Десятый проходит над радугой

Оставив за спиной невероятные истории из жизни исследователей, Солоха умеренно быстрым шагом прошелся до бассейна. Яуты, скрывшиеся под золотой гладью, до сих пор не всплывали, и он ярко представил, как оба в увлеченной драке уже перешли за грань допустимого. Сжав зубы, он запретил себе срываться на бег. До бассейна оставалось метров пять, когда вода с шумом расступилась, и из нее вынырнула белая туша. Хлопнулась широкими ладонями на бортик, вытащила себя на руках. Грива дредлоков взмахнула в воздухе и посыпалась за широкую спину. Матовые клыки щелкнули. Солоха сжал зубы еще крепче. - Вы там придушили друг друга, что ли? – осведомился он. - Не бледней в цветах, – снисходительно отозвался Урахил. – Хаса расслабляется. - Уж не потому ли, что ты его притопил, – проворчал Солоха, останавливаясь на бортике и кидая взгляд в золотистую толщу. Дно выложили все тем же песчаником, и на светлом фоне белая фигура просматривалась с трудом. Только дредлоки колыхались, как диковинные водоросли. Солоха покосился на быстрое движение чужих клыков: Урахил изрядно веселился, что умански готов запаниковать. Потоптавшись на бортике, Солоха решительно провентилировал легкие, набрал воздуха побольше, заставляя элоботов активироваться, и нырнул рыбкой. Теплая вода охотно поддалась, завлекая его в глубинные объятия. Солоха достиг дна через несколько секунд и раскрыл глаза. Поначалу, как обычно, стало больно, потом боль ушла, оставив небольшое давящее ощущение. Солоха скользнул ближе к Касаюрку и наткнулся взглядом на хитро прищуренные голубые гляделки. Клыки пошевелились – Касаюрк интересовался, как долго Солоха набирался храбрости для поступка. Капитан Солохин развернулся, уже намереваясь подняться, но Касаюрк поймал его за щиколотку и потянул вниз. Солоха мягко опустился, Касаюрк перехватил его за бедра обеими руками и усадил к себе на грудь. Солоха сжал его ногами и с привычным полусмущением-полуудовольствием ощутил, как буквально у него под задницей колотится сдвоенное сердце. Касаюрк погладил его по ногам, цепляя когтями, и Солоха закинул обе руки за голову. Касаюрк потянулся, провел по груди, теперь зацепив сосок, поднял ладонь к шее и легонько взял Солоху за горло. Чуть сдавил и хлопнул по бедру. Вода погасила почти весь удар, но Солохе хватило. Сделалось жарко, и приподнявшийся было член окреп окончательно. Ноги сами собой сжались крепче, спина выгнулась, и тревожное чувство в легких отошло на десятый план. Вздумай Касаюрк его сейчас трахнуть прямо здесь, Солоха бы не раздумывал ни секунды. Даже если ему пришлось бы утонуть. Касаюрк опять хлопнул его по бедру, разжал хватку на горле и ткнул пальцем вверх, пошевелив клыками. "Иди к возлюбленным друзьям", прочитал Солоха. Помедлил секунду, и яут подтолкнул его под задницу. Оттолкнувшись от дна, Солоха мощными гребками пошел наверх. Вынырнул у бортика, выдохнул и потряс головой, смаргивая. Подтянулся, выталкивая себя из бассейна, встал на одну ногу, на вторую и попрыгал, выбивая воду еще и из ушей. Возбуждение подрагивало во всем теле, и он специально оттягивал момент, ради которого затевалось все это сборище. Ведь они могли хоть сутки напролет общаться через сеть, но не могли коснуться друг друга. В глазах все еще плавала муть, но он уже мог разглядеть, что капитаны сдвинулись вплотную, и Кумыс закинул обе ноги на бедра Лося, елозя по нему пятками. Лось чуть откинулся назад, опираясь на руки, и Кумыс что-то изображал ему на пальцах, говоря тихо-тихо. Еще не прелюдия даже, но что-то очень близкое. А может, это у Солохи так шумело в ушах, что он уже почти не слышал. Пройдя по теплым выпуклым камням и вдыхая тонкий запах шалфея, он вскочил на плиту. Сделал еще два шага, ощущая, как приятно щекочет подошвы мох, и остановился рядом с парочкой. Капитаны одновременно повернули головы. - Ого, – первым сказал Кумыс. – Наплавался, а? - У Сереги-молодца капля капает с конца, – продекламировал Лось. Солоха положил руки на бедра и медленно начал наклоняться, прикрыв глаза. Кумыс опять сообразил первым. Стремительно подался ему навстречу, поймал Солоху за подбородок и дернул к себе. Солоха едва успел чуть повернуть голову – и получил свой заслуженный, так долго ожидаемый первый поцелуй. - М-мх! Твердые губы, привкус хмеля, ловкий горячий язык – в поцелуе перемешалось столько, что Солоха на мгновение вообще разучился дышать. Забыть этот вкус он за несколько месяцев не успел, но очень по нему соскучился. До того, что, словно оголодавший, схватил Кумыса обеими ладонями за голову и наклонился еще ниже, пытаясь взять как можно больше. Леха подался ему навстречу, ухватил за запястья, и у Солохи ослабели ноги. А еще он шестым чувством поймал какое-то движение сзади – и тут его резко ударили под колени. - Мгмх! Поцелуй оборвался, Кумыс отшатнулся, разжимая руки. Солоха грянулся с размаху и приземлился на колени Лосю. - Ойбля! - У-уф! Лось выдохнул ему в затылок и чуть переместился. - Животное! – взвыл Солоха и дернулся, инстинктивно пытаясь встать. – Эй! - Сидеть! Лось ухватил его за плечо, быстро скользнул по всей руке ладонью и поймал его за запястье. - Саня, че ты все портишь? – возмутился Кумыс. - Кто, я? Ха! Лось крутанул пойманное запястье, заламывая руку Солохе за спину. Точно так же быстро схватил вторую и завел к первой. - Ах вот че, – восхищенно протянул Кумыс. – Ай да сукин сын. Солоха часто задышал, выворачивая голову, чтобы посмотреть на Лося, но Кумыс потянулся к нему и опять поймал за подбородок. Заставил повернуть голову обратно и чуть прищурился, осматривая Солоху с головы до подогнутых колен. - Сереженька, а у меня на тебя по-прежнему стоит, – игриво сказал Лось. - Пятьсот терриков-то давно отдал? – напомнил Солоха, шевеля плечами. - До сих пор торчит! – немедленно возмутился Кумыс. Назидательно ткнул Лося в бицепс, и Рогачев заворчал. - Нечего тут корчить рожу с выражением глухоты и амнезии, – сказал Кумыс. – Животное! Солоха под шумок попробовал сползти в сторону, но Лось поцокал языком и шевельнул бедром, вынуждая Солоху съехать обратно. - Подозреваемый пытается сбежать, – явно ухмыляясь, сказал он. - Да это преступное деяние, – подхватил Кумыс, щурясь еще больше. - А Лелик что на это скажет? – как всегда поинтересовался Солоха. - Три мужа, – как всегда отозвался Кумыс. – А мне пока только команды достаются, – покосился на яутов, слегка покраснел и добавил: – От матриарха, блин. - Хорошо, что не стойкой капельницы, – гыгыкнул Лось. - Да иди ты... - Леха, да будет тебе еще счастье, – Солоха снова поелозил. – Дождешься когда-нибудь. - А пока побудь еще с нами, – уже промурлыкал Лось. – Вот прямо сейчас. Кумыс улыбнулся, сильнее потянул вверх, вынуждая Солоху почти запрокинуть голову, и приподнялся на коленях, чтобы смотреть сверху вниз. Солоха прикрыл глаза, разомкнул губы и часто задышал. От Кумыса мигом словно плеснуло жаром. - Значит, взыскание, – протянул Леха. – По статье, м-м, во, за сопротивление коллективным сексуальным домогательствам. Лось несдержанно фыркнул Солохе в шею. Солоха тоже заухмылялся, и Кумыс провел указательным пальцем ему по щеке. Зацепился за приподнятый уголок губ и втолкнул палец в рот, насильно разомкнув зубы. Солоха легонько прихватил его за вторую фалангу, но сразу же отпустил. Кумыс подвигал пальцем, пытаясь поймать его