Verfluchtes Leben

      Телефон ненавязчиво вибрацией уведомляет Ханбина о новом смс. На экране высвечивается приглашение от Чживона. Ханбин сидит на лекции по международной экономике и делает вид, что внимательно слушает профессора, а в действительности слова профессора Ли уже идут мимо ушей и конспектов. Как этот человек смеет обрезать любую возможность связаться, а потом появляться внезапно, будто так и должно быть? Бин до сих пор не уверен, останавливалось ли его сердце, потому что по извинению Чживона было понятно ровно ничего. Так сейчас он просто вновь внезапно появляется с приглашением прийти после пар. И даже если бы у Бина были бы планы, он бы все равно пошел. И понимание этого его лишь раздражает.       Ханбин хочет выругаться. Громко и грязно. Забить на то, что прямо сейчас он сидит в огромной аудитории, где привлечет слишком много лишнего внимания и разрушит свой образ прилежного студента. Вот только расстраивать родителей он совершенно не хочет. То, что до них это дойдет, Бин не сомневается. Как и то, что и Бобби узнает о его всплеске негодования, потому что следит за ним больше, чем родители. Ханбин с непроницаемым лицом переворачивает телефон с дисплеем вниз и продолжает писать в тетради. — Что, вскрывать меня не будешь, раз домой позвал? — слишком нахально, но после всего Ханбин имеет на это право, — Или у тебя хобби такое, убивать и пропадать. — Господи, Ханбин, я же извинился. — И исчез, — напомнил Бин. — Я не исчез. Вот сижу тут напротив тебя, — Чживон пытается отшутиться, но под взглядом Бина ему становится неловко, — мне просто было стыдно. Я чувствовал себя виноватым. Я и сейчас чувствую себя виноватым за то, что чуть не убил тебя. Больше я не буду ничего делать, что может привести к летальному исходу. — Мы могли просто поговорить, а ты сбежал. — Ханбин, прошу, давай пока не будем говорить на эту тему. Я уже несколько раз собирался все бросить, но я по-прежнему хочу исследовать тебя. Со всех возможных сторон, но при том, что твоя жизнь превыше всего. Так… могу задать нескромный вопрос? — Валяй. — Ты девственник? — внезапно серьезным тоном спрашивает Бобби. Прямо в лоб и без капли смущения или же недавнего сожаления. Ханбин уже жалеет, что согласился. К чему пришел разговор, ему совершенно не нравится. Все возможные последующие вопросы Ханбину точно не понравятся, но он слишком гордый, чтобы отказаться от собственных слов. — Нет. — сухо отвечает он, приготовившись морально к тому, что Чживон учудит дальше. — Была девушка? — Нет. — Парень? — Нет. — Эм… ну не с трансвеститом же… — пробубнил Чживон себе под нос, — тебя похитили, чтобы шантажировать отца, а пока ждали выкуп, изнасиловали?       Звучало глупо. Даже абсурдно. Но Ханбин был уверен, что об этой истории никто не знает. Да даже родители его об этом не знали, потому что он не говорил им. На нем же ни царапинки не было. Выкуп произошел тихо и без лишнего шума. Сколько же лет ему тогда было? Около 15? Ханбин почти и забыл эту историю. Точнее, не вспоминал. Единственное, за чтоб благодарен своей болезни — он не чувствует себя жертвой и смог с этим справиться сам, без посторонней помощи. — Да ладно, я угадал? Тебя реально похищали? Хотя не удивительно. Деток богатых родителей частенько похищают, но мне казалось, что так бывает в основном в фильмах. Но вот как им удалось похитить тебя? Из-за твоей болезни за тобой же должны были следовать по пятам. Ладно. Что было, то было. Те сведения меня не интересуют. Изнасилование не то, что ответит на мои вопросы, а иных сексуальных контактов у тебя не было. — Я не собираюсь с тобой спать. — Предполагая, к чему все ведет, предупредил Ханбин. — Да я как-то парнями и не интересуюсь. Но ты был близок. Скоро к нам присоединится девушка, чья помощь в моем исследовании будет непомерной. И определим отдельна ли реакция твоего тела от сигналов, которые поступают тебе в мозг. Интересно же, скажи? — Со слов моих, мистер «врач»? — Ханбин недоверчиво выгибает бровь, но по лицу Чживона сомневается, хочет ли он услышать ответ. — Я буду сидеть рядом и наблюдать. — Ебанный вуаэрист. Ты не задумывался над тем, чтобы провериться у психиатра? — Задумывался. И проверялся. Но со мной все в порядке. Бабуля проверяла меня тщательнее других. — Все шутишь. — Нисколечки. Она заведующая психбольницы. Осмотрели меня внимательно. Под бабушкиным надзором. И справку даже дали. — Значит, тебя обманули, а справка твоя такая же подлинная, как врачебная лицензия. Предлагаешь мне переспать с девушкой в твоем присутствии? Цирк какой-то. Ким Чживон, скажи, что пошутил. — Да все будет нормально. Она, кстати, уже подъезжает. Ее зовут Джессика. Только никаких поцелуев. — Точно больной. — Ханбин прикладывает руку к лицу. О том, что Бобби не совсем нормальный врач, ясно было изначально. «Лучше бы этот придурок вскрыл мою голову…». — Не больнее тебя, — слегка обиженно отвечает Бобби, — будь паинькой.       