Руками не трогать

      Второй год в Хогвартсе для Гарри Поттера начался просто замечательно. На уроках зельеварения у него получалось применять полученные от Дамблдора знания в прошлом году, так что баллы с него Снейп не снимал, ну и не добавлял, конечно же. Профессор старался вообще его не замечать, лишь изредка, когда он думал, что Гарри его не видит, позволял бросать в его сторону взгляды, обещающие скорую расправу. Так что Поттер считал, что это просто затишье перед бурей, и на всякий случай держал волшебную палочку наготове. Гарри, разумеется, понимал, что профессор Хогвартса не может просто заколдовать его, скорее всего, он будет действовать как-нибудь более хитро. Но на уроках было все тихо, так что Поттер просто допускал вероятность того, что Снейп придумает что-нибудь нехорошее, поэтому был настороже.       Но время проходило, а никаких агрессивных действий со стороны Снейпа не было, и Гарри потихоньку начал расслабляться. Златопуст Локонс в качестве преподавателя почему-то не пользовался любовью учеников, в первые дни над ним в коридорах издевалось множество учеников, в основном, старшекурсники Когтеврана. Но Гарри с Джастином не входили в их число, урок защиты от тёмных искусств стал для них самым любимым. Локонс быстро закрепил за собой первое место в рейтинге самых лучших учителей по мнению Гарри Поттера, опередив Флитвика и Дамблдора.       На первом же уроке Локонс устроил большой тест по прочитанным книгам его авторства.       — Превосходно, Поттер, фантастика! — громко вскричал Локонс во время проверки работ студентов, разбудив мирно посапывающего Захарию. — Гарри Поттер, а ты действительно очень талантливый мальчик. Ноль ошибок за пятьдесят четыре вопроса, невероятно! Такого результата не смог показать ни один студент среди всех четырех факультетов.       Гарри был сильно удивлен и польщен одновременно, даже невероятно сильная боль в разбитом носу уже не казалась такой уж сильной. Он знал, что должен был хорошо написать этот тест, ведь летом, когда не спасался от Грюма, он только и делал, что читал книги Локонса. Но чтобы ни одной ошибки. Это действительно что-то из разряда фантастики.       А Локонс тем временем продолжал:       — Невероятно! Может быть, в результате этой истории с Тем-Кого-Нельзя-Называть ты обрел невероятные знания?! Кто знает, кто знает, если ты будешь продолжать в том же духе, то может быть, когда-нибудь… Когда-нибудь ты сможешь достичь и моего уровня. Так же, как и я, будешь странствовать по свету и помогать этому миру, — Локонс проказливо подмигнул. — В любом случае, это мы еще узнаем не скоро, но в случае чего, я всегда буду рад видеть тебя у меня в кабинете, Гарри.       Это был перебор, серьезный перебор. Палку не просто немножко перегнули, её скрутили раз этак пятнадцать и сделали из неё собачку. Поттер очень сильно смутился и заинтересовался состоянием пальцев ног, он чувствовал на себе взгляды всего класса, но упорно смотрел, как большой палец обхватывает указательный на правой ноге.       — Хочу также отметить работы мистера Финч-Флетчли и мисс Боунс, ошибок очень мало. В целом почти все ваши работы очень хороши. Вы показали куда лучший результат, чем ваши однокурсники с других факультетов. Почему это так? Когда я учился, самые эрудированные личности, среди которых был, разумеется, я, обучались на Когтевране. Может быть, в этот раз Распределяющая шляпа всех умников определила на Пуффендуй?       Локонс оглядел класс, улыбнулся своей великолепной улыбкой и еще раз дружелюбно подмигнул.       — Нет, это потому, что наш факультет состоит из тупых баранов, — шепотом ответил ему Захария. Он убедился в том, что Локонс его не слышит, и продолжил: — Мы тупые прямо как правый ботинок моей бабушки и верим всей той херне, которую один самовлюбленный осёл насочинял в своих говнокнигах, а Поттеру еще в детстве мозги отбили, так что такой результат не представляет из себя ничего удивительного.       Гарри сначала подумал, что ослышался. Конечно, Захария ему нравился куда меньше, чем тот же Эрни, но всё же он никогда не думал, что сосед по комнате сложил такое о нём мнение. Еще и Локонса оскорбил — как можно вообще его не уважать и так о нём говорить? Если ненависть Смита к Гарри еще чем-то и была оправдана, все-таки тот потерял очень много факультетских очков в прошлом году, то при чём здесь тогда Локонс? Поттер некоторое время боролся с собой, ему очень хотелось как-нибудь также грубо ответить Заку, но он совладал с собой и сделал вид, что ничего не слышал.       