Войти в историю

Наше возвращение для поселковых жителей стало большим сюрпризом. К тому же они не сразу поняли, что мы никуда больше не уйдем. Вождь все выспрашивал, нужно ли забивать «идит», в смысле, готовить мясо коровы. Раньше никто из «богов» надолго в поселке не селился. Потому и пришлось долго объясняться. Жестами и теми немногими словами, что успели выучить, мы сообщили местным, что теперь здесь живем, и корову не нужно пускать на убой. – Ваб, не кипишуй, – пытался успокоить Виктор вождя, предварительно узнав его имя. – Женщин ты, конечно, можешь помыть, но это непринципиально. – Скажи, что мы себе новый дом построим, – вклинился я в их беседу. – Сегодня осмотрим хозяйство, а завтра начнем уже преобразования делать, – согласился Виктор и начал жестами демонстрировать наши намерения вождю. Осмотр поселка мы затеяли не просто так. Хотелось определиться с местом для дома. Далеко от поселка его не стоило ставить. Примитивная изгородь в поселении хоть как-то ограждала от хищников. Но и совсем рядом с загоном жить не хотелось. Не привыкли мы к таким запахам, обилию мух и шуму. Строить дом у реки тоже не вариант. Там ведь крокодилы обитают. Так что, походив по поселку, мы выбрали для себя небольшой пригорок чуть восточнее. Основным критерием стало то, что рядом имелся небольшой родник. Виктор предположил, что мы можем пить эту воду без кипячения. Пока же палками вырыл небольшую заводь, чтобы устроить постирушки и помыться самим. Плескаться в реке мы откровенно опасались и пользовались той водой, что приносили нам поселковые жители. Пока мы гуляли и осматривали поселок, козёл по имени Ийн не терял нас из вида. Рогами он не угрожал, но весь вид этого сторожа демонстрировал, как он нам не доверяет. – Придется вокруг дома загородку ставить, – покосился Виктор на козла. – Забор тоже можно из глины сделать, – поддержал я. – От львов, конечно, не спасет, но шакалы, падальщики и прочие твари не проникнут. Женька предложил сделать дом в два этажа. Идея и мне, и Виктору понравилась. Подобие башни, с которой будет хорошо видно округу, нам не помешает. Осталось выяснить, где вообще народ добывал глину, и согнать их всех на работу. Но не глина стала основной проблемой. Дерево для перекрытий и прочего нам тоже требовалось. И тут мы вспомнили, что с металлом у местных большая напряженка. Они использовали, в основном, каменные орудия труда. Этими же каменными топорами рубили деревья для своих нужд. Несколько дней мы потратили на подготовку материалов. Повезло, что вождь не возражал и выделял нужное число работников. Это пришельцы нас, как людей из будущего, не оценили. Не то мы их не впечатлили достижениями цивилизации двадцать первого века, не то они опасались наших знаний. Жаль, что до конца разъяснить этот вопрос без знания языка не получилось. Зато в поселке «боги» пользовались большим авторитетом. Возможно, они раньше как-то запугали народ, или хватило демонстрации своего могущества и техники. Мы же автоматически попали в разряд божеств, что не могло не радовать. Пока мы с Виктором гоняли мужиков на рубку леса, Женька оставался в поселке. Он тоже не скучал, а занимался полезным делом. Я расщепил клиньями несколько стволов, и Женька пытался своим ножом вырезать подобие лопаты. Получилось не ахти, но для копания ям сгодилось. Виктор очертил площадку под дом размером два на три метра. По углам он собирался вбить опорные стволы. Затем соединить все плетнем и сверху обмазать глиной. Вообще-то дом у нас должен был получиться экспериментальным. Теоретически мы знали, что такое саман. Но насколько это реально сделать в наших условиях, не представляли. Допустим, сухую траву можно накрошить в глину. Только будет ли это прочно? – И чего мы раньше не рассмотрели подробно, из чего были сделаны дома, – вздыхал я, подразумевая наши экскурсии в Египте. Виктор припомнил, что для самана в глину добавляли навоз. Опять же в большом количестве этого материала в поселке не было. Кизяки пускали на растопку печей