You and Me, Never(land)/ Ты и я, Нет(ландия)

Два часа спустя, Белль, которая стала неофициальным секретарем, сводит всю информацию, собранную добровольцами. Почти тридцать наспех исписанных листов, более пятнадцати сносок, несколько комментариев и один вывод из всего этого. У них почти столько же информации, сколько было в начале - то есть нисколько. Появилось много растений, аномалий в полях и местах, где их раньше не было, но каждое из них обычное, заурядное и часто встречающееся в мире сказок. Это знак того, что город меняется, но никак не объясняет как и почему. Только это... травы, которые нашла Реджина, река вышедшая из берегов, что отметила Снежка, и скалистые склоны вблизи Моста Троллей, которые исследовала Руби. У них все еще не осмотрена половина леса, но Дэвид не особо надеется что-нибудь там найти. - И что теперь? Дэвид игнорирует требовательный тон Румпельштильцхена. Все и каждый в закусочной у Бабули сейчас напряжены, нетерпеливы и сбиты с толку. Добровольцы съели все, что приготовила Бабуля им на обед и сейчас, наполнив желудки, они хотят удовлетворить свое любопытство. И Румпель больше всех. Но если у других не было ответов, то на каком основании они ждут их от Дэвида? И что теперь...? Теперь отслеживать, наблюдать, ждать. А что еще? - Завтра продолжим поиски. На сегодня это все, - толпа отвечает ему сердитым, но понимающим гулом. - Лучшее, что мы сейчас можем сделать - это отдохнуть и оставаться бдительными, - принц чувствует себя недолидером, неспособным удовлетворить требования людей, которые с надеждой смотрят на него. - Мы переадресовали звонки с телефона в участке на сотовый Мэри Маргарет. Если ночью вы заметите какие-либо изменения - звоните в полицию и мы ответим, - добавляет Эмма, перехватывая инициативу у отца. - Если ничего за ночь не произойдет, то мы встречаемся здесь завтра в десять утра, - слова Спасителя королевского происхождения имеют положительный эффект, и она заканчивает встречу, успокоив всех присутствующих. Одни вспоминают о своих делах и выходят из кафе, другие - Ворчун - направляются в ближайший бар, чтобы поразмышлять о всех произошедших событиях, но значительное количество жителей остаются у Бабули, рядом с лидирующей группой, состоящей из Темного, Злой Королевы, Чармингов и Спасителя. В числе оставшихся доктор Вейл, Руби, Бабуля, Белль, Арчи и Джепетто. И среди них Генри, который старается оставаться тихим, спокойным и незаметным. Он знает, что уже давно вышло время, когда он должен был идти спать. Несколько долгих минут назад. Но, может если он не будет вмешиваться, если он не будет привлекать к себе внимание взрослых, ему удастся остаться в кафе со всеми чуточку дольше. Он должен сидеть тихо и стараться не попадаться на глаза Эмме и Реджине... которые все же в итоге смотрят на него, хоть и весело, но все же немного серьезно. - Мне кажется, или кто-то здесь пытается избежать комендантского часа? - Нет, конечно же нет. Но мы можем остаться немного подольше, если ты хочешь. Нам ведь важно все исправить, верно? - он выдает весь свой репертуар уклончивых ответов. Чем зарабатывает улыбки нескольких горожан, но не дополнительное время. - Даже не пытайся, парень, - Эмма с усмешкой смотрит на часы. - Пора спать, и когда я говорю это - я имею в виду тебя. - Но, мам! К чему такая спешка? Мы же разгадываем загадку. - На сегодня нам больше нечего разгадывать, приятель. Ступай отдыхать, - Нил пытается подбодрить его, ероша мальчику волосы. Мужчина смотрит на людей вокруг с явным сомнением. И озвучивает это в вопросе, который вырывается раньше, чем он успевает его обдумать. - Что вы собираетесь делать? Неловкое молчание сопровождается парой одинаково смущенных покашливаний. Все присутствующие делятся на две группы: те, кто знает, почему ситуация стала неудобной и те, кто не понимает, что случилось. Простой вроде вопрос: Что вы собираетесь делать? С чего вдруг Эмма не знает куда деть взгляд, Снежка смотрит на него исподлобья, Дэвид вызывающе впился взглядом в Реджину, а мэр напрягался, как струна? Для тех, кто осознает что происходит, ситуация не намного более приятная. Нил отчаянно желает вернуться в прошлое, ничего не спрашивать и просто тихонько выйти за дверь. Но он неосознанно смотрит на Реджину. Мэр чувствует пристальный взгляд Дэвида и нескольких горожан, и сжимает челюсти. В определенных ситуациях аналитический мозг Арчи выстреливает как сжатая пружина, и он даже считает это маленьким профессиональным дефектом. Он старается не анализировать поведение людей за пределами своего кабинета - то, какие слова они выбирают и как себя ведут при разговоре. Но иногда, как например сейчас, он просто не может сдержаться. Его взгляд останавливается на Реджине. Она кажется разозленной, холодной... даже раздраженной. Хотя последнее может быть связано с тем, что он на нее уставился. Он отводит