***
После стычки Рик больше не забегал остаток дня. Ниган не знал, куда себя деть, руки чесались свернуть кому-нибудь шею. Неужели к нему всегда приходил этот докторишка, из-за которого Рик сейчас в таком состоянии? В такие моменты он всегда брал в руки Люсиль. Тщательно протирал её, поправлял проволоку, которая иногда сползала не в ту сторону. Где же она сейчас? Наверно, валяется в подвале, такая пыльная и грязная... Мужчина скрипнул зубами и подошел к окну: оно было слишком маленьким, чтобы пролезть, поэтому совершать какие-то махинации с ним нет никакого смысла. Может быть логичней бы было взять врача в заложники? Нет, вряд ли. Рик ни за что бы не отпустил его, даже докторишку б на растерзание отдал. Этой ночью мужчина крепко спал. Гостя он и не ждал увидеть, даже с дверью не экспериментировал. Послышался крик. Ниган подскочил, в замешательстве оглядываясь. Ему показалось, что это была женщина. Неужели это нападение? Насилие? Ходячие? А может быть просто страшный сон? Спать лидеру теперь уже точно не хотелось. Он полазил по комнате и нашел маленький ржавый нож, который небрежно валялся под кроватью весь в пыли и паутине. – Не сегодня, – улыбнулся. Громких звуков некоторое время не было. Вдруг послышались тихие шаги и злобное рычание. Нечто начало скрести руками по двери и Ниган сразу догадался, кто это. Или точнее «что». Он немного повернул ручку: она оказалась открыта. – Раз, два, т… Ходячие втроем навалились на дверь, и Ниган отскочил. План впустить их по одному немного пошел по пизде. Мужчина вогнал нож в мозг одного ходячего, но не смог его вытащить, ибо намертво застрял в свежей плоти. Комната внутри совершенно пуста. Не было ни одной вещи, за которую можно ухватиться и врезать по голове. Ходячие медленно прижимали лидера к двери, которая вела в ванную комнату. Он предпринял попытку хоть как-то оттолкнуть их, резко преодолел кровать и вышел через дверь, из которой они пришли, предварительно закрыв ее. По ту сторону было тихо. Возможно, ходячих и правда было только трое. Ниган заглянул в комнату Рика. Тот безмятежно спал в обнимку со своей шоколадкой. Это было зрелище… Скажем так, не совсем обаятельное. По крайней мере, Нигану не понравилось. На глаза Рика падали волосы, которые частично прикрывали его лицо. Но Ниган бы не сказал, что Граймс спящим выглядит мило. Скорее брутально, ему кажется, что вот-вот бывший шериф подскочит и начнет вершить свои повседневные героические поступки, но реальность оказалась совсем иначе. Он просто спал. Как обычный человек. Ниган аккуратно убрал пряди с его лица и попытался всмотреться в закрытые веки. Кто знает, что он хотел в них прочитать? Наверное, просто убедился, что мужчина действительно спит. На тумбочке лежал револьвер. Ниган взвел курок и направил в лицо Граймса. А он что? А он, мать твою, спит. Это уже вроде как уточнялось, разве нет? Ниган застыл. Один выстрел – и со всем было бы покончено. Он убьет Рика, но умрет и сам, вместе с ним, в этой комнате. Потому что он знает, что выстрел привлечет остальных людей из общины. Но разве это не есть правильный финал – почти одновременная смерть двух лидеров? Рик бы умер во сне. Без боли, страданий, этого тяжелого взгляда и воспоминаний о прошлом. Ниган скорее всего нет. Он бы перед смертью очень много думал о том, что совершил, зачем совершил, могло ли бы быть иначе. Может это реально верный шаг – убивать людей во сне? Чтобы не было лишних диалогов, упреков, попыток создать союз? – Рик? Рик… Мужчина открыл слипшиеся глаза, не совсем понимая, что происходит. – Вставай, у меня небольшая проблемка, – Ниган развернул револьвер рукояткой к Граймсу. А тот вообще не понял, что за херня только что произошла. Рик дал нож «напарнику» и те поспешили к комнате. Пару ударов – и ходячие аж дважды