язык, и Солоха охотно поиграл с ним в прятки. Леха почти зажмурился, а потом вытащил палец, наклонился и опять крепко и смачно поцеловал Солоху, до боли сжимая за нижнюю челюсть. - М-м! - Сейчас, – выдохнул Кумыс, отстраняясь. – Все будет... Дай секунду... Не глядя потянулся в сторону, попробовал достать до свернутого халата, но не достал и досадливо скривился. Чтобы дотянуться, ему пришлось отпустить Солоху. Лось покрепче сжал пальцы на чужих запястьях, точно и впрямь удерживал преступника. Солоха пошевелил челюстью, проверяя, не наставил ли Кумыс синяков, и поерзал по коленям Лося, наслаждаясь движением горячих тел, покрытых испариной. Между раздвинутых ягодиц уже чувствовался восставший хер товарища, и собственный член Солохи тоже нетерпеливо покачивался во влажном воздухе. Кумыс все возился с халатом, а между тем Урахил, до сих пор сидевший в мелкой заводи, поднялся и неторопливо двинул вперед. Каждый шаг словно дергал нервы, и Солоха прикипел взглядом к длинным черным дредлокам, с которых струилась вода, к серым когтям, с кончиков которых тоже срывались капли, да ко всей фигуре яута целиком. Хоть и очень похожие телосложением на людей, инопланетчики все же были совсем другими. Непривычная игра мышц завораживала. Лось принялся облизывать чужую шею, и Солоха моргнул, изгоняя наваждение. Обнаружил, что уже чуть приподнялся, словно хотел податься навстречу яуту, и медленно опустился, расслабляя ноги. Ягодицы опять встретились с чужим членом. Солоха тяжело вздохнул, мечтая о мгновении, когда наконец-то можно будет почувствовать его не снаружи, а внутри себя. Кумыс с радостным возгласом вытряхнул из растерзанного халата желаемое. Развернулся, и Солоха затаил дыхание, увидев, что у него в руках. Леха протащил с собой шокер. Демонстративно помахал им и перещелкнул выключатель. Солоха моргнул. На кончике засветилось еле-еле: непонятно, то ли и впрямь искра, то ли мозги от перенапряга выдали галлюцинацию. - Леха, ты там особо не заиграйся, – проворчал Лось. - Я эту штуку изучил вдоль и поперек, – безмятежно сказал Кумыс, одним движением придвигаясь обратно. Мышцы под загорелой кожей гладко перекатились. – В том числе и на себе. Не могу же я к Сереге с чем попало непротестированным. На мгновение он показался Солохе гостем из доисторических времен: поджарый, гибкий, словно хлыст, которым и вооружен. Только глаза были неправильные – нынешнему Кумысу подошли бы узкие да черные. - Ну, раз на себе, тогда ладно, – мирно согласился Лось. – Ать! Солоха дернулся, но зубы, сомкнувшиеся на мочке уха, заставили его остаться на месте. Кумыс подобрался еще ближе. Урахил, высоко поднимая когти на ногах, прошествовал к плите, вспрыгнул на нее и остановился, разглядывая людей с бесстрастной мордой. Только клыки быстро пробовали воздух, выдавая жгучее любопытство. Кумыс подобрался совсем близко, и Солоха инстинктивно приподнял голову. По спине заструились приятные мурашки. - Играем? – предложил Кумыс. Солоха всмотрелся в широко раскрытые серо-зеленые глаза, нашел на дне знакомые искры беспокойства и чуть заметно кивнул, разрешая. Двойное жало шокера оказалось у него на подбородке. В ушах тоненько зазвенело. - Стоп-слова будут? – уточнил Кумыс. Солоха медленно качнул головой, остановившимся взглядом следя за игрушкой. Кумыс прикрыл глаза – и жальца коснулись нежной кожи на горле. - М-мгх! Солоха дернулся. Острый, на грани болезненного разряд хлестнул по горлу и разошелся колющими иголочками до ключиц. - М-м! Еще один ужалил чуть ниже. Солоха часто задышал, раздувая ноздри. Паленого не чувствовалось, и ему сразу захотелось попробовать снова. Пальцы на руках судорожно стиснулись в кулаки, на ногах просто поджались, и все тело напряглось от страха пополам с предвкушением. Жальца коснулись снова, и Солоха вздрогнул – но укола не последовало. Шокер заскользил вниз, прогулялся до самого пупка и пошел вверх. Кумыс почти небрежно чиркнул им в районе груди. И жальца куснули сосок. - Ах-хаа! Вопль получился почти плачущим, Солоха судорожно подался вперед, выгибаясь. Лось немилосердно потянул зубами за ухо, Солоха выгнулся еще сильнее, и электрическое жало немедленно куснуло второй сосок. - Айя-а! Кумыс убрал руку, наклонился вперед и быстро лизнул оба соска по очереди. Поцеловал Солоху в шею, поднялся губами до самой челюсти и повел по линии в сторону. Добрался до свободного уха, облизал его, заставляя Солоху ежиться от щекотки. А следом Солоха попытался съежиться еще раз – когда почувствовал прикосновение к животу. - Тшш-тшш, – Кумыс поймал его за затылок свободной рукой. Жальца гладили мокрую разгоряченную кожу. Кумыс придвинулся так близко, что вот-вот мог стрекануть и себя заодно. На бедре у Солохи оказался его раскаленный член – прижался крепко, так что Солоха даже ощутил, как слегка расплющиваются крепкие яйца. Кумыс еле слышно застонал, откидываясь назад. Шокер заскользил, спускаясь до самого лобка, опять пошел вверх – и впился горячим поцелуем чуть повыше пупка. Солоха сдавленно взвизгнул. - Я с вами двумя сгорю нахуй, – прохрипел Лось. – Сил нет больше... М-м! Кумыс повернул голову, поймал губы Солохи своими и повел шокер в сторону, соскальзывая на ребра, на поясницу, а затем и на напряженную ягодицу. Очередной укол заставил дернуться все мышцы, Солоха поперхнулся – чужой язык не дал ему даже толком застонать. Кумыс медленно подался назад, размыкая поцелуй. Солоха еле держал глаза открытыми. Но все-таки рассмотрел, как Леха раскраснелся от возбуждения. Губы тоже покраснели, на переносице поблескивали капельки пота. Солоха судорожно облизнулся. Кумыс покрутил шокер, словно разминал запястье, и легонько прижал его к вздрагивающему телу Солохи вновь. Пламенные вспышки быстро сливались в единый настойчивый пульс. Леха предусмотрительно не покушался на самые уязвимые мужские достоинства, хотя Солоха ловил себя на мысли, что не прочь уже и там попробовать – но в остальном действовал с размахом Калигулы. Солоха вздрагивал почти без пауз, стоны превратились в длинную песню боли и удовольствия, Лось под ним тоже мычал и вздрагивал, не в силах спокойно выносить, как елозит и почти мечется на нем товарищ. Урахил подобрался еще ближе, встав за спиной у Кумыса, и тот пару раз уже опирался лопатками на мощные колени, явно ища чужих прикосновений. Наконец Лось невнятно зарычал и приподнялся, поднимая вместе с собой Солоху. Кумыс ткнул шокером ему в плечо, и Лось с возмущенным стоном опустился обратно. Солоха дышал, как загнанный призовой конь с турниров Волса. Член уже давно пропускал смазку, и казалось, еще парочка прикосновений, еще одна вспышка, и он разорвется. - Все, – выдохнул Кумыс. Медленно отвел руку с шокером в сторону, уронил его на пол, и черная игрушка покатилась по мху. Чуть-чуть отодвинулся, наткнулся на яута и тут же без затей перевалился на четвереньки. Опустился, почти припадая грудью к фиолетовому мху, поднял голову и посмотрел на Солоху снизу вверх. Солоха едва не начал всхлипывать на вдохах. Яйца ломило от спермы. Урахил подался вперед, наклонился, почти накрывая Кумыса, и торжественно уронил Лосю на колени плоскую коробочку. - Умански, наверное, это вам потребуется? Кумыс подался вперед, не отрывая взгляда от Солохи, высунул язык и умудрился нащупать им коробочку. Подцепил ее, выворачивая шею, поймал зубами и поднял. - Ешше