глаза и размышляет, с чего вдруг простой вопрос Нила смог так повлиять на черствого и сдержанного мэра. Реджина прерывает тишину, которая становится уже просто нелепой. Женщина хватает свою сумочку и отвечает, усмехнувшись: - Разъезжаться каждый по своим домам, например? В конце концов, это нормально, правильно? Некоторые аспекты ее жизни может и изменились, но это не изменило жизнь вокруг. Не для остальных горожан. Они предполагают, что царственная и мрачная мадам мэр вернется в свой особняк - в одиночестве - и она не хочет давать им повода для сплетен. Поэтому она блестяще исполняет роль, которая ей была отведена. - Я думаю... - бормотание Эммы обрывается, когда она чувствует руку своего отца, который удерживает ее за локоть, останавливая. Вместо этого Дэвид твердо произносит: - Отличная мысль, Реджина. Отличная мысль. - Но, мам... - Генри, достаточно об этом, пора спать, - хотя она и перебивает его, но делает это мягким голосом. Она прерывает его, потому что чувствует, что на этот раз он хочет пожаловаться не на комендантский час. И непосредственность ее сына позволит ему открыто заявить о некой личной ситуации, которую на данный момент она бы хотела оставить в тени. Ее бесит даже мысль о том, что весь город будет обсуждать, осуждать и подвергать цензуре ее отношения с Эммой. И это гнев, который на самом деле скрывает беспокойство и страх мэра. Она может смириться с тем, что Снежка и Дэвид против нее... но чтобы весь город? Нет, она не может, она не хочет этого, она не допустит. Так что лучше каждому отправиться в свой дом, даже если это убивает всю ее сказку до самого рассвета. - Завтра мы продолжим поиск зацепок, - настаивает Реджина, давая понять, что ей уже не терпится сбежать отсюда. - Хорошо... - мальчик обнимает ее и так обреченно вздыхает, что Реджине с трудом удается сдержать улыбку. - Сладких снов, родной. - Спокойной ночи, мама. Только после этого мэр обращается к остальным, которых она игнорировала без особых усилий: - Увидимся завтра, - она никого не удостаивает взгляда, кроме этих светлых глаз, которые смотрят на нее обиженно, неловко и, как будто спрашивая, какого черта она делает. Для этих глаз у Реджины припасен отдельный взгляд. Взгляд, который говорит: все хорошо, мы поговорим завтра, сладких снов. Тот, который она прячет до тех пор, пока не проходит мимо девушки и одаривает ее им всего лишь на пару секунд. Такой искренний, что кто угодно поверил бы. Но Эмма не верит и ей для этого даже не нужен ее встроенный детектор лжи. Она смотрит, как мэр выходит из кафе, в то время как остальные, следуя примеру брюнетки, собирают свои вещи. Эмма делает пару шагов в направлении двери. Третий преграждается телом Дэвида. Широченная улыбка на его лице не оставляет сомнений что он доволен тем, что одна ушла из закусочной, а вторая осталась здесь. И что он абсолютно точно намерен помешать блондинке пойти за Реджиной. Эмма раздраженно закатывает глаза и ждет его следующего шага. - Возьмешь Генри с собой? Твоя мама поедет со мной на грузовике, - его голос такой счастливый и удовлетворенный, что у Эммы возникает желание попросить у Руби сковороду и треснуть его хорошенько. Но она тут же решает, что ей придется долго объяснять почему она это сделала, поэтому оставляет эту мысль. Она бормочет что-то вроде «Ага...» и шарит по карманам куртки в поисках ключа от машины. Она идет к Генри, но кто-то снова ловит ее за руку. Эмма оборачивается, готовая заорать, требуя сковороду, но на этот раз это Нил, с виноватым и измученным выражением лица, в отличие от ее улыбающегося отца. - Прости, я спросил не подумав. Я не хотел чтобы... - Ты же не знал, - четыре слова, сухие и резкие. Нил отступает на шаг и Эмма делает глубокий вдох. Она не имеет права быть с ним несправедливой, поэтому меняет тон: - Извини, я не злюсь, правда. Просто вся эта ситуация немного утомляет... - Представляю... - он отвечает автоматически, потому что на самом деле он не представляет. Он никогда не терял голову от любви к королеве-маньячке, и никогда не спал со смертельным врагом своего отца и половины королевства. Но у него нет другого выбора, кроме как понять. - Хорошо тебе отдохнуть. - Тебе тоже, - она благодарно улыбается и направляется прямиком к Генри. - Пойдем, поехали домой... - она обнимает за плечи ребенка, который все еще пытается убедить ее остаться подольше. И по какой-то причине, Эмма чувствует дикое желание сказать, что они едут не домой. Что место, куда они отправляются - это больше не их дом. Но она молчит и едет вниз по улице за грузовиком Дэвида, в квартиру Мэри Маргарет. * * * Особняк погружен в темноту, и Реджина может поклясться, что слышит как ветер гуляет из комнаты в комнату. Раздраженно пролетая так много пустых и скучных метров, не зная чем заняться. Такой огромный дом, что даже от ветра раздается эхо - настолько здесь тихо. И