Ферма

      После каждодневного изнурительного труда в шахте эти сорок восемь часов показались мне райскими. Я твердо решил, что воспользуюсь правом ничего не делать и буду изучать местный уклад, улицы, заповедник, гулять и отдыхать, развлекаться и читать книги, пока не заскучаю. Тогда уже завершу свое школьное образование и, наверное, попробую углубиться в какую-нибудь науку. До сих пор не верится, что такое возможно!       Чтобы не ударить в грязь лицом, я ещё раз бегло просмотрел обучающие видео. В целом, ничего особенно сложного я так и не заметил. Живи себе, только нормы выполняй и ни с кем не ссорься. Планшет услужливо подавал сигнал, напоминая о тренировке или рекомендуя перекусить. Причем под рекомендацией было мелко уточнено, что ее невыполнение не является нарушением. Программа прописала мне четырехразовое питание, пока я не наберу нормальный вес. И правда, скелет ходячий, при росте почти сто девяносто вешу всего шестьдесят три. Правда, судя по расширенной диаграмме, когда я первый раз принимал душ, весил я шестьдесят один с мелочью. Да уж, удобно, конечно, встроить весы в пол душевой кабины, в прагматичности им не откажешь.       После лёгкого полдника, в пять часов за мной пришла Татьяна. Меня предупредили, что до конца карантина остаётся пятнадцать минут, так что я быстро сполоснулся, оделся в теплую, сухую и отглаженную униформу, обулся.       — Как настроение? — мягко поинтересовалась девушка вместо приветствия.       — Как никогда хорошее, — когда она протянула мне руку для пожатия, я поднес тонкую кисть к губам и осторожно поцеловал костяшки.       — Как мило, — благосклонно улыбнулась Татьяна, сменившая белую форму на светло-бежевую, очень приятно сочетающуюся с цветом ее кожи, — теперь вы выглядите гораздо лучше.       — Так и мир вокруг меня лучше, — возле двери в стене открылась панель, оттуда вылетел дрон, точно такой же, какой завис за головой моего куратора.       — В этом не стоит сомневаться, — кивнула девушка.       Она взяла у меня мой планшет и лёгким движением всунула его в еле заметную тонкую щель посередине дрона. Наверное, это чтобы не таскать его все время в руках, удобно. Браслет, который лежал все в той же нише, я застегнул на левом запястье. Он больше походил на часы и, действительно, тусклыми цифрами показывал время, но я помню, что это далеко не основная его функция.       Жестом пригласив меня на выход, она пошла первая. Я старался подстроиться под ее неторопливые мягкие шаги и, не зная, куда деть руки, сунул их в карманы куртки. Мы вышли на улицу, я прищурился на яркий свет и оглянулся. Здание, в котором я находился, было приземистым, всего в один этаж, и очень большим. Видимо, тут только карантинные комнаты или как их правильно назвать.       — Не забывайте, что всегда можете поменять апартаменты на более подходящие, — напомнила Татьяна, пока я глазел по сторонам, — по началу места будет немного, чтобы вы освоились, но дальнейшее уже на ваш вкус.       — Потрясающе, — пробормотал я, отчасти поддерживая разговор, отчасти имея в виду окружающее.       Вокруг было очень много зелени. Аккуратно подстриженные лужайки, кустики, деревья, высоченное синее небо, явно искусственно очищенное от вечного смога, давно окутавшего всю планету. Люди передвигались по всей ширине пластиковой белой дороги, у них под ногами сновали маленькие механизмы, до жути похожие на роботы-пылесосы и ухитряющиеся никого не задеть. Один из мужчин вдруг, резко изменив курс, сошел на газон, вынул из дрона планшет, что-то прочитал и, бросив стекляшку перед собой на траву, начал делать наклоны. Ясно, подошло время тренировки. Над головой сновали местные яйцеобразные такси, одно опустилось перед нами на выступ над первым этажом ближайшего здания, который я сначала принял за козырек от дождя. Из него вышли двое, встали на краю, и круглый кусок крыши опустил их вниз, как лифт. Белые здания и дорога, яркая зелёная трава, глубокое синее небо и разноцветные мазки одежды. Какой прекрасный мир. Да пусть меня сожрут хоть сейчас, я готов, какая же ещё может быть плата за один только взгляд на эту красоту?       — Мы пришли, — мягкий голос куратора вырвал меня из созерцания, — или можем прогуляться ещё, если хотите       — Извините, — смущённо почесав нос, я следом за девушкой свернул под один из козырьков, — не буду вас утруждать.       Сейчас мне покажут мою новую квартиру, я обустроюсь и выйду побродить, просто не смогу удержаться.       — Не стоит стесняться, тут и правда безумно красиво, — перед нами бесшумно открылась дверь в просторный холл, — поначалу всех завораживает.       