Как ни странно, вместе с конём исчезает из жизни частица красоты. Как паруса в море, конь для нас символ чего-то необычного, романтического. В. Бегунов
Подняться с замёрзшей земли было просто необходимо. Он не знал, сколько просидел под этим деревом, и не был уверен, что найти дорогу обратно будет так уж просто. Но попробовать стоило. Магнус встал с земли и стряхнул с любимых брюк налипшие травинки и грязь. К его чести, всё это время он думал в основном о помощи «Феерии». И лишь немного – немного, правда – об Александре. Нет. Стоп. Мариз оказалась здравомыслящей женщиной и догадывалась о возможном будущем цирковой труппы в современном мире. Она была открыта новым предложениям, чтобы подарить «Феерии» шанс на вторую жизнь. Никого уже нельзя было удивить обычной программой из акробатов, жонглёров и клоунов, насколько бы хороши они не были. Нужно было что-то ещё, что-то, что привлечёт внимание и запомнится. Лес вокруг не навевал пугающих мыслей, но Магнус всё равно не смог сдержать облегчённого вздоха, когда между стволами деревьев мелькнул свет. Стоянка была неподалеку. Мариз радушно предложила гостям переехать в свободные комнаты в особняке, но никто не захотел бросать привычное жильё. Даже Изабель решила остаться с ними. Изабель… Так похожая на своего брата. Каковы были шансы? Шансы были нехилые. Как он и предполагал. Прошло уже полтора года, а образ Александра даже размываться не хотел, не то что исчезать из подкорки сознания. Кто там говорил, что нельзя влюбиться за двадцать четыре часа? Выкусите. Магнус дошёл до автокемпера за несколько минут. Дверь оказалась лишь прикрыта, и его остановило громкое удивлённое: – Не может быть! Да, Изабель никогда не умела сдерживать эмоции. На неё кто-то шикнул, кажется, Рафаэль, и Магнусу пришлось прислониться к приоткрытой двери вплотную, чтобы расслышать приглушённые голоса. – Да говорю вам, это тот самый Александр. Лучшая-ночь-в-моей-жизни-Александр, – Рагнор фыркнул и наверняка с выражением «я сразу всё понял, я всё знаю» закинул ногу на ногу. – Ты сейчас вообще-то о моём брате говоришь. – Ну да. Они узнали друг друга, и это «Магс». Ты же слышала. Не похожи они на просто знакомых. К тому же, драма из-за таинственного Александра разыгралась именно после Индианаполиса, и можешь считать меня кем угодно, но я не верю в такие совпадения. – Они не могли… – Могли-могли. А этот Алек помолвлен. – Индианаполис был до помолвки! – Да неважно. Просто мы снова возвращаемся к тому, с чего всё началось. Чур я пить с ним больше не буду! – Помоги мне, Гефест, я больше не могу это слушать, – устало вздохнул Рафаэль. – Вы, конечно, стоите друг друга, но может мы дождёмся Магнуса и спросим у него лично? – Я всегда знал, что дух авантюризма в тебе никогда и не рождался. – Ты слишком правильный, Рафаэль, – подхватила Изабель. – То, что я не хочу обсуждать Магса за его спиной, лишает меня авантюрной жилки? Напомнить вам, что я каждый день подвергаю жизнь опасности? – Потому что крутишь огонь? Да даже если тебя поджечь, ты будешь веселиться и наслаждаться жизнью, как ни в чём не бывало. – И всё же... – И всё же, самая здравая идея – у Рафаэля, – Магнус не дал Изабель вернуться к теме и распахнул дверь, давая понять, что всё слышал. – Вот примерно поэтому его я ценю и уважаю больше, чем вас двоих. В автокемпере на секунду воцарилась тишина, а потом три пары глаз уставились на Магнуса. Председатель Мяо спрыгнул с книжной полки и подошёл к хозяину. – Ауч! – Был бы ауч, Иззи, если бы мы не знали, что он врёт, – усмехнулся Рагнор. – Мы его любимчики. А он всё-таки тот самый Александр, верно? Магнус подхватил Мяо на руки и занял свободное кресло напротив Изабель. – Да. Не сложно было догадаться, – он не собирался скрывать что-либо от друзей. – Нам жаль, – Рафаэль положил руку Магнусу на плечо и присел на подлокотник кресла. – Расскажешь? – Да вы и так всё знаете. Рагнор обеспокоенно переглянулся с Изабель и Рафаэлем. – Но как так получилось? Ты