***
Он приходил снова, снова, и снова. Только теперь Ниган об этом знал и заранее не засыпал, чтобы его не грохнули, как маленького крысенка. Рик опять оказался у окна и смотрел куда-то во тьму, размышляя, не зря ли снимал тогда эти чертовы доски. – Рик, Рик, Рик… лучше бы ты жарил по ночам свою негритяночку, нежели патрулировал мои покои. – Я принес тебе воды. – М, какая забота, а ты у нас мать Тереза, оказывается. Может ты еще подержишь головку и напоишь меня? Или нет, давай… сделаешь так, чтобы я захлебнулся? Ох, что я несу? Это всё слишком просто. Ты так бы никогда не поступил. – Именно, – Граймс сел на кровать и взял стакан с комода. – Сам сможешь? – А ты как думаешь? – усмехнулся. Рик поднес стакан к губам мужчины, тот, недолго думая, набрал в рот воды и плюнул в лицо обидчику. Лидер Александрии даже глазом не моргнул и аккуратно поставил кружку обратно на тумбочку. – Граймс, я хочу, чтоб ты сдох. Чтобы твои кишки украсили мою занавеску в убежище Спасителей, а голова висела на входе, чтобы все её видели, все, все, все, – улыбка застыла на лице мужчины и искрила каким-то необъятным безумием. – Жаль, что твою пустую башку нельзя клонировать, так бы я забор себе весь обустроил. – Я вернусь завтра.***
И Рик сдержал обещание. Снова и снова. Пришел даже в подвал, когда Нигана перевели сидеть там пожизненно. Брюнет чувствовал себя гораздо лучше, но полноценно ходить еще не мог – жутко кружилась голова, а ноги подкашивались. Еду и воду никто не приносил. Бывшего главаря презирали и свои, и чужие. Особенно Мэгги. Слишком уж не добрые комплименты она бросала в его сторону. – Хо-хо, как вы подготовились, убрали все режущие и колющие предметы, нашли огромные металлические цепи, ммм… Будто я монстр какой-то. – Так и есть, – в Нигана полетела корка хлеба, которая, увы, его не впечатлила. – А тарелочку? А вилочку? – Обойдешься. – Ты же знаешь, что мне еще очень хреново. А ты позволил этой сучке Мэгги помыкать собой и посадить меня сюда раньше положенного. Если я сдохну, как же ты свой идеальный мир построишь? – Думаю, это будет прекрасно. Особенно без тебя. – У меня порой возникает чувство, что тебе просто поговорить не с кем. Эта самая, с мечом, уже перестала впечатлять тебя? Сорян, постоянно забываю ее имя. – Еще раз что-нибудь скажешь про Мишонн и останешься без глаза. – О, хочешь повторить судьбу Карла? Рик замолчал. Еле слышно сглотнул, стиснув челюсти и потупив взгляд в пол. – Если бы ты следил за пацаном, всё было бы нормально. Он бы не умер так глупо, так неоправданно. Ты погубил его будущее! Наше будущее! Последовал удар. Рик впечатал Нигана головой об пол, еще и еще. Он наносил удары по груди, животу, казалось, что костяшки пальцев сейчас хрустнут от раздирающего гнева, который наполнил душу бывшего шерифа. Брюнет тяжело дышал, уже не зная, за какую часть тела держаться: всё горело, от головы до пяток, каждый удар оставлял за собой что ни шрам, то синяк, а может даже и перелом. Ниган уже не понимал. Часть удара пришлось и на шею: мужчина закашлялся, не в состоянии драться и предпринять какие-то меры самозащиты. А еще ему мешали цепи, которые крепко-накрепко сжали щиколотку. Неожиданно всё прекратилось. Мужчина краем глаза увидел, как Рик взял в темном углу какой-то огромный предмет и небрежно кинул в сторону Нигана. – Это же… – сплюнул кровь. – Можешь теперь пообниматься с ней. Граймс вышел из подвала и плотно запер его, больше не желая вести диалог. – Люсиль…***