и другого заменителя у местных не имелось. Да и ждать пока просохнут саманные кирпичи пришлось бы долго. Форму я собрал из имеющегося материала и посадил женщин рядом с ямой с глиной делать кирпичи, но этот процесс был небыстрый. Оттого мы решили, что делаем пока простой вариант дома. Чуть позже обложим его вокруг кирпичами из самана и продолжим строительство второго этажа. Пока стены сантиметров десять толщиной, но затем станут толще и, по идее, будут удерживать в доме прохладу в жаркий период. Плетеную двухэтажную коробчонку, покрытую глиной, мы стараниями поселковых жителей соорудили за день. Особое внимание уделили крыше. Потолок первого и, соответственно, пол второго этажа замостили орясинами в два слоя и обмазали глиной. Стройка была в самом разгаре, когда пришлось ее прервать. Мы, городские жители и дети цивилизации, проявили в очередной раз беспечность. За все время нашего пребывания в этом времени только один раз случился небольшой дождик. А тут вдруг налетели тучи, и обрушился настоящий ливень. Подготовленные кирпичи были сложены в пирамидки. Их не смыло, но верхние заготовки сильно пострадали от дождя. – Навес нужен, – с сожалением оценил наши потери Виктор. – Я тебе сразу говорил, а ты уверял, что местные к жаре привычны, нечего их баловать и тратить ценный ресурс для навеса, – попенял я другу. – Зато после дождя видно, что мы выбрали удачное место. В поселке народ грязь месит, а у нас уже сухо, – заметил Виктор. – Еще канав и отводов наделаем, чтобы совсем хорошо было. – В поселке тоже неплохо бы устроить отвод дождевой воды, – поддержал мою идею Виктор. – Инструмента нет, – вздохнул я. – Эти палки-копалки не выдерживают никакой критики. Снова собирали мужчин в поход за деревьями. Затем три дня ставили серьезное укрытие от солнца и дождя. Женька предложил использовать для кровли навеса тростник, которого на берегу было очень много. Местные брали его только для плетения корзин. – А ведь первые лодки египтян были из тростника, – задумался я. – Егор, закончим с домом – займемся остальным, – притормозил меня Виктор. – И так ни времени, ни сил не хватает. – Кстати, ты не понял, отчего поселковые не ловят рыбу? – припомнил я. – Для пилотов приносили короба с сушеной из соседнего поселка. Этот вопрос мы попытались разъяснить вечером во время ужина. Вождь обычно питался с нами, подчеркивая свою значимость и статус. Он вообще был смышленее остальных. Не зря такую должность имел. Наш вопрос по поводу рыбы понял и даже изобразил пантомиму, как соседи бьют рыбу копьями. А в нашем поселке таких умельцев нет, зато есть большое стадо буйволов. Но если нужно, то народ сходит к соседям и поменяет львиную шкуру на рыбу. – Сплести им примитивную ловушку для рыбы? – озадачился Виктор. – Рыбки бы я поел. Печеные утки уже поперек горла встали. Водоплавающих птиц рядом с поселком действительно было много. Утки, гуси, цапли гнездились в зарослях тростника и камыша. Мало того, у них был период обзаведения потомством. Яйца этих пернатых местные жители охотно употребляли в пищу. И опять же собирали только то, что находили рядом с берегом. – А крокодилы не съедят рыбу вместе с ловушкой? – поинтересовался Женька, когда Виктор озвучил идею. – Попробуем. Только материал запасти нужно. На следующий день Женька занимался заготовкой папирусного тростника для ловушки. Замочил его в заводи нашего родника и пообещал, что если не ловушку, то корзины сплести сможем. Чтобы не путаться, мы условно стали называть тростник высотой не более метра папирусным. Выше по течению Нила, в поселке рыбаков, произрастал тростник высотой метра два. Именно такой я планировал использовать для изготовления лодки. Рыбу мы и сами можем ловить. – А еще нам нужно сделать посуду из огнеупорной глины, – спохватился я. – Тогда у нас будет еще и уха. – Давай устроим себе и им мастер-класс, – согласился Виктор. – Саманные кирпичи будут еще несколько дней сохнуть. Да и дом весь еще сырой. Принудительно сушить дом мы попробовали, разведя