Больница
— Юрий Анатольевич, скажите хоть вы этому молодому человеку, что мы не можем ему показать карточку пациента, — кричала уже и медсестра мимо проходящему врачу, пока Матвей и Миша старались успокоить Егора, у которого эмоции били фонтаном: ему нужно было узнать, что случилось с Катей. — Так, прекратите крики, вы в больнице. Молодой человек, давайте пройдем в мой кабинет и там спокойно поговорим, — отозвался доктор лет тридцати-тридцати пяти и направился в кабинет. Егор сразу же поспешил за ним, надеясь, что сейчас договорится с врачом и узнает нужную информацию. — Мне нужно узнать, с чем у вас лежала моя девушка, Екатерина Романова. Ее три недели назад привезли по скорой. Вы поймите, деньгами не обделю, — сразу же начал Булаткин. — Помню такую девушку. Вы знаете, что это медицинская тайна, у меня нет права такое рассказывать, тем более Екатерина очень просила не говорить никому ничего о ней. И здесь ваши деньги не помогут, молодой человек. Вы лучше к девушке своей подход ищите и подумайте, почему она вам ничего не говорит. Если это все, то до свидания, у меня пациенты, — врач попался очень принципиальный и правильный, что совсем не на руку Егора. Даже слушать не хотел дальнейшие уговоры и медсестру предупредил, а та не смела идти против воли начальства. Этот план полностью провален. Куда идти дальше и что делать, парни даже близко не знали. След оборвался, и у них не было никаких зацепок. Больше всего Крид боялся, что с ней что-то случилось. Как тогда дальше жить? Никто не знал, жива она, или уже нет, и получится ли найти вообще. Блондин винил только себя в том, что случилось. Если бы он тогда не отпустил, не думал бы так долго, не шел вообще на это проклятое шоу, то сейчас бы выбирал вместе с ней елку и украшал квартиру к Новому Году. Ее любимый праздник, и они еще ни разу не встречали его вместе. Удивительно просто.— Егор, здесь так красиво, мне очень нравится, — улыбалась девушка, обняв Егора сзади. Они отдыхали за городом, сняли домик на выходные и отключились от всего мира. Парень жарил шашлыки, а девушка обнимала его сзади. — Ну пригнись чуть-чуть, я хочу обнимать тебя и смотреть на озеро, — смеялась она, поцеловав его в плечо. — Стой, придумала. Ты же можешь носить свою любимую на руках? — дьявольски улыбнулась шатенка и запрыгнула на спину парню, а тот только начал смеяться, придерживая ее одной рукой, второй переворачивал шашлыки. — Ты обезьяна? — смеялся он, а потом поднял голову вверх, чтобы посмотреть на этого маленького ребенка. Поведение и то, что его толстовка была ей как короткое платье оверсайз, только доказывали это. — Не обезьяна, а обезьянка, причем любимая обезьянка, — довольно улыбнулась она и нежно поцеловала Егора. — Хочу сюда на Новый Год приехать. Мы же отметим его здесь? Представь только, как красиво будет: снег, елка, гирлянды, — задумчиво рассказывала девушка, коротко целуя его в губы после каждого слова, — шашлыки, — уже крикнула Романова, отрываясь от поцелуев. — Нет, родная, шашлыков зимой не будет, — смеялся он, явно не понимая, как можно нести такую чушь. Хотя, это же Катя, его девушка, которую умом не понять. — Шашлык горит, блин, Егор, — нервничала она, а Булаткин быстро перевернул мясо. Вроде бы не сильно подгорело.