Локонс был настолько великолепным учителем, что даже не стал сильно напрягать своих учеников нудной теорией, оказывается, он уже на первый урок подготовил отличный материал. Он выпустил из клетки множество ярко-синих маленьких человечков, «пикси», так он их назвал, прежде чем выбежать из кабинета и оставлять учеников решать проблему самостоятельно. По мнению Гарри, это была превосходная практика: так можно легко понять, кто на что способен. Большинство студентов спрятались под партами или попытались в спешке покинуть помещение, и лишь несколько учеников попытались бороться, в их числе были и Гарри с Джастином. Финч-Флетчли в основном защищался и лишь изредка отбивался Фурункулусами, к сожалению, безуспешно, а ведь Поттеру было любопытно, как действует это заклинание на маленького человечка величиной с палец. Захария почему-то тоже остался, хоть он и не любил нового преподавателя. Он подобрал большую деревянную ножку от сломанной парты, половину которой пикси выкинули в окно, и размахивал ею, сшибая на пол огромное количество магических существ.       Стоит отметить, что его действия были самыми эффективными, даже эффективнее, чем действия самого Гарри. Поттер не знал заклинаний, действующих на площадь, поэтому пытался экспериментировать — применял заклятия, о которых он узнал совсем недавно. Заклятие «Дормио» хорошо себя показало при попадании в пикси. Он или она, а может, и оно, Локонс не сказал, и поэтому Гарри точно не знал, есть ли пол у этих существ, сразу же отрубался. «Реципрока» — довольно специфическое заклятие тоже нашло свое применение, благодаря ему Гарри смог управлять полетом пикси и направить их в ведро, которое не пойми откуда взяла Сьюзен Боунс. А вот заклинание «Импедимента» применить не получилось, чары помех просто отказывались колдоваться. Поттер сделал в голове небольшую пометку — в ближайшее время научиться правильно применять его и выучить еще несколько полезных заклятий.       Таким образом, совместными усилиями Гарри, Джастина, Захарии, Сьюзен и еще трех человек все пикси в оглушенном состоянии оказались в ведре.       — Знаешь, о чём я думаю? — спросил Финч-Флетчли у Поттера, когда они вместе выходили из кабинета ЗОТИ.       — Надеюсь, не о том, как безответственно поступил профессор Локонс?       — Нет, конечно, я же не из этих идиотов. Я думаю о том, что сейчас был, наверное, самый крутой урок среди всех, на которых мы когда-либо были.

* * *

      К сожалению, похоже, кто-то всё-таки нажаловался на то, что профессор ЗОТИ выпустил магических существ прямо на уроке, так что больше никаких сражений на уроках не было. К радости Гарри, Златопуст не унывал, на занятиях он периодически начал разыгрывать сценки из столь любимых Поттером книг, в которых последний вызывался играть главную роль. За ближайший месяц Гарри завоевал место самого любимого ученика профессора Локонса. В общении с ним Поттер несколько раз цитировал его фразы из его же книги, чем приводил преподавателя в неимоверный восторг. Также Гарри поучаствовал в организации клуба фанатов Златопуста Локонса, идея принадлежала Джастину — правда, потом он по секрету сказал, что первой до этого додумалась Гермиона Грейнджер, — но Поттер вовремя подключился и поэтому считал себя полноправным его сооснователем.       Когда о создании кружка узнал профессор ЗОТИ, то он оставил Гарри после уроков и, улыбаясь своей белоснежной улыбкой, подарил ему книгу «Я — волшебник». У Поттера такая уже была, но в отличие от книги, купленной в книжном магазине, в ней был автограф самого Златопуста Локонса. Лишнюю книгу — без автографа, разумеется — Гарри подарил Джинни Уизли, ведь у неё такой не было.       Гарри всё никак не мог сложить своего мнения о новоявленной пуффендуйке — её поведение было покрыто густой тайной. Казалось, что многие крайности сплетаются в характере Джинни, и ее бросает то в одну, то в другую сторону. С одной стороны, она была невероятно неаккуратная, каждый раз, когда она видела Поттера, то постоянно умудрялась что-то ронять, ломать или опрокидывать — вокруг неё все постоянно падало. Тогда Поттер решил, что у Тонкс появился серьезный соперник в соревновании, кто больше сможет уронить вещей. Но по словам довольно странной подружки Уизли, Полоумне Лавгуд, как-то так её звали, она сама аккуратность и у неё никогда ничего не падает. Гарри ей сперва не поверил, наверное, потому что перед этим Полоумна била ракеткой воздух, пытаясь убить каких-то невидимых «мозгошмыгов».       