К югу от границы

Так как же он, будучи на вершине мира, оказался в интенсивной терапии в Чикаго Мемориал? Он собирался об этом спросить. Доктор только что снял последний кусок оборудования и сказал ему попробовать выпить немного воды. Раз Йен мог проглотить, значит, он мог попытаться говорить, хотя доктор предупредил, что голос может быть немного хриплым после экстубации. Навязчивый шум клана Галлагеров был легко слышен, когда они снова подошли к палате Йена. Медсестры увели их в тот момент, когда была сделана экстубация, и они сгорали от нетерпения, чтобы увидеть своего брата. Йен едва проглотил свой первый глоток воды, когда его братья и сестры снова налетели на него, ошеломляя его своей любовью, пронизанной этим характерным сарказмом Галлагеров. Из того, что он услышал посреди всего гула, он был спасен из озера Мичиган после падения с моста! Ебена мать! Что, черт возьми, он делал на краю моста в первую очередь и, что более важно, почему он не мог ничего вспомнить об этом? - Что со мной случилось? - хрипло прошептал он, когда большая часть волнения Галлагеров поутихла. Первым инстинктом Липа было сделать едкий комментарий, но, увидев выражение ужаса в глазах Йена, он решил отказаться от этого. - Ну, - задумчиво начала Фиона. - Ты вышел из своей комнаты после того, как все уже были в постели, крича, что пограничный патруль взял Микки. Ты поднял всех из постели, даже Фрэнка, который валялся в пьяном ступоре на полу в гостиной. Никто не мог успокоить или утешить тебя: ты был совершенно нелогичен и нескладно говорил. В этот момент в разговор вмешался Лип: - Я каким-то образом смог посадить тебя в машину, и мы направились в психушку округа Кук, где мы надеялись, что врачи смогут успокоить тебя и помогут скорректировать твои лекарства. Память Йена о произошедшем возвращалась прерывистыми вспышками. Теперь он вспомнил, как чувствовал себя запертым в машине, чувствовал головокружение и тошноту. Он переживал физический дискомфорт, ощущение удушья, катящегося на него, как огромный, тяжелый ком. Теперь он понял, к большому неудовольствию, что у него, должно быть был бред, связанный с маниакальным эпизодом. В конце концов, как Йен мог знать, что случилось с Микки в Мексике, когда он сам был в Чикаго? И все же, его страхи и весь сценарий казались реальными на тот момент. Каждый из Галлагеров поделился подробным отчетом о том, что произошло, в комплекте с их ролью в фиаско, которое привело к текущему состоянию Йена. Рыжий внезапно выскочил из внедорожника Фионы, когда он медленно двигался по мосту за очередью автомобилей, направляясь в психиатрическую лечебницу округа Кук. Затем он направился к краю моста, бессмысленно крича, что привлекло внимание полицейского, который руководил движением в строительной зоне недалеко от дальнего конца моста. Когда Йен начал перелезать через мост, пытаясь убежать от своей семьи, офицер настиг его и сумел приковать наручниками к мосту одним махом. Движение транспорта было полностью остановлено, пока куча наблюдателей выглядывала с любопытством из своих машин. Лип вышел из машины вскоре после Йена, следуя за ним, как мог. В то время как Лип, и офицер пытались успокоить безумного и безутешного Йена, сам он был занят дерганием наручников в попытке освободиться. Он продолжал кричать ругательства и другие случайные фразы, все время, извивая свое заключенное в плен запястье и руку. Внезапно его рука проскользнула через наручники, отправив его прямиком в озеро Мичиган, после чего была вызвана поисково-спасательная группа, чтобы найти его. Он был извлечен из озера почти час спустя, не реагируя ни на что, а его легкие были заполнены водой. К тому времени, когда все они закончили, Йен был слишком истощен, чтобы даже думать. Наконец, понимая, что их брат нуждается в отдыхе, Галлагеры тихо ушли, чтобы не беспокоить его, так как его глаза часто закрывались в течение большей части их визита. Сразу после того, как комната опустела, и Йен начал отключаться, вошли его главная медсестра и санитар, которые объяснили, что, поскольку он был стабильным, его переводили в обычную больничную палату. - Отлично, - рассеянно пробормотал Йен. Это пробуждение принесло с собой поток тревожных мыслей. Как долго он будет выздоравливать? Что произойдет с его должностью в неотложке? Сможет ли он пересдать курс фельдшера, который он начал, но теперь пропустил? Куда он поедет жить? Он покачал головой из стороны в сторону, пытаясь избавиться от этих забот. Когда санитар провозил Йена по коридору в лифт, он впервые заметил, что может двигать правой рукой, несмотря на онемение, которое он чувствовал. Его левая нога, обездвиженная воздушной шиной, все еще пульсировала, но он успокаивал себя тем, что мог чувствовать в ней боль.