Бункер

«Мне так хочется кричать, но вместо этого я просто открываю рот и хриплю. Проклятые убитые связки… Он обещал мне операцию, чтобы устранить досадный побочный эффект для его «лучшего образца». Но я не образец, я еще помню, кем я был до… До лаборатории и до начала гнилого апокалипсиса. Я помню, хоть и не должен. Вот только я скорее подамся в бега, чем соглашусь быть должником чудовища, живущего в самой глубине бункера, заточившего себя в холодных стенах среди кучи аппаратуры и проводов. Согласиться на такую жизнь — слишком для меня… Уж лучше закончить всё это… Я думал, что смогу заставить себя ни о чем не думать, а просто жить. Как получится. Даже если получается неважно. А потом увидел его…» Виктор был почти готов. Почти хотел этого: сойти с ума, как остальные подопытные. И лишь чувство врожденной гордости заставляло его цепляться за жизнь. О Дэриле он старался вообще не думать. Он цеплялся за воспоминания о нем, только когда становилось совсем невыносимо. Когда приходил Герман…

***

Дэрил юркнул в темное помещение лаборатории, сделав рукой Карлу знак остаться караулить возле двери на всякий случай. Тот понятливо кивнул, тут же всматриваясь в конец коридора, прислушался и недовольно добавил: — Поторопись… Звуки из помещения неподалеку набирали громкость, подтверждая мысль, что время не резиновое. Дэрил тряхнул косматой головой и бесшумно заскользил по комнате, обходя тяжелые стеллажи и рабочую мебель. Его глаза за столько лет легко привыкали к темноте. В самом углу комнаты он напоролся на толстые прутья, уходящие в потолок. Он отшатнулся назад, побоявшись, что русские могут держать в ней ходячих для экспериментов. Юджин постоянно трепался про создание вакцины. Диксон стукнул костяшками по толстому пруту, который явно был не для тигров, как бы предупреждая, что пришел. Но в помещении по-прежнему было тихо. Мертвяками даже не пахло, но ощущение опасности не желало покидать его. «Какого дьявола я тут делаю?» — вопрос всплыл сам собой. Охотник щурился и напрягал зрение, всматриваясь вглубь клетки, но, кроме темноты, ничего не мог разглядеть. Он даже прошел вдоль решетки, она закончилась стеной, и ему пришлось вернуться и идти в другую сторону. С каждым шагом он замедлялся, в этом направлении воздух казался ему гуще, или это подсознание намекало ему на то, что искомое рядом. Обоняние щекотнул легкий аромат ромашки. Он вновь прислушался, и, когда готов был обозвать себя нервным дебилом, услышал тихий, на грани слышимости, вздох. Он тут. От осознания встречи уйти захотелось еще больше. Глупостью было идти сюда, еще большей глупостью будет сразу убраться. Дэрил закусил губу изнутри, и боль немного помогла сконцентрировать внимание. Дэрил вспомнил, как парня скрутили, и как неожиданно для себя взбесился из-за этого. Еще бы кто объяснил ему, почему хотелось отобрать нелепого мутанта из тех грубых лап. «Глупая Дэрилина, когда же ты повзрослеешь?» — шепнул знакомый голос. А еще в памяти всплыло удивление от того, как пацан испугался за него. Это было чертовски необычно. Потом пришли обрывки красочного сна, и Дэрил почувствовал, что делает все правильно. Он хотел позвать его по имени, но буквы сдохли на полпути к глотке, и он лишь глухо кашлянул. Что-то шевельнулось в темноте. Дэрил стал всматриваться в это место и смог, наконец, различить фигуру у стены. — Виктор? Фигура дернулась в сторону от Дэрила и сжалась, хотя и так была похожа на небольшой комок из худых конечностей, прижатых друг к другу. Теперь Дэрил четко различал его в темноте, по комплекции и темной макушке он признал в нем паренька. Некоторое время помялся возле решетки и просто сел на пол. Тяжко вздохнул. «С животными гораздо проще…» Дэрил протянул руку между прутьев и осторожно, одними подушечками пальцев, тронул голое плечо. Резкое движение его напугало, странно захрипев, парень отшатнулся от протянутой руки. Из-под волос отчаянно сверкнули удивительно