Рик долго не приходил, соответственно, пищу тоже никто не приносил. Никто не желал брать на себя такую ответственность, идти в логово самого дьявола, ведь если что-то пойдет не так – война начнется с самого начала, пока кто-то из двоих наконец-то не умрет. А умирать не собирался никто. Прошли сутки, может двое. Как бы не был опасен и кровожаден этот дикий зверь, но все-таки, он человек. И все люди рано или поздно хотят поесть, попить, размять конечности от долгого пребывания в одной позе. И лидер Святилища не исключение. А делать то было нечего. Мужчина всё время спал, иногда крутил биту, пару раз пытался крикнуть что-то неразумное, но получилось не очень – горло пересохло, даже казалось, он забыл, как разговаривать с людьми. В повседневной жизни он то и делал, что отдавал приказы и распоряжался кучкой людишек, а теперь приходится ползать по полу в обнимку с битой и поедать оставшиеся хлебные крошки. Мерзость. Послышался тихий скрип двери. Ниган открыл глаза, насторожившись и ожидая, кто же зайдет в этот раз. Может из его людей кто-нибудь одумался и пришел спасти из плена бывшего «военачальника»? Да вряд ли. Рик принес на подносе целый банкет: полбуханки хлеба, две банки открытых консервов и бутылку воды. – Граймс, где твое гостеприимство? А как же салфеточки? – улыбка спала с лица мужчины, когда он чуть приподнялся: голова резко закружилась. Шериф проигнорировал и поспешно развернулся к выходу, не сказав ни слова. – Рик, – голос сел, стал тише, более мелодичней. – Присядь со мной на минуту. – Чтобы ты мне своей битой при удобной возможности проломил череп? Я не собираюсь нянчиться с тобой. – Рик! – мужчина попытался встать, но глухая боль по всему телу и обезвоживание сделали свое. Он ничего не мог сделать. – Рик… – лидер немного подумал и, придя к какому-то бессознательному решению, пнул легонько биту в сторону Граймса. – Вот теперь у меня точно ничего нет. Не убью. А Рик молча сел рядом. Всегда у них всё так – молча. – Можешь помочь мне привстать? Вон об эту тумбочку опереться. Голубоглазый помог мужчине и даже пододвинул поближе поднос, сам не понимая, зачем вообще пожалел тогда этого ублюдка. Да, точно. Так хотел Карл – мира и цивилизации. Всё ради сына, его любимого сына. – Очень вкусно, правда. Ну, наверное. Когда не жрешь, всякое говно может показаться вкусным, хоть бычьи яйца. Ну ты это, не экспериментируй. Рик старательно ждал, когда Ниган начнет говорить о чем-то действительно важном. В конце концов, не зря же они тут сидят вместе? – Рик, ты не волнуйся, мне сейчас стало получше. Нет, ну мало ли, может ты переживаешь про себя, молчишь, думаешь: «Боженьки милостивый, а вдруг он умрет в погребе, совсем один, и я не смогу ничего сделать?». Потом будешь носить этот тяжелый груз, вся херня. – Ты всё сказал? Тогда я пошел. – Постой, – брюнет схватил Граймса за рубашку. – Ну прости, ты это хотел услышать? Да, из меня порой льется поток ужасно вонючего дерьма, но знаешь что? Мне тоже нравился этот пацан, и его смерти я не хотел. Граймс резко встал. – И да, Рик. Ты не виноват ни в чем. Я в этом уверен. Шериф нагнулся к мужчине и схватил его за челюсть, сильно сжимая и сверля взглядом. – Подлизаться вздумал? Ты будешь гнить в этой дыре до конца своих дней, медленно и мучительно умирать, пока твое тело не начнет разлагаться и требовать человеческой плоти больше и больше. Больше… и больше. Ниган рассмеялся. – Поэтому ты меня так хорошо кормишь? Рик перевернул поднос и поспешно вышел, обязательно закрыв подвал на ключ. – Ну как же ты не можешь поверить в то, что я говорю искренне?!***