как. Выплюнул коробочку в ладонь и отщелкнул крышку. Не глядя набрал на пальцы все что было и сунул руку между телами перед собой. Лось, и без того уже хрипящий, словно в припадке, задохнулся окончательно и замычал. Солоха замычал тоже, ощущая, как скользкие пальцы трогают его между ягодиц, нащупывают горячее отверстие, и один из пальцев сходу ныряет внутрь. - М-ма-ах! Лось цапнул многострадальное ухо напоследок, отпустил и уткнулся Солохе в шею. - Серега-а... М-м, боже, Серенький... Солоха не мог ответить: он стонал, задыхался, едва не взвизгивал, пытаясь двигаться на пальцах, которых уже, кажется, стало два, но разобрать он не мог, потому что все горело, пульсировало, а в башке звенело и обещало оргазм. Сейчас, сейчас, еще парочку прикосновений к простате, и будет счастье. - А за взысканием, – выдохнул Кумыс, не прерывая движений, – всегда следует поощрение. Облизнул губы и наклонил голову, так что влажные волосы свесились вперед. Раздерганное тело мгновенно откликнулось, и Солоха надрывно застонал, ощутив влажный рот, сомкнувшийся на его члене. Кумыс облизал головку, прошелся по ней губами, чуть подсасывая, а потом подался вниз, и Солоха почти взвыл от счастья. Его член оказался так глубоко в глотке Кумыса, что уже можно было кончить. Но он держался, потому что его все еще не трахнули, а ему так хотелось... - Все, не могу! – прорычал Лось и резко приподнялся. Пальцы выскользнули из ануса, Кумыс едва не подавился и резко отдернул голову. Солоха застонал от разочарования. - Лось, – придушенно сказал Леха. – Дурак, я чуть не блеванул! Лось зарычал опять, перехватил Солоху под бедро и вытолкнул вверх еще немного. Солоха приподнялся, и ему показалось, что смазка между ними тянется вязкими каплями. Продолжая удерживать его за запястья одной рукой, Лось сделал пару быстрых движений, надрачивая себя, а потом приставил член к раскрывшемуся анусу и неожиданно замер. - Серега... Солоха дернулся и тоже замер. Медленно повернул голову и зашарил взглядом, ища Касаюрка. Наткнулся на него сразу же: тот сидел на краю бассейна, свесив когтистые хваталки между колен, и смотрел пристально-пристально. Солоха приоткрыл губы. Его почти ломало, но в таких играх он сам не решал... Серо-голубые глаза прищурились, и Касаюрк неторопливо кивнул, поощряя развлекаться как угодно. Солоха выдохнул и одним движением опустился на член. - А-а! Вскрикнули оба хором. Лось откинулся назад. Солоха вывернул голову еще сильнее и увидел, что Рогачев опирается на одну руку, и лицо у него кривится почти мучительно. Широкие бедра двинулись раз, другой, и Лось быстро начал наращивать темп. Рук Солохи он не отпускал, впившись в скрещенные запястья мокрой пятерней. Солоха запрокинул голову, подставляясь ему сильнее, попробовал поймать положение, в котором ноги не откажут через пару минут, и тут Кумыс вернулся к поощрению. - О-о, господи, а-а, не могу я! Вопль вырвался сам собой. Солоха стиснул кулаки, стиснул зубы, оскалился и зажмурился. Лось вбивался в него так, словно полгода воздерживался. Кумыс тоже разошелся, пару раз даже задев зубами – но благодаря этому Солоха смог удержаться от слишком быстрого оргазма. Толкающийся в нем хер задевал простату далеко не каждый раз, и Солоха пытался как-то двинуть бедрами, чтобы изменить эту несправедливую ситуацию. Кумыс не пускал, Солоха стонал все громче, и в итоге почти взвыл от неудовлетворенного желания. Пару минут назад он готов был отстреляться лишь на одном чувстве заполненной задницы, но теперь этого не хватало. Он открыл глаза и впился взглядом в затылок, двигающийся вверх вниз. Вытянул шею, свел лопатки и напряг ягодицы, пытаясь добиться большего. Лось рвано застонал, перебивая собственное дыхание. Темп ускорился еще немного. Урахил присел на корточки и ткнул Кумыса в пятку. Леха дернул ногой, но от занятия не оторвался. Солоха на мгновение представил, как Урахил встает, подходит к нему и заставляет еще и взять в рот, чтобы капитан Солохин совсем уже дал всем и каждому... От такой невероятной фантазии аж в ушах зазвенело, и опять прокатилась волна сладкой дрожи. Урахил, явно не подозревая о буйных мечтах, подобрался к Кумысу сзади, распихивая ему ноги, и тот с заминкой, но все-таки пристроился коленями поудобнее и отставил задницу, явно приглашая яута к действиям. Солоха приоткрыл рот. Надо было сказать Урахилу, чтоб не вздумал с размаху пихать хрен в живого человека. Но вместо этого получилось только застонать. Член Лося двигался в нем в таком темпе, что мозги вытекали через задницу. Урахил наклонился, растопырил клыки, дрожащие в выражении чистого желания обладать, и вывалил язык. Солоха замычал, снова содрогаясь от удовольствия. Пальцы яуты использовать не могли – Касаюрк чуть не озверел от предложения спилить когти – но языком вертеть умели похлеще любой змеи. Темно-серый, чуть раздвоенный, язык скользнул по копчику, спустился ниже в расщелину меж ягодиц, и Леха сразу же замычал. Сладострастно, сжимая горло. Солоха сам замычал, вторя ему. Долгожданный оргазм подбирался все ближе, тело уже беспорядочно вздрагивало, как от приступов лихорадки. Урахил облапил задницу Кумыса обеими руками, растягивая ягодицы, и углубился языком с таким напором и решительностью, что Леха вздернулся. Соскочил с члена Солохи, широко открыв рот. - М... м-м... м-мах! Солоха помутившимся от удовольствия взглядом проследил за тянущейся слюной. Кумыс закатил влажно блеснувшие глаза. Урахил у него за спиной выпрямился, облизнулся и сдвинулся назад. Покрепче обхватил узкие бедра, а затем потянул на себя. Кумыс вскрикнул, прогнулся и зажмурился. Лось начал стонать низко-низко, бедра у него задрожали. Солоха придушенно зарычал. Толчки в ноющую от удовольствия задницу сделались еще слаще. Кумыс сдавлено взвизгнул. Урахил лихорадочно пошарил между разбросанных вещей, нашел еще одну коробочку и завозился. В три приема выкатил на задницу Лехи все, что требовалось – и продолжил. Кумыс, все еще кривясь, подался вперед, бухнулся на локти и опять добрался до члена Солохи. Лось гортанно взвыл. - М-ма-ать! Протяжный крик Лося, судороги его экстаза, губы Лехи, скользящие по члену... Солоха набрал в грудь воздуха, затаил дыхание, и оргазм наконец полыхнул от кончиков ушей до поджатых пальцев на ногах. Солоха самозабвенно завопил во всю глотку. Лопатки свело, мышцы сократились и напряглись в болезненном усилии выжать еще больше удовольствия. Глаза закатились, рот открылся, слюна потекла сама собой. Лось со стонами, почти с рыданием продолжал вталкиваться в него, потеряв ритм и просто выдаивая остатки спермы. Кумыс сглатывал, давился, тоже обливался слюной, а рычание Урахила окончательно превращало групповушку в межвидовую оргию. Кумыс отвалился первым, захлебнувшись окончательно. Теплый воздух обдал мокрый, вздрагивающий член, и Солоха почти заскулил от чрезмерно острых ощущений. После оргазма все тело превратилось в вывороченный наизнанку нерв. - О-о, господи! Лось разжал руку и завалился назад. Солоха качнулся в неустойчивом равновесии, понимая, что не может даже развести освобожденные руки, и все-таки начал падать в сторону. В процессе умудрился сняться с хера, кое-как рассоединил запястья и почти мягко приземлился на бок. Неподъемные ноги так и остались: одна подогнутая, вторая поперек бедер Лося. Кумыс уже вовсю стонал и ахал, вроде даже грыз