Две природы

«Это всё обман, что он был самым добрым царём. Это всё неправда, он правил огнём и мечом! Это всё обман, я — ваш царь…», — любимая песня кувалдой ударила по мозгам, забралась под череп. Я подпрыгнула на кровати, как ужаленная, на автомате нажала красную кнопку на дисплее мобильника, продрала глаза. Правду говорят — поставишь любимую песню на будильник, и нет больше любимой песни. Так всегда бывает. Только вот у меня не стоит ведь никакого будильника. Схватив телефон, я заметила пропущенный вызов. Волосы на голове медленно начали превращаться в перепуганных и подвижных змей. Вот блин, опять. Самаэль будет недоволен, но перезвонить просто жизненно необходимо. — Доброе утро, прости. Опять приняла твой звонок за будильник, — ожидаю в ответ рассеянного раздражения, но, видимо, на это нет времени. На том конце провода крики и лязг железа о железо, шум выстрелов. В этих звуках нет ничего удивительного или непривычного, но внутренности всё равно сжались, а желудок сделал сальто. Уж лучше бы раздраженная тирада. — Хватай конденсатор и дуй в Лос-Анжелес. Центральный сатанинский храм. Координаты выдаст Белиал. И постарайся не сдохнуть по дороге. Короткие гудки. Рука с телефоном удушающе медленно опустилась поверх одеяла, глаза всё ещё саднит, словно в них насыпали песку. Но у меня совсем нет времени долго сидеть в ступоре. Уже через мгновение я сорвалась с места на первой космической: одной рукой схватила костюм и начала натягивать брюки, другой выдвинула ящик прикроватной тумбочки в поисках того самого ключа. Методично перевернув всё вверх дном сначала в одном отделении, затем в другом, мне почудилось, что у меня вспотели зубы. Паника уже начала захлёстывать разум девятым валом, но искомый ключик, наконец, найден! Слава Богу! Рубашка надета наизнанку, но это не имеет ни малейшего значения. Когда я предложила Самаэлю хранить страшно важный магический артефакт под кроватью в коробке из-под обуви, он лишь посмеялся, но, как показала практика, это было не самой глупой идеей. По крайней мере, конденсатор в целости и сохранности, и не найден ни иллюминатами, ни какими-либо другими врагами Ордена. Держу пари, Люцифер и предположить не мог, насколько бесхитростным и простым окажется месторасположение захоронки. Зажав ключ в зубах, я опустилась на четвереньки и извлекла коробку, в которой когда-то хранились чёрные классические туфли — рождественский подарок Самаэля. И, разумеется, они были с сюрпризом, ведь мой дражайший супруг просто не может сделать подарок без подвоха. Прикол туфель заключался в том, что из-под их подошв периодически и совершенно рандомно выстреливает конфетти. Как я об этом узнала? Эмпирическим путём! Когда осмелилась сделать в новой паре обуви несколько шагов и ощутила, как под ногами взрываются водородные бомбы. Самаэль хохотал, как припадочный. С тех пор туфли эти я по очевидным причинам не надеваю. Разве что по особой просьбе мужа, когда тому становится ну очень скучно. Ладно, речь не о том. Коробка с конденсатором перевязана изолетой — тоже моё изобретение, ведь так гораздо легче транспортировать. Помнится, когда я озвучила Самаэлю идею с изолентой, он заявил, цитирую: «Отличительной чертой вашего человечьего менталитета являются именно такие феноменально идиоткие предложения. Парадокс в том, что довольно часто это срабатывает». Потом Самаэль засмеялся и сказал, что Люцифер в жизни ни до чего такого не додумается. Что ж, так тому и быть. Сунув коробку подмышку и вынув изо рта ключ, я вставила его в замочную скважину двери, что обычно ведёт из моей спальни в коридор. Обычно. Однако, данный ключ-портал обладает замечательной способностью соединять мою спальню не с коридором, а с кабинетом мужа. Полезный аксессуар, согласитесь. — Белиал! — закричала я, невольно вкладывая в этот вопль большую часть своей тревоги. Демон-дворецкий нашей семьи стоял возле одного из стеллажей и