Оказалось, что я живу на седьмом этаже пятнадцатиэтажного здания в апартаментах номер семьсот восемнадцать. Дорогу я, конечно, не запомнил, но планшет должен мне помочь.       Оглядываясь в небольшой комнате, я неосознанно коснулся спинки мягкого дивана, стоящего перед здоровенной темной телепанелью. Рядом небольшой обеденный стол с тремя стульями, в уголке примостился ещё один столик с ноутбуком и стопочкой тетрадей и записных книжек. Тут было прохладно, светло и, конечно, белым-бело.       — По сути, тут все то же самое, что было в карантинной зоне, — сказала за спиной Татьяна, — за исключением некоторых мелочей, которых не хватало всем до единого первым поселенцам, — видимо, им я и обязан тем, что не надо просить комп и что-нибудь для записей. Когда-то я вел дневник, от руки, это доставляло удовольствие. Вот и продолжу славную традицию, есть, что писать, — и небольшого уютного дополнения от Них.       Я повернулся к ней и успел заметить, как она нажала на небольшую сенсорную кнопку рядом с той, которая регулирует освещение. Сначала я даже не понял, в чем дело, но в интерьере заметно добавилось голубого. Подняв голову к потолку, я едва не уронил челюсть.       Доселе белый пластик стал точным отражением неба, на которое я глазел несколько минут назад.       — Потрясающе, — повторил я, рассматривая пушистое и мягкое на вид облако над головой куратора.       — Ночью невероятно красиво, — улыбнулась девушка, — плюс звёздное небо на проекции освобождено от засветки, так что можно понять, почему Млечный путь назвали именно так.       Я никогда не выезжал из города, а потом и вовсе угодил в шахту, так что до зуда в голове хотелось побывать в заповеднике.       — У вас не найдется… М-м-м… — замявшись, я кое-как сформулировал приглашение: — Не найдется завтра времени посетить со мной заповедник?       — На данный момент, вы и спорт мои единственные основные задачи, так что да, конечно, — слово «потрясающе» можно применить и к ней, к ее улыбке, — в десять подойдет?       — Как скажете, — по привычке покорно наклонив голову, я прикусил губу, чтобы не улыбнуться.       Разумеется, я так никуда и не пошел гулять. Осматривал примыкающую к треугольной, как и все здесь, гостиной маленькую спальню, в которой была только кровать и тумбочка, включил там тоже имитацию отсутствия крыши над головой, ещё более крохотную ванную. Они правы, я бы потерялся и чувствовал себя неуютно в большой квартире, а тут просто замечательно. Из техники мне предоставили беспроводные наушники, которые подключались и к планшету, и к ноутбуку, и к телепанели. Выбрав себе серую толстую тетрадь А5 для дневника, я некоторое время тупо смотрел на белоснежную первую страницу с тонкими линиями строчек. Покрутив в пальцах синюю ручку в белом корпусе, я только начал описывать день, когда Татьяна забрала меня из барака, вспоминая, как это делается. Едва дойдя до вчерашнего отбоя, я вдруг осознал, что уже стемнело. Настольная лампа давно включилась сама, я уже исписал десяток листов, пальцы с непривычки слегка затекли. Испугавшись, что пропустил лёгкую вечернюю тренировку, я подошёл к входной двери, где в нише спокойно сидел шарообразный дрон, вытащил из него планшет. Но нет, до ужина ещё почти двадцать минут, а вместо тренировки мне засчитали прогулку от карантинной зоны. И то хлеб, не хотелось бы начинать с нарушений.       Потратив время до ужина на разбирательства с пультом и сетью, я включил себе первый попавшийся фильм, сидя на диване, с аппетитом съел кусок запечённого лосося со стручковой фасолью и выпил витаминный коктейль со вкусом апельсинового сока. Поставив тарелку и стакан на стол, я проследил, как посуда исчезает в открывшемся зеве пневмотрубы, а потом принял душ и завалился в огромную, мягкую и теплую кровать.       Заложив руки за голову, я смотрел на бездонное звёздное небо. Из-за того, что лежал на белом и мягком, ощущение сна на облаке стало только сильнее. Из угла появилась Птица Богов — так назвали на Земле огромную орбитальную станцию, на которой жили те из Них, что присматривали за фермами. Ее было очень хорошо видно, потому что она охватывала с двух сторон вытянутую и весьма здоровую комету, выступая по бокам, как крылья. За кометой тянулся яркий след тех веществ, которые были не нужны. Из органических соединений и воды Они синтезировали пищу для нас, чтобы не нагружать и без того пострадавшую экосистему планеты.       Засыпая, я думал только об одном. Они такие потрясающие.