Состояние мужчины начало ухудшаться. Швы стали медленно расходиться, а место пореза пульсировать. Проблема в том, что звать было бесполезно: скорее никто не услышит из-под земли, а если и услышит, то проигнорирует, кто бы это ни был. Если это только не дети. Дети добрее взрослых, любопытнее, на крик о помощи прибежали бы в любом случае, ну если не помочь, то хотя бы просто понаблюдать. А может и нет. Рик сегодня пришел поздно. Был вечер, а может даже и ночь, кто знает? Отсюда абсолютно ничего не видно. Фигура мужчины была сильно расплывчатой, опять неясно, что он хотел сегодня, да и вообще, чего он в этой жизни хотел? Тем более от Нигана. Слова до лидера доходили с опозданием, приглушенные и с какой-то неестественной частотой. Звон в ушах сильно нервировал, брюнет не отвечал, лишь смотрел полузакрытыми глазами на Рика, который с периодичностью что-то показывал руками, наверное, это были пальцы. Далее – шум, гул, какие-то посторонние люди и полная темнота. Неужели это смерть? Если да, то, заметьте, очень хуевая.***
Лучи солнца скользили по массивному подбородку, покрытый щетиной. Капли пота лихорадочно стекали по лбу, так и не доставая до носа. В комнате было ужасно душно. Окна закрыты, двери в комнату – тоже. Казалось, будто сюда давно никто не заходил. Ручка щелкнула, и мужчина на автомате закрыл глаза, пытаясь угадать, кто же вошел. Может на этот раз Мэгги придушить пришла? – Вот если ты сдохнешь на этой койке, я тебя уж точно хоронить не буду. Согласился бы сразу на перемирие, ничего бы такого и не было, – некто сел на кровать. – А ты облажался. Поэтому твой механизм и надломился – убийствами ничего не исправить. И я это докажу. Теперь будет всё по-другому, и ты этому не помешаешь. Больше не будет банд. Не будет противостояний. Теперь мы все на одной стороне, мы – люди, а значит, мы всё еще живы. Знаешь, лучше бы я тебя убил. С самого начала, а ведь у меня было куча возможностей. Но колебался, каждый день колебался, пока Карл не умер. У меня даже как-то возникла мысль, что было бы неплохо, будь нас в Александрии двое. Два лидера как никак лучше, чем один. Этого и желал, наверно, Карл. Но так никогда не будет. Это невозможно, ты просто не сможешь не убивать, это заложено в тебе, ты даже не знаешь иных путей развития событий. Человеческие взаимоотношения чужды для тебя. Тебе легче взять чужое, ограбить человека, нежели спасти его и принять в семью. Легче убить за непослушание и использовать женщин, как шлюх для утех, нежели позволить жить свободно. Черт, да и зачем я всё это тебе рассказываю? Тебе не понять, что такое семья! Не познать, что такое любовь. Ты ничего не понимаешь. – Это ты ничего не понимаешь! – Ниган открыл глаза и вцепился в собеседника, уже зная, с кем разговаривает. – Люди слабы и ничтожны, им нужен был достойный предводитель, с которым они бы чувствовали себя в безопасности. И как бы они себя чувствовали, если бы я принимал левых бродяг с улицы в наше Святилище? Что было бы, если б моих людей перебил какой-то чужак по моей же вине? Ты сюсюкаешься с ними, а я веду жесткую, но верную диктатуру, которая обеспечит людям уверенность в завтрашнем дне, и, самое главное, уверенность в будущем. Чувак, у тебя дохрена людей, которые даже ходячих убивать не умеют, не то, чтобы стрелять. Такие экземпляры тянут ко дну, и их нужно либо учить, либо сразу отсеивать. А лучше вообще изначально не брать, как ты выразился, в «семью», чтобы проблем было меньше. И любовь… на твоем месте я бы вообще молчал об этом. – Да что ты такое несешь?! – Если бы ты по-настоящему любил кого-то в данный момент, ты бы мне не жаловался о своих проблемах. – Я и не жалуюсь, а отстаиваю свою точку зрения. – Очень продуктивно отстаиваешь, учитывая то, что глаза у меня в тот момент были закрыты. Граймс замолчал. Ниган, в конце концов, все-таки отпустил мятую рубашку мужчины и немного расслабился. – Я знал… что ты не спишь. – Каким образом? – У тебя дрожали веки. – Нет, не правда. Я, в