Если ты меня вспомнишь

Девушка заметила как, до сих пор холодное выражение лица, вдруг изменилось на молчаливое удивление. В его голове роились мысли, что порождали ужасные воспоминания той ночи. — Откуда ты...? — Не спрашивай, а просто ответь,— настаивала она.— Почему не рассказал ему, о том, что происходило в клане? — Это тебя не касается,— в его голосе вдруг почувствовалось раздражение.— Что ты вообще можешь знать о той ночи? — Ты спас его. Выбрал уничтожение клана, собственными руками, ради спасения своего брата,— голос Мизуки становился все громче, выдавая нотки возмущения.— Но вместо того, чтобы все объяснить, и помочь ему справиться с этим, ты просто оставил его один на один с ненавистью к тебе,— она тяжело вздохнула. — Он был слишком мал, чтобы понять, что клан собирается устроить переворот,— голос Итачи был слишком спокойный, для таких слов.— Я сделал так, как посчитал нужным,— он на секунду замолчал.— Или же мне стоило рассказать ему, что деревня, которую он так любил, хотела стереть с лица земли весь клан Учиха, включая его?— Итачи пронзил её холодным взглядом. — И все же, он заслуживает знать правду. Хотя бы теперь, — Мизуки отвела взгляд в пустоту ночи. — Когда-то он поймёт, почему я поступил именно так... — Но ты не собираешься рассказывать ему правду, не так ли?!— девушка легко хмыкнула.— Знаешь, Саске довольно смышленый малый. Быстро учиться, лучший в классе,— она легко улыбнулась.— Но в сердце у него нет ничего кроме одновременной любви и ненависти к своему брату. И именно из-за этой неопределенности, он может пойти не по тому пути. Кто угодно воспользуется его положением, и он, в отличии, от тебя, может сделает неправильный выбор,— её голос стал тихим. — Он куда лучше и умнее меня,— Итачи прикрыл глаза,— в его душе достаточно света, чтобы не дать ненависти распространиться на сознание... Заметив, что Учиха прикрыл глаза, немного отвернувшись, Мизуки воспользовалась моментом, поспешно поднялась и вышла из воды. Спрятавшись в темноте за его спиной, она натянута на себя штаны и рубашку. Накинув серый плащ на плечи, беловолосая медленно подошла к Итачи и присела сзади. — Теперь я понимаю тебя,— прошептала она, приблизившись к его уху сзади. Он чувствовал, как её горячее дыхание щекотало шею.— Ты хочешь, чтобы Саске стал сильнее. Но обрекая его и себя на одиночество, ничего не произойдет. Чем ближе свет, тем глубже и темнее тень. А теперь представь, что тень — это ненависть, одиночество, невиденье, недосказанность... Её слова разносились в его ушах эхом, будто с ним говорило его подсознание, а не живой человек. Итачи почувствовал, как сердце начало трепетать в груди. Никто ранее не говорил ему подобного, никто не относился к нему с таким глубоким пониманием. Все считали его жестоким убийцей собственного клана. "Но почему же она так не думает? Почему несмотря ни на что, пытается принести покой в мою душу? После всего, что я наделал, она относится ко мне так же, как и раньше... Но когда было это "раньше"? Откуда ты можешь знать все это? Кто же ты, Мизуки?"- немые вопросы буквально всплывали в его разуме, но ком в горле не давал ему произнести и слова. Он развернулся, хотел, было, ответить ей, но девушки рядом уже не было. Она медленно направлялась в сторону их лагеря. Заметить её можно было лишь по отблеску белых, как снег, волос, на которых играл свет Луны. — Не задерживайся,— вдруг произнесла она, не оборачиваясь.— Сегодня на ужин онигири. Твой любимый: с морскими водорослями. На лице Учихи вновь читалось удивление, но девушка этого не видела. И лишь неспешно скрывалась между деревьями ночного леса. Оставив Итачи наедине с его мыслями, и своими словами, которые до сих пор крутились, будто запись, в его голове.