ведь тоже был удивлен увидеть его. Магнус поморщился. Рука утонула в мягкой кошачьей шерсти. – Судьба, друг мой, творит иногда очень странные вещи. Александр… Алек, – исправился он, взглянув на Изабель, – он не рассказывал мне, чем занимается. Но я подозревал, что, благодаря тебе, когда-нибудь увижу его снова. – Что? – Татуировки. Руны, – Магнус опустил взгляд. – У тебя такие же, как и у него. – Да. Как и у всех в Феерии, – медленно протянула Изабель, словно всё ещё не понимала, к чему он клонит. Магнус принялся рассматривать узор ковра, пробежал глазами по геометрическим фигурам и линиям, украшавшим полотно, вернулся к шерсти Председателя, но не решался посмотреть на Изабель, хотя её взгляд чувствовал даже кончиками волос. Мяо фыркнул и спрыгнул с его колен. – Я не знал, что это какой-то отличительный знак вашего цирка. Ты старалась не распространяться о прошлом, Алек тем более, но было ясно, что они для вас многое значат. Изабель нервно провела рукой по волосам, встала, быстрым шагом направилась к двери и лишь в последний момент обернулась через плечо. – Ты взял меня только из-за них? – Хотя это и первое предположение, которое могло возникнуть, но это не так, – Магнус встал и сделал шаг к Изабель, но та мотнула головой, и он так и замер с протянутой рукой. – Тогда мы просмотрели уже около пятидесяти девушек, ассистентка была нужна срочно, но никто не подходил. Все они слились для меня в яркое пятно из блёсток. Притягательное, но не заинтересовавшее настолько, чтобы кого-то взять. Не буду врать, я обратил на тебя внимание из-за твоих татуировок. Но взял, потому что ты была слишком хороша для нашего шоу. Изабель внимательно посмотрела Магнусу в глаза и, как будто нашла там что-то, за что смогла уцепиться, дёрнула уголками губ в подобии улыбки: – Я скоро вернусь. Дверь за ней закрылась с лёгким щелчком.***
Алек отработанным движением отпустил тетиву и проследил за тем, как ещё одна стрела летит прямо в цель. Ему с малых лет вбивали одно простое правило – нельзя подходить к лошади, когда тебя обуревают чувства. Любая сильная человеческая эмоция не приведёт ни к чему хорошему. Алек не был с этим полностью согласен. Он никогда не считал лошадей рабочей силой, созданной только для исполнения трюков. Каждый из них был его другом. Но у всех случаются плохие дни. По-настоящему плохие, когда боли и злости так много, что руки сжимаются в кулаки, или когда волна замешательства накрывает с головой. И для таких моментов у Алека были лук и стрелы. Благодаря им неплохо получалось возвращать эмоциональную устойчивость, но сегодня даже это не помогало, и мысли вновь и вновь возвращались к тому, о ком Алек запретил себе думать. Принять стойку, проверить положение рук, ног и головы. Как такое могло случиться? Почему их судьбы настолько переплелись? Взять в правую руку очередную стрелу и вставить в гнездо, положив оперение на тетиву. Сегодняшний день грозил войти в десятку худших. Согнуть руку в локте, притягивая тетиву со стрелой к подбородку. Как прийти к внутреннему согласию, когда одновременно хочется и избегать Магнуса как можно дольше, и прямо сейчас кинуться к нему в автокемпер, чтобы поговорить? Прицелиться, задержать дыхание на полувыдохе и выстрелить. – Итак, ты спал с Магнусом Бейном? Алек вздрогнул от неожиданности и не проследил за стрелой, которая уклонилась от центра мишени. Изабель не обратила на это внимание. Она села на край манежа и похлопала по месту рядом с собой. Прожекторы были отключены, и свет проникал только сквозь распахнутый с двух сторон занавес, но солнечных лучей было достаточно, чтобы осветить всю площадку под куполом. – А ты работала на Магнуса Бейна и путешествовала с ним? – Алек всё так же стоял на одном месте и сжимал в руке лук. – Туше, – робко улыбнулась Изабель. Почти впервые в жизни Алеку было неловко рядом с сестрой. Они были неразлучны с детства. С самого рождения младшей сестрёнки Алек души в ней не чаял, терпел все её шалости и