Солнце снова засияет над нами

Сначала он чувствует только боль. Она заполняет все его сознание. Он задыхается, безуспешно пытаясь освободиться от жесткой хватки перчатки, сжимающей его шею все сильнее и мучительнее. — Ты никогда… не станешь… богом, — последние слова даются с трудом. Но они вызывают лишь наглую усмешку на уродливом лице фиолетового титана. А потом раздается треск. Локи слышит его словно со стороны. Все тело прошивает резкая боль — кажется, будто голова отделилась от тела. И темнота. Больше ничего. Вдруг вспышка перед глазами, его дергает вверх с невероятной силой, он взлетает почти до потолка, смотрит сверху вниз. И открывшаяся его взору картина ужасает и приводит в трепет: Тор сидит рядом с его бездыханным, изломанным телом, положив голову своему мертвому брату на грудь. Плечи громовержца сотрясаются от рыданий. Хриплый голос шепчет и шепчет одно только слово: — Локи, Локи, Локи… Локи хотел было броситься к брату и сказать, что все в порядке, что он живой, что он… Живой?.. Мощный взрыв разрывает корабль на части. Локи страшно от того, что сейчас его окатит волной обжигающей боли. Но боли нет. Вокруг бушует пламя, не обжигая его тело. Тело?.. И только теперь Локи понимает, что тела у него больше нет. * * * Опять темнота, а потом яркий свет. Настолько ослепительный, что глазам стало бы больно. Но он помнит, что у него больше нет глаз. Когда свет немного рассеялся, Локи увидел перед собой огромные золотые кованые врата. Они распахнулись перед ним и открыли чарующий вид на дивный цветущий сад и роскошный дворец, весь в позолоте. Стены дворца были усыпаны драгоценными каменьями, в высоких стрельчатых окнах отражались солнце и ярко-голубое небо. — Добро пожаловать в Вальгаллу! Заходи, сын Одина, — услышал Локи приятный женский голос. И только сейчас он заметил у ворот белокурую красавицу, восседавшую верхом на гнедом крылатом скакуне. «Валькирия», — услужливо подсказала память. — Я сюда не спешил, — попытался произнести Локи, но не смог. Он совсем забыл, что языка у него тоже больше нет. Было не по себе от того, что он не мог понять, осознать — что он теперь такое, как выглядит? Горстка искр? Похожая на ту, в которую превратился отец, когда покинул их с братом. Светящееся ледяное облачко? Почему бы и нет, он ведь йотун. Но узнать это не было никакой возможности. Поэтому ничего не оставалось, как послушаться деву и поспешить к вратам. Стоило ему пересечь порог, как произошло очередное чудо — он опять обрел тело. Локи неверяще уставился на свои ладони, затянутые в кожу предплечья, ноги, обутые в сапоги. За спиной от легкого ветерка затрепетал плащ. Не было ни боли, ни повреждений. Локи даже покрутил головой, чтобы удостовериться, что его шея цела. — Отлично! — обрадованно воскликнул Локи и тут же развернулся, чтобы побыстрее покинуть это славное место. Если у него теперь есть тело, можно спокойно вернуться. У него очень много дел, главное из которых — помочь Тору остановить Таноса. И только сейчас Локи прошила неприятная мысль: а выжил ли Тор после взрыва? Если нет, то почему он не здесь, не рядом с братом? Надо все выяснить. Локи быстро подошел к вратам и дернул мощные створки. Они не поддались. — Выпусти меня, быстро! — приказал Локи всаднице. — Отсюда нет дороги, — ослепительно улыбаясь, ответила она. — Пошли, Локи, Всеотец ждет тебя. Локи стало совсем грустно от мысли, что он все-таки умер. Наверное, он до сих пор так и не смог в это поверить. Сейчас его даже не интересовало, чем же он заслужил такую честь — попасть в славную Вальгаллу, куда путь открыт только достойным и доблестным воинам. * * * Спешившись и отпустив коня, девушка махнула рукой, приглашая пройти дальше, во дворец. Как только