Lovestory

      Дерек на него запал. Отлично. Стайлз уверяет себя, что это ни на каплю не тешит его самолюбие. Подумаешь – Дерек Хейл. Да таких Дереков!..       Он шлет ему сообщения. Откуда-то выясняет, где находится кофейня Стайлза. Он приезжает и льет ему в уши сладкие слова. Но на него это почему-то не работает. Возможно, потому что он помнит другого Дерека Хейла. И тот Хейл был чуточку экзотичнее, чем этот.       Они оба повзрослели. Стайлз думает, что, возможно, не важно, сколько раз он докажет другим людям, что он достаточно вырос (он открыл свою кофейню и все идет вроде как хорошо, но разве это аргумент, да?), он все равно останется на своем уродском месте ребенка. Возможно, самую большую роль в этом играет его лицо. Оно не тянет на солидность или хотя бы мужество.       Стайлз смотрит на Дерека и видит морщинки, последствия употребления и опыт на глубине немного побледневших синих глаз. Это совершенно другой человек, в которого можно влюбиться, но другой влюбленностью, не той, какая могла бы быть со старым Дереком. Но общее прошлое никуда не девается.       – Стайлз, я бросаю группу. Собираюсь заняться сольной карьерой, – говорит он, отпивая малиновый чай из кружки.       – Говоришь так, будто мне не должно быть плевать на это. – Стайлз отвлекается на окликнувшую его официантку, а затем обращается обратно к Дереку: – Вот это карьерный рост, конечно, Хейл. И полвека не прошло.       – Я остепенился, Стайлз. Купил квартиру здесь. Это не Бейкон Хилс и мне тут душно, но я не могу покинуть этот город. Я и Эрику с Молли собираюсь сюда перетащить, чтобы видеться с ними чаще, но Эрика пока отказывается: говорит, что для начала Молли должна окончить младшую школу.       – Герой, а не воскресный папа, – хмыкает парень. – Раньше ты не хотел покупать Эрике машину, чтобы она могла возить дочь в школу и не вкалывать до седьмого пота. А теперь – квартира, Калифорния. Глядишь, сойдется волчья ячейка общества. Вместе будете на аттракционы ходить. Уже слез с кокса?       – Стайлз…       – Остепенился, блять.       Стилински выбешивает этот Дерек. Дерек, который собирается исправить все ошибки молодости и наладить жизнь. Наладить отношения со всеми, кому он изговнял молодость.       Ему тяжело забыть, как выглядела Эрика после ночных смен. Или как она выглядела после бессонной ночи с Молли. Или как ее трясло, когда Молли задавала вопросы о папе. Он знает, что сейчас Эрика и Дерек в неплохих отношениях – Рейес согласилась поддерживать редкую связь, но, как всегда, только ради Молли, и только поэтому он в курсе. Но порезанные коленки дочери Хейла, которые заживали слишком быстро, ее синие глаза и зубастая улыбка все равно из головы не выходят. И, конечно, аттракционы, сладкая вата, «ваша дочь очень похожа на вас, настоящая папина дочка».       Папина дочка, да. Эрика водит ее на вокал и, если судить по тем видео, что Рейес выкладывает в инстаграм, у Молли выходит лучше, чем у папы. Стайлз понимает, что заметил эту перспективу уже давно, просто понимает ее только сейчас: у Молли от Эрики только цвет волос и улыбка, остальное она забрала от папочки. Как бы паршиво это не было для Стайлза. Он любит Молли так же, как Кэрол, и это, наверное, плохо, потому что Молли ему никем не приходится. Он дарит ей почтой подарки на праздники и иногда – под настроение, просто так. Шлет открытки и видеопоздравления. Привозит Кэрол, чтобы девчонки не забывали друг друга. Заботится о ней. Она зовет его дядей Стайлзом. Паршивенькая трагикомедия.       – Стайлз, я вырос. Ты тоже. Не веди себя, как…       – Захлопнись сейчас же, Хейл. Я не собираюсь выслушивать нечто подобное от тебя. Ты бросил девушку с ребенком, ты плевал на них и употреблял, писал свои галимые песенки, пока Эрика вкалывала на работе сутками. Я смотрел, как твоя дочь учит алфавит и цифры, а не ты.       У Стайлза внутри буря. Желудок с печенью меняются местами, легкие работают через раз, а сердце подкатывает к горлу.       – Тебя действительно так заботит Эрика? – Внезапно синие глаза проясняются перед ним, и Дерек выглядит взрослее, чем когда-либо. Из творческого хулигана он превращается в тридцати с гаком летнего мужчину со своими скелетами в шкафах. Один скелет сейчас отломил от себя кость и вбил его прямо в его грудь. Стайлз не знает, по какой причине. По какой причине Дерек так выглядит и по какой причине он сам это замечает. – Только Эрика, да?       – Мне плевать на Эрику. И на Молли. И на тебя. – Стайлз так откровенно лжет, что кончики ушей сгорают алым пламенем. С какой стати он решил, что Дерек тупее пробки, непонятно. Ему никогда не удавалось обмануть Хейла.       Мужчина хмыкает.       – Влюблен в нее? Или в свою драму?       – Прекрати театральщину. Мы с тобой не были хорошей парой. Никогда. Нас изначально связывала только ерунда, потом – ладно, Эрика, но я не касался тебя никак, мы даже не виделись. С какой стати ты сейчас взял, что мы с тобой обязаны быть вместе?       – Я запечатлен с тобой.       – Господи, Хейл! – Стайлз бьет ладонями по столу так, что посетители кафе оборачиваются. – Ну перестань хоть сейчас со мной играть.       Дерек внезапно перестает улыбаться. Вся комедия заканчивается, и остается такая привычная для Стайлза апатия. Он смотрит прямо в душу Стайлза и тот видит, как сильно Хейл агрессивен сейчас.       – Поговори об этом с Эрикой, если не веришь мне. – Он поднимается из-за стола и на ощупь ищет в куртке купюры. – Думаешь, оборотни не любят трахаться? Или ты думаешь, что Эрика лучше меня? – Мужчина кладет деньги прямо перед Стайлзом, прижимая их ладонью к столу, и наклоняется к самому носу парня. – Тебе и в голову не придет, что для нее нет ничего ценного в жизни, кроме Молли. Подумай об этом перед сном. И позвони мне. Больше я навязываться не буду.       Стайлз почему-то не понимает, к чему клонит Дерек.