мох, переходя к нечленораздельным вскрикам. Солоха не мог даже пошевелиться: до того было хорошо. Он плавал на грани то ли сна, то ли беспамятства. Наконец Лось завозился, тоже пытаясь высвободить ноги, и пришлось отодвигаться от него в сторонку. Страдальчески пыхтя, Лось по одной разогнул ноги, перекатился на бок и застонал в голос. Кумыс не замолкал, хрипя и всхлипывая. Солоха почти отстранено позавидовал: заряда у Лехи хватало надолго, если не раскочегаривать в четыре руки. Урахил, видно, тоже не слишком торопился, иначе не хватило бы даже Лехиного терпения, но эти двое явно нашли друг друга. И собирались трахаться долго и упорно. - Серенький, – позвал Лось. – Ты живой? - Процентов на пятьдесят, – пробормотал Солоха. Лось фыркнул и попробовал устроиться поудобнее. Капитанские коленки оказались у Солохи перед носом. - Хвост откушу по самые уши, – пообещал Солоха. Глаза все еще закрывались. Лось слабо хихикнул. Кумыс все не унимался, Урахил рычал сразу за стаю медведей, желающих любви по весне, и в этом шуме Солоха еле-еле различил знакомые шаги. Повернул голову и обнаружил, что Касаюрк тоже вскочил на плиту. Направлялся он в их сторону. Подошел вплотную, присел рядом на корточки и взял Солоху за голову. Потянул вверх, заставляя отрываться от удобного лежбища. Солоха протестующе замычал. Касаюрк потянул еще сильнее. В глубине души Солоха подозревал, что будь у него мало-мальски длинные волосы, как у Кумыса, яут с удовольствием бы этим воспользовался. Урахил уже успел – и возил Леху мордой по мху, крепко держа за растрепанный чуб. Касаюрк потянул еще выше, и пришлось опереться на дрожащие руки. - Что? – выдохнул Солоха. Касаюрк негромко зарокотал. Солоха скосил взгляд ниже и предсказуемо обнаружил вываленный в полной готовности хер, развернувший лопасть семенника. По краям налились прозрачные, густые даже на вид капли. - Сиэрженька, моя потаскуха, иди ко мне, – заворковал Касаюрк. - Как ты его назвал? – слабо возмутился Лось. - Трудности перевода, Са-анюшка, – не меняя тона, откликнулся Касаюрк. Солоха опирался на кулаки и пытался сообразить, откинется он после заезда на Касаюрковом члене или имеет шанс выжить благодаря элоботам. Кумыс тащился до сих пор, и видимо его элоботы прекрасно справлялись. Но то были разработки агентства. Касаюрк потянул еще сильнее и начал приподниматься. Солоха протестующе заворчал, оттолкнулся от пола и умудрился привстать на одно колено. - Вот видишь, ты настоящий воин, – заметил Касаюрк. Отпустил его и плюхнулся на пятки. Солоха умудрился встать на обе ноги. Его качало, но он все равно сделал шаг навстречу. Касаюрк поймал его за пояс, спустил ладони на бедра и раскрыл пасть. Язык обмахнул внутренние клыки, потянулся вперед и пощекотал опустившийся член. Солоха уперся в крепкую костяную макушку. Ноги норовили подогнуться, однако он до сих пор чувствовал дрожь удовольствия, и, казалось, она усиливалась. Касаюрк опять пощекотал его член, фыркнул, обдав пах Солохи горячим воздухом, и потянул вниз. - Я сейчас упаду, – честно предупредил Солоха. - Я поймаю. Солоха радостно ослабил колени. Касаюрк действительно поймал его и усадил верхом. Солоха рвано вздохнул. Белая лопасть шевельнулась, и в анус уткнулся горячий кончик. Медленно нажал, раздвинул натруженную мышцу и погрузился внутрь полностью. Касаюрк не надевал предохранитель – он давно уже выучил, до какого предела можно нагрузить человеческое тело. Солоха прикрыл глаза, опустил голову и уткнулся лбом в шею яута. Задница тут же заныла, но под стоны и почти плач Кумыса это казалось приятной пикантной особенностью. Тем более, член внутри него уже вздрагивал и касался разбухшей простаты. Солоха тоже вздрагивал, и возбуждение неумолимо разливалось в животе тонкой горящей струйкой. Закрыв глаза окончательно, Солоха сцепил зубы и невнятно замычал. Пережитый оргазм все-таки притупил остроту ощущений, и он не взрывался, как с Касаюрком бывало почти всегда, а словно плыл на раскачивающейся лодке. Каждое такое качающее движение заводило его немного сильнее. Но плыть было еще далеко, а волны были медленные и тягучие. Расползающемуся сознанию представилось, как этот неторопливый секс будет продолжаться минута за минутой, может даже час за часом, пока хватит смазки и упругости человеческой задницы... Касаюрк резко выдернул из него член. - М-мх! Эй! Солоха распахнул глаза и качнулся назад. Касаюрк ухватил его за руки, силком развел их и встал на колени. Солоха съехал, грянулся раздразненной жопой о плиту и негодующе застонал. Касаюрк одними клыками велел ему сидеть на месте и поднялся. - Куда?! – возмутился Солоха. Касаюрк прищурился и шагнул в сторону. Солоха опять приглушенно взвыл, сообразив, что его дразнят нарочно. Кумыс с Урахилом слились в единое существо, сосредоточенное на том, чтобы вытрахать себе мозги, а Касаюрк сделал еще пару шагов в сторону Рогачева. Солоха начал неуклюже разворачиваться, передергиваясь от прикосновений мха к горящим ягодицам. Лось испуганно захрипел. - О... Стой... Погодь... Солоха успел развернуться, чтобы увидеть, как Касаюрк разводит колени Рогачеву в стороны и делает характерное для яутов движение бедрами, чтобы подвижный член сам нашел нужное отверстие. - Н-нх! Лось отчаянно взбрыкнул. Касаюрк налег сильнее, и Рогачев замычал, содрогаясь. Вытянул руку, уперся в морду с распяленными клыками, и яуту пришлось тормознуть. Судорожно сжавшиеся на его боках ноги подрагивали, Лось напряженно скривился. Кумыс в сторонке по-прежнему захлебывался стонами, и влажный звук сталкивающихся тел доставлял не меньше удовольствия, чем вид перед глазами. Солоха медленно моргнул. Лось чуть расслабил жим ногами. Солоха моргнул опять, а когда открыл глаза – Лось уже раскинулся на спине, забросив руки за голову и цепляясь за фиолетовый мох. Касаюрк одной рукой перехватил его под колено, другой упирался в плиту, и вся белая туша, расчерченная серо-зеленым узором набухших вен, опасно склонилась над распластанным телом. Яут пару раз двинул бедрами, примеряясь, и плавно толкнулся еще глубже. Лось хрипло вскрикнул. Касаюрк напряг ягодицы, мощные полушария словно закаменели, и Лось тут же задергался, перейдя на знакомый скулеж. Такой Солоха не раз слышал от себя самого – невыносимое ощущение трепета и быстрых шлепков по главной железе буквально выворачивало всю душу. Заставляло и скулить, и визжать, и чуть ли не плакать. Кумыс, словно услышав его, зашелся почти в рыданиях, явно достигнув предела. Урахил заревел, надсаживаясь. Солоха, как перед пробежкой по двусторонней пешеходной дорожке, посмотрел направо, посмотрел налево и насладился одинаково сильными картинами с обеих сторон: людские тела содрогались, еле перенося доставляемое им наслаждение. И Касаюрк, и Урахил почти придавили своих партнеров. Оба опустились низко-низко, притирались вплотную, черные дредлоки рассыпались, закрывая обоих капитанов, когти хватали тонкую человеческую кожу, оставляя красные царапины. Жадно втягивая воздух, наполненный мускусным рептильным запахом и острыми нотками человеческого пота, Солоха опустил взгляд и почти без удивления обнаружил, что у него успел образоваться вполне приличный стояк. Где-то на полдевятого. - Ай бля... – жалко простонал Кумыс и заткнулся окончательно. - Лыэ-эшенька, – с присвистом дыхалки согласился Урахил. – Так... хорошо... Вопли