дева завела его в огромную пиршественную залу, Локи сразу узрел в конце длинного, обильно уставленного тарелками со всякой снедью стола, восседавшего на троне Одина. Отец улыбнулся и поманил его рукой к себе. Подойдя ближе, Локи увидел Фриггу, сидящую по правую руку от Всеотца. Мать стремительно поднялась и быстро подошла к Локи. Улыбнулась, заглянула в глаза, а потом крепко-крепко обняла: — Сынок… — Мама… — Локи обнял ее, зарылся лицом в ее волосы, собранные в пышную прическу. Вдохнул аромат весенних цветов и наконец улыбнулся, расслабился. — Теперь ты с нами, Локи. — Я уже понял. Мама, а нельзя как-нибудь отсюда уйти? Хотя бы ненадолго? — Нет, конечно. Ты не волнуйся, поначалу все куда-то бегут, рвутся. А потом привыкают. Посмотри сколько молодых воинов сидит за столом. И в соседних залах не меньше. Все довольны и счастливы. А вечером у нас развлечения. Ни забот, ни волнений, ни боли. Присаживайся рядом со мной и отцом. Фригга подхватила его под локоть и подвела к удобному мягкому креслу с высокой спинкой. — За Локи! — послышался знакомый голос, и он увидел сидящего неподалеку Фандрала, поднявшего кубок, наполненный медом. — За Локи! За Локи! — подхватили другие, среди которых Локи увидел Вольштагга, Огуна, Скерджа. — Садись, сын, — подал голос Один. — Мы пьем за тебя. За твою храбрость и доблесть. За то, что спас брата и не убоялся лютого врага. Поступил по чести. Я горжусь тобой, сын. Локи было очень приятно слышать такие слова из уст отца. Он с радостью взял бокал, наполненный Фриггой, отпил несколько глотков. Мед здесь был невероятно вкусным. Такого не было и в Асгарде в лучшие времена. Напиток разлился теплом по телу. А в голову вдруг ввинтилась хмельная мысль: как жаль, что здесь нет Тора, и он не слышал речи отца. Да и вообще, с Тором здесь было бы определенно веселее. — Отец, — Локи посмотрел на Одина. — Я хочу тебя кое о чем попросить. — Говори, сын, я слушаю. — Понимаешь, я не могу здесь остаться. Пока не могу. Меня беспокоит Тор и наш общий враг. — Здесь уже никто ни о чем не беспокоится, — добродушно улыбнулся Один. — Судьбы живых тебя не должны волновать. — А тебя? Разве тебя совсем не волнует судьба Тора? Судьба вселенной, которую собирается уничтожить один безумец? — Локи, ты еще не понял, но со временем поймешь: самое страшное, что может случиться с Тором — это то же самое, что произошло с тобой. Смерть. Но, как видишь, смерть не страшна — это перерождение, врата в другую жизнь. Так и другие создания во вселенной после смерти найдут покой. Кроме этого места есть и другие. — Например, Хельхейм? — Там тоже не так плохо, как ты себе представляешь. — А вдруг Тор не попадет сюда? С чего ты так уверен, что Тор заслужит твою Вальгаллу? А вдруг он сделает что-нибудь не так, струсит, предаст. — Локи, сынок, если даже ты оказался здесь, то зачем нам волноваться о Торе? — Отец, ты должен отпустить меня. — Сын, если тебя беспокоит месть за твою смерть, твой брат обязательно отомстит, ты его знаешь. Поэтому не волнуйся. Мне тоже было больно и горько оставлять вас наедине со страшной угрозой, с вашей сестрой. Но вы же справились? — Не совсем. И ты это знаешь. Асгарда больше нет. — Локи, пройдет совсем немного времени, и ты поймешь, что для тебя существует теперь лишь один мир — Вальгалла. Об остальных мирах не переживай. Успокойся и радуйся, пируй, веселись вместе с нами. Локи тяжело вздохнул и обхватил пальцами свой бокал. Он понял, что с отцом спорить бесполезно. До него не достучаться, не объяснить простую истину — ему, Локи, сейчас не до Вальгаллы, не до пиров и развлечений. Ему нужно вернуться и все исправить. Все, что он натворил. Вот только вырваться отсюда будет не так просто. Это он уже понял.