всегда прикрывал перед родителями. У них была какая-то особая, почти осязаемая связь. Изабель достаточно было положить ладошку на плечо, чтобы он перестал плакать, когда доктор накладывал гипс на очередной перелом после неудачного падения с лошади, а Алек мог просто быть рядом, чтобы сестра чувствовала себя в безопасности. Молчание начало затягиваться, и Изабель откашлялась, откинув волосы за спину: – И ты с Лидией? – Да, – односложный ответ. Он скучал по Изабель, очень скучал, но сейчас, когда узнал, что с ней всё хорошо, беспокойство уступило место обиде, запустившей щупальца в самую глубину души. – Я не понимаю… Она же тебе никогда не нравилась, как девушка. – Вот именно, что ты не понимаешь! – Алек сам не ожидал, что его голос сорвется под конец фразы. Изабель медленно встала и подошла к нему: – Ну так объясни мне. Как можно вложить в слова всё то, что произошло за два года? Изабель ушла, Роберт погиб, Алек стал другим человеком... – Лидия была рядом в самый трудный период моей жизни. «И отец воспитал меня достойно», – добавил он мысленно. – У меня в голове никак это не укладывается. Вас всегда связывала крепкая дружба, и только папа спал и видел, как бы вас поженить, но… – в следующий момент она резко мотнула головой. – Это потому что он умер, да? Алек поднял взгляд, но не смог ответить. Не услышав отрицания, Изабель сделала ещё шаг вперед и положила руки ему на грудь. – Ты никому ничего не должен доказывать. Чего ты добьёшься этим, кроме как того, что сделаешь несчастным и себя, и её? Какой будет ваша совместная жизнь? Каждое слово Изабель, сказанное впопыхах, в попытке донести истину, било как пощёчина. Весь этот разговор вернул Алека назад, когда он точно так же стоял с Джейсом, старающимся понять его мотивы, и слушал примерно те же аргументы. Вот только он уже всё решил. Ни один мускул не дрогнул на его лице. – Ты поссорилась с отцом и ушла, даже не сказала мне и Джейсу о своём решении, хотя мы всю ночь проторчали у дверей твоей комнаты. Просто сбежала. И сейчас возвращаешься и строишь из себя хорошую сестру? Ты и правда ничего не понимаешь, Изабель. Он убрал её ладони от своей груди, перехватил лук и направился к форгангу.***
Вечером в холле второго этажа было очень шумно: и артисты, и работники «Феерии» собрались здесь для обсуждения дальнейшей судьбы труппы. Места всем на трёх больших диванах катастрофически не хватало, поэтому в качестве стульев использовались подлокотники, тумбочки и подоконники. Кто-то стоял, подпирая стены, кто-то принёс с собой клетчатые мохнатые пледы и расположился прямо на полу. Алек уселся в углу большого коричневого дивана. Лёгкими круговыми движениями поглаживал коленку сидящей слева Лидии. На подлокотнике устроился Саймон, а позади облокотились о спинку дивана Джейс и Клэри. – Я не могу поверить в то, что Изабель вернулась к нам, – Клэри заправила выбившийся рыжий локон за ухо. Рядом вздрогнул Саймон, который вообще сегодня вёл себя в два раза тише, чем обычно. – Мы все ещё не осознали полностью, что произошло, – обернувшись, Лидия мягко улыбнулась. – Но я точно уверена в том, что сейчас всё будет по-другому, и наши дела пойдут в гору. – И почему ты не пророчица, Бранвелл? – усмехнулся сидящий на диване напротив Тайбериус, как всегда окружённый танцовщицами. Было время, когда подростками Джейс и Саймон принимали ставки на то, с кем и со сколькими из своего коллектива тот успел переспать. Однако, Тайбериус вскоре всё узнал, и очень доходчиво объяснил двум зарвавшимся мальчишкам, что девушки его коллектива – это не предмет игрищ и денежных призов, и что сам он не смешивает секс с работой. – Радуйся, Тай. Иначе я напророчила бы тебе огромный прыщ на носу. Тайбериус скривился. Все в «Феерии» знали, как он следит за своей внешностью, и что даже небольшое покраснение на всегда идеальной коже моментально погибало под гнётом косметических средств. – И все же, кто-нибудь знает, что Изабель делает с Бейном? – спросил Джордан. Он