Азбука любви

      Лёгкий ветерок ласково трепал волосы, игриво скакал между верхушками яблонь, шурша листвой и качая ветками, буквально усыпанными плодами насыщенного красного цвета, которые так и притягивали взор. Будь у Мамору краски — он бы точно зарисовал этот невероятной красоты пейзаж. Но, увы, он не был художником, лишь простым ценителем красоты природы, а потому, сделав пару фотографий на телефон, он не спеша прогуливался, любуясь садом, который в самом деле поражал воображение.       Тётушка Мако — Фая Нишимура, родная сестра её покойной матери — любезно позвала в гости племянницу и её подруг провести пару дней каникул у неё в загородном доме, вокруг которого предки Кино возвели свой яблоневый сад. Но автобусы редко туда ходили, а ехать хотелось, и потому девчонки уговорили Мамору отвезти их туда: Мотоки, к сожалению, сломал руку и не мог ни в чём им помочь.       — Только штраф платить будете сами, если нас остановят, — в который раз предупредил девичью компанию Мамору, когда они только-только собирались выезжать из Токио.       — Не будь занудой, — отмахнулась Рей. — По этой дороге мало кто ездит.       — Но сначала надо как-то из города выехать.       — Девочки, почему мы вообще его с собой взяли? — возмущалась с переднего сидения Усаги. — Он же у нас поборник правопорядка. И как он вообще согласился на подобную авантюру?       Мамору тогда мысленно закатывал глаза, понимая, что Оданго специально говорила о нём в третьем лице, как будто его тут и вовсе не было, провоцируя.       — Больше знакомых водителей с правами у нас нет, — притворно вздыхала тогда Минако. — А как согласился? Да очень просто. С ответом на этот вопрос я сейчас разговариваю.       Мамору очень хорошо помнил, как Усаги тогда быстро стрельнула глазами в его сторону и стремительно покраснела — гораздо пуще тех раз, когда он невзначай придумывал ей всякие прозвища, а она от злости краснела как спелая помидорка. И он бы точно не удержался бы от какой-нибудь ехидной подколки, если бы не зелёный сигнал светофора, из-за которого Мамору пришлось переключиться на управление автомобилем. Всю последующую дорогу девочки разговаривали негромко, и тема была упущена, поэтому Мамору лишь молчал и изредка поглядывал на задремавшую Усаги, думая о чём-то своём, но таким непозволительно прекрасном: одновременно далёким и близким — стоит только протянуть руку и можно было даже дотронуться до коленки этого самого «прекрасного».       Тётушка Фая была рада приезду племянницы и её друзей; как только гости вышли из автомобиля, их тут же позвали за стол и накормили до отвала, взамен потребовав лишь рассказать, что творится в Токио — супруги Нишимура практически не бывали в столице, предпочитая жить на своей ферме.       Следующие несколько дней девочки в основном дурачились в поле, Мамору же предпочёл компанию мистера Нишимура — помочь по дому да хозяйству, плюс ко всему он оказался хорошим собеседником: путешествуя по разным странам в пору своей юности, мистер Нишимура знал многое и мог рассказать кучу историй о том или ином месте.       — Но как бы ни было хорошо за границей — дома всё равно лучше, — улыбался он, жмурясь от солнца. — Дома даже воздух каким-то особенным кажется, и жена любимая рядом. А ты женат, Мамору?       Вопрос, конечно, застал Мамору врасплох; не сразу он на него ответил. Только когда они с мистером Нишимура закончили чинить забор — один из столбов сгнил, и его вырвало ветром, — Чиба, наконец, ответил:       — Нет, не женат. Думаю, сначала нужно карьеру построить, потом всё остальное, — он рассеянно пожал плечами. — Семью непросто обеспечивать.       — Согласен, — мистер Нишимура остановился и, подняв голову, прислонил ладонь ребром ко лбу, внимательно посмотрел на небо. — Но когда тебя поддерживает любимый человек, всё переносится гораздо легче. Даже неудачи на работе…       Мистер Нишимура на мгновение замолчал; Мамору отметил, как на десятую долю секунды глаза утратили былой блеск, но почти мгновенно преобразились.       — Что ж, спасибо за помощь, — мистер Нишимура повернулся к Мамору и благодарно улыбнулся, похлопав его по спине. — Иди лучше отдохни, а то что-то слишком я тебя загонял.       — Мне не сложно, что вы, — пожал плечами Мамору. — Не люблю сидеть без дела.       — Но отдыхать тоже нужно, — пожурил его мистер Нишимура. — Иди, прогуляйся. Кажется, Фая просила Усаги-сан собрать яблок для пирога, помоги ей, если хочешь чем-то заняться.       Не уловив лёгкой иронии в голосе мистера Нишимуры — или просто не обратив на неё внимания, Мамору сначала помог убрать ему все инструменты, а потом пошёл на поиски Оданго. Так он и брёл неспеша по саду, любуясь красотами природы, а заодно внимательно смотрел по сторонам, стараясь увидеть такие знакомые хвостики.       Обнаружил Мамору Усаги только спустя двадцать минут. Она стояла на небольшой лесенке, приставленной к одной из яблонь, и собирала яблоки в подол своего длинного сарафана; специально выделенная корзина для яблок почему-то лежала на земле, одинокая и никому ненужная.       Приблизившись, Мамору какое-то время с улыбкой понаблюдал за Усаги, как она забавно хмурила лоб, пытаясь сорвать особо вредный плод, не поддающийся с первого раза; со слегка порозовевшими от усердия щечками Оданго выглядела просто очаровательно. Но вскоре Мамору надоело просто подпирать дерево, и он всё же обозначил своё присутствие, спросив:       — Что, Оданго, яблоки тыришь?       Усаги негромко взвизгнула, чуть покачнувшись, но — стоит отдать ей должное, при её-то неуклюжести — все же не упала, боком прислонившись к стволу, а руками стараясь удержать яблоки в подоле сарафана.       Обернувшись на Мамору, она грозно сдвинула бровки:       — Бака, не пугай так!       — А я и не пугаю, — пожал плечами Мамору, подходя ближе. — Просто мимо шёл, тебя увидел.       — И лишь бы напугать, ага, — деловито кивнула головой Усаги, незаметно закатывая глаза.       Мамору усмехнулся и пощекотал травинкой ее голые коленки. Снова взвизгнув, Усаги нахмурилась:       — Вот чего пристал?       — Так что с яблоками? — Мамору хотел было заглянуть в подол, но Усаги слегка ткнула его коленом в бок.       — Тётя Мако попросила яблок собрать, хочет пирог испечь. А корзина-то дырявая, — она со вздохом покосилась на валяющуюся где-то в траве корзину. — Пришлось импровизировать.       — Много тебе ещё надо?       Мамору оглядел предстоящий фронт работ: часть яблок, висящих на нижних ветках, Усаги уже сорвала, и оставались только те, что были выше. На соседних деревьях плоды были не такими красными, и, наверное, стоило бы поискать чуть дальше, но Мамору решил не заморачиваться: проще ему самому залезть на яблоню и сорвать столько, сколько нужно.       — Еще пару десятков: пирог-то не один будет, — Усаги взглядом пересчитала яблоки в подоле. — Да, тут маловато будет, — расстроенно подытожила она.       — Давай помогу, — Мамору скинул с головы платок, которым укрывался от солнца, и положил на дно корзины так, чтобы закрыть дыру, через которую плоды могли выкатиться на землю. — Давай-ка их сюда.       Не дав Усаги возразить, он аккуратно переложил все яблоки из её подола в корзину. Усаги смущённо отряхнула ткань от листочков и хотела уже было слезть вниз, как лесенка угрожающе заскрипела: одна из ножек соскочила с бугорка, на котором, стояла, и Усаги вместе с лестницей полетела вниз.       — Ай-яй! — только и успела воскликнуть она, прежде чем столкнуться с землёй.       Зажмурившись, Усаги уже приготовилась к удару, но почувствовала лишь какой-то толчок, словно её резко схватили за талию и притянули к себе, не давая упасть.       — Ты такая неуклюжая, — весело заметили над ухом.       Усаги распахнула глаза и зло уставилась на улыбающегося Мамору, который крепко держал ее за талию — видимо, это именно его молниеносная реакция уберегла её от падения.       — Сам ты… Неуклюжий! — пробухтела Усаги.       Она попыталась отпихнуть Мамору от себя, пытаясь высвободиться, но в итоге все пошло совсем не так, как она планировала: подскользнувшись, Мамору потерял точку равновесия и упал назад себя, потянув следом и Усаги, которая явно не ожидала такого поворота событий. Несчастная корзина тоже отлетела куда-то в сторону; яблоки, добытые стараниями Усаги, раскатились в разные стороны, затерявшись в траве.       — Это все из-за тебя, бака ты, — расстроилась Усаги, переведя взор с корзины на Мамору. — Кто просил меня спасать?       — Если бы не я, ты бы тут уже сидела с шишкой и ревела, — закатил глаза он, морщась от удара о землю. — А так страдаю только я, так что лежи и радуйся.       — С чего бы это мне радоваться?       Усаги подозрительно покосилась на него, но озарение практически мгновенно снизошло на неё: они сейчас лежали в довольно пикантной позе — она сверху на нём, и их ноги переплелись, как будто запутавшись. Немного спасал ситуацию длинный подол сарафана, однако момент всё равно был очень щекотливым.       Мамору с удовольствием отметил, как быстро покраснели щёчки Усаги — даже кончики ушей, кажется, стали чуть более розовыми, чем до этого.       — Мне лучше встать, да? — смущённо кашлянула Усаги, пряча глаза.       — Да нет, хочешь — лежи сколько твоей душе угодно, — напряжённо усмехнулся Мамору.       Близость соблазнительной и несомненно очень любимой — хоть она и не догадывалась об этом — девушки действовала на него закономерно. Оставалось надеяться, что Усаги ничего не заметит, однако её ещё больше покрасневшие щёки говорили о прямо противоположном.       — Хотя, да, наверное, тебе лучше встать, — проговорил Мамору, сдавленно охнув, после того как Усаги предприняла попытку скатиться в сторону.       — Да нет, я, наверное, всё же полежу ещё немного, — вдруг заявила она, уткнувшись носом в его шею, стараясь спрятать лицо. Голос Усаги звучал глухо, а выдыхаемый воздух щекотал кожу и ещё больше раззадоривал и так довольно напряжённые нервные окончания.       — Ты провокаторша, вот ты кто, — прохрипел Мамору; он сам не заметил, как снова обнял Усаги за талию — впрочем, Цукино не особо возражала.       — Кто бы говорил, — пробубнила она.       Решившись, Усаги всё же подняла голову, задумчиво разглядывая лицо Мамору и его всклокоченные из-за падения волосы. Несколько долгих секунд они смотрели друг другу в глаза; казалось, ничто не могло нарушить такой момент: Мамору медленно потянулся вперёд, а Усаги прикрыла веки, ожидая… Однако, громкий голос, раздавшийся над ними разрушил всю царившую здесь романтику:       — Так, я, конечно, всё понимаю, шуры-муры, и всё такое. Но яблоки-то кто принесёт?       Усаги и Мамору синхронно вздрогнули и опасливо взглянули на возвышающуюся над ними Макото. Будь на её месте Рей — не миновать им грозовой бури. Но это была более-менее спокойная Мако, хоть и недовольная сложившимся положением вещей.       В итоге Усаги всё же пришлось поспешно слезть с Мамору и, бубня под нос извинения, собирать чёртовы яблоки. Мамору, кашлянув, присоединился к ней.       — Другое дело, — удовлетворённо кивнула Мако, отходя в сторону. — Жду вас через полчаса, — крикнула она уже откуда-то из-за деревьев.       — Мы же повторим это? — вдруг спросила Усаги, когда Мако скрылась из виду.       Мамору не сразу сообразил, что она имела в виду.       — Ты о чём?.. — но он тут же осёкся, увидев блеск в голубых глазах, покрасневшие щёчки и робкую, но шаловливую улыбку. — Знаешь… Определённо повторим.