Кумыса затихли, а вот Касаюрк с Лосем только-только разгонялись. Солоха прикинул, сколько понадобится времени, чтобы Кумыс схватил приход от яутской кончи, и решил ни к кому не лезть. Просто посмотреть, насладиться моментом. Может даже вздрочнуть. Хотя мысль об этом даже слегка пугала. Казалось, дотронься до собственного члена, и блестящая кожица лопнет от натуги. И это будет так хорошо... - Леха, – слабо позвал он, сдаваясь. – Тебе там помочь? Кумыс не отозвался, и Солоха страдальчески замычал. Касаюрк перешел на рявкающие короткие стоны. Лось, если отвлечься от вскинутых ног, елозящих по бокам яута, звучал, словно умирает. Клокотание в горле напоминало агонию. Казалось, ему не хватает воздуха, потому что он не успевает вдохнуть между стонами. Касаюрк перевалился на локоть, запустил вторую руку под голову Рогачеву и потянул вверх, отрывая его от пола. Лось опять то ли застонал, то ли зарычал и неожиданно перешел на высокий плачущий вопль. Солоха стиснул зубы, дурея от этого откровенного наслаждения, выплескивающегося и в крике товарища, и в липких брызгах на его животе, и наверняка в горячем половодье, проливающемся ему в задницу. Кумыс подхватил, явно словив вторую волну. Почти взвыл, заставив Солоху метнуться к нему взглядом. Урахил, навалившийся сверху, пошевелился, и широкие бедра качнулись. Кумыс чуть не заверещал от счастья. Загорелые жилистые руки напряглись, Леха попробовал приподняться, но под таким весом не вышло, и он вцепился в мох, как зверь в добычу. - Ма-а-а, бо-оже, боже, Каса-а!.. Лось зашелся опять, голос у него уже провалился в то же агонизирующее клекотание, как будто человеку невыносимо больно. Вздрагивая от пульсации во всем теле, Солоха успел подумать, что слишком хорошо – это почти как очень больно. Касаюрк вторил Рогачеву низкими грудными стонами, опускался все ниже и ниже, пока не уткнулся растопыренными клыками в мох над головой партнера. Лось выдал еще несколько стонов, едва слышных из-под накрывшего его тела, и медленно уронил руку, до сих пор хватавшуюся за литое белое плечо. Солоха зацепился взглядом за четыре длинных царапины, налившихся зеленью, и в животе у него туго зазвенело от удовольствия. Лось разжал еще и ноги и теперь выглядел так, будто Касаюрк его зверски изнасиловал и загрыз. Солоха машинально облизнулся, раздувая ноздри. Со стороны неутомимой пары Кумыс-Урахил уже не стонали, а просто часто и коротко дышали, и одуряющий запах горячего совокупления накатывал волнами. Солоха чуть обернулся. Кумыс впился зубами в костяшки, морда у него была красная и мокрая, глаза опять закатились. Урахил выглядел не лучше. Распяленная пасть со свесившимся языком дополнялась бессмысленными выпученными гляделками. Взгляд устремлялся куда-то вверх. Руки сомкнулись на бедрах Кумыса, и Урахил яростно двигал тазом, снова и снова вталкиваясь в человеческое тело. Касаюрк медленно отвалился назад. Лось хрипло застонал, и Солоха, обернувшись, даже разглядел, как яут вытягивает член из развороченного отверстия. Хлопнувшись на задницу, Касаюрк оттолкнулся ногами пару раз и низко опустил голову, тяжело дыша. Хрен все еще не скручивался, и капало с него изрядно. - Саня, – позвал Солоха, – живой? - М-мх! - Сиэрженька, мои орудия смертельны, но кое-какими я умею пользоваться в безопасном режиме, – пробормотал Касаюрк, не поднимая головы. – Са-анюшка жив и счастлив. Солоха почувствовал, как смешинка толкнулась в груди, но вырваться из горла ей не дала усталость. Кумыс опять взялся постанывать: надтреснутый голос звучал, словно передача с помехами, то и дело прерываясь. Лось глубоко вздохнул и вздрогнул. Откинутая рука резко повернулась, и пальцы медленно погрузились в мох, сжимаясь. На сжатом кулаке побелели костяшки. - О-о, боже... Солоха оттолкнулся и привстал на коленях. Собственный член легонько качнулся, поднимаясь уже ближе к десяти. Набухшая оголенная головка отозвалась на движение воздуха острым удовольствием. Солоха тихонько зашипел сквозь стиснутые зубы. Лось всхлипнул, и спина у него начала выгибаться. Пальцы на ногах тоже подогнулись, цепляясь за фиолетовую подстилку. - Пожалуйста, пожалуйста... Лось почти залепетал. Раскинутые колени задергались, по животу волнами пошли перекатываться мышцы, грудь часто поднималась и опускалась. - Сиэ-эрженька, – позвал Касаюрк. – Чего же ты ждешь, помоги ему. Солоха дернулся, бухнулся на четвереньки и двинул на помощь товарищу. Путь оказался чертовски длинным. ...Лось под ним взвизгивал, заходился в коротких вдохах, больше похожих на судороги легких, и цеплялся за плечи Солохи, словно утопающий. Раздраконенное очко сжималось, но недостаточно сильно, и Солоха гонял в нем член в бешеном темпе, ощущая, как сперма яута стекает ему на яйца. Возбуждение становилось все сильнее. Он уже плохо соображал, и через раз пытался отставиться, чтобы самому получить хрен в жопу. Мышцы ног не просто дрожали, а ритмично сокращались, словно под ударами током. В одурманенном мозгу билась мысль, что Лось должен быть счастлив невероятно. У каждого из троих были свои личные тараканы, и, например, капитан Рогачев, хотя и трахал все, что движется, не прочь был как следует дать. Так, чтобы, по его собственному выражению, ноги от башки отвалились. До этого отвала на их редких встречах приходилось вкалывать до седьмого пота, но сейчас Солохе повезло – оставалось только проехаться по уже перепаханным Касаюрком целинам, взгреть Лося как следует и получить свой заслуженный оргазм номер два. - Серы-ы-а-ай! Лось заорал во всю оставшуюся силу. Вопль перешел в знакомые уже плачущие выдохи, Солоху аж подкинуло на дергающемся теле, и он тоже наклонился низко-низко, как Касаюрк. Придавил содрогающегося Рогачева к мокрой уже фиолетовой подстилке, вслепую ткнулся губами и яростно Лося поцеловал. Дрожащий язык, коснувшийся его собственного, казался сладким на вкус. Солоха втянул воздуха, сколько получилось, и с головой ринулся в эти упоительные ощущения. Постарался достать языком, где только мог, продолжая толкаться в сжавшееся отверстие. Лось мычал, царапал его под лопатками и давил коленями так, что в печенке отзывалось. За спиной у Солохи произошло какое-то движение. Затем на бедра ему легли широкие горячие ладони, а в отставленную задницу почти без напряга вошел знакомый скользкий ствол. Солоха дико замычал, прекращая движение. Хрен яута уже не дергался, но сразу усилил ощущения от секса в полтора раза. Касаюрк чуть подался назад, и Солоха протестующе подался следом за ним. Собственный член начал выскальзывать, и Солоха точно так же инстинктивно немедленно качнулся вперед. Касаюрк больше не шевелился, и Солоха повторил. Поцелуй пришлось прервать, потому что не хватало сил на все вместе. Он раскачивался между двумя точками удовольствия, то насаживая раскочегаренную задницу на член яута, то пронзая собственным членом нутро товарища. Лось откинулся на мох, голова бессильно повернулась на бок, глаза наполовину закатились. В поле зрения опять что-то мелькнуло. Солоха вскинул голову и обнаружил, что Урахил медленно идет к нему, косолапя на ходу. Вздыбленный хер тяжело раскачивался. В опущенной руке Урахил нес фиолетовую банку. Остановившись перед содрогающимся трио, он медленно поднял руку, откинул дредлоки и распялил клыки в жесте требования-мольбы. Касаюрк за спиной у Солохи хрипло зарычал