сидел, прислонившись спиной к плечу Себастьяна, и прижимал к себе Майю. – Думаю, лучше это узнать у неё, – резко ответил Алек, подав голос впервые с того момента, как пришёл в холл. Лидия успокаивающе провела кончиками пальцев по его предплечью. Он выдохнул. – Прости. – Да все нормально, Алек, – махнул рукой Джордан. – А вот, кстати, и они. И действительно – в коридоре показалась Мариз, следом за которой шли Магнус, Рагнор, Рафаэль и Изабель. В холле сразу же стало тише. Даже Кирк убрал протеиновый батончик, который с аппетитом поглощал. Все цирковые второй раз за день уставились на Магнуса Бейна и его друзей, как на восьмое чудо света. Мариз жестом пригласила гостей следовать за ней и уверенным шагом подошла к небольшому столику, стоящему возле окна. – Спасибо за то, что пришли, – она обвела взглядом собравшихся. – «Феерия» долго держалась на плаву, но после смерти моего мужа и на нашу долю выпали трудности. Однако самое последнее, что мы можем сделать в такой момент – это опустить руки. И я очень благодарна мистеру Бейну и Изабель. Первому за то, что предложил нам помощь, а своей дочери за то, что она не забыла о доме и вернулась вместе с нашими новыми друзьями. – Мы рады тебе, Иззи, – раздалось несколько голосов. – Молодец, что вернулась. Алек занимался тем, что прожигал взглядом пол под ногами, и вздрогнул, когда на его плечо легла рука Джейса. Тот наклонился и зашептал прямо в ухо: – Бейн тебя гипнотизирует, правда. Если бы его взгляд был осязаем, то ты бы уже чувствовал его в самых неожиданных местах. – Отстань, Джейс, – Алек постарался ничем не выдать себя и дёрнул плечом. – Уверен, он просто не ожидал меня здесь увидеть. И сейчас гадает, что такой неуклюжий парень, как я, делает в цирке. Кажется, я пролил на него кофе при нашей первой встрече, – он постарался улыбнуться. Алек и сам ощущал на себе взгляд Магнуса, но не собирался смотреть в ответ. – Думаю, нам всем будет интересно послушать мистера Бейна, не правда ли? – Мариз снова широко улыбнулась под одобрительный гул цирковых, готовых внимать каждому слову знаменитого гостя. Алек прекратил чувствовать себя, как под лампой маяка. – Эм, да... – Магнус откашлялся. – То есть я хотел сказать добрый день. Когда Изабель попросила меня приехать, я согласился, не раздумывая, потому что решил, что если в «Феерии» все будут хотя бы наполовину такими же прекрасными, как она, то мне здесь точно понравится. И знаете, мои ожидания – ничто по сравнению с тем, что я увидел. Он обвел рукой всех собравшихся, и по холлу прокатилось протяжное «Ооу» от женской части. Алек фыркнул под нос. Сейчас все эти слова произносил не тот Магс, которого он узнал за один день в Индианаполисе, а Великолепный Бейн, чьи шоу проходят с размахом во всех странах мира, чьи поклонницы готовы рвать на себе волосы, лишь бы прикоснуться к кумиру. – Как вы уже знаете, это мои друзья и коллеги – Рафаэль Сантьяго и Рагнор Фелл. Прекрасная Изабель, моя ассистентка, в представлении не нуждается. Ассистентка? Алек заметил ещё несколько удивленных взглядов. Изабель Лайтвуд, покорительница воздушного кольца и богиня манежа «Феерии» работала у Бейна ассистенткой? – И мы вместе с вами придумаем, как привлечь больше зрителей и стать лучшим шоу страны, – помпезная речь тем временем продолжалась. Или помпезной она казалась только Алеку? Потому что даже Саймон рядом с ним смотрел на Магнуса, как на божество, спустившееся с неба, и внимал каждому его слову. – Как я понимаю, с вами работает один и тот же постановщик уже много лет? – Да, – ответила Мариз. – И в этот раз она тоже согласилась помочь нам. Поверьте, Елена знает своё дело. – Не сомневаюсь в этом, – улыбнулся Магнус. – Ну, тогда нам предстоит встретиться с ней и обсудить дальнейшие действия, а пока есть время для того, чтобы подумать над интересными решениями и новыми номерами. Признаюсь вам по секрету, – он понизил голос, – у меня уже есть парочка предложений. В холле раздались аплодисменты, воодушевлённые цирковые готовы были целовать ноги Магнусу Бейну.***