мертвы. – Вот срань, теперь здесь всё пропахнет этими уродами, – лидер Спасителей нахмурился. – Это двое мужчин, которые всегда охраняли тебя. А женщина… наверное, ее просто укусили. – Ого, я и не знал, что у меня есть собственные телохранители. Ты поэтому дверь не запирал? – Я хотел убедиться, что ты действительно не захочешь сбежать. – Как мило, – Ниган усмехнулся. – Это… Ты… Кхм, – Грайс протер лицо ладонью, – Ты мог просто взять оружие, убить ходячих, а потом на прощание застрелить меня. Ниган перестал крутить в руках острый ножик и исподлобья посмотрел на собеседника, подозрительно усмехаясь. – Я по-твоему совсем мудак? Твои проснутся и из моих кишок сделают веревки для белья. – И тебя только это остановило? Ниган облизнул сухие губы и погрузился в себя. Рик всегда был тем человеком, который искренне угрожал ему, никогда не боялся и не умолял. Мужчина всегда мечтал сделать его своей сучкой, но ни при каких обстоятельствах не получалось: Рик не ломался. Этот придурок будто просто не мог по-настоящему расколоться, и это ужасно бесило. Даже после смерти мальчика он продолжает вести людей в светлое будущее, хотя любой другой бы на его месте отказался б быть лидером дальше. Мужчина никогда не встречал таких, как Рик. Да, были самовлюбленные, агрессивные, грубые, злые, импульсивные, но у всех них была своя какая-то мягкая точка, на которую чуть надавишь и всё – готовы расплакаться, отдать все свои припасы, оружие, даже женщин. Рик был другим. Не нужны ему ни еда, ни оружие, ни убежище. Ему нужен был его сын. Ради него он способен был отрубить себе и руку, и ногу, всё, что пожелает извращенная фантазия. А теперь его путеводной звезды нет. И Ниган не знает, насколько далеко способен зайти этот человек, чтобы добиться своей цели. Стоп. Или может быть есть? Как насчет Мишонн? Что бы смог отдать Граймс, чтобы спасти свою девушку? Способен ли он ради нее отрубить себе что-нибудь? Сломаться? Пойти на компромисс? И Нигану это не нравилось. Видеть, как Рика продолжает постоянно что-то тянуть на дно. На самом деле, могло быть всё иначе. Шериф может стать идеальным, несокрушимым, тем, кто так нужен народу. Без фигни, называемой привязанностью, любовью и всего в подобном роде. Рик должен вызывать уважение и страх и у чужаков, и у своих, он сам может манипулировать врагом его же уловками, если только захочет. Но как можно кем-то управлять, когда у тебя всё еще есть то, что так боишься потерять? – Ниган, эй, – шериф выглядел встревоженно. – У тебя шея кровоточит. Ты слышишь меня? – Вау, видимо, хуевый у тебя врач, – улыбнулся. – Ведь все хотят, чтобы я быстрее сдох. Мужчина пошатнулся и задел тумбочку. На пол упали тарелки, разбиваясь, и создавая слишком уж внушительный грохот. – Так, я держу тебя. Ложись. – Признай, ты тоже этого хочешь. – Я позову врача, постарайся не двигаться. – Не надо. Ниган снял повязку. Рука была в крови, а рана пульсировала, отдавая в голову. На полу лежали осколки фарфора вперемешку с трупами, окна были закрыты и не давали выветриться этому зловонному запаху. Лидер не обращал на это чрезмерного внимания. Он уже привык к внутренностям на шипах Люсиль, он чувствовал, что древесина пропиталась всем слишком сильно и её уже нет смысла отмывать. Но он продолжил и сейчас бы заниматься этим, если б не блядская дырка в шее, которая затрудняет его дыхание. Что-то Рик задерживается. Неужели прислушался к его просьбе?***