— Егорыч, ты езжай домой, отдохни, выспись, сдвигов нет, как видишь, а если что, мы тебе сообщим. На тебе совсем уже лица нет, — в который раз за эти дни заладил Миша, который переживал за друга. Он же только то и делал, что ездил по городу, искал следы и висел на телефоне. — Блять, какое поспи и отдохни? Я не знаю, где Катя, почему была в больнице, зачем сняла все деньги и жива ли она вообще. Это пиздец, а вы еще действуете на нервы этим своим отдыхом! — кричал парень, не в силах держать себя в руках. — Да мы помочь тебе хотим, переживаем, — вступился и Матвей. — Простите, я просто весь как на иголках. Спасибо, парни, вы езжайте по домам, я тоже к себе, — выдохнул Крид, но заметив настороженные взгляды ребят, продолжил: — Серьезно, все нормально. В случае чего, созвонимся. Спасибо, — натянуто улыбнулся он и поехал еще раз в офис шатенки. В офисе очередная неудача. Говорят только, что раньше был здесь офис дизайнера Екатерины Романовой, теперь нет, вот и все. Дальше Егор направился на ту самую дачу. Только вспомнил о ней, но там другие люди, и Кати никто не видел. Черт, это было невыносимо больно. Он боялся за нее, очень, будто чувствовал, что все плохо, но помочь ей не мог и даже не знал, где сейчас самая любимая девушка на всей планете. Он будто в темном лесу, и не было даже лучика света, чтобы найти выход. — Алло, Егор. Мы засекли ее машину, сейчас она на заправке за городом, скину адрес. Я сообщил, чтобы немного задержали, — а вот и тот самый лучик света. Сейчас он найдет ее, все будет хорошо. Егор еще никогда не вжимал педаль газа до самого пола. Еще никогда не нарушал все возможные правила дорожного движения. Еще никогда душа так не горела надеждой, как сейчас. Пара минут, и он на месте. Действительно, ее машина на заправке, и Булаткин бежит туда. — Я тебя нашел, — радостно сказал он, открывая дверцу машины. — Егор! Это же Егор Крид! Боже, Боже, можно фото? — начала пищать какая-то молодая девушка, явно не Катя. Черт, не то, ошибся, снова ложный след и надежда. Сначала и не понял, что не к тому постучался, стекло тонированное, а с высоты его роста и не очень видно, кто сидит внутри. Но как? Номера ведь точно Катины, да и машина ее. — Яна! Это еще кто такой? — а вот и крик непонятного мужчины, который вернулся с двумя стаканчиками кофе из магазинчика при заправке. Его тоже можно понять: девушка то делала кучу фото с Егором, который только натянуто улыбался, осознавая все, что случилось. Они вроде как еще говорили между собой, но он уже не слушал даже, был на своей волне. — Простите, а где вы купили эту машину? — наконец сказал Крид, смотря на эту парочку. — Да у девушки одной, недели три назад. Понравилась, да? — с гордостью спросил мужчина. — А можно номер этой девушки? — Егор надеялся, что это новый номер Кати, но нет, тот, который он знает наизусть. Ноги уже еле переплетались, он кое-как дошел до своего автомобиля и вскоре уехал домой. Никаких зацепок, абсолютно. Наверное, Миша с Матвеем были правы, нужно выспаться, хотя бы попробовать, а то после этих поездок стало вообще дико клонить в сон.— Я тебя предупреждал и четко сказал все условия? Так какого черта у меня нет денег за этот месяц? Красотка, со мной в такие игры не играют! Понимаешь?! — кричал тот самый мужчина, у которого Катя взяла деньги в долг. Ее схватили его друзья, или сообщники, привезли сюда и даже сейчас крепко держали, хотя она и так на коленях, дико напуганная и заплаканная. — Я все отдам, клянусь. Я… — рыдая, начала говорить девушка, но тот резко подошел и схватил ее за лицо, заставляя шатенку поморщиться от боли. — Нет, речи толкать будешь при своем парне. Парни, найдите Булаткина. Помните, был такой? А потом развлечетесь немного. Я предупреждал, ты сама согласилась на эти условия, — он говорил вроде и спокойно, но в то же время настолько озлобленно, что мурашки побежали по коже. — Нет Булаткина. Меня убейте уже наконец, потому что я не хочу так жить. Закончите хоть вы уже это все, пожалуйста. Меня и так никто не будет искать, ничего и никого нет. Я последнее потеряла два дня назад. Даже не оплакала его, я не успела оплакать родного человека, я не успела сказать все, что хотела, я его так сильно любила, но он погиб. Будьте людьми, убейте меня, я не могу так, — рыдала она, видимо, даже этот мужчина сжалился, раз жестом сказал тем самым людям ничего не делать и выйти. Катя даже не обращала внимания на свое положение и физическую боль. Душевная перекрывала все на свете, просто нет сил больше, она не могла вынести этого. Терять родных людей — худшее в мире чувство. Она же даже не привыкла к мысли, что он есть в ее жизни, что больше не одна, как потеряла. Три чертовых дня Катя ложилась спать с улыбкой, потому что больше не давило на голову одиночество, обрадовалась, что впереди новая, счастливая жизнь, а на четвертый потеряла его, навсегда.