из всех комнат занята только одна. Ею самой. Она едва занимает даже треть своей огромной кровати. И на этом все. Она дважды перекатывается на матрасе. Женщина чувствует какую-то потребность использовать его немного больше. Это слишком большая кровать для одного человека. Слишком большой дом для одного человека. Слишком много одиночества для одного человека... Она прячет голову под подушку. И мысленно ругает себя, пытаясь выкинуть эту чушь из своей головы. Реджина пытается убедить себя, что ничего не происходит. Она не чувствует себя одинокой. Нет, все в порядке. Она просто провела слишком много времени за последние дни в окружении раздражающих людей, и ей нужно немного больше, чтобы привыкнуть к тишине и спокойствию. Вот так. Потому что сколько это продолжалось? Недели? Она задумывается над прошедшими событиями, вытаскивает голову из-под подушки, мысленно считает и хмурится. Прошло семь дней... Всего лишь семь дней с тех пор, как Оуэн испытывал на ней нестандартную терапию электрошоком?! С тех пор, как они покинули Сторибрук на этом ужасном корабле? С тех пор как, они участвовали в битве и спасали Генри? Всего четыре дня с тех пор, как она целовала Эмму Свон, злилась на Эмму Свон, целовала ее и злилась на нее снова, что привело в итоге к объятиям и нежным словам в постели? Оглядываясь назад, она не может поверить, что это все заняло всего лишь неделю. Все, что она пережила, все, что случилось, не могло уложиться в неделю. Это как если бы ленивый писатель медленно писал ее историю, растягивая каждую главу на недели, почти месяцы... и то, что продолжалось всего 168 часов, для нее выглядело длиною в целую жизнь. Новую жизнь... но кое-что не изменилось. Спать в одиночестве. Ее любимая часть. Впереди целая ночь, чтобы думать, переживать, воображать... и, как и раньше, никто не убьет ее одиночество, эту ночь внутри нее, которая холоднее и темнее, чем та, которая за занавесками. Королева наконец признает. Дело не в том, что сложно снова вернуться к одиночеству, а в том, что она не хочет этого. Она не хочет ничего просить у жизни, потому что жизнь никогда ничего ей не дает. Но в глубине души она ожидала, что больше не будет одиночества. Не после того, как Эмма выбрала ее, не после того, как девушка сказала, что любит ее. Разве то, что тебя кто-то любит не подразумевает того, что ты больше не будешь одна? Ну, не то, чтобы она предоставила Эмме выбор. Ни она сама, ни другие присутствующие там. Дэвид уже чуть ли не связал свою дочь и не оттаскивал на буксире. А Реджина в панике сбежала из закусочной, не дав Эмме что-либо возразить. Она не должна была реагировать на вопрос Нила как голодная разъяренная львица, но слишком трудно выйти из роли сердитого мэра. И глубоко, очень глубоко в душе, она боялась увидеть, как они забирают и уводят от нее Эмму. Или, что еще хуже, наблюдать как Эмма, с целью скрыть их отношения на благо Генри или бог знает чего еще, выбрала бы уйти от нее. Проще было вот так - сделать это самой. Еще одна вещь, которая не изменилась: сбежать первой, чтобы избежать боли. Она глубоко вздыхает, пытаясь проглотить эти раздражающие депрессивные чувства, которые пытаются прорваться через ее горло. Лучшее, что она может сейчас сделать - это попытаться заснуть. Если она должна быть одна, то пусть это по крайней мере пройдет быстро. Но тихая вибрация и мерцающий свет ее телефона прервал ее намерения. Это сообщение. От Эммы: - Привет :) * * * Это промежуточный сон на пути к более глубокому. Теплое, приглашающее расслабиться время, когда кровать - лучшее место в мире, и ты чувствуешь себя на небесах. Дэвид почти урчит от удовольствия. Но его выдергивает из неги легкий стук. Мужчина открывает глаза. Этот шум не зарегистрирован в списке звуков их маленькой квартиры. За месяцы, проведенные в этом доме, у него был целый каталог скрипов, тресков и других звуков. И этот - не один из них. Похоже на скольжение по дереву, но гораздо мягче. Как будто ветер обдувает стену. И Дэвид слышит его снова. Он поворачивается в поисках Снежки, но ее нет в кровати. Он встревоженно садится на матрасе и видит жену, которая стоит у окна и смотрит на него, прижав палец к губам, прося о тишине. Женщина выглядывает в окно, стараясь оставаться незаметной. Достаточно, чтобы видеть, что происходит снаружи, но при этом оставаться под покровом темноты в комнате. Дэвид двигает губами не произнося ни звука: - Что это был за шум? - Эмма, - так же беззвучно произносит Снежка. Дэвид удивленно распахивает глаза и вскакивает с постели. Тишину в доме нарушают его торопливые шаги. Он пытается подойти к окну, но рука Снежки останавливает его и удерживает рядом с ней. Тем не менее он видит Эмму, тихо спускающуюся по стене здания и спрыгивающую на землю. Она и была источником странного звука. - Куда она собралась? - он сохраняет самообладание, необходимое для