костер внутри. По стенам сразу пошли мелкие трещины. Я их потом замазал, но рекомендовал подождать пока само собой просохнет. Дни, кстати, становились все жарче. По некоторым признакам мы определили, что сейчас конец мая или начало июня. Не зря же столько времени слушали экскурсоводов. Да и Женька информации добавлял. Основным ориентиром взяли созвездие Большого Пса и его главную звезду Сириус. Все, кто немного интересовался историей Египта, в курсе того, как древние египтяне почитали эту звезду. До двадцать третьего июня в течение семидесяти дней Сириус не виден. А двадцать третьего июня он восходит на минуту раньше Солнца. И приблизительно в этот же период начинается разлив Нила. Женьке эта история с «собакой солнца», как называли Сириус древние шумеры, очень нравилась. Древние греки упростили название до «собаки». А римляне называли «собачкой» (Canicula). Любому, кто услышит название «каникула» сразу понятно, что речь идет о летнем периоде времени. Мы проверили уже несколько раз и на рассвете Сириуса не наблюдали. Оставалось дождаться этого события, и тогда мы сможем точно датировать дни. Виктор поспрашивал вождя, но увы. Пока астрономией местные не увлекаются. Придется постепенно приучать их и рассказывать о важности наблюдения за небосводом. Попутно Виктор планировал приучать наших поселковых жителей к земледелию. То зерно, из которого пекли лепешки, обменивалось у дальних соседей. Мне такое странное разделение труда не нравилось совершенно. Получалось, что один поселок специализируется на рыбе, другой на мясе, третий на зерновых. – «Боги» нам никаких ЦУ не оставили. Так что мы вправе обучать народ, чему захотим, – поддержал меня Виктор. – Только загородку придется делать, иначе сторожевой козёл первым потопчет делянку. Вопрос с посадкой пшеницы мы с Вабом обсудили. Естественно, что он не возражал. Поинтересовался, когда сие мероприятие намечается, и, получив ответ, что не так скоро, успокоился. Пока его заинтересовало другое представление. Объяснить, почему мы взяли вполне приличные миски, разбили и истолкли их мелко, не получилось. Но за моими действиями по лепке посуды из шамота наблюдали все жители с большим интересом. Глина из ближайшего карьерчика по своему составу была идеальной. Я и раньше замечал, что несмотря на свою неказистость, изделия очень крепкие. Потому очень надеялся, что смогу получить подходящие суповые емкости. Много делать сразу не рискнул. Кто его знает, как получится? Примерную пропорцию сорок и шестьдесят порошка и сырой глины, я помнил. Только на практике никогда не применял. Потому слепил только две больших емкости с крышками, один чайник и ложки. Оставшуюся обычную глину тоже применил по назначению. – Ну, ты, папа, даешь! – восхищался Женька. – А свистеть эти свистульки будут? – Когда обожжем – тогда и узнаем. – Нужен гончарный круг, – с сожалением разглядывал мои поделки Виктор. – У тебя талант. Только воплощение не идеальное. – Пить из этих кружек сможем, и ладно, – отмахнулся я. – Пора медь искать, – резко ушел от темы гончарного промысла Виктор. – Нужен металл. Примерно я знаю, где ее добывали в Египте. Только с транспортом напряг. По нашей карте получалось, что медные рудники располагались точнехонько на востоке от поселка. Правда, по расстоянию получалось километров сто, сто пятьдесят. – Если одного из этих буйволов запрячь... – размышлял я. – Лучше сразу двоих, чтобы тянули более приличный вес. – Потребуется телега. А еще придется изобретать упряжь и приучать к ней буйволов, – сообщил я и отрицательно покачал головой. – Провальная идея. – Самим пешком? – не сдавался Виктор. – А воду, а продукты как тащить? – Богов попросить? В ответ я только скривился. – Не думаю, что они заинтересованы в подобной помощи. Для них местные это рабы, поставляющие свежие продукты питания. – Согласен, – кивнул Виктор. – Оставим тему с поиском меди на осень. Уходить от реки летом более чем опрометчиво. А осенью будет больше дождей. Есть вероятность найти