Однако в правдивости слов Лавгуд Поттер смог убедиться самостоятельно, как-то раз после уроков он издалека наблюдал, как Джинни шла к гостиной Пуффендуя, неся одновременно пять тарелок, почти полностью нагруженных едой, умудряясь при этом еще и под мышкой держать свой дневник, с которым никогда не расставалась. Гарри некоторое время считал, что она очень сильно стеснительная, почти всегда молчит, а если и говорит, то никогда не врет и сообщает только важные вещи. Однако это мнение серьезно пошатнулось, когда Уизли по секрету сказала, что Распределяющая шляпа очень сильно хотела отправить её на Слизерин. На Слизерин! Факультет для хитрых людей, способных заболтать человека и убедить его принять любую выгодную им точку зрения. Гарри попытался наложить на Джинни образ слизеринки и окончательно запутался. Что же из себя представляет первая Уизли, не попавшая на Гриффиндор?       К слову, братья Джинни практически никак не отреагировали на то, что она поступила не на Гриффиндор. Гарри этого не понимал, по его мнению, должен был разразиться какой-нибудь глобальный скандал. Однако ничего подобного не было. Немного ясности внес Джордж Уизли, когда Поттер встретил его возле кухни.       — Знаешь, Гарри, мне, если честно, всё равно. У нас нет никакой там «семейной традиции» поступать на Гриффиндор, мы просто поступаем, так получается. А пуффендуйцы с гриффиндорцами всегда дружили, вот если бы она на Слизерин поступила, тогда совершенно другое дело. Конечно, лучше бы она была гриффиндоркой, но так-то все окей. Вот, например, многие думают, что у меня с Фредом какая-то традиция постоянно заканчивать друг за другом предложения, но на самом деле мы просто очень хорошо друг друга знаем и ради прикола говорим всякие глупости. Но мы и по отдельности можем спокойно существовать, вот, например, сейчас, видишь? Его даже рядом нет.       — Ага, это потому, что ты на стрёме стоишь, пока он еду у домовиков берёт, я в курсе, так-то, — Гарри улыбнулся. — Ладно, спасибо, что пояснил, я понял. Пока, Джордж.       Джордж скривился.       — Ну, плохой пример, да, но ты меня понял, вот и хорошо. И да, кстати, я Фред.       А вот с другим Уизли произошла небольшая ссора. После сдвоенной защиты от темных искусств Гарри с Джастином возле кабинета уже ждал Рон.       — Привет, Гарри, Джастин. Скажите, а вы правда не понимаете, что Локонс просто глупый хвастун, и он выпендривается и всё врет.       — О боже, началось, — Джастин поднял глаза к потолку и уселся прямо на пол.       — Да, Рон, мы считаем, что Локонс последний человек здесь, которого можно назвать глупым хвастуном. И я не знаю, кто тебе это сказал, но…       — Я сам себе это сказал, — перебил его Рон. — Нет, серьезно, вы на него гляньте-то. Он же просто павлин. Если еще с Джастином все понятно, то от тебя. Гарри… Я такого не ожидал.       — Ты книги-то его хоть читал, чтобы делать такие выводы? — Поттер начал медленно закипать. — Как он может врать, если там всё написано?!       — Я глянул эту фигню, родители на это много денег потратили, а книги и выеденного яйца не стоят. Это не доказательства! То, что он пишет, что что-то совершил, это еще не значит, что он это совершил!       — А что тогда доказательства? То, что ты решил, что он выглядит как павлин? Вот это доказательство, по-твоему? — возмутился Гарри.       — А знаете что?!       — Что ты идиот? Знаем, да, — подал голос Финч-Флетчли, не отрывая взгляда от потолка.       Рональд Уизли покраснел, и на секунду показалось, что он сейчас бросится на них. Гарри даже успел выбрать заклятие, которое он использует, если это все же произойдет. Но Рон, видимо, передумал, он бросил:       — Ну вот и молитесь на своего Локонса, придурки.       Затем развернулся и ушел в сторону Большого зала.       — Спорим на два галеона, что я попаду в него фурункулусом?       Гарри оглянулся: облокотившийся на стену Джастин направлял палочку в спину Рону. И ведь кто знал, шутка это была или нет?