отличие от тебя, контролирую эмоции. Рик не желал больше продолжать диалог. – На самом деле, мне похер как-то. Если тебе нужно излить кому-то душу, то ты прекрасно знаешь, что с койки я никуда не денусь. По крайней мере, до тех пор, пока ты меня не притащишь обратно в подвал. Честно говоря, туда заходить уже не желательно, я уже обоссал все углы, которые только мог. Ты уж прости, биотуалета там не было, и вы мне не удосужились пояснить некоторые моменты. – Ну ты и мерзкий. Мужчина ехидно усмехнулся, обнажив свои ровные зубы и с иронией наблюдая за Риком. Тот тоже немного расслабился и перестал быть таким напряженным. – Раз уж теперь мы упорно пытаемся делать вид, что так и надо, тогда давай хотя бы попробуем пожать друг другу руки, стать дружбанами и тому подобное. Честно говоря, делать мне этого не очень хочется, но я попытаюсь унять свои дикие желания сделать тебе больно и начать сначала. Что скажешь? – Сказал ты это сейчас не совсем тактично, но я согласен. Рик уже было потянулся за рукопожатием, но Ниган перехватил его ладонь: – Сначала проводи меня в ванную, чтобы я перестал быть таким мерзким. Тогда и поговорим о настоящем перемирии. Граймс задумался. Он внимательно смотрел на бывшего врага, размышляя, правильно ли поступает или это очередная ловушка. С другой стороны, что ему уже терять? Мужчина наполнил ванную. Иногда Нигана удивляло, почему он всё делает молча. А может и напрягало. Этого он объяснить не мог. Рик закинул руку Нигана себе за шею и посадил на маленькую табуретку. – Эй, а одежду поможешь снять? – Сам тут уже справишься. – Я не могу поднимать и опускать голову, выполнять какие-то круговые движения в особенности. – Учти, это первый и последний раз. Рик осторожно снял спальную рубашку лидера Спасителей и приспустил штаны. Далее отстранился, выжидающе смотря на бандита. – А дальше? – Сам, – Граймс нахмурился, скрестив руки на груди. Ниган лениво разделся и залез в наполненную ванну. Шериф внимательно следил за его действиями. – Ну что? Коллеги? – лидер Спасителей протянул ладонь для рукопожатия. Мужчины крепко сцепились, Рику даже на секунду показалось, что в глазах Нигана пробежала искра. – А ты давно мылся? Выглядишь помятым. – Я с утра помогал Таре с перераспределением припасов, потом поехали в Святилище, чтобы… Фраза оборвалась, Ниган потянул его в ванну слишком резко, так, что мужчина даже не смог опомниться. – Ты что творишь?! – Голубоглазый откашлялся, оперевшись кончиками пальцев о дно ванны. – Ни слова больше о Святилище, меня это раздражает, – мужчина не смог сдержать улыбку и смотрел в ошарашенные глаза собеседника, который буквально лежал на нем сверху. – Брось, Рик, я тебя избавил от необходимости ходить таким грязным. Рик надавил на грудь Нигана, и тот пошел ко дну. Его руки лихорадочно искали за что ухватиться и, удачно нащупав спину нападавшего, обвил ее руками и потянул к себе. Брызги летели во все стороны, мужчины брыкались в тесной ванной, пытаясь то ли задушить, то ли все-таки утопить друг друга, было не совсем понятно. – Извините, – в ванную комнату заглянул доктор. Он в смятении застыл, не совсем понимая, кого нужно спасать. Мужчины остановились. Никто из них не осмелился что-либо сказать, поэтому оставалось напряженно смотреть на вошедшего. – Я просто делал обход больных, хотел убедиться, что всё в порядке. С вашего позволения, я зайду позже, – скрылся. – Мать твою, Рик, – Ниган засмеялся, прикрыв рукой глаза. Его грудь вздымалась под Риком верх-вниз, заставив голубоглазого тоже засмеяться. Мужчины и не заметили, как вокруг них плавают полуоткрытые флаконы с мылом, которые создают небольшую пену. – Из-за тебя я теперь весь