и чуть подался вперед. Солоха вскрикнул от болезненного удовольствия. Сил уже почти не оставалось, но ему нужно было продолжить. Довести себя до предела. Урахил сковырнул с банки крышку и опрокинул ее на лопасть семенника. Желтоватая пена хлынула водопадом, за ней рванул остро пахнущий ячменем поток, и все это полилось по белой шкуре, смывая голубоватые разводы. Другой рукой Урахил взялся за член и в несколько движений обмыл его от и до. Солоха кинул быстрый взгляд в сторону, увидел, что Кумыс лежит, как пристреленный, и, уже догадавшись, зачем клыкастый это делает, широко раскрыл рот, подставляя язык. Урахил отшвырнул банку, подошел ближе и опустился на одно колено. Подался вперед, Солоха клокочуще втянул воздух – и белая лопасть опустилась ему на язык. Солоха сомкнул губы, сделал втягивающее движение, и яут качнулся ему навстречу. Когда кончик лопасти коснулся горла, Солоха стиснул зубы. Урахил всхрапнул и резко вздрогнул. До перегретых мозгов наконец дошла мысль, что Кумыс вырубился совсем, и Урахил побоялся спускать в него второй раз. Видно, Касаюрк уже успел поделиться ценными знаниями, что с людьми так не прокатывает: или обморок, или сердечная недостаточность. Солоха чуть ослабил хватку, и Урахил сам задвигался, проталкивая вибрирующий член ему между зубов. Лось не подавал признаков жизни, но сейчас Солоха просто не мог взять себя в руки и отказаться от ощущения горячей задницы, в которой так хорошо, так будоражаще и почти нестерпимо двигался его собственный член. Когти на бедрах Солохи сжались, надавили сильнее – и кожа лопнула. Чистая пурпурная боль жарко хлынула в голову. Солоха вскинулся, опять сжимая зубы, и хрипло взревел. Распахнутые глаза заволокло, по подбородку потекли слюни, и он яростно качнулся назад, наконец, выскочив из расслабившегося ануса. Урахил дико застонал, застыв на месте. Солоха разжал зубы и хватанул снова, выбивая этот же стон, переходящий в почти жалобное рычание. Когти Касаюрка впились еще сильнее, располосовывая кожу дальше. Он толкался навстречу когтям и пронзившему его члену, пока оргазм не взорвался в башке ослепительным фейерверком. Мышцы сжались, Солоха сомкнул ягодицы так, что в паху стрельнуло, и застыл, переживая сотрясающие все тело судороги. Под конец уже медленно подался вперед и, снимаясь с члена, ощутил еще один небывалый прилив удовольствия. Раскрыл рот, и Урахил отдернулся, резко поворачиваясь в сторону. Опускаясь на распластанного Лося, Солоха гаснущим взглядом все-таки рассмотрел, как из боковых щелей семенника брызжут полупрозрачные струйки. Оставаться на ногах после такого марафона было просто невозможно. Солохе хватило сил ровно чтобы скатиться с придавленного товарища. Потом в глазах стало совсем темно, слух тоже отказал, и только биение собственного сердца разгоняло по телу мягкую истому, не дающую пошевелить даже пальцем. Но очнулся он резко и сразу. Вздернул голову, стрельнул взглядом по сторонам и с облечением обнаружил, что ничего не изменилось. Никуда не пропали "Лужи", Рогачев дрых по правую сторону, закинув руки за голову и все-таки вытянув одну ногу, а слева обнаружился Кумыс, разлегшийся на боку и беспалевно возложивший ногу на задницу Солохе. Значит, очнулся и дополз по-партизански. Яуты рокотали где-то позади. Утомленный слух выловил в разговоре какие-то привычные слова, переводчик попытался их сконвертировать, но мозги не справились. Солоха снова опустил голову на скрещенные руки. Яуты прекратили ворчать. Послышалась тяжелая, хоть и мягкая поступь. Запахло крокодилятиной, рядом тяжело опустились, и Солоха даже почувствовал, как колыхнувшиеся дредлоки гонят приятно теплый воздух. - Умански, – коготь ткнулся меж лопаток и пошел книзу. – Вам бы помыться, умански. Лось рядом грозно заворчал. Солоха чуть повернул голову, открыл глаз и увидел, что нарочито свешенные дредлоки второго клыкастого лезут Рогачеву в лицо. - Умански, подъем, – потребовал Касаюрк. – Лиэшенька, вставай, я ведь еще не обладал тобой. Коготь исчез и, следом за негромким шлепком, явно пришедшимся по кое-чьей заднице, разгневано заворчал уже Кумыс. - Упаси боже, – наконец разродился он. – Я даже лежу с трудом, что значит "подъем"? Я никуда не встаю, какое еще обладание, я полумертвый! - А возмущаешься, как живой. - Ни за что! - Ни за что или не сейчас? – практично уточнил Касаюрк. Кумыс зарычал. Солоха подавился смешком. В споре, касающемся всяких обладаний, он однозначно ставил на Касаюрка. Талант уговаривать на самые безумные поступки у клыкастого был отменный. - Санюшка-а? – протянул Урахил. - Не... я все. В голосе Лося трагедии было столько, что усовестился бы самый безжалостный. Урахил громко фыркнул и поднялся. Касаюрк встал следом, даже не пытаясь поинтересоваться у Солохи, не желает ли тот совершить оздоровительный заплыв. За время тесного общения с капитаном Солохиным Касаюрку пришлось запомнить, что отдыхающий умански подобен лавине: не тронь, и тебя не погребет под двумя тоннами отборного мата. Шаги зазвучали снова, но уже удаляясь. Солоха прислушивался. Вот середина плиты, вот край, вот сдвоенный тяжелый прыжок, сопровождаемый грохотом когтей. Вот клацанье по плиткам. Влажный звук – кто-то наступил в лужу. Снова клацанье и, наконец, знакомый плеск воды. Мягкий: не такой, когда прыгают с размаху, а когда неторопливо и в свое удовольствие погружаются. - Небось, трахаться пошли в две хари, – прогундосил Лось. – Слышь, Серый, ты знаешь, как у них это происходит? - Понятия не имею, – пробормотал Солоха. – Ы-ыть... Тяжело же... Леха-а... Кумыс замычал и сдвинул ногу, поднятую было на поясницу, обратно. Яуты начали плескаться. Солоха повертел головой, пытаясь пристроить ее удобнее, сглотнул пару раз, ощущая в глотке привкус хрен знает чего, включая яутский хрен, и неожиданно почувствовал себя липким и грязным. Плеск воды сделался невероятно заманчивым. - Они делают это нарочно, – уличил яутов Лось. – Но я все равно не встану. - Плавают, как презервативы в теплых весенних водах, – согласился Кумыс. Плеск усилился, перешел в мощные звуки гребков, потом раздалась парочка ударов о борт бассейна, звуки шкрябанья когтями и прочее аудиосопровождение, прилагающееся к вылезанию из жидкости. Солоха прикусил губу. Опять раздались шаги. - Умански, или вы встаете, или мы поливаем вас прямо сейчас, – сообщил Касаюрк. - Что-о? – взревел Лось. – А ну отставить! Кумыс почти взвился на месте, знатно вдарив Солохе по спине. Капитан Солохин душераздирающе застонал. По обе стороны уже матерились, и чтобы не отставать от коллектива, пришлось отклеиваться, подниматься, попутно сдирая с живота кусочки фиолетового мха и, наконец, садиться лицом к предполагаемому противнику. - Видишь, – щелкнул Касаюрк, обращаясь к Урахилу, – я говорил, что предварительные переговоры могут приносить большие результаты. Урахил разочарованно застрекотал и поставил на плиту здоровенную выточенную из камня бадью. Лось крякнул, поднатужился и поднялся. Сначала на одно колено, потом на обе ноги. Выпрямился, чуть качнулся и погрозил яутам кулаком. - В парилку, – посоветовал Кумыс, вытягивая ноги. – Щас я еще пару минут и... о боже... я всю жизнь буду ходить враскоряку... Урахил шагнул вперед, наклонился, схватил его за плечо и вздернул. Кумыс вдохновенно заматюгался, но все-таки сумел подняться и не упасть при этом. Солоха