* * *

      В конце сентября Стихия принесла письмо от Тонкс. Увидев летящую к нему сову, Гарри ощутил легкое чувство стыда. Когда в последний раз он вообще видел её? Перед поездкой в Хогвартс разве что, тогда он сильно спать хотел, так что было не до общения с животными. Стихия обиду не выказывала, она забрала кусок макаронины из тарелки Поттера и полетела по своим совиным делам. Гарри пообещал себе, что обязательно навестит её в ближайшее время, и распечатал конверт.       «Привет, Гарри, как там Хогвартс? Скучает по мне? Про тебя я не спрашиваю, в курсе, что тебе там и без меня весело. Я была дома, когда пришло письмо от профессора Стебль, ма Андромеде оно, конечно же, не понравилось, насчет Теда я не уверена, а вот мне оно пришлось по вкусу. Я рада, что ты быстро забыл прошлое и теперь потасовки устраиваешь… Так держать! Я вообще тебе решила написать только для того, чтобы напомнить тебе подарить мне подарок на день рождения, а то еще забудешь… А это так заполняю письмо разными словами, просто делаю вид, будто бы интересуюсь твоими делами… Ладно, я шучу, надеюсь ты не успел еще бросить письмо в огонь? В общем, если тебе интересно, то у меня всё хорошо, даже отлично. Аврор — великолепная профессия, правда, денег мало дают, и отдельную квартиру я пока что не потяну, но я что-нибудь придумаю. Это так-то единственный минус. Со мной работают вполне адекватные люди, раньше мне казалось, что тут кругом будут копии Грюма ходить, а на самом деле ничего подобного. Грозный Глаз — единственный в своём роде. Он, кстати, больше меня ничему не учит и не достает. И это круто! Подобную свободу я чувствовала только в Хогвартсе на истории магии. Видимо, Аластор понял, что я теперь полноценный аврор и мне не нужны его параноидальные наставления. Ну или он просто на тебя переключился:) Точнее:( Мда. Я только сейчас поняла, что он действительно перестал меня доставать не из-за того, что я устроилась на работу. А вообще, зря я это написала… Но поскольку заново переписывать письмо мне лень, а зачеркивать не хочется, отправлю как есть.       П.С. Передай Седрику, что он скотина. Он знает, почему.       Нимфадора Тонкс »       Гарри закончил читать письмо и отложил его в сторону. Конечно, ничего и никому передавать он не собирался, а вот с подарком нужно действительно что-то думать. Да, та драка была действительно запоминающейся. Сумбурное и довольно ожесточенное сражение три на три. А ведь все началось с обычной провокации Малфоя и глупого хихиканья его идиотов-дружков. И если бы их не видели другие студенты, то об этой драке так никто бы никогда и не узнал. Тогда у Гарри было хорошее настроение, профессор травологии по-новому рассадила студентов, и довольно неприятное занятие — пересаживание мандрагор — оказалось не таким неприятным в неплохой компании с Гермионой Грейнджер и Роном Уизли, с которым они с Джастином еще тогда не поссорились.       Все произошло после травологии, когда они направлялись на урок защиты от темных искусств.

* * *

      — Привет, Гарри, ты же меня помнишь, да?       В одном из коридоров к Поттеру подошел Колин Криви.       — Конечно, помню, ты так говоришь, как будто мы виделись около ста лет назад.       — Я на всякий случай, слушай, я тоже пуффендуец. Как ты посмотришь на то… если я сделаю снимок? — он поднял камеру и направил её на Гарри.       — Зачем? — недоуменно спросил Поттер.       — В доказательство того, что мы с тобой знакомы, — продолжал Колин, приблизившись еще на шаг. — Я все о тебе знаю. Мне столько о тебе рассказывали: как Сам-Знаешь-Кто пытался…       — О боже! Мы все поняли, можешь сфоткать, я думаю, Гарри не против, — перебил его Джастин.       — Да, я не против, давай только побыстрее, — подтвердил Поттер.       Сама мысль о том, что он настолько популярный, что кому-то нужна его фотография, казалась невероятно глупой… И в то же время довольно приятной. Раньше Гарри сильно опасался чужого внимания, но, познакомившись с множеством хороших людей, Поттер понял, что события его детства были лишь исключением из правил. Пирс и Дадли с их бандой были очень плохими людьми, но таких, как они, практически нет на свете. Просто ему везло на всяких необычных людей. Сначала Пирс, теперь вот Грюм, хотя сравнивать их определённо нельзя.       