Лёгкий холодок проникал под тонкую ткань летней футболки, но Алек не обращал на это никакого внимания. Он машинальными движениями начищал уже второе седло, на этот раз принадлежащее Пилигримму. За то время, что прошло после собрания, он успел накормить лошадей, убрать в денниках, протереть все полки в сбруйной и заново развесить на места амуницию. – Хей? Алек, сидящий к выходу спиной, дёрнулся и мысленно пожелал, чтобы ему показалось. Уж пусть лучше слуховые галлюцинации, чем низкий обволакивающий голос, так часто приходящий к нему во снах. – Александр, – снова позвал голос, и пришлось смириться с тем, что слова прозвучали в реальности. – Алек, – резко поправил он, не отрываясь от своего занятия. – Как скажешь, Александр, – в голосе Магнуса послышались веселые нотки. Он прошёл в конюшню и, не обратив внимания на недовольный взгляд, опустился рядом. – Не слишком ли поздно ты решил этим заняться? – Завтра не придётся. Алек принялся с ещё большим усердием натирать седло. Если бы оно было сделано из более лёгкого материала, то наверняка бы уже всё покрылось проплешинами. О том, что сёдла были в идеально чистом состоянии ещё до того, как он пришёл, Алек предпочёл забыть. – Ты как оказался здесь? – Если ты намекаешь на то, что я бегал повсюду и старался найти тебя, то ты ошибаешься. – Да, просто так решил прийти в закрытую конюшню к спящим лошадям, – Алек не старался скрыть скептические нотки. – Ну, Изабель сказала, что мне будет интересно узнать, как живут ваши лошади, – всё с той же улыбкой парировал Магнус. Изабель. Конечно же. Алек решил не отвечать и взял в руки кондиционер для седла. Его пальцы легко заскользили по кожаному покрытию, чтобы придать ему блеск. Магнус рядом сглотнул, но на вопросительный взгляд пожал плечами. – Скучно им, наверное, – пробормотал он, когда тишина и поскрипывание тряпки о седло стали невыносимыми. – Кому? – не понял Алек. От неожиданности он поднял голову и тут же наткнулся на внимательный взгляд коньячных глаз. – Лошадям. Алек пожал плечами и вернулся к седлу, чувствуя, как щеки покрылись пятнами румянца. Он сделал глубокий вдох и выдох: пожалуй, эту тему он готов поддержать. – Цирковым лошадям не скучно, Магнус. Попробовал бы ты скучать, когда тебя кормят шесть раз в день сеном, ещё три – обычной едой, при этом минимум четыре часа уделяют твоим прогулкам на свежем воздухе, а ещё ежедневно тренируют и минимум девять часов отводят на твой сон. – Ого! Не думал, что у них действительно так много дел. Молчание снова грозило перерасти в неловкую паузу, но Магнус не дал этому случиться. Вместо этого он решил вышибить почву из-под ног. – Невеста, да? Лучше бы молчал. Алек выпустил тряпку из ослабевших пальцев, и та, медленно скатившись по седлу, приземлилась на грязный пол. Он глубоко задышал, уговаривая себя успокоиться. Незаметно для Магнуса ущипнул кожу на тыльной стороне ладони, чтобы прийти в себя, и это помогло. Он смог бросить слегка надменный взгляд на Магнуса и недрогнувшим голосом произнести: – Я ничего тебе не обещал. – Ну да. Не считая звонка… И ещё одной встречи, – Магнус грустно улыбнулся. – Но я понимаю. Лидия очень красива. Алеку хотелось закричать, объяснить, что Лидия тут не при чём, но это ни к чему не приведёт, поэтому он прикусил губу. – Да, красива. И да, я люблю её. А ты просто… Ну, ты тоже красивый, Магнус, и я не удержался. Магнус замер с нелепой улыбкой на губах, которая начала медленно сползать с его лица. Как будто надеялся услышать что-то другое, но вместо этого позволил подтвердиться самым худшим опасениям. Он медленно встал. В его глазах мелькнуло сожаление. – Ты ничего мне не обещал, Александр, – он резко подался вперёд, замерев в нескольких миллиметрах от лица Алека. – Обещали твои глаза. Твоё тело. Твои стоны. Он распрямился так же быстро и, развернувшись на пятках, направился к выходу. Сердце в груди Алека гулко стучало о рёбра.