занимался тем, что с совершенно флегматичным лицом смахивал пыль с полок, книг и статуэток. Его вышколенный аккуратный вид и изящные движения входили в самый настоящий резонанс с моим собственным образом, который сейчас, наверняка, походил на облик жертвы стихийного бедствия. Мысль об этом была своеобразной психологической защитой и проскочила в моём мозгу всего за долю секунды лишь для того, чтобы тут же исчезнуть. — Белиал, — начала я, справившись с одышкой, — Самаэль говорил, что у тебя тут припрятаны координаты главного сатанинского храма в Лос-Анжелесе. Быстрее! Самаэлю срочно нужен… Та самая штука, ну ты знаешь. Называть некоторые вещи своими именами строжайше запрещено, ведь шпионские «жучки» не дремлют. Белиал развернулся, словно в замедленной съёмке. Честно говоря, ужасно хотелось влепить ему пощёчину, и не со зла, а просто, чтоб расшевелить. Создавалось ощущение, что он не до конца осознавал происходящее. — Доброе утро, фрау Сандра, — произнёс дворецкий и поклонился, приложив к груди правую руку. У меня внутри всё кипело так, что удивительно, как от моей макушки ещё не валили клубы пара. — Ты нарочно? — злобно прошипела я сквозь стиснутые зубы, — шевелись! Ты глухой? Самаэлю нужна помощь! Дворецкий не удостоил меня ответом. Вместо этого он выпрямился, причём сделал это все так же медленно, а затем всё-таки щелкнул пальцами. Перед моим лицом замаячил ключ. Я схватила портал и проворчала: — Наконец-то! Почему сразу нельзя было дать мне именно этот ключ? Белиал развел руками. — Спросите об этом у господина. А, впрочем, разве вы не знаете, что не слишком умно класть все яйца в одну корзину? На сей раз я промолчала, не желая вступать в дискуссии, и швырнула Белиалу свой ключ, который тот поймал налету. — Присмотри за детьми, пожалуйста. Дворецкий кивнул. — Как всегда. И, фрау Сандра? Я замерла на полпути к двери, которая должна была стать для меня входом в сатанинский храм. — Когда вы уже станете относиться к таким вещам проще? Ей-Богу, будто в первый раз. Я отмахнулась от дворецкого и ответила совсем по-самаэлевски и, копируя его голос: — На глупые риторические вопросы не отвечаю. И вставила ключ в замочную скважину. Храм сатаны не слишком гостеприимен. Встречает меня пулей, пролетающей перед носом, и у меня, как водится, совсем нет уверенности, что выстрел сделал иллюминат. Быть застреленной своими же — что может быть глупее? Дабы избежать такой участи, жмусь к стене, обнимаю коробку. Как высмотреть в этой куче тел то единственное, ради которого я сюда явилась? Единственное, судьба которого меня по-настоящему тревожит, до чёртиков, до коликов в животе. Единственное… Извлекаю мобильник, но связи нет. Было бы странно, если бы была. Ввязаться в бой, имея при себе важный стратегический объект — не лучшая мысль, но ничего другого мне в голову не приходит. И почему я раньше не догадалась попросить Самаэля придумать нам какой-нибудь магический способ для связи. Что-нибудь, что позволяло бы мне чувствовать его состояние и местонахождение и наоборот. На самом деле совсем нетрудно догадаться, почему Самаэль сам этого не предложил и на мою просьбу, скорее всего, ответит отказом. Кому же нужен такой карманный шпион? Что ж, в таком случае выбора нет, и я вынимаю меч. Сражаться одной рукой, удерживая второй коробку подмышкой, — довольно сложно, но мне удаётся пробраться достаточно далеко, прежде чем один из воинов, конечно же, с белой звездой на рукаве (символ иллюминатов) выбивает из моих рук драгоценную ношу. К этому моменту я уже успела обзавестись несколько несерьёзными ранами, тем более затрудняющими движение, но с напавшим иллюминатом я была готова биться до последнего. Встаю между ним и упавшей коробкой, расставив ноги на ширине плеч; вся поза выражает полную боевую готовность. Мой противник мерзко ухмыляется, я не кажусь ему страшной угрозой. Что ж, это мы ещё посмотрим. Иллюминат, оскалившись, первый