Девушке Чживон открывает сразу, как раздался в квартире звонок. Она проходит в квартиру, громко цокая каблуками. Снять их в прихожей нужным она не посчитала. Бин смотрит на Джессику снизу вверх, отмечая стройные ноги, хрупкую фигуру и волосы по плечи. Она выглядит, словно нежный цветок, готовый распуститься, но взгляд ее не дает Бину покоя. Не вяжется он с тем образом, который выстраивается при виде нее. И когда их взгляды пересекаются, парень понимает причину, по которой рушился ее нежный и невинный вид. — Дорогой, за двоих и плата двойная, — улыбается Джессика одним уголком губ. Она ненавидит, когда клиентов больше одного, но если оба приятной внешности, то есть ли смысл возражать? Деньги — единственный решающий фактор. Не можешь заплатить, значит Джессике тут делать нечего. — Только он твой клиент. Я просто буду рядом. — Без разницы. Подобная услуга все равно идет по двойному тарифу, — голос у девушки сам по себе был приятным. Даже можно было бы назвать его чарующим, вот только Ханбина одним лишь голосом не возбудить, а Бобби слишком увлечен своими исследованиями, поэтому нужного эффекта голос девушки не вызывал. Приятный, но не более.       Кивком Чживон соглашается с замечанием девушки по поводу оплаты и устраивается на диване вместе со своим блокнотом, где он делает пометки по состоянию Ханбина и методами исследования. Это впервые, когда для одного пациента он заводит отдельный большой блокнот. Один человек, но слишком сложный и непредсказуемый. Настолько, что Чживон даже указывает привычки Ханбина, его черты характера, которые получается разглядеть за маской равнодушия, надавливая на разные точки. Пишет все, что узнает от своих людей, которых отправил следить за Ханбином. Для Чживона это нормально, но его люди лишь смеются, считая его поехавшим идиотом, однако честно выполняют порученную им работу.       Для Ханбина же началась мини пытка. Делал, потому что надо. На зло Чживону он не сбежит и сделает, а потом будет пилить его и обвинять в том, что слишком часто тот нарушает закон, и когда-нибудь его точно посадят. И обязательно добавит, что в тюрьме навещать его не будет, если, конечно, доживет.       Вот только в сексе Ханбин полный ноль. Когда его ровесники дрочили на украденные из магазинов журналы или порнофильмы, Бин выполнял домашние задания и получал высшие баллы за экзамены. Вот и сейчас он в сексе заинтересован так же, как и в дрочке — никак. Исследование Бобби спасло лишь то, что в умелых руках Джессики тело Ханбина реагировало как надо. Даже если сам Бин не проявляет абсолютно никакой заинтересованности, то с телом все же, на удачу Бобби, было иначе. Ханбин даже не удосужился взглянуть на девушку. Зато от Бобби взгляд не отводит, мысленно посылая ему проклятья и как только не называя. Чживон отрывается от записей и смотрит на Ханбина в ответ. Напряжение. Словно оба погружаются в вакуум, где более не существует звуков из вне. Только тяжелое дыхание Ханбина и шуршание бумаги. Что-то щелкает в их головах, и Ханбин кончает. Это выкидывает их обоих в реальность, где они не одни. В голове Ханбина тысяча и одна мысль о том, что же это было. Нечто интимное. Интимнее девицы, скакавшей на нем за кругленькую сумму. Взгляд, которому он бы позволил делать с собой все.       Чживону было неловко. Он отвлекся. И его отвлекла вовсе не реакция Бина. Сам Ханбин, не осознавая этого, приковал к себе все внимание Чживона. Желание обладать Ханбином сдавливало все нутро, и если мысленно он сопротивлялся, то физически ощущал дискомфорт от вставшего члена. Наука возбуждает же, не правда ли? Джессика оказалась сообразительней. Поняла, что в этой драме лишняя, поэтому без лишних слов оделась и вышла, захлопнув до щелчка дверь. Лишь телефон Чживона пискнул, дабы уведомить о том, что с карты были автоматически переведены деньги. — Знаешь, Ханбин, эта была самая хуевая порнуха. Будь на твоем месте кто-то другой, у меня бы даже не встал. — Пидор, — Ханбин натягивает штаны и поправляет рукой волосы, — так ты, оказывается, по парням. — Это так мило, что ты начал интересоваться моей жизнью, дорогой, — наигранно смутился Бобби, — но у меня есть невеста. Могу познакомить, если хочешь. — Не хочу знать о тебе больше, чем сейчас. Это ничего не значит. Ханбин в этом уверен. Какое ему дело до того, кто есть, а кого нет у этого человека? Верно! Никакого! Но эти слова все не выходят из головы. «Надо же, меня это расстроило?».