уставился на Касаюрка. Яут закатил глаза, явив чистое серо-голубое стекло, потом выкатил обратно и тоже шагнул вперед. Наклонился, и Солоха уже протянул ему руку, но Касаюрк чуть присел и внезапно подхватил его под плечи и колени. Солоха изумленно охнул, голова на секунду закружилась, а потом он оказался на полтора метра выше пола. - Тьфу, смотреть противно, – немедленно подал реплику Лось. - В вашем словаре есть слово, обозначающее любовную зависть, – напыщенно пророкотал Касаюрк. – Вот сейчас ты этим страдаешь. - Я никогда не страдаю, – твердо сказал Лось. – Я спокоен и не шуршу. Эй, эй! Касаюрк уже успел сделать несколько шагов, поэтому Солоха запрокинул голову, чтобы разглядеть происходящее. В перевернутом виде было очень забавно наблюдать, как Урахил вылавливает обоих капитанов, приседает и, вытаращив зенки от натуги, вскидывает на плечи. - Меня сейчас стошнит! – взвыл Кумыс. Урахил пошатнулся, расставил ноги пошире, но выдержал. И медленно двинулся следом. - Леха, терпи! – воззвал Лось. – Дай дураку почувствовать себя самым главным. - Я не идиот! – рявкнул Урахил и пошатнулся опять. - Делаем ставки, когда он упадет, – чуть придушенно предложил Лось. - Да я щас ему на спину блевану и... кхыа... фу... Солоха усмехнулся и поднял голову. До парилки оставалось метров десять, так что Урахил должен был справиться. Касаюрк подошел к двери, та плавно отъехала в сторону, и наружу потянуло жарким влажным воздухом. С запахом шалфея. Едва Касаюрк опустил свою ношу на отполированные камни, ввалился Урахил и с явным облегчением, читающимся в подергивании клыков, сгрузил капитанов туда же. Следом на камни полезли сами клыкастые, и в парилке сделалось тесновато. - У кого-то жирная задница, – мстительно сказал Кумыс. Лось с Урахилом заворчали одновременно, и Кумыс неожиданно хихикнул. Солоха тоже заулыбался, прикрывая глаза. Клыкастые покрутились немного и наконец угомонились. Двоих яутов для трех человек более чем хватило. Солоха привычно устроился щекой на подставленном плече Касаюрка, Лось предсказуемо забронировал часть Урахила, приспособив широкую грудь как ортопедическую подушку. Кумыс лихо размахнулся сразу на обоих яутов, закинув на них руки и ноги. - Как честные пидорасы вы после такого должны на мне жениться, – изрек он. - Ты уже юридически женат, – хмыкнул Лось. - Духовно! - Односторонне, – с удовольствием исправил Лось. - Я не настолько богат, чтобы лично содержать уманские задницы, – заворчал Урахил. – С другой стороны, вы можете перейти младшими мужьями в гарем матриарха. Как недостойные любовных утех, но годные для выполнения мелких работ. - Я женатый человек! – непоследовательно возопил Кумыс. – Какой гарем? Передо мной и так три конкурента, что вы мне еще подсовываете? - Матриархи всегда снисходительны к сношениям мужей, младших и старших, – пророкотал Касаюрк. – Однако Сиэрженьку я бы привел в гарем Церн. - А остальных – в гарем Рах, – милостиво согласился Урахил. – Если ты, Хаса, согласен Лыэшеньку уступить. На этот раз захихикал Касаюрк. - Вы посмотрите, как они уже всех поделили, – желчно сказал Кумыс. – Хер вам! Лось! Че ты умолк?! - Я сплю, – сонно выговорил тот. – Сплю, и в целительном сне восстанавливается моя задница, которую вы, козлы, разъездили в хлам. - Я не брал, – мгновенно возразил Кумыс. – Когда я дополз, все так и было. Солохе крыть было нечем. Яуты веселились по-своему, а у капитана Солохина хватало сил только лежать носом в белую шкуру. Вдобавок накрыл отходняк от электрических уколов – может, из-за жары или хрен знает с чего еще. Мышцы мелко подергивались, а искусанные шокером места тонко настойчиво зудели. Царапины на бедрах пылали, но к таким ощущениям Солоха давно привык. Он медленно перевернулся, потер горящий живот и прижмурился от удовольствия. С силой провел ладонями по рукам, плечам и по горлу. Зуд унялся, осталась лишь дрожь в мышцах, а потом и она исчезла, подарив взамен неожиданно глубокое расслабление. Солоха вздохнул, пропуская в сорванное горло влажный горячий воздух. В тишине внезапно коротко и деликатно пискнуло. Потом еще раз. И еще, и снова, и опять. - Ну и? – первым не выдержал Лось. Солоха ждал коронных воплей "Я не брал!", но Кумыс страдальчески молчал. Пиканье продолжалось. Касаюрк неодобрительно заворчал. Урахил ответил тоном чуть пониже, и неожиданно во влажном воздухе прозвучал весомый шлепок. - Да чтоб вас всех! – возопил капитан Бойцех. – Никакого покоя! Солоха развернулся и лицезрел восстание Кумыса из лежачих. С яростью, написанной от уха до уха, он ткнул в браслет, предусмотрительно не снимаемый даже на время оргий и пьянства. Над браслетом развернулась отвратительно скомпилированная голограмма. - Капитан Бойцех! – заревел мужик на голограмме. Солоха прищурил глаз и опознал на мужике усы. - Так точно, тащ вице-адмирал! – постным тоном продекламировал Леха. Звание совместно с усами мгновенно сложились в уме и дали на выходе вице-адмирала Разева, командующего единственным на данный момент мах-крейсером. Солоха втянул живот и постарался принять стойку "смирно" в положении лежа. Лось затаился, стратегически прикрывшись одним дредлоком Урахила. - Почему не по форме? – рявкнул вице-адмирал. - Увольнение же, – унылым тоном сказал Кумыс, явно не боясь ни звания, ни усов. - Даже в увольнении вы мне должны бойко ответить "Я!", быстро встать и густо покраснеть! - Случилось что, товарищ вице-адмирал? – с невыразимой мукой поинтересовался Кумыс. - А как же, – с неожиданным удовольствием прорычал Разев. – Следите за моей мыслью, Бойцех! По своему обыкновению, наш рядовой всегда необычайно любопытен и чрезвычайно шаловлив. Пробегая по коридору единственного мах-крейсера, матрос Симощук бездумно ткнул своим грязным пальцем с обгрызенным ногтем неопломбированную кнопку! А дальше, услышав гул стартующего преобразователя, радостно подпрыгнул и помчался в хлеборезку воровать масло! Какое ему дело до того, что он запустил сразу четыре гасителя, за каждый из которых любящие нас финансово союзники дерут по столько эфиров, сколько вам и в эротических снах не снилось! Кумыс держал трагическую морду и молчал. Солоха пожалел, что не может превратиться в гомогенизированное пюре и аккуратно растечься по всей плите, таким образом умело замаскировавшись. Яуты заинтересованно сопели. - Какие действия ответственного офицера в этой ситуации?! – гавкнул Разев. - Провести мероприятия, – уныло отчитался Леха. - Вынуть из штанов свой хер и порубить его на пятаки аварийным топором! – заорал вице-адмирал. - Разрешите приступать? – воскликнул Кумыс с поистине драматической интонацией. - Что вы мне давите на жалость, капитан, будто прыщ на жопе! Так я не прыщ, не лопну! - Товарищ вице-адмирал! – застонал Кумыс. - Как дитя малое, – с презрением сказал Разев. – Хотя вы и так отличаетесь от ребенка лишь размерами детородных органов и умением жрать водку в неограниченных количествах. Так вот, желающим избежать вечернего изнасилования сообщаю, что анализ произошедшего и план мероприятий по недопущению потребуется сдать начальнику оперативного отдела до двадцати ноль-ноль местного. - А можно я топором, товарищ вице-адмирал? – с надеждой уточнил Кумыс. – На пятаки! - Нельзя, – отрезал тот. – Идите, капитан Бойцех, работайте. Связь отрубилась. Кумыс зарычал и яростно зарылся руками в волосы. - Лех, а