***

Она пришла к костру. Кисаме все так же сидел на своём месте, пустыми глазами уставившись на горящие ветки. Когда подошла Мизуки, он поднял свой взгляд и легко улыбнулся. — Спасибо,— начала девушка, сев слева от него, у костра. — Да не за что. Ты хотя бы смогла искупаться? Итачи не помешал?— он оголил острые зубы в улыбке. — Я не об этом. — А о чем?— мечник поднял бровь. Его глаза выдавали замешательство. — О том, что не рассказали Итачи обо всем. И я сейчас говорю не только о болезни,— ее голос стал немного тише на последних словах, боясь, что Учиха где-то рядом, и может их подслушать,— а и о том — кто я. Вы все поняли сразу, но лишь потому, что знали мою мать и отца,— она оглянулась, проверяя наличие парня на подходе к лагерю. — Но почему ты просто не расскажешь ему все как есть?— почти шепотом произнёс Кисаме. — Пусть все остаётся так. Я не могу сейчас просто раскрыть все карты, выложив их на стол. Просто, не сейчас,— она легко замотала головой, чувствуя, как к глазам предательски подступали слезы.— Ещё не время. Хотя, может, и не придется ничего говорить, ведь я могу просто вновь исчезнуть из его жизни... — Мизуки,— мечник легко прикоснулся к её подбородку, поднимая голову вверх,— ты ведь не сделаешь этого верно?! Я не видел его таким бодрым и разговорчивым... Да никогда,— он медленно стер пальцем слезу, что уже катилась по её щеке, оставляя мокрую дорожку.— До твоего появления, я вообще не знал, что он умеет улыбаться, а тут,— мечник легко хмыкнул,— ты действительно должна остаться, и рассказать ему всё. — Ладно, но не сейчас,— Мизуки поспешно отстранила от себя руку, мечника, и вытерла лицо ладонями, убирая мокрые дорожки от слёз. Через мгновенье со стороны леса, послышались звуки приближающихся шагов. Потом, из тени появился силуэт, которой от света костра стал более узнаваем. Итачи довольно быстро приблизился к лагерю, и опустился рядом с Мизуки. — Ну и где обещанный мне онигири?— довольно весело, спросил Учиха. Мизуки осторожно подсунула к себе бумажный пакет, который оставила на траве рядом, и достала оттуда три небольших посудины. Вручив каждому из своих спутников по порции, она пожелала приятного аппетита, и они все вместе начали ужинать. Потребовалось не много времени, чтобы начать разговор. Казалось, с каждым разом это сделать все проще. Но на этот раз тема, была не связана с прошлым. Скорее это была обычная светская беседа шиноби. И говорили они о том, чем пользуются каждый день в бою и не только — оружие. — Если взять все оружие семи мечников, то, как по мне, Самехада, самая опасная,— проговорил мечник, легко поглаживая перемотанный бинтами клинок. — И почему же?— её голос переплетался с лёгким смехом,— Мне кажется, она не чем не уступает тому клинку, который имеется у Забузы-самы, хотя... — Ха, его клинок и рядом с Самехадой не стоит. В отличие от остальных, она,— Кисаме легко, как кошку, похлопал свой меч по ручке,— живая. — В каком смысле?— проронила девушка. — В прямом. Она имеет собственную чакру,— он оголил свои острые зубы в усмешке.— Мне иногда кажется, что она продолжение моей руки. Сколько раз она меня выручала. — То есть, вы хотите сказать, что это именно тот клинок, что имеет собственное сознание,— её голос удивления разнесся по округе.— Это же восхитительно! Со стороны Самехады послышался странный звук урчания, похожий на кошку. Этот звук действительно расслаблял, но услышав его Мизуки немного дернулась в сторону. — Похоже, ты ей нравишься,— проронил мечник, все так же улыбаясь.— Говорит, что чакра у тебя необычная. Мизуки протянула руку, и легко пальцами прикоснулась к обмотанному лезвию, немного поглаживая. Под ладонью пронеслась волна вибрации, а урчащий звук усилился. Девушка легко улыбнулась. Итачи наблюдал за всем происходящим, доедая свою порцию онигири. — Она действительно невероятная,— прошептала Мизуки. Парень заметил, как на её лице появился восторг, а разные глаза, засияли, будто огоньки в ночи, что показывали направление к дому. И только сейчас, эти глаза, светлое лицо, освещенное костром, и эти белые волосы, с которыми играл ветер, показались ему знакомыми. Осознание этого пришло довольно быстро. Итачи на секунду прикрыл глаза, перед которыми тут же появились очертания её лица. Только намного моложе, губы, которые говорили всего два слова, растворяясь в темноте мыслей: "Вспомни меня...". Глаза резко распахнулись. Перед ним все ещё находилась картина, поглаживающей клинок, Мизуки. Его спутники даже с места не сдвинулись, а для Учихи будто прошло несколько часов. Немой вопрос повис на его губах. "Да что со мной не так? Этого просто не может быть. Она лишь пытается втерется в доверие. Может, это просто какое-то дзюцу, заставляющие поверить в реальность того, что она говорит? Да... Скорее всего, это так и есть."- Успокоил он свой взбунтовавшийся разум.