***
Пробуждение было не из приятных. Классический похмельный набор с пересохшим горлом и головной болью дополнял жуткий зуд плеча под повязкой, истыканные иголками вены ныли, а память, безжалостная сволочь, листала сквозь мозг кристально ясные картинки его ночной агрессии. Знакомая палата уже не пугала. Хоть на этот раз он был не пристегнут, интуиция подсказывала, что его могли бы проучить. Дэрил скривился, вспоминая, как вел себя накануне - русские вполне могли выбросить его в кучу воняющих мертвяков внизу и были бы правы. Он вытер испарину со лба и соскочил с больничной койки. Дверь отворилась, впуская задумчивого Алексея. — Анализ крови чистый, ваша жизнь в полной безопасности, — заглянув в листки, отчитался врач. Задержал на Дэриле долгий взгляд, и, дежурно улыбнувшись, добавил: — Успеваете на завтрак. И всё. Больше ничего не было сказано, ничего не спрошено. Алексей вышел, оставив за собой дверь неприкрытой. Дэрила оставили в покое. И это было… странно. Дэрил потер шею, раздумывая, что делать... Большой зал гудел, как улей, давя своими вибрациями на черепную коробку. Группа уже собралась за их столиком, ожидая только его. В отличие от подчеркнуто холодных работников бункера, свои засыпали Дэрила кучей вопросов, но ответить на них он не успел. Мэгги, сидящая напротив Дэрила, побледнела и начала медленно вставать из-за стола. Он обернулся. На пороге зала стояло абсолютно белое существо. Белое лицо, на котором не выделялось ни единого темного пятна, в обрамлении длинных белых волос. Белые ресницы окружали блеклые глаза со смазанным зрачком. На пол стелилась такая же белая ткань. Она обвела всех взглядом. Люди, оторопев, отходили назад. Звуки полностью стихли. Когда ее глаза остановились на нем, Дэрил сразу почувствовал ее ярость и боль, и понял, зачем она пришла. Рик сориентировался первым, вставая между ней и Дэрилом. На лице меловой статуи скривились серые губы, и Рик отлетел в стену, Дэрил даже охнуть не успел. Розита ловко вытянула из ботинка заточку, остальные поступили похоже, даже Карл сжимал между пальцев возле костяшек заточенную пуговицу, держа кулак наготове. Дэрил опешил и уж точно не ожидал такой защиты его персоны. Статуя вновь пришла в движение, и уже через мгновение, раскидав в стороны всех защитников, держала Дэрила за горло на вытянутой руке. Хватка была мраморной, так же нерушима и холодна. Ладони Дэрила соскальзывали с ее пальцев в попытке освободиться. Ноги постепенно отрывались от земли. — Твоя семья, да? Повезло тебе, - она говорила негромко, словно шуршала тканью. - А вот мальчишке нет. Я - его единственное подобие семьи, возможно даже назвать нас братом и сестрой по несчастью. Я знаю, что Вик никогда бы не затеял драку с тобой. За что ты так с ним? Из-за тебя он сейчас в худшем состоянии, какое только можно представить для таких, как мы, но особенно для него. Мое-то сердце давно мертво. Бьется еще, конечно, но впустую. Понимаешь, о чем я? Дэрил кивнул. Рик, как и остальные, поднялся с пола и приближался к Ольге со спины. Она покачала им указательным пальчиком с острым, как бритва, ногтем, вздернув охотника еще выше над полом, намекая, что тот умрет раньше, чем они сделают еще шаг. Группа переглянулась, а Рик дал знак остановиться, подняв обе ладони вверх. — Сходи к нему. Ты не обязан любить его, но должен вытащить из тьмы. Твоей тьмы… Дэрил был единственным, кто понимал, о чем она говорит. — Поговори. Убеди, что не боишься его. Бойся теперь меня. Пожалуйста… Она сверкнула глазами, облизнула губы удивительно алым языком и разжала пальцы. Дэрил грохнулся на колени, хватая ртом воздух, натужно кашляя. — Спаси его, иначе наш доктор Франкенштейн получит его целиком. И никому из вас не понравится то, что он из него сотворит.***
