Пханмунджом

      Переговоры завершились более чем удачно. Весь мир ликовал, и вместе с тем шалело сердце Чжеина. Он не мог забыть тёплые ладошки Ченына, которые держал в своих каких-то пару часов назад. Он помнил крепкое плечо, которое соприкасалось с его, когда они вдвоём сажали дерево — символ дружбы, мира и процветания. В душе Чжеина творилось нечто невообразимое. Там, казалось, летают ангелы и цветут поля. Настолько мужчина был счастлив. Что чувствовал Ченын — было понять трудно. Он много улыбался, иногда шутил и… бросал взгляды. Чжеин боялся им верить, потому что… а разве такое возможно? Он одновременно жаждал этого, и боялся, что чувства взаимны, ведь не знал что с ними делать.       Декларация была подписана. Семьдесят лет войны сегодня остались позади, Чжеин радовался и до конца не верил. А Ченын тем временем сам пригласил его на прогулку. Демилитаризированная зона была вполне безопасной, так что, оставив свиту и охрану, мужчины вдвоём петляли по дорожкам. Чжеин не знал, что сказать, Ченын тоже молчал, но это не напрягало ни одного из них.       Дойдя до старого, неиспользуемого никем, склада, Чжеин уже собирался повернуть обратно, но замер, когда на его животе сцепилась в замок пара мужских рук, а громкое дыхание зашевелило волосы на затылке.       — Так хочу тебя, — услышал Чжеин и громко вздохнул. Он медленно обернулся в кольце рук Ченына и, справившись с внутренней дрожью, взглянул прямо в глаза напротив. Они пылали желанием. Ченын непроизвольно облизнул пересохшие губы, и Чжеин, кажется, рехнулся. Он положил руки на плечи Ченына и просто смотрел на любимое лицо, которое наконец-то было так близко, что он дышал воздухом, который выдыхал Ченын.       Кислорода не хватало катастрофически.       Но теплые губы, прикоснувшиеся к его губам, как судья в атлетике — дали отмашку, и Чжеин разрешил себе всё. И дышать, и целовать, и гладить. Так исступлённо и жадно целовать эти желанные губы, так сильно сжимать в кулаке волосы, что Ченын даже заскулил. И так нежно посасывать его язык, о котором мечтал чертову четверть века. И не замечать как чужие руки стягивают с него пиджак, галстук, рубашку… как расстегивают ремень, проникают в штаны, под бельё… Чжеин очнулся, когда понял, что губы, терзавшие его секунду назад, быстро путешествуют вниз, по груди и животу. Ченын становится перед ним на колени, и Чжеин опирается на стену позади. Рука маршала КНДР (вы только подумайте!) обхватывает его член и слегка сдавливает. А после он наклоняется и лижет головку. Широкий язык проходится по блестящей от смазки головке, и Чжеин стукается головой о бетонную стену. Но он даже этого не замечает.       Ченын обхватывает головку губами и медленно насаживается до половины, языком придавливая член к нёбу, втягивает щёки, и так же медленно отстраняется. Не выпуская изо рта головку, Ченын смотрит на лицо Чжеина, но видит обезумевший взгляд. Ченын хмыкает и продолжает сосать чужой член. Одной рукой он спускает штаны Чжеина до земли, и вынимает его ногу из брюк, тут же закидывая себе на плечо. Широкая ладонь ласкает Чжеина под коленом и движется вверх, останавливаясь на мягкой ягодице и тут же её сжимая. Ченын старательно сосет член, по которому течет тонкая струйка слюны. Он подбирает её пальцами и тут же подносит их к расслабленному входу. Слегка надавливает, и Чжеин дергается, но Ченын тут же насаживается до самого конца, чувствуя, как головка упирается ему в глотку. Дышать трудно, но Чжеин неплохо так отвлёкся, так что можно и потерпеть. Ченын вставляет мокрый от собственной слюны палец и настойчиво двигает им, но когда Чжеин начинает ерзать, он выпускает изо рта член, вытаскивает из ануса палец, и сплевывает на него. Чжеин не успевает ничего сообразить, как в него входят уже два пальца. Ему некомфортно и он пробует отстраниться, но попытка проваливается. Ченын снова резко насаживается ртом на член Чжеина и двигает пальцами, раздвигая тугие стенки. Чжеин потерялся в ощущениях, и просто хрипло дышал, проглатывая собственные стоны, а Ченын добавил третий палец и уже во всю растягивал анус мужчины, готовя к проникновению. Казалось, Чжеин даже не осознает происходящее, его спина трется о бетонную стену, и наверняка уже покраснела, но ему так откровенно наплевать, главное — это быстрые и четкие движения внутри и снаружи на его члене. Внезапно Ченын снова насаживается до упора, одновременно ударяя пальцами по простате, и мужчина с тихим вскриком кончает ему в горло. Чжеин содрогается в послеоргазменных конвульсиях, а Ченын, придерживая его одной рукой, чтобы не упал, встаёт и спускает собственные штаны вместе с бельём. Его член давно стоит и он больше не собирается ждать. Ченын сплевывает себе на ладонь и размазывает слюну по собственному члену.       Он делает шаг вперёд и подхватывает Чжеина под коленями, разводя их в стороны, а после закидывая себе на бёдра. Он прижимает мужчину к стене и одним толчком входит в растянутое отверстие. По-хорошему, Чжеин сейчас должен чувствовать дикую боль, но он всё еще плещется в волнах своего оргазма, и когда его наконец-то попускает, он обнаруживает себя обхватившим Ченына всеми конечностями. Он втягивает его в долгий поцелуй, и чувствует как снова начинает возбуждаться. Хоть и не отошел еще от предыдущего оргазма, но это помогает притупить боль и отдаться во власть более приятных ощущений. Член внутри него размеренно движется, и Чжеин в какой-то момент старается насадиться на него еще сильнее. Ему хочется оставить Ченына в себе навсегда, как будто он был создан для этого. А может и был, но Чжеину не с руки задумываться о чем-либо прямо сейчас, ведь он ощущает как теплое семя наполняет его нутро, он видит глаза Ченына напротив, в которых разве что не фейерверки взрываются, и он абсолютно счастлив в этот момент. Ченын отпускает левую ногу мужчины которую придерживал до этого, обхватывает член, буквально парой движений доводит того до повторной разрядки и только тогда выходит из растянутого ануса. По покрасневшему бедру стекает сперма, но это мало волнует их обоих.       Ченын молча подаёт Чжеину одежду и помогает её надеть. Затем сам завязывает ему галстук. Мужчина всё с таким же наслаждением принимает заботу, как недавно принимал ласки Ченына. Они осматриваются, чтобы ничего не забыть, и медленно идут обратно. Чжеин всё еще не знал, что сказать, Ченын всё так же молчал, и это снова никого из них не напрягало. И когда они уже почти подошли к остальным членам делегаций, Ченын вдруг остановился, и повернулся к Чжеину:       — Ты же понимаешь, что… — начал он, и Чжеин испугался. По настоящему испугался услышать, что всё это было если и не ошибкой, то мимолетой прихотью, и ничего не значит, но Ченын продолжал, — всё это… Этого мало. Мы так мало обсудили. Всё таки если наши страны собираются сотрудничать более тесно, то мы просто обязаны провести еще не одни переговоры!       Чжеин в ответ лишь улыбнулся. Он даже не собирался спорить.