срывается с места, намереваясь проткнуть меня, словно индейку на День Благодарения; я размахиваюсь, наши клинки вот-вот пересекутся… Но внезапно всё заканчивается, так и не начавшись. Я вижу, как иллюминат отлетает в сторону, едва удержав равновесие, из-под его подошв поднимаются клубы пыли. До сознания не сразу доходит, что отбросила его вовсе не моя контратака, но спиной я отчётливо чувствую что-то мягкое. — Быстро доставай конденсатор из коробки, — приказывает спокойный голос Самаэля, и я шумно выдыхаю. Какое счастье. Помедлить себе позволяю всего секунду, даже для радости сейчас нет времени; начинаю разрывать изоленту, ломая ногти. Самаэль встаёт передо мной, закрывая своим телом… Не меня, нет — конденсатор. Ну, может, и меня чуть-чуть. Мой муж прекрасен в этот момент: на лице играет азартная улыбка; глаза мечут молнии, горят немыслимым внутренним пламенем; поза выражает готовность и нетерпение. Вообще сражения — не самое любимое времяпровождение Самаэля, но конкретно эта битва ему явно по душе. Иначе, надо думать, он бы в ней и не участвовал. Жаль, что у меня совсем нет времени полюбоваться на своё солнце, изолента обдирает пальцы в кровь. — Печально, Милорд, что вы совсем не позволили испытать вашу избранницу на прочность, — внезапно говорит иллюминат, и я всего на мгновение, но замираю. Самаэль хмыкает. — Несколько минут назад ты так жаждал вступить в бой, но теперь, предо мною что-то не торопишься осуществить своё намерение. Струсил, а, Бельфегор? Бельфегор… Я читала о нём, сильный демон. Сомневаюсь, что у меня были шансы одолеть его, Самаэль в самом деле подоспел очень вовремя. — Видно, ваша супруга слишком слаба раз вы, Милорд, встаёте на её защиту. Бельфегор явно пытается задеть Самаэля, обвиняя меня в слабости. Ха! Дохлый номер. Во-первых, он прав, я действительно не лучшая кандидатура для сражения с ним, и Самаэлю это известно. А во-вторых, оскорбление моей личности — последнее, ради чего Самаэль кинется в бой. Собственно, он и не кидается. Ждёт. Медлит и Бельфегор, видать, в самом деле трусит. — Личностные качества моих рабов не твоя забота, — отвечает Самаэль, и это заставляет меня скривиться. Мой супруг крайне редко признает меня своей женой на публике. Не то, чтобы я обижалась на него за это, ведь я знаю, что не подарок, но право слово. У нас ведь двое детей уже. — Твоя забота, — продолжает муж, — победить меня в поединке, но что-то не похоже, чтобы ты пытался, бесенок ленивый*. Произнесено это было таким язвительным, издевательским тоном, что Бельфегор всё-таки не выдерживает. Несётся на Самаэля с мечом наперевес, но как раз в этот момент мне, наконец-то, удаётся вызволить конденсатор из картонного плена. Самаэль взмахивает им, словно оружием; мощная струя воздуха бешеным ураганом накрывает Бельфегора. Через несколько секунд от демона не остаётся и следа. Развоплотился. Конденсатор, он ведь на то и конденсатор, чтобы менять агрегатное состояние предметов. Разница лишь в том, что обычные конденсаторы превращают жидкость в газ, а изобретение, которому Самаэль не без иронии дал такое имя, превращает тела демонов в лёгкую дымку. Теперь понятно, отчего Люцифер и его пешки так охотятся за этой вещью, не правда ли? В развоплощённом состоянии Бельфегор, как и любой демон, представлял из себя всего лишь сгусток энергии, который не пожелал продолжать сражение, лишившись своей материальной составляющей. Весьма разумно с его стороны. Наблюдая спешное растворение демона в пространстве, я измученно улыбнулась и перевела взгляд на мужа. Тот, обратив, наконец, на меня внимание, протянул руку, чтобы я могла уцепиться за его локоть и подняться с колен. — Останешься или пойдешь домой? — спросил он, окидывая меня быстрым взглядом на предмет видимых повреждений. Не то, чтобы я чувствовала себя бодрой и отдохнувшей, но у меня была уверенность, что обузой для Самаэля я не стану, а то и помочь