Инцидент с таблетками

Прошла неделя с того случая. Алекс перебрался жить к Ховену, оставив Джеймса одного, что было уж очень опрометчиво с его стороны. К сожалению, звукоизоляции на базе нет никакой. Даже намека на нее. А Джеймс все-таки воспользовался своим одиночеством. Слишком громко воспользовался. Вместе со Шрамом. Казалось, что даже в тот самый день, когда их судьбы переплелись они были тише. И это не самое лучшее, что наша парочка пережила за столь короткое время, а впрочем, не будем о плохом. Ховен не переставал радоваться с того самого дня. Их переезд изменил его в лучшую сторону, но именно тогда многие стали замечать за ним некие странности в поведении. Постоянные перепады настроения, вечно что-то ест и стал просто невыносим в общении, чего раньше не наблюдалось. Но никто не решался ему про это намекнуть. Алекс и так очень резко реагировал на все замечания по поводу их двоих. А, впрочем, … *месяц спустя после инцидента* — Алекс, сядь. Мне нужно тебе кое-что сказать, — серьезным тоном произнес Ховен, приветствуя взглядом вновь пришедшего Острого. Он уже давно собирался сказать это, но все никак не решался, так что все вопросы и реплики были детально проработаны возле зеркала и не один раз. Сам же Перец украдкой посмотрел на музыканта предвещая что-то не ладное. — Да-да, слушаю. Ты что-то хотел? — Алекс не слишком любил такие разговоры, но ради Ховена готов был терпеть все, что понадобится. — Я давно хотел тебя спросить. Ты будешь любить меня при любых обстоятельствах? — Да, конечно. Как ты мог только подумать об обратном? — Алекс подошёл ближе к Ховену и обнял его сзади — Ты чудесен при любых обстоятельств~ Музыкант смутился, но все же собрался с силами и продолжил, переведя дыхание на новый лад. — Ты точно не бросишь меня? — Точно — сказал он и поцеловал того в висок, от чего Ховен слегка вздрогнул от неожиданности и закусил губу. — И даже если узнаешь кое-что, что может изменить наши отношения? Алексу уже начинает это надоедать. — Ближе к делу. — сказал он чуть грубым голосом, выпрямляясь в пояснице. — Ох, — музыкант выдохнул, собрался с мыслями и да, он готов это сказать, — надеюсь ты умеешь считать до двух, — он протянул ему маленький сверток обычной салфетки в которой явно что-то было. Это что-то видно не было, но было сразу понятно, что это какая-то палочка или что-то очень похожее на неё. Алекс, не сказать что он был удивлен, он был явно ошарашен таким заявлением, но все-таки развернул салфетку. В ней аккуратно лежал тест на беременность. Положительный тест на беременность. — Л-л-лунная соната — все, что смог выдавить из себя Перец. Буквально в мгновение ока сменив гнев на милость, на его лице просто сияла лучезарная улыбка и как только прозвучала та заветная фраза Ховена «это моё», он не стал сдерживать себя. Подняв новоиспечённую мамочку на руки он крепко обнял его чуть не задушив и чуть приподнимая над землёй. — Думаю, это можно расценить, как радость за такую новость и я всецело понимаю тебя, но можно тебя попросить опустить меня на землю, — сказал Ховен чуть запинаясь, так как только опомнился от случившегося. — Ох да, конечно, — и опять же музыкант оказался в сидячем положении на стуле. — Господи, это так неожиданно. Я… Я не знаю, что сказать. — он начал наворачивать круги по комнате попеременно меняя положения рук и эмоции на лице. — Ты не рад? — Ховену стало несколько страшно. Вдруг он его бросит. Он конечно же сказал, что не сделает этого, но кто его знает. — Пф, спрашиваешь, конечно рад. Более того, я счастлив. По-настоящему счастлив. Даже когда Шрам оживил меня, я не был таким счастливым. Ты словно заново возродил меня из пепла. — он подошел к Ховену и опустился на колени беря его за руки — Теперь я по настоящему живой и я ни за что тебя не брошу~ От такого откровения Ховен аж прослезился. Он всегда знал, что этот любитель насилия в душе способен любить. По-настоящему любить. Всем сердцем, которого у него возможно и нет, но все же именно в такие моменты он был уверен, что оно есть. Вот оно, бьётся у него в груди. Он может чувствовать каждый его удар. Тук-тук. Тук-тук. — Только можешь мне еще кое-что пообещать. — Сказал Ховен вытерев слезу. — Ради тебя, всё что угодно~ — Можешь никому не говорить об этом. Я боюсь, что они не правильно поймут и будут косо смотреть. Не хочу видеть их взгляды. Ох, прости, это так по-детски. — Ничего, ничего. Все будет хорошо. Все будет в лучшем виде. Вот увидишь. Все пройдет быстрее, чем ты думаешь и я сделаю все, чтобы тебе было комфортно. — Спасибо — сказал Ховен и поцеловал того в лоб, от чего Алекс мило хихикнул. И откуда в его садистской голове столько романтики и нежностей? В голове не укладывается, как мог человек измениться за такой короткий срок и как могло его изменить одно событие. Один факт. Одна бумажка завёрнутая в салфетку, которая навсегда останется залогом их любви. Безграничной любви двух совершенно разных существ. Любви света и тьмы. Любви музыканта и насильника.