***

      Эрика не хочет с ним видеться, но ей приходится. Он приезжает к ней в гости с Кэрол и Лидией, так что дети уходят с ней гулять, а Рейес некуда деваться от разговора.       – Почему ты отказала мне?       Эрика видит в нем слишком взрослого человека. Но только снаружи. Стайлз вряд ли когда-то повзрослеет внутри. Как бы он не убеждал себя в обратном.       – Потому что я люблю Молли, Стайлз. – Она поправляет волосы, и что-то щемит внутри Стилински, потому что он помнит, каково было пытаться запить чувства к ней студенческим пивом. – Это не так, как у вас. Я имею в виду людей. Вы можете изменять друг другу, бегать от одной семьи к другой, вы можете отказываться от своих детей, выбрасывать их в канавы и подкидывать в бэбибоксы. У оборотней нет такого понятия, как «нелюбимый ребенок». Или «нежеланный ребенок». Мы любим только своих детей. И нам не важно, откуда они у нас. Он просто есть, и мы делаем все для него. Да, есть некоторые чувства, которые могут перебить любовь к ребенку. И эти чувства – не эмоции, а рефлексы. Эти рефлексы… Ты – часть рефлексов Дерека. Звучит криво, но… Я не могу тебя касаться. Ни один оборотень не будет с тобой заводить отношения, потому что ты уже в отношениях, Стайлз. Это может подвергнуть нас смерти. Понимаешь, о чем я говорю?       Стайлз не понимает ни слова. Все, что говорит Рейес, – сплошной белый шум.       – Для меня в жизни нет ничего ценнее Молли. Она моя душа и мое сердце. Я не была готова и никогда не буду готова к тому, чтобы пожертвовать собой не ради нее. Я ее мама, Стайлз. И больше я никто. Может быть, когда-нибудь я запечатлюсь с каким-нибудь оборотнем, но только если это будет действительно запечатление.       – Дело в том, что я не оборотень?       – Дело в том, что ты – собственность Дерека. Где бы ты ни был и что бы ты ни делал. Ты – его часть. Это как… как «пара», Стайлз, понимаешь? Как единственный человек в мире, который может и должен принадлежать только определенному человеку и никому больше. – Девушка дергает руками и устало выдыхает. – Человеку тяжело это объяснить. Это не ваш мир. Жаль, что тебе попался именно Дерек. Ты, конечно, тоже не подарок, но у вас все началось слишком плохо.       Стайлзу просто нужно пережить эту информацию. И он надеется, что та белиберда Скотта про судьбу и то, что сейчас говорит Эрика, никак не связаны.

