясь.       - Она на кухне, попробуй десерты, это всё Кёко придумывала и готовила. По её указанию готовят ещё. Тебе нравится? - девочка подёргала мать за руку, когда та встала, осматриваясь.       - Очень, вы молодцы, так постарались! Удивительно. Обязательно попробую. - Кивнула она, тут же заметив взглядом Тору. - Элтра!       - Ну ты общайся с дядей Торой, а я побежала!       - Хорошо, золотко, люблю тебя! - крикнула она в спину девочке, улыбнувшись и обняла подошедшего мужчину.       - Рада тебя видеть, - после чего сразу посерьёзнела, даже помрачнела, спрашивая: - он здесь?       - Да, честно говоря я беспокоюсь. Ты уверена? - мужчина так же посерьёзнел, после чего нахмурился, замечая её печальную улыбку.       - Он ей нужен, как и она ему. Я должна сделать всё, что в моих силах, чтобы разрушить ту стену, которая возникла по моей же вине.       - Лен! - возмущённо воскликнул Тора, но женщина перебила его, взяв со стола тарелочку.       - Прекрасный десерт, это делала моя Кёко, попробуем? - обрубила ленту разговора Эйлен, тут же пробуя на вкус сладкое. - М-м, бесподобно! Не ела ничего вкуснее!       -А теперь встречайте живую музыку в нашем дворце. Едите вы или нет - это не помешает вам насладиться. Для начала я сыграю три пьесы на фортепиано, но не волнуйтесь, когда вы привыкните, вам понравится! - Лен засмеялась, после чего её поглотило праздничное настроение. Её прекрасная дочь веселилась так, как никогда раньше, и от этого на душе женщины становилось тепло.       Сидя за столиком-бриллиантом, которых тут было полно, Лен хлопала в ладоши, в такт музыке, когда Тора крутил Марию в танце. Она даже поучаствовала в конкурсе и получила череп-приз за это.       - Кёко, Кёко, дядя Тора хочет с тобой познакомиться, дядя Тора? - обернувшись, она, увы, более никого, кроме матери, не увидела.       - Ты хорошо постаралась. - Подняв ладонь, Лен положила её на голову девушки, погладив и улыбнулась, видя её счастливое, потерянное выражение лица. - Ты, видимо, Котонами-сан, приятно познакомится, спасибо, что смотришь за моими девочками.       - Вашими? - Тут же запнулась девушка, переводя взгляд с Кёко на Марию и на Эйлен и обратно.       - Да, моими. Обе прекрасные бутончики роз, мои девочки. - Кивнула Лен, как прибыли коллеги Могами из "Тёмной луны", а после и шеф с хозяйкой из Дарумаи и Тсуруга с Яширо.       Когда свет внезапно выключили, Лен ещё обменивалась любезностями с мужчинами, как на сцене включился единственный прожектор, освещая фигуру мужчины.       - Что? Нас похищают? - женщина на такие вскрики лишь прикрыла рот ладонью, сдерживая улыбку, ну придумал же! Удар хлыста, звук которого словно эхом прошёлся по всему помещению и на потолке загорелись искры, увлекая, завораживая. Они соединились в одной точке и взорвались множеством разноцветных прекрасных бабочек, что разлетелись во все стороны, оседая на волосы и одежду. Повернув голову, она заметила сияющую Могами, в окружении бабочек и осмотрела своё платье, усеянное ими, после чего собрала их и вывалила эту кучу на Кёко и Марию, засмеявшись.       - Вы как цветочки! - И в этот момент Лори скинул с себя плащ, объявляя, что время появления цветка.       - Ой, простите, это не цветок, к тому же он довольно-таки суховат, под-увядший. - Лен тихо засмеялась, видя на лице Могами растерянность, что начала меняться на разочарованность, когда мужчины вытворяли фокусы со шкафом, а Мария от души хохотала. И вот, тот момент, когда цветы ринулись во все стороны, она увидела его.       Сердце болезненно сжалось, от накативших на неё чувств, и женщина отступила на шаг назад, тут же переводя взгляд на удивлённую дочь.       - Папа... Я не посылала папе приглашение. - Вздохнув, Лен присела за спиной дочери, положив ладони на её плечи.       - Удивлена? Это я позвала его. - Эйлен улыбнулась, вмиг повернувшейся к ней, дочери. - Это твой подарок на день рождения. Папа очень расстроился, когда не получил от тебя приглашения.       - Но ведь...! - женщина коснулась губами лба девочки и обняла её, после чего отстранила.       - Скажи ему это сама. - Встав, она повернула дочь в сторону Коки и легонько подтолкнула.       - ... Но бог очень жесток ко мне. Когда я желала быть с тобой, мама, каждый раз мама так страдала. Я боюсь, если попрошу для себя, он заберёт у меня тебя и её, и не важно, как сильно я спрячу свои чувства... Бог ведь всё видит, и когда я начинаю думать... Я боюсь, ведь папе нужно будет сесть на самолёт...- Эйлен зажмурилась, терпя. Хотелось кинуться к ней, обнять, прижать к себе, успокоить. Но она стояла, ведь нужно было им побыть вместе, разобраться.       - Сегодня я летел на самолёте, чтобы увидеть Марию, но видишь? Я здесь. - Он раскрыл руки для того, чтобы поймать дочь, обнять её. - Спасибо, что всегда так сильно любила меня.       Судорожно вздохнув, женщина отошла, поджав губы. Она никогда не могла смотреть на него спокойно. В сердце всё ещё теплилась терпкая, нежная любовь к этому мужчине. Но его слова о той любви к Рине впиваются в душу осколками памяти.       - Спасибо, что ты родилась на свет, Мария. - Выдохнул он, поднимая взгляд, встречаясь с янтарными глазами едва ли не точной копии глаз Марии, наполненных болью, горечью и благодарностью. Эйлен повернула голову, замечая Яширо, что протянул ей платок и приняла его, отворачиваясь, вытирая набегающие слёзы. Но тут же повернулась услышав более твёрдое, нежное, тёплое: - Я люблю тебя.       Нет, он говорил это дочери, он не мог это сказать Эйлен! И пусть смотрел он при этом на женщину, она всё равно не могла поверить в это, отрицая. Мужчина встал, поднимая дочь на руки и направился в её сторону. Судорожно выдохнув, Лен отступила, и продолжала отступать, пока Коки приближался к ней. Ему было больно видеть, как ей страшно, как она дрожит, не зная, что сейчас произойдёт. На плечи легли ладони Лори, заставляя остановиться, и не давая вырваться.       - Почему? - тихо, беспомощно прошептала она,повернув голову к президенту и вновь к мужчине, задрожав сильнее. Она не знала, что он ей сейчас скажет или сделает, но предполагала самое худшее. Только бы не сказал о ненависти, только бы не кинул на неё презрительный взгляд. Слёзы вновь скатились по щекам, когда он приблизился достаточно близко, чтобы слышать шёпот. Она уже не чувствовала, как Лори убирает руки с плеч, как отходит. Сейчас она видела лишь его глаза.       - Ты прекрасна, как и в день нашей первой встречи. - Прошептал он, коснувшись щеки женщины, слыша её резкий выдох, смотря в, полные слёз, глаза и чувствуя себя редкостным подонком. После смерти Рины, он словно бы очнулся ото сна, в котором провёл эти долгие годы. Как мог он не заметить её отношения, её халатности, её отвратительного лицемерия? Как мог так оскорбить Эйлен, которая, Боже, ведь она говорила правду! В их медовый месяц она повторяла что не является Риной, а он смеялся, думал - шутка. Глупец! Остолоп! Слепец!       Мария притихла, сидя на руках отца и с замиранием слушала, как плачет мать. Вот папа, с тихой просьбой склонился и коснулся своим лбом - лба мамы, а та лишь всхлипнула, после чего её тёплые руки прошлись по спине Марии и обняли их вдвоём.       - Прости, прости меня, Эйлен. Прости, если сможешь.       - Давно простила. - Промычала она, уткнувшись носом в пиджак мужчины, а тот приобнял её, прижав к себе.       - Это самый лучший день рождения в моей жизни. - Обхватив второй ладонью голову Лен, вторую не убирая с шеи Коки, сказала Мария, улыбнувшись и тихонько засмеявшись.