It's gonna be OK

Гарри долго ждал, пока парень очнётся после операции. Нервно смотря на часы, он кусал губы. Он разрывался между Луи и назначенной встречей. "Я не могу бросить этого парнишку одного, — думал он. — Но этой встречи я добивался месяцами. Агент от издательства... Может, я могу отправить ему наброски по почте? Нет, мне там многое нужно объяснить самому, он не поймёт, если просто прочтёт..." В конце концов, Стайлс решил уехать, и предупредил медсестру об этом. Уже направляясь к выходу, он заметил полноватую женщину, взволнованно что-то объясняющую медсестре у рецепшена. Её жестикуляция напомнила ему кое-кого, и он приблизился. — Нет, мой сын здесь, у него должна была пройти операция... У него открытый перелом, да, и... Я давала своё разрешение по телефону, да... — Неужели это... — пробормотал Гарри, но вопрос отпал сам собой, когда она повернулась — точно такие же глаза, как у Луи. Сомнений быть не может, это — миссис Томлинсон. — Здравствуйте, — подошёл он в ней и положил руку ей на плечо. Она резко повернулась, и непонимающе посмотрела на него. — Простите, вы... — Я Гарри Стайлс. Гарри чуть улыбнулся, когда глаза женщины расширились при виде того, кто "спас" её сына, она начала лихорадочно его благодарить, отчего Гарри сильно растерялся. — Мистер... Мистер Стайлс, я... Я не знаю, как вас отблагодарить, ведь если бы он остался там лежать... Улица ведь безлюдная... Да ещё и дождь... Да ещё и эта дорогущая клиника... Мы вам... Я... Обязательно вернём... — Всё абсолютно в порядке, миссис Томлинсон. — Но, мистер Стайлс... — Я здесь не в первый раз, у меня огромная скидка... — Это всё равно огромные деньги... — Пожалуйста, миссис Томлинсон, не волнуйтесь об этом, — он посмотрел на часы. Стайлсу было приятно общаться с этой доброй женщиной, но он начинал опаздывать. — К сожалению, мне нужно бежать. Если будут какие-либо вопросы на счёт денег, пусть всё записывают на мой счёт. Мой номер у вас есть. Думаю, я заеду ещё вечером, проведать, как Луи. И да, пустите уже женщину к своему ребёнку, — немного в приказом тоне сказал он медсестре. Та кивнула. Стайлс улыбнулся миссис Томлинсон и направился к выходу.

***

Гарри буквально вбежал в здание издательства, из-за чего охранник дёрнулся, думая, что Стайлс собирается делать что-то незаконное. Чуть сбавив ход, он подбежал к милой девушке на ресепшене. — Здравствуйте, чем я могу вам... — начала она, мило улыбаясь, но Гарри перебил её. — Здравствуйте, у меня встреча на три с вашим агентом, мистером Вандекович... — Хорошо, секунду, — сказала она, и перевела взгляд на монитор компьютера. — Вы — мистер Стайлс?.. — Да, да. Гарри Стайлс. — Тогда вам по экскалатору на второй этаж, и затем на право, в 218. Вас уже ждут. — Спасибо, эм... — он окинул её взглядом, но не нашёл бэйджа. — Клэр. — Спасибо, Клэр, — кричит Гарри, уже откуда-то со стороны экскалатора.

***

— Итак, — звучит надменный голос с противоположной для Гарри стороны стола, и мистер Вандекович опускает на стол распечатанные листы. — Почему вы, мистер Стайлс, считаете, что опубликовать мы должны именно ваш роман? Что в нём особенного? Гарри сглатывает. — Я, гм... По-моему, у меня неплохо получается писать, и я... — С чего вы это взяли? — Что? — С чего вы взяли, что вы неплохо пишете? Стайлс моргает. — Я... Учился в Колумбийском университете, и все преподаватели... — Вы его закончили? — Что? — Я спрашиваю: вы закончили его? — Нет, — Гарри постоянно перебивали, из-за чего эта беседа приобретала не желанный для шатена оттенок. У него создавалось ощущение, будто его отчитывают, и у Стайлса был "эффект дежавю", будто он снова в школе, или в том же университете. — Гм... Это видно. Мужчина снова берёт в руки листы, и продолжает читать. Хотя, вряд ли это можно назвать чтением — он всего лишь быстро пробегаел глазами строчки, не вникая и не на чём не задерживаясь. Гарри закусывает внутреннюю сторону щеки, когда мистер Вандекович откладывает бумагу, устало потирая переносицу. — Ну что же, мистер Стайлс. Произведение неплохое, идея достаточно оригинальна... Гарри с надеждой посмотрел на Вандековича. — ... Но, боюсь, мы не можем опубликовать ваше произведение. Гарри часто заморгал. — Н-но... Почему? — Вы пишете неправдоподобно, вот и всё. — Что значит: "неправдоподобно"? Я... Моя речь достаточно яркая, как мне кажется, и... — "Неправдоподобно", значит возникает такое ощущение, что вы никогда не испытывали того, о чём вы пишете. Будто вы всего лишь прочитали об этом. Читатель вам не поверит, — произнёс мистер Вандекович, уже посматривая на часы. — Но... — Кроме того, у вас необычный слог, такой будет сложно читать. — Но я ведь могу... — И основная мысль немного непонятна и не однозначна. — Хорошо, но что-то если... — Кроме того, ваш английский состоит из смеси британского и американского, видимо, из-за вашего обучения заграницей. Стайлс сделал глубокий вдох и сглотнул. — Мистер Вандекович, вы сейчас ищите причины, чтобы не принимать мою работу? — Буду с вами честен: от части, да. Ваше произведение неплохое, но нам нужно нечто другое. Будущий бестселлер, фантастику, нечто, что привлечёт людей. А это какая-то психология с романтикой, при чём очень не убедительной. Гарри сжал зубы. — Вот скажите, вы когда-нибудь любили? — Да, мою бабушку и... — Нет-нет-нет, мистер Стайлс. Я имею в виду, влюблялись ли вы когда-нибудь? Гарри застыл. Действительно. Любил ли он когда-нибудь? В голову начали лезть мысли о каких-то девочках из детского сада, водителе автобуса и девушке из Колумбии, с которой он случайно переспал на вечеринке, но он отмахнулся от них. — Ну, знаете... Мне действительно нравится писать, и... По выгнутой брови Вандековича Гарри понял, что это не то. И тут Гарри почему-то вспомнился Луи, но Гарри даже испугался этого. Они едва знакомы, ему 16, и они даже не говорили по-нормальному. — Ну, что и требовалось доказать. Приходите, когда будете знать, о чём вы пишите, с первых уст. Всего хорошего, мистер Стайлс.

***

Гарри почти не заметил, как с ним попрощались. Вопрос Вандековича действительно заставил его задуматься. Любовь ли являлась тем самым, чего не хватало Стайлсу? Тем, чего он, сам не замечая того, добивался и искал? Лишь когда он сел в свою машину, он полностью осознал, что его не взяли. Он не прошёл, и его мечта не исполнится. Гарри прислонился виском к боковому стеклу и попытался заплакать, но у него ничего не получилось: он ничего не чувствует, будто он мёртв внутри. Но, на самом деле, Стайлс привык. Кто бы не привык на его месте? Ведь так происходит уже на протяжении 3-х лет. С самой смерти его бабушки.