Что было дальше, он почти не запомнил. Было много разговоров, доходивших рваными фразами до ушей, были ободряющие прикосновения ладоней к плечам, и всё - дальше только собственные воспоминания, с самого первого дня в Бункере. Дэрила вновь мучила внутренняя тьма. Она подбиралась к нему из тесных коридоров, тянула крючковатые пальцы, забиралась ледяными осколками под кожу. Наваливалась на спину пудовым весом раздувшегося мертвяка. Сжимала грудь в бетонных объятиях. Влетала в уши шорохами о вечном одиночестве. Не вырваться, не убежать, ведь от себя не убежишь. Он винил во всем Бункер со всеми его далекими от нормы обитателями, холодом его стен и темнотой. Он пытался вспомнить, когда тьма появилась в первый раз, и, к своему удивлению, вместо низких коридоров подземки в сознании всплыл высокий и белый потолок Александрии. Как он, черт возьми, мог забыть то ощущение одиночества в этом подобии рая на земле, когда вся группа была счастлива - они строили новую жизнь в безопасности и достатке, заводили отношения, и лишь охотник не мог влиться в такую жизнь. В своей комнате Дэрил вспоминал, как начались отношения у Рика и Мишонн. Зябко ежился, обхватив себя за плечи, раскачивался, стукаясь лбом в собственные колени. Вик стоял на самом краю крыши. Дэрил видел лишь слегка подсвеченный ночным светилом силуэт на темном фоне, но отчего-то знал, что это именно он. Голова задрана вверх, на яркую огромную золотистую луну. Ветер безжалостно трепал его волосы и одежду, стараясь сорвать хоть что-то, потому что сам парень стоял твердо. Дэрил остановился у люка, не зная, что делать. Парень вдруг покачнулся, и Дэрил занервничал. Он смотрел, как тот встал на цыпочки и потянулся рукой вверх, пытаясь дотронуться до этой странной луны. И когда его пальцы как будто коснулись её края, по ним побежало золотистое сияние, спускаясь по руке и разлетаясь дальше по воздуху под тонкое звучание колокольчиков. Дэрил тряхнул головой, ведь не могло быть всего этого - ни волшебной пудры, летящей по ветру, ни множества чертовых колокольчиков... Какие вообще могут быть колокольчики в их разрушенном мире? Он не помнил, как забирался на крышу. Не помнил, как вообще выходил из комнаты. Виктор обернулся и протянул руку, сжатую в кулак, в его сторону. Когда он разжал пальцы, лунная пыльца с его ладони тонкой струйкой потянулась к охотнику, ее не мог сдуть сильный ветер, она плыла целенаправленно прямо Дэрилу в грудь. Коснулась, обхватывая в свои волшебные теплые объятия. Она пробиралась между прядок волос, скользила по коже. Тьма за спиной Дэрила зашипела, как разлитая кислота. Она стонала, отступая. Когда шум за спиной совсем утих, Дэрил почувствовал себя невесомым. Частички тепла растворялись на его коже. Он взглянул на Виктора. Мог ли парень знать о его состоянии? Виктор легко улыбнулся и сделал шаг назад. Словно в замедленной съёмке, Дэрил смотрел, как раскинулись в стороны руки, как взлетели вверх волосы перед тем, как парень рухнул с крыши. Дэрил в ужасе бросился к краю, он всматривался в асфальт внизу. Ничего. Он сглотнул вязкую слюну. «Прости», - принес ветер. От этого слова защипало в глазах, не Виктор должен был извиняться. И Дэрил проснулся.***
Оставалось пересечь дверной проем лаборатории. Из открытой двери доносились звуки чьего-то присутствия. Лаборатория явно не пустовала, даже в такое позднее время. Дэрил выглянул из-за угла. На столе, широко разведя ноги, сидела абсолютно голая Ольга. Бледная, как моль; на её животе серыми уродливыми пятнами выделялись огромные шрамы и рваные раны, как будто ее пытались заживо сожрать, откусывая по куску, а потом кто-то решил наспех пришить все куски обратно. Между ее ног такой же голый Степан поглаживал большими пальцами каждый шрам, целовал соски, от чего Ольга довольно щурилась. А вот позади него был Филипп. По его загорелой спине катились капли пота, пока он ритмично и однозначно двигался, держась мощными руками за бедра Степана. Дэрил явно не ожидал такого увидеть. Он даже близко не представлял, что она имела в виду под ее «Я их отвлеку». Градусы в помещении резко подскочили, жар прилил к щекам. Он вдруг понял, что застыл как раз в проеме. Ольга скосила на него взгляд и подмигнула, а затем показала указательным вверх, - это, наверное, единица, - и большим пальцем дальше по коридору. Она скрыла этот жест за взмахом волос, пока второй рукой притягивала мужчин еще ближе, подцепила пальцами подбородок Филиппа, и он наклонился к ней для поцелуя. Из оцепенения Дэрила вывела шерифская шляпа, которая просто закрыла ему обзор, а острый локоть в бок придал ускорение. — Идем. Она показала, что нам через одну дверь, и мы на месте, — шепчет Карл, сильно кривя лицо, как будто съел что-то кислое. Мысли Дэрила скакали с одного на другое: Филипп гей, или би, он же все-таки и с Ольгой тоже... Что-то подобное он замечал, но упорно списывал на свою фобию ко всему, что связано с русскими. Что чувствовал Степан, подставляясь под мужика? Он бы так не смог, точно нет. Дэрил передернул плечами, отгоняя навязчивую картинку.