яркие жёлтые глаза. По крайней мере, теперь Виктор отреагировал. Парень почему-то был голым. Взгляд Дэрила прилип к точке темнеющего соска, и он с досадой почувствовал жар на кончиках своих ушей. Пришел поговорить, а сам таращится на пацана, которого сам же отверг. Больной ублюдок. — Эй? — начинает охотник и обрывает себя, потому что парень смотрит немного странно — лениво и безэмоционально. Диксон вспоминал все проявления эмоций у парня, их всегда было много, как из фонтана било, уж с его-то двумя личностями. Смятение, страх, вызов, интерес, отчаяние проносились, как в калейдоскопе. Уж Дэрил-то отлично читает их, с детства привыкший распознавать настроение отца с порога, чтобы знать, можно ли остаться в доме или надо бросаться наутек в спасительный лес, поняв, что, кроме побоев, его ничего не ждет. Вот и сейчас, привычно осмотрев парня, он не мог понять, куда все пропало — тот смотрел, как будто видел его впервые, и казался слишком вымотанным для того, чтобы разбираться со странным гостем. «Чего притащился?» — лениво выразили невероятные глазищи. — Привет… — проявил чудеса вежливости Дэрил, окончательно стушевавшись под немигающим взглядом. — Это… Виктор устало сказал «хх-х-ха-а-а» и снова отвернулся. Диксон слегка офигел от такого приема. Он-то шел мириться, как дебил, пробирался по коридорам и шахте вентиляции, вынужден был увидеть пиздец какую странную сцену, - чтобы в итоге его вот так игнорили?.. — Это я, тот, за кем ты таскаешься по всему бункеру. Парень никак не отреагировал. — Хотел извиниться… Виктор даже ухом не повел. — Да к черту все! Саданул кулаком по решетке. Парень пригнулся к полу, закрыв руками голову. Он начал раскачиваться вперед-назад, отчего на его согнутой спине можно было сосчитать все позвонки. — Извини. Я осёл, о’кей? Парень замер. Глянул из-за плеча, сверкнул глазами, выражая согласие. Дэрилу непреодолимо вдруг захотелось подтащить парня ближе к решетке и с чувством приложить об нее лбом. Он даже попробовал достать его рукой. Ему пришлось прижаться щекой к пруту, и все равно удалось лишь скользнуть по предплечью Виктора. Сухая шершавая, как наждачка, ладонь черканула по коже. Виктор распахнул глаза. Не опостылевшая прохладная влажная ладонь Германа касалась его, а кого-то другого, кого-то, спрятанного глубоко внутри, там, где хранится кусочек утреннего неба и образ мужчины с арбалетом… Парень развернулся и всем телом подался вслед за рукой. Движение было таким быстрым, что Дэрил успел только охнуть, а две изящные руки уже обвились вокруг его шеи, прижимая к прутьям клетки и заодно к обнаженному горячему телу. — Дххх! — выдохнул в ухо. И Дэрил какой-то интуицией опознал в этом звуке свое имя. Он попытался отстраниться, но куда там против расчувствовавшегося мутанта. — Очухался, наконец? Это хорошо, потому что я больше сюда не сунусь, блядь. Виктор судорожно всхлипнул, а у Дэрила сжалось сердце. Ну невозможный мутант, силы столько, что у охотника вот-вот об железные палки ребра лопнут, а внутренне — жалкий и беззащитный, как брошенный на улице ребенок. Вырываться надоело, и Диксон расслабился, обнаружив, что и его перестали тянуть. Он решил, что не будет ничего плохого, если они посидят так какое-то время, и упорно гнал мысли о своей сломанной или погрызенной шее. Виктор же взялся за любимое свое занятие, он старательно обнюхивал Дэрилу шею, просунув нос между прутьев. Он даже принялся сдувать прилипшие к шее охотника волосы, вызывая толпы мурашек у Дэрила. То ли чтобы прекратить свою пытку, то ли чтобы отвлечься, Дэрил решился и погладил парня по темной макушке, тот сразу же остановился и поднял на него глаза, и Дэрил прочитал в них столько нежности и обещания, что орган за грудиной пропустил удар и отчего-то поджались яйца. — Приходи в порядок, иначе твоя сестричка оторвет мне яй… башку. Золотистые глаза уперлись в пол, но Дэрил заметил, как уголок пухлых губ дернулся, будто в ухмылке…