мокрый, еще и мыльный. – Ты сам пытался утопить меня. – Всё потому, что мне совершенно не понятны твои намерения и поступки. – Мы побратались, а ты до сих пор думаешь, я мухлюю? – Думаю, не договариваешь. – Рик выжал немного одежду на себе и оставил нового «приятеля» в одиночестве. В комнате шерифа на кровати сидела Мишонн, что-то пишущая у себя в блокноте. Увидев мужчину, она нежно поцеловала его, приобняв за шею. – Рик, - хихикнула. – Почему ты такой мокрый? – пальцы взъерошили волосы мужчины. – Ну Рик, хватит. Граймс покрывал поцелуями уголки губ, прошелся по щекам, подвижному веку. Женщина улыбалась, не переставая кокетничать с ним. – Я просто решил немного освежиться. – В одежде? – В одежде. Мужчина крутил между пальцев ее дреды и приблизился к уху, опаляя своим горячим дыханием. – Ну всё, прекращай, я хотела поговорить с тобой. – Это настолько сейчас важно? – Вообще-то да. Мне кажется, нам надо вернуть Нигана обратно в погреб. В этом доме живет Джудит, и я… – Не волнуйся, – Граймс осторожно провел ладонью по ее лицу. – Он не обидит ребенка. – Но я всё равно волнуюсь. Он поправляется и уже может ходить, а значит, сделать что-то ужасное. – Если мы хотим начать жить в мире, мы должны научиться доверять друг другу. А иначе не было бы смысла оставлять его в живых. – Кукусики! Рик, ты слишком быстро удрал и оставил меня без одежды. Как не культурно! – Ниган стоял совершенно обнаженным, ухмыляясь, и ничуть не скрывая свое мужское «достоинство». – Ой, Мишонн, прошу прощения за бесплатное порно, просто твой рыцарь на белом коне слишком бестактен по отношению к гостям. – Вы что там вместе делали? – женщина нахмурилась. – Он всего лишь немного поскакал на моем болте, – Ниган прикусил язык, улыбаясь, и поглядывая на Рика. Тот вспыхнул, быстрее выпихивая недоразумение из комнаты. – Я загляну к тебе позже, – слова дошли до Мишонн слишком резко, когда эти двое скрылись за дверью. – Черт, может она запала на меня? Ты видел это выражение? – в ответ на это в лицо Нигана полетели вещи, которые шериф достал из своего шкафа слишком уж нервно. – Ниган, ты конченный ублюдок. – Спасибочки.***
Ночью Ниган не смог уснуть. Он знал, кое-кто определенно придет и начнет компостировать ему мозг. Поэтому ждал столько, сколько потребуется. Ему было лень придумывать речь, подходящие слова, или что-то такое. Мужчина подпер голову рукой и расслабился, думая о повседневных днях в Святилище. Почему-то первой вспомнилась Сара – тихая девчонка, которая ему всегда давала по первому зову, как шавка. Сказал «сядь» – села и отлизала, как нужно; сказал «встань» – встала и открыла свою прекрасную грудь, не стесняясь, всё так, как он и хотел. Девушка была молчаливой и улыбалась редко, хотя вроде как Ниган её подбадривал, гладя по голове и утверждая, что она довольно хорошая псинка. А потом эта стерва попыталась сбежать, чем очень разозлила хозяина. И чем он вообще этой суке не угодил? Сложно сказать. Шло время, Рик так и не появился. По крайней мере, он стал ограничиваться лишь запертой дверью, это было более логичней, чем привязывать постоянно зверя к кровати. Ниган стал потихоньку отрубаться, но вдруг услышал тихий плач, который не нарастал, но и не утихал. По-видимому, ребенок не собирался затыкаться, а весь дом был полностью погружен в сон. Неужели все так устали помидоры с клумбы собирать? Ниган нехотя встал и повернул ручку двери, которая, но удивление, была открыта. – Черт, Рик, какой же ты невнимательный… Мужчина поднялся на этаж выше, сразу обнаружив детскую комнату. В окно что-то безостановочно билось, и девочка никак не могла успокоиться. Ниган полазил по ящикам и нашел канцелярский ножик среди