по пути родники или ручьи. – А еще там львы и ягуары водятся, – вмешался в нашу беседу Женька. – Пацан, как всегда, в тему, – вздохнул Виктор. – Значит, еще придется изобретать какое-то оружие и брать с собой десяток мужчин. – Кстати, об оружии, что в наших условиях можно сделать? – задался я вопросом. – Лук! – тут же предложил Женька. – Нет, сын, лук или арбалет требуют оборудования, которого у нас нет, – не поддержал я Женьку. – Насчет лука я не стал бы совсем отрицать, – не согласился со мной Виктор. – Повозиться придется, конечно. Но рога для составного лука найти не проблема. – А инструмент? – как всегда проявил я здоровый скептицизм. – Говорю же, что повозиться придется. Когда дело дойдет до обработки, скажу Вабу. Он баб организует, а я покажу, как шкурить песком и прочее. – А стрелы? – с восторгом в голосе уточнил Женька. – Все придется заготавливать долго и кропотливо. Но если мы ориентируемся на начало осени, то время есть. Завтра и пойдем искать подходящие деревья. – Жень, ты не особо рассчитывай, что сможешь из лука пострелять, – осадил я сына. – Там не всякий взрослый мужик осилит. – Составной лук легче в обращении, – не согласился со мной Виктор. – Это для английского классического лука сила натяга пятьдесят-шестьдесят килограмм. Мы сделаем проще. – Хорошо. Только луки это на перспективу, что еще из оружия можно вспомнить? – Местные ходят с копьями. Не самая плохая идея. Могу еще предложить дротики. При определенном навыке хорошее оружие. – Снова все упирается в дерево и его обработку, – заметил я. – Можно пращу использовать, – вспомнил Женька. – Молодец, – похвалил я сына. – Возьми на себя это вопрос. И заодно начни тренировать мальчишек, с которыми подружился. Раздобыть кусочки кожи для пращи было проще всего. Да и полоски кожи имелись в поселке с большим запасом. Так что уже на следующий день стайка подростков под предводительством Женьки осваивала новую забаву или оружие. Смотря как на это посмотреть. – Егор, твои горшки сохнут, саман тоже только наполовину готов, – перечислял мне Виктор. – Займемся тростниковой лодкой? У берега слишком топко и мелко для рыбалки. Нужна лодка. Как только мы определились с этим вопросом, то тут же озадачили вождя. Мне показалось, что Ваб новому заданию обрадовался. Развлечений в поселке никаких. Обычная бытовуха народу приелась. А тут мы каждый раз что-то новое предлагаем. Для чего нам тростник, вождь не понял, но предложил очистить участок от тростника полностью. В смысле, вместе с корнями. Муку из этого растения поселковые жители употребляли в пищу практически каждый день. Это для нас пекли лепешки из пшеницы. Сами местные питались попроще. И к новому заданию отнеслись с энтузиазмом. Три дня мы дружно таскали, рубили и складывали тростник. Попутно я озадачил женщин в плетении веревок. Нам же «снопы» еще увязывать между собой придется. Корневищ после такого массового истребления тростника добыли много. В дальнейшем мы не думали уничтожать это ценное растение. Но один раз можно было расчистить береговой участок. А еще Виктор вспомнил, что обжаренные корневища можно заваривать и пить. На плоском раскаленном булыжнике я поджарил мелконарезанные кусочки корневища и добавил в кипящую воду. – Не кофе, конечно, но похоже и по вкусу, и по цвету, – оценил Виктор этот напиток. Вождю мы тоже налили. Мужчине понравилось. Отсутствие посуды для кипячения делало недоступным для местных подобные напитки. Но я в скором времени думал это исправить. Из тех же фиников получался приятный сладковатый напиток. Правда, самих фиников было мало. Почти все, что приносили соседи, предназначалось для богов. – Нужно свою рощу сажать, – задался этим вопросом Виктор. – Сходим в соседний поселок, выроем саженцы. – Вить, как ты мне говорил? Не все сразу. Мы физически не можем охватить все области деятельности, – напомнил я. – Хорошо. Тогда пока лодка и рыбалка. – На лодке можно к тем соседям сплавать, – напомнил Женька. – Значит, первым делом лодка, – согласился я.