– Ну епт твою мать, Рик, – Ниган говорит с закрытыми глазами, понятия не имея, умер ли он или просто спит. Мужчина потянулся к шее, но не смог – в вену была вставлена игла, предположительно, рядом стояла капельница. – Неужели это всё правда, и ты успел? – Я бы в любом случае успел, – послышался сонный голос. – Твою комнату сейчас приводят в порядок, поэтому пока побудешь у меня. – О-хо-хо, Рикки, только не говори, что я сейчас лежу там, где вы постоянно с ней трахаетесь. Собеседник не отвечал. Ниган открыл глаза и осмотрелся. Он находился на двухместной кровати, а на против него в кресле сидел всё такой же заросший и потрепанный Рик. – Бля, о как я угадал! – Тебе наложили новые швы, прочнее предыдущих. Теперь уже точно кровотечения больше не будет и всё заживет. – Ты будешь моей сиделкой, да? Какой же ты дебил, я же тебе сам сказал, что не против умереть от кровопотери, а ты опять выделываешься, штопаешь меня, даже вон, эту херь нацепил, – он покосился на капельницу. – Вот нахуя это всё? – Я же решил, что не стану тебя убивать. – Брось, – голос Нигана стал тише. – Я знаю, что рано или поздно окажусь в погребе. Ты мне просто не дашь свободно разгуливать по улицам Хиллтопа. – Это завуалированный ультиматум? – Это мое примерное будущее. Одним словом – пиздец. – Ты его заслужил. Ниган скривился от таких слов. Неужели он убил в своей жизни больше живых людей, чем Рик, и поэтому его так презирают? – Некоторые думают, что парни совершили самоубийство, – Рик начал издалека. – Но мне кажется, что они абсолютно не хотели умирать. – И откуда такие выводы? – Парни когда-то были одногруппниками, многое пережили вместе. Были достаточно близки. Не думаю, что они бы решили совершить самоубийство, сидя в обнимку и пустив пулю по центру в оба черепа. – Может они не хотели жить больше в этом затхлом мирке, я их понимаю. Ну вот как ты можешь утверждать, что это было не самоубийство? Если только они не долбили друг дружку в попец и не искрили счастьем. – Ну… Так и было. – Боже правый! Голубки в Хиллтопе! – Я случайно узнал, когда хотел зайти к ним в комнату, но остановился. Послышалось… то самое. – Да ладно тебе, Рик, чего ты понимаешь в сексе? Может быть они просто плечи друг другу массировали. – Слишком уж громко массировали. Ниган хотел было хохотнуть, но не смог. Шея болела сильнее обычного, и он искренне все-таки надеялся, что на этот раз швы накладывал нормальный доктор, а не какой-нибудь первокурсник медвуза. – Сегодня я поставлю по три человека ко всем домам. Два на улице и один внутри. Если кто-то из своих имитирует массовые самоубийства, мы должны непременно его поймать. – Мм, борец за справедливость, да? Именно эти черты мне в тебе и нравятся – бескомпромиссность и безбашенность. Что б я ни сказал, сделаешь всё до наоборот. – Какой есть, – Рик было хотел выйти из комнаты, но вдруг остановился возле кровати Нигана и покосился на тарелку с завтраком, которую последний даже не заметил. – Ты должен поесть. – К чему такое излишество, Рик? Сначала хлебные корки, а теперь яичница с помидорами? Я что-то упустил, пока лежал в отключке? – Твой организм обезвожен, поэтому я принес нечто более сытное. – Ты такой забавный, Граймс, реально забавный. После ухода лидера александрийцев мужчина уснул. Рика он больше не ждал, эта мысль о приходе просто-напросто вылетела из его головы, порой даже казалось, что шериф потерял к нему интерес, осознавая, что Ниган не причинит никому вреда. И откуда такая уверенность? Нигана разбудил холод. Он немного приоткрыл глаза и заметил, как чужие пальцы вытаскивают иглу из синих вен. Лидер столкнулся взглядом с этим человеком, подчеркнув, что они оба застыли, не желая начать разговор. – И… как ты? – Граймс что-то промямлил первым. – Я только с обхода. Мои люди на посту, всё тихо. – Я чувствую себя более, чем говнисто и менее, чем охуенно. – Хорошо. Я спать, – голубоглазый закрыл дверь на ключ и расположился на массивном диване, долго ерзая и выбирая удобную позу. – Так, я не понял, – Ниган даже заставил себя привстать. – Это еще что за херня? – Ты о чем? – Рик устало открыл глаза, было видно, он настолько вымотался, что