прочего барахла. Осторожно отодвинул штору, как неожиданно из полуоткрытого окна появилась рука ходячего. – Что за… Удар – и гнилые пальцы отрублены, Ниган открыл окно полностью и проткнул меж глаз еще довольно свежего трупа. Это был ходячий, каким-то неизвестным образом повешенный с крыши. И какой только дебил додумался убить себя именно там? Лидер Святилища взял девочку на руки и вытер слезы с маленького светлого личика. – Так, всё хорошо, успокойся. Вот вырастешь, и будешь надирать всем задницы, особенно таким плохим дядям, как я, – улыбнулся. Девочка скромно улыбнулась в ответ, засовывая пальцы в рот и внимательно слушая этого человека. – Главное, не всегда слушай своего папашу, он у тебя совсем скучный. Погулять уж точно не отпустит. У тебя очень красивые глазки, ты знала? В маму, наверное. Паркет за спиной скрипнул. Ниган уложил ребенка в кровать и медленно обернулся. Перед ним стоял Рик, с немного странным выражением лица. Сложный он был человек – то прост и открыт, то как библия на арабском. – Что тут произошло? – У тебя в общине суицидники завелись, – смешок. – Он висел, стучал долго, а я решил помочь твоей дочери нормально заснуть. Граймс резко тронулся и вплотную подошел к лидеру. – Если ты хоть пальцем ее тронешь… – Рик, – Ниган стал серьезен, снова и снова тяжело выдыхая в лицо голубоглазого, и ощущая ответное тепло слишком уж близко. – За кого ты меня считаешь? – За убийцу. Хладнокровного и кровожадного. – Если бы я и правда был так ужасен, ты бы не забывал закрывать двери в мою комнату. Шериф нахмурился, внимательно сверля собеседника взглядом. Неужели этот придурок и правда забыл закрыть чертову дверь? А погреб закрывал постоянно, даже пару раз прочность цепей проверял. – Рик, давай уже нормально поговорим, хватит бороться с собой. Мне казалось, начало союза положено, а ты опять не доверяешь мне. Идем. Мужчины вышли на улицу и устроились на ступеньках. Легкий морозец щипал кожу, заставляя поежиться. Почему-то никто не задумывался о сверчках – существах, трещащих с помощью своих крылышек. Именно этот оркестр делает всё вокруг настоящим, создавая свою монотонную мелодию. Отличить реальность от безумия достаточно просто – если услышал сверчка, то значит, ты всё еще жив. – Мы все прекрасно понимаем, что ты не хочешь меня видеть, а живым тем более. Но ты ведь не оставил меня истекать кровью, а значит, сделал какие-то для себя выводы заранее. Можешь меня сажать в погреб, угрожать, держать в четырех стенах, бесконечно винить за убийство твоих людей, но никогда, слышишь меня… Никогда не смей даже мысли допустить о том, что я могу обидеть твою дочь. Так ты всем своим видом показываешь свое неуважение и мне очень хочется ответить тебе тем же, но я не стану. Ты всё разрушил, и мое, и чужое, черт с ним, но хватит уже смотреть на меня вот так, – Ниган выдержал паузу. – Да-да, именно так. – Как смотреть? – Так, как ты делаешь это сейчас. С долей презрения. – Не могу видеть себя со стороны, чтобы оценить. – Я могу попробовать. Ниган взял лицо Рика за подбородок и повернул к себе: отклонил вправо, потом влево, вниз, рассматривая со всех сторон глаза мужчины. А глаза были чертовски прекрасными – сапфировыми и очень глубокими. В них читалось всё, что только могло поместиться в человеке, но больше всего выделялась из бурного потока существительных в голове Нигана слово «потеря». Такая жгучая, острая, совершенно свежая, как выгрызенный кусок плоти, потеря. А терять было Рику, собственно, нечего. Уже нечего. – Рик, зачем же ты соврал, что сжег Люсиль? Граймс упорно молчал. Ниган прижался своим лбом к его, осторожно придерживая голову. – Зачем?.. Ответа так и не последовало.