смогу. Не впервой же. — Останусь, всё в порядке. В доказательство я отпустила его руку. — Люцифер здесь? Самаэль кивнул, признавая моё право на выбор. Я чуть было не приняла этот кивок за утвердительный ответ и даже успела немного испугаться, но следующая фраза утешила меня вполне. — Его нет, главнокомандующим был Бельфегор. Его развоплощение должно деморализировать армию и заставить её вернуться в штаб. Услышав это сообщение, я повеселела. Стало быть, скоро всё должно кончиться. — Держись меня, сейчас они начнут отступать. Самаэль весь горел энтузиазмом и азартом. Сжимая в одной руке конденсатор, а в другой — меч, он сражался, как танцевал; изящно, элегантно, даже картинно, явно наслаждаясь процессом. На его фоне мои движения выглядели ужасно рвано и неуклюже, но, тем не менее, мне удавалось прикрывать мужу спину и самой не попасть в беду. И на том спасибо. Видя могущество и силу Самаэля, уже изрядно подуставшие экзорцисты, словно обрели второе дыхание; иллюминаты довольно скоро обратились в бегство. Конечно, можно было бы думать, что врага подкосило именно развоплощение предводителя, но я-то знала правду и смотрела на сияющее лицо мужа, пыжась от гордости за него и чуть-чуть за честь, которую он оказал мне пятнадцать лет назад. Настоящее солнце. — Ты выглядишь, как жертва сексуального насилия, — с улыбкой заявил Самаэль, обернув ко мне своё бодрое и свежее лицо. Я хихикнула. — Почему именно сексуального? Самаэль сунул конденсатор подмышку правой руки и принялся загибать пальцы на левой, перечисляя: — Растрёпанная, одежда наизнанку, мокрая вся, как утопшая мышь, а на лице — осовелая, совершенно глупая улыбка. Все эти слова звучали в устах Самаэля, как комплименты, но я всё же попыталась пригладить вставшие дыбом вихры. — Ты тоже очень красивый, — буркнула я, а он засмеялся, — вот скажи мне, для чего ты самолично сюда сунулся? Ведь не такая уж и важная битва. Даже Люцифера нет! Самаэль развел руками и состроил комично-невинную мордашку, которая, вероятно, должна была выражать пародию на извинения. — Мне захотелось размяться. А ты имеешь что-нибудь против? Я закатила глаза и накрыла ладонью лицо. Имею ли я что-нибудь против? Нет, конечно, нет. За исключением того, что половина моих нервных клеток полегла в неравном бою вместе со всеми этими демонами, а так всё ничего. — Возвращаемся, — прозвучало где-то на периферии сознания. Кабинет Самаэля встретил нас благодатной прохладой, чистотой и тишиной, однако, расслабляться было не время. — У тебя есть изолента? — шустро сориентировалась я, оглядывая помещение в поисках подходящей коробки. — Успокойся, — Самаэль, совершенно не таясь, швырнул конденсатор на диван. Мои глаза приняли форму аж двух квадратов. — Ты что?! — я взмахнула руками, — Ты ж мне даже называть его по имени запретил, а теперь… — В моё отсутствие — да, — супруг совершенно спокойно снял плащ и перчатки и кинул всё это поверх дико стратегически важного устройства для развоплощения демонов, которое мы с ним изобретали в течение двух лет. Ну как «мы»… Самаэль конструировал, я ассистировала. — Но теперь я здесь! Он развёл руки в стороны и широко ухмыльнулся, словно готовясь принимать овации и подарки или, как минимум, фейерверки в его честь. Я ответила усталой улыбкой и опустилась на диван, откинув голову на его спинку. — Тебе не мешало бы сгонять в душ, — прокомментировал супруг. — Я учту твоё пожелание, — ответила я, все еще улыбаясь и закрывая глаза. Через мгновение соседняя диванная подушка просела, и моя улыбка стала ещё шире. Вот и хорошо. Рука Самаэля стащила перчатку с моей левой руки и сжала голую ладонь своими когтистыми пальцами. На душе моментально потеплело, словно вокруг расцвела пышным цветом весна. — Где дети? — спросил Самаэль совсем другим, более человечным голосом. — Я отправила к ним Белиала, — ответила я, склонив голову на плечо мужа. — Хорошо, — полушёпотом выдохнул он.