Лех, – осторожно окликнул Солоха, вновь начиная дышать и мыслить. – А это ниче, что на тебя лично Разев орет и отчетов требует? - Нельзя так влиять на неокрепшую офицерскую психику, – поддержал Лось, убирая маскировочный дредлок. – Я так чуть остатки мозга не потерял. - В нашем ведомстве чего только не бывает, – мрачно сказал Кумыс. – Адмиралы бегают толпами, и все хотят чего-то от простых смертных. Сука, Симощук, головкой вперед в мах-аппарат запихаю! Кнопку он нажал! - Лыэшенька, если ты страшишься последствий тыканья в кнопки, то предложение про гарем младших мужей остается в силе, – подал голос Урахил. - Иди в гальюн, пиявка бледная, – указал ему направление Кумыс. – Лучше б меня эти акрополиморфы на Лизке сожрали! - Кто-кто? – вроде бы невинно переспросил Лось. Солоха почуял наживу и напрягся. Кумыс перестал драть волосы и аккуратненько вытащил руки на свободу. - Где? – так же невинно уточнил он. - Лыэшенька, – ласково сказал Солоха. – Че ты, блядь, скотина, от нас скрывал все эти годы? Какие такие акваполиморфы? Вы че, исследовали их? Кумыс ерзнул задом по камням и ловко, словно телепортировавшись, сместился на самый край. Спрыгнул и нарочито потянулся. Лось с Солохой одинаковыми движениями сели, дружно вонзая взгляды в товарища. - Отчет не ждет! – бодро воскликнул Кумыс. – Слыхали, сам вице-адмирал требует. Я пошел! - Куда-а? – заревел Лось, с грохотом прыгая на пол. Кумыс развернулся на пятке и дал деру к дверям. Солоха соскочил следом. Яуты закурлыкали и засвиристели, подбадривая начавшуюся охоту. Кумыс врезался в дверь, явно забыв, что в парилке технологии распознавания не установлены. Лось с торжествующим ревом впечатался в него, дверь не выдержала насилия и распахнулась. Сцепившийся тандем выкатился наружу. - Серега, бей его! Бля! Плеск воды наглядно продемонстрировал, что оба пролетели расстояние между парилкой и бассейном и благополучно приводнились. Выскочив следом, Солоха так же стремительно добрался до края, поскользнулся и бухнулся вторым эшелоном. В четыре руки топить капитана Бойцеха было очень удобно. Зажав предателя у бортика, Лось с Солохой попеременно кунали его с головой, заодно отвешивая лещей. - Я духовно женатый человек! – орал Кумыс между утоплениями. – Бля!.. Лелька регулярно анализы сдает... в нашем ведомстве! Вашу... Еще б мне не знать! - Мог бы и рассказать! Упырь! Человек со взглядом селедки! - А это... секретно! Тьфу, задушите, гады! Сверхсекре.... Бля! Уф! Генерала на вас нет! - Тони скорее, гад! Яуты наконец-то изволили выползти из парилки и тоже двинулись к бассейну. Солоха отвлекся, созерцая, как от белых шкур идет пар, и Леха наконец-то вырвался. Лось, рыча, еще раз пихнул его в воду, но уже больше для острастки. Отдуваясь и пыхтя, Кумыс притерся к бортику и возложил локти на теплый пористый камень. - Сказано же, секретно, – поучительно пробулькал он. – Но я ничего не брал! - Знал, куда устроиться, – сказал Лось и отвесил ему подзатыльник. – Рожа секретная! Кумыс вяло отмахнулся. Солоха потыкал его кулаком в плечо. С одной стороны, обидно, конечно, но с другой – и не поспоришь. Назвался капитаном, полезай в формуляры. Урахил сел на бортик и спустил ноги в воду. Лось с подозрением осмотрел его и чуточку отодвинулся. - Ни одного трофея, – заключил Касаюрк, оглядывая троицу сверху. – Умански совершенно не способны охотиться. Солоха прицелился и обеими ладонями брызнул в него водой. Струйка угодила чуть выше колена. Касаюрк презрительно фыркнул. - Как это у вас говорят? Косые глаза, да? - Это нервное! – рявкнул капитан Солохин. – Руки трясутся от негодования! Вот как выяснишь парочку секретов, так лучше б не выяснял! Лось опять дал Кумысу воспитательный подзатыльник. - Я тоже узнал, Сиэрженька, – Касаюрк присел на корточки рядом. – Еще давно. Хотя заставить кое-кого, – он ткнул пальцем в Кумыса, – было нелегко. - Чего-о? - Он меня вынудил! – тут же встрепенулся Кумыс. – Это секретная информация и должностное преступление! Только из-за нашей дружбы, бля! Уй! Слышь, животное, хорош уже! Ща обратно между глаз заряжу! Лось со зверским лицом тряхнул ладонью. - У меня была только одна цель, – Касаюрк пожал плечами. – Мне надо было выяснить, не повлиял ли контакт на уманские организмы. Я выяснил. Остальное – неинтересно. - И зачем же? – прицепился Солоха. - Разнюхивал, можно ли на нас получить грант! – тут же выступил Лось. – Эй! Харэ пинаться! - Это он за меня, – мстительно сказал Кумыс. Урахил радостно заклекотал и попытался игриво пнуть Лося еще раз, но тот увернулся. Солоха сграбастал Леху за шею и вновь попытался утопить. Кумыс взбурлил негодованием. - Покайся, Леха! – потребовал Лось, шаря под водой обеими руками. Явно прихваченный за непотребное Кумыс заверещал. - Ниче я не брал! – прорвалось сквозь пузыри. – Это все аместы! - Что аместы? – удивился Солоха, чуть отпуская его. Лось достал руки и с озадаченным лицом оперся на бортик. - А че ты думаешь они при карантине сразу в отстойник ломанулись? – Кумыс, отфыркиваясь, зачесал волосы. – Они умудрились прям из-под земли лису спиздить! Лось хмыкнул, подтянулся и сел рядом с Урахилом. - А ты про лису знал? – уточнил Солоха у Касаюрка. - Я же сказал – узнавал только про вред для умански, – Касаюрк подпер челюсть ладонью и внимательно посмотрел на Солоху сверху. – Потому что как же иначе я буду жить без тебя, если ты исчезнешь, а долг останется. Солоха дернул головой, застыл, и у него разом отнялись руки и ноги. Кумыс тут же вырвался, ушел под воду, вынырнул в двух метрах и злорадно закудахтал. Солохи хватило лишь на то, чтобы уцепиться за бортик и не потонуть самому. Перед глазами пошли золотые круги. - Во дает, – почти восхищенно протянул Лось. – Даже завидно как-то стало. - Не нужно печалиться, умански, – встрял Урахил. – Я же согласился взять тебя в гарем Рах. - А я духовно женатый! Меня никуда не надо! – крикнул Кумыс и показал всем фигу. - Серега, ты че стыдливо молчишь, как на приеме у венеролога? – забалагурил Лось. – Где приглашение на свадебку? Чтоб с пьянкой и профилактическим гранатометанием! Я надену лучший костюм с блестками на жопе! Кумыса нарядим подружкой невесты! - Гаремные облачения, – с энтузиазмом закивал Урахил, скалясь во все четыре. - Че вы там решаете без меня? – рявкнул капитан Бойцех. – Шаидомасоны хреновы! - Сиэрженька, я вижу твой цвет, – сообщил Касаюрк. – И он такой кы-рэ-ас-ный, словно ты сейчас лопнешь. Это сила твоих чувств, да? Солоха все еще силился сказать что-нибудь, но воздух словно застрял в глотке. Касаюрк заклекотал, припал к самому полу, так что колени оказались выше гривастой башки, и прыгнул с места. Солоха успел заорать, после чего тут же захлебнулся. Стремительно идя ко дну, он распахнул глаза и увидел, как сверху одно за другим бахаются еще два тела, и одно из них, – белое, – уходя вниз, успевает прихватить за щиколотку еще и пытающегося удрать Кумыса. На дне все пятеро столкнулись, Солоху кто-то укусил за пятку, кто-то задел локтем по жопе, и вектор движения изменился на всплытие. В вихре взбаламученных пузырей, колотя укушенной пяткой по широкой татуированной спине и стараясь выкрутить попавшиеся под руку дредлоки, капитан Солохин окончательно убедился в правильности решения, принятого давным-давно. Самое лучшее, что может случиться в жизни – это бесконечный долг перед Родиной.