Короткая яркая вспышка, и фото было сделано. Колин скорчил радостную гримасу и с надеждой спросил:       — А ты не мог бы подписать фото?       Смех Джастина был перебит громким насмешливым голосом Малфоя.       — Подписать фото? Ты, Поттер, раздаешь свои фотографии с автографом?       Не успел Гарри ему ответить, как Малфой начал громко надрывать глотку:       — Спешите занять очередь! Гарри Поттер раздает автографы!       Крэбб и Гойл синхронно угодливо заржали. Как будто бы они репетировали реакцию на шутки Малфоя.       — Закрой свою пасть, или снова получишь, на этот раз и от меня, — огрызнулся Джастин.       Упоминание предыдущей драки, которая окончилась для него довольно печально, окончательно разозлило Малфоя.       — А ты попробуй! — сказал Драко и повернулся к Гарри. — В этот раз у тебя, Поттер, не получится застать меня врасплох.       — Да как нехер, — не согласился Джастин и громко закричал: — Гарри! Глуши его!       — Ступефай! — моментально среагировал Поттер.       Заклинание попало прямо в грудь Малфою, тот не успел даже поднять палочку.       — Что-то довольно просто, — улыбнулся Гарри и тут же упал от сильнейшего удара в голову.       Несмотря на свои серьезные внешние габариты, Грегори действовал очень быстро и в пару рывков смог приблизиться к Поттеру на расстояние удара. Гарри упал, ногой чуть не припечатав свою волшебную палочку, но она не сломалась, лишь отлетела на расстояние вытянутой руки.       Поттер попытался до неё достать, но Гойл не позволил ему это сделать. Он сел на него лежащего, нанёс один удар, второй.       — Фурункулус! — закричал Джастин.       Гойл упал и схватился за лицо.       — Фурункулус! — Джастин отправил то же самое заклинание в Крэбба, но тут увернулся.       — Дантисимус! Петрификус Тоталус! — закричал Винсент.       От первого заклятия Финч-Флетчли отпрыгнул, однако второе задело палец его правой руки, и он парализованный упал на пол.       Воспользовавшись передышкой, Гарри сделал рывок к волшебной палочке и атаковал Крэбба.       — Дантисимус!       — Петрификус Тоталус! — каким-то невероятным образом Крэбб умудрился среагировать. Два заклинания отрикошетили друг от друга и отлетели в стену!       — Фурункулус! Ступефай! Эскуро! — продолжил нападать Поттер.       Крэбба подвело его телосложение. Два первых заклятия он отбил, однако он решил отклониться от своей стратегии и попытался увернуться от третьего, но луч попал в его бок, и у Винсента изо рта начала вылезать мыльная пена.       — Ступефай! — закрепил свой успех Гарри.       Красная вспышка беспрепятственно угодила в отплёвывающегося Крэбба.       «Отличное заклятие. Хорошо, что выучил». — подумал Гарри.       Однако в следующую секунду Поттеру предстояло узнать простую истину: «Лежачий Гойл — все еще Гойл». Почти Конфуций.       Не обращая внимание на покрытое огромными фурункулами лицо, Грегори изо всей силы стукнул Гарри по носу. Тот отлетел в стену и упал на пол, его волшебная палочка из акации улетела далеко в глубь коридора, а из носа хлынула кровь. Гойл даже не пытался воспользоваться своей палочкой, он направился к Поттеру, однако в бой ввязался тот, про которого уже все успели забыть.       С громким боевым кличем «А-А-А!» на Грегори накинулся Колин Криви и принялся молотить его что есть силы. Огромная туша Гойла неожиданно не выстояла перед ударами хлипкого первокурсника и повалилась на пол. Гарри на ощупь поднял первую попавшуюся волшебную палочку и закричал что есть мочи:       — Ступефай!       Красный луч от заклинания полетел пролетел рядом с Гойлом и чуть не угодил в Колина. Однако промах Гарри не дал возможности Грегори ответить, он проигрывал в рукопашной битве с Криви и кое-как пытался отмахиваться.       — Ступефай! — тщательно прицелившись, сказал Гарри.       В этот раз заклятие попало точно в живот Гойла, поставив окончательную точку в этом сражении. Поняв, что драка окончилась, Криви лёг на пол и попытался отдышаться.       — Колин? — негромко позвал его Поттер.       — Да? — Криви прекратил громко дышать и испуганно на него посмотрел.       — Когда мы вернемся в гостиную Пуффендуя, я подпишу фотографию и устрою тебе фотосессию.