***

      «Дерек, если ты запечатлен со мной, какого черты мы все это время были друг без друга? Это же судьба, да? Все предначертано и прочая хуйня. Почему жизнь разводила нас, почему я ничего к тебе не чувствую? Или это односторонняя связь?»       «Ненавижу быть тупым, ХЕЙЛ»       «Из-за тебя я всю жизнь прожил в ебаном НЕВЕДЕНИИ»       «ЧТО ЭТО ВООБЩЕ ЗНАЧИТ»       «Хейл, ты должен мне миллион объяснений»       Дерек звонит ему ночью, потому что, наверное, все остальное время он был слишком сильно занят своей карьерой.       – С чего ты взял, что мы были друг без друга? Ты всегда был в моей жизни, Стайлз. На периферии, на горизонте, в уголке глаза. Не все в жизни рационально и легкодоступно.       Голос мужчины в ночи звучит хрипло и немножечко даже жутко. Слова, которые он говорит, – еще страшнее. Стилински жмурится до пятен перед глазами.       – И что мне делать? Я не понимаю, Хейл. Почему из-за какой-то гребаной судьбы я должен быть именно с тобой.       – Догадайся, – хмыкает в динамике Дерек.

***

      Скотт отлично разбирается в отношениях, потому что его родители – оборотень и человек, и он прошел через все стадии взаимоуничтожения, пронюхал всю подноготную симбиозов и так далее по списку. В то же время, Стилински приходится прийти к выводу, что он в этом всем – абсолютный невежа. В то время, когда Скотт посещал уроки сексуального воспитания, Стайлз проходил их на практике, и, наверное, только членом не объяснишь все загадки суки-любви. Но его до трясучки бесит, что он действительно ничего не знал про запечат-как-там-блять. И бесит, что Скотт знает это, знает давно, и ни словом не обмолвился.       – Чувак, это просто, ну, вещи, которые не принято обсуждать. Это знает каждый, – говорит Скотт, традиционно хрюкая элем.       – Каждый кто? Оборотень, может быть?       – Молодой ты столько распинался о самоанализе, что я всегда считал тебя самым умным чуваком в городе. Откуда я должен был знать, что ты не в курсе прописных истин?       – Черт… – Стайлз вздыхает и затягивается сигаретой. – Я не люблю Дерека Хейла.       – Херня, и ты это знаешь.       – Как ты вообще себе представляешь наши с ним отношения? Я имею в виду, нормальные отношения. Взрослые. Я вообще никогда не собирался прожить до конца своих дней с мужиком. С оборотнем, Скотт.       – А никто не планирует, Стилински. – Скотт расплывается в пьяной улыбке и смотрит из-под чуть прикрытых глаз. – Однажды это просто происходит, и все. Почему бы тебе просто не попробовать? Судя по твоим рассказам, Дерек действительно решил остепениться. Эрика перестала вешать тебе лапшу на уши и рассказала, что к чему. Все тайны раскрыты, Стайлз. Просто возьми и воспользуйся козырным тузом, который подарила тебе судьба.       – Не все. Почему он согласился расстаться?       Стайлз спрашивает, но на самом деле он понимает. Все феи и сказки про любовь на всю жизнь могут сколько угодно печататься на белоснежных листах детских книжек. Но Дерек уже тогда понимал, что их отношения ни к чему не приведут. Им нужно было набраться опыта – не друг с другом, а обычного жизненного опыта. Им нужно было повзрослеть и понять, чего они действительно хотят: квартиру в центре Нью-Йорка или дом на окраине Бейкон Хилс. Или, может быть, Дерек гребаный карьерист и сердечные дела для него на втором месте. Все может быть. И Стилински, возможно, придется смириться с этим.

***

      Дерек тянет его за шею к себе и целует так нежно, что у Стайлза подкашиваются колени. Он впервые чувствует что-то настолько человеческое от Дерека и одновременно с этим настолько волчье: это смесь страсти, безнадежности и любви. Коктейль эмоций, который Стайлз не переварил бы в восемнадцать лет. Вот, к чему все это время катилась его жизнь. К Дереку.       – Я понимаю, почему я так сильно ненавидел эту твою песню, – шепотом говорит парень в губы Хейла, упираясь лбом в его щеку. – Она дурила мне голову все это время. Заела на подкорке. Дерек, я ненавижу тебя всем сердцем, честное слово. Ты похерил всю мою жизнь.       – Я любил тебя с первой встречи. Так паршиво было понимать, что ты никогда не почувствуешь того, что я чувствую к тебе. Надеялся, что судьбу можно обмануть, и ты никогда не станешь героем этой паршивой истории. Ну, знаешь, где в конце ты умираешь в один день с уебаном вроде меня. – Дерек хихикает и прижимает парня к себе так, будто все это время был самым голодным африканским мальчишкой и теперь ему дали еду.       – Отличная история, Дерек. Верни мне мою молодость, где я не платил за налоги и жил в общаге. Упарывался в ноль и трахался с тобой, а не со своим посттравматическим синдромом.       Дерек снова смеется. Будто здесь есть хоть капля шутки.       – Я правда люблю тебя, Стайлз. Надеюсь, когда-нибудь ты это почувствуешь.       Оказывается, обмануть Дерека Хейла, когда он влюблен в тебя по уши, не составляет особого труда. Стайлз не собирается спускать ему с рук столько похеренного времени ответным признанием.