Спустя месяц
Все шло своим чередом. И пока люди отмечали Новый Год, Катя бегала на работу и всеми силами зарабатывала деньги. Они ей чертовски нужны, а она влезла в жуткие долги и теперь просто не знала, как выкрутиться. И дела вроде бы позволяли немного отвлечься, но ноющая боль в сердце не позволяла жить дальше, тяжесть в груди не давала дышать глубоко и спокойно. Ее частичка умерла в тот день, и больше сказать нечего — это слишком больно, чтобы вспоминать. И слишком сложно забыть, невозможно, потому что это ее вина, целиком и полностью. Черт, на ее руках кровь человека, как же это невыносимо осознавать. Холодный зимний вечер, Романова бежит с основной работы дизайнером на вторую, певицей в ресторане с живым звуком. С одной она бы просто не выкрутилась, правда потом ее ждет еще профессия уборщицы. Практически двадцать часов в сутки шатенка работала, да, сложно, физически и морально, но она должна быть сильной. Так всегда говорил Егор, и она должна оправдать его ожидания, хотя бы сейчас. — Кать, попросили иностранный медляк, но не чтобы спать под него, — объяснял Костя, музыкант, который искал минусовки для песен, которые будет петь Катя, ну или играл сам, если это акустика. Последняя песня перед небольшой паузой, прекрасно, потому что горло уже немного начинало болеть. — Давай мою любимую, — решила девушка, затем подошла к микрофону и поздоровалась с людьми, как всегда. (Автор рекомендует включить песню Glee Cast — Don't Speak) Она всегда полностью отдавалась этому делу. Как ни крути, петь она безумно любила, а эта песня еще давно поразила до глубины души, не оставляла безразличной. И народ любил ее: Катя работает здесь месяц-два, но постоянные клиенты есть, даже приглашали петь на мероприятиях, на что она всегда соглашалась. Лишняя копейка не помешает, особенно ей. Но в конце песни девушка заметила человека, которого явно не ждала здесь увидеть, да и вообще где-то, когда-то. Просто не может быть, нет. Глаза сразу же заслезились, и это заметил Костя. Сердце больно сжалось, и она не понимала, как такое вообще могло случиться. — Все, у нас десять минут свободы, — с улыбкой сказал Костя, когда зашел с Катей за кулисы, а та только скривилась. Опять сердце, в последнее время побаливало иногда, наверное, из-за нервов, стресса, образа жизни в целом. — Эй, ты в порядке? Кать, садись, сейчас принесу воды, — парень сразу засуетился. За время работы он кое-что узнал о девушке, хотя она очень мало говорила о себе. — Что случилось? — Романова только села на стул и залпом выпила стакан воды, а затем прислонилась к стене головой. Так, сначала нужно отдышаться и чтобы эта боль прошла, хотя бы утихла.— На этот раз нет Егора, мне никто не помешает, — улыбалась Катя самой себе. Смотря в зеркало, она видела совсем другого человека -спутанные волосы, красные от слез глаза, мешки, худая, опустошенная, а внутри невероятно сильная боль и тоска. Как в свои 21 можно было докатиться до такого? Легко, стоило просто влюбиться, по-настоящему, бесповоротно. Но сегодня точно конец. В ее руках лезвие. Пара секунд, и Романова делает первый порез. Терпимо, кровь начинает капать на пол, где и сидела девушка. Второй, поглубже, шатенка кричит от боли, крови становится все больше. Сейчас нужно сделать третий, окончательный, но она не может, будто что-то не дает прикоснуться к руке лезвием. Теперь девушка кричит от беспомощности. Даже умереть не может. На нервах она вскакивает и начинает перевязывать руку. Блять, она будто не управляла собой, все делалось на автомате, как во сне. Ангел-хранитель что ли? Или Егор, когда не рядом, все равно помогает и спасает? В этом нет смысла разбираться, вообще. Но эту ночь Екатерина снова проведет с бутылкой вина и в дикой истерике. Вошло в привычку, потому что держать себя в руках не могла.
— Кость, я кажется его увидела. Егора, — по щеках девушки потекли слезы, а сердце стало болеть сильнее, что заставило закусить нижнюю губу и упасть локтями на колени. Почему все это с ней? Почему так больно и странно? Будто не жизнь, а фильм. — Не может быть. Я думаю, тебе показалось. Ну все, не плачь, не надо. Тише, все хорошо. Ты просто сильно по нему соскучилась, вот и перепутала. Спокойно, нам еще зал зажигать, а ты расклеилась, — он пытался успокоить девушку, хотя бы объятиями, но та не позволила, как всегда. В чем-то Костя прав. Ей просто показалось, перепутала, пусть будет так. Нужно взять себя в руки и идти работать.