не хочет больше разговаривать. – Почему ты лег в кресло? – любопытство никак не утихало. – И почему ты не с Мишонн? – Я же сказал, что теперь не спущу с тебя глаз. Он вроде как-то иначе выражался, не? Что-то вроде: «Теперь только я буду заходить в твою комнату». Или нет? Рик никак не мог угомониться. Сидел в этом кресле, постоянно ворочаясь, меняя позу и тяжело вздыхая. Нигана это начало раздражать. То этот говножоп угрожает ему, то не приходит сутками, то спать мешает. Беспредел! – Эй, – мужчина тихо позвал голубоглазого, стараясь сильно не шуметь. – Эй, Рик! – М? – шериф промычал, не желая вообще шевелиться на его голос. – Ложись рядом, ты мне спать не даешь. – Ты шутишь? А он не шутил. Ниган не пылал великой страстью к Рику, и чужая туша рядом не внушала ему чувство защищенности. Им двигало только одно – интерес. Какого это – спать рядом с Риком Граймсом? Лежать непозволительно близко, ощущать нежное прикосновение чужих волос, запах, и ровное дыхание, которое может ритмично совпадать с его собственным? Он хотел это почувствовать. То, что всегда ощущала Мишонн, пока Ниган валялся либо в погребе, либо с незыблемой болью в горле. – Нет, – наконец произнес ответ Ниган и освободил место для второго человека. Рик колебался. Его пальцы нервно постукивали по дереву, как ему казалось, бесшумно. На самом деле, в этой комнате никогда ничего не бывает тихо. Мужчина начал раздеваться, и его рука остановилась на кобуре: положить оружие рядом или оставить на кресле? Или лучше возле кровати, на полу? Или может… – Рик, – терпение у Нигана кончилось. – Я не настолько слаб, чтобы не смочь раздеть тебя и уложить в эту чертову постель, – его взгляд потяжелел. – Хватит копошиться уже! Граймс остался с голым торсом и лег на свободное место, предварительно повернувшись к Нигану спиной. Лидер Спасителей представлял это чуть-чуть иначе. Совсем чуточку. Сон приходить не собирался. Ниган сверлил его взглядом, надеясь, что Рик всё-таки случайно повернется к нему лицом. Он просто не мог пропустить такое зрелище: беззащитный Рик, сопящий у него под боком. Черт, наверное, ради этого и стоит жить в апокалипсисе! Нигана очень интересовали кудряшки Граймса. Очень уж хотелось понять, какие они на ощупь: жесткие или мягкие, тонкие или толстые. Оказались мягкие. Нигана почему-то насмешил вид бородатого голубоглазого мужика с мягкими кудрявыми волосинками. Уж очень не подходят некоторые элементы внешности к такому неоднозначному темпераменту с замашками лидера. Мужчина потянулся пальцами к затылку Рика. Они были ужасно ледяными, и без последствий это не осталось. Шериф заворочался, повернувшись прямо лицом к опасному хищнику, который постоянно не спал и ждал своего заклятого врага каждую ночь. А он тут, рядышком. Неужели Рик на самом деле такой смелый? Спокойно лежит, полуголый, без оружия, даже не удосужившись подумать о том, что Ниган может сделать что-то аморальное? Ах, да. Ниган сам же уверял его столько дней, что он не хочет принести никому вреда. И что, Граймс так слепо в это поверил? Бандит осторожно дотронулся до щеки, медленно двигаясь к шее. Пальцы остановились на венке, которая пульсировала в такт пульсу. Это завораживало. Такой Рик не строил эти гримасы недовольства и безразличия, а был открытым, спокойным, таким, каким он и являлся. Пусть и во сне. Ниган явно видел некую эстетику в Рике. Жаль, что люди привыкли чаще спать с закрытыми глазами, так бы и их рассмотрел. – Иди ко мне, – послышалось приглушенно. Рик с закрытыми глазами обвил рукой пояс Нигана и пододвинулся поближе. Походу, муженек немножко подзабыл, с кем сейчас находится в данную ночь. – Ого, Рик, а как же конфетно-букетный период? – Ниган ответил скорее себе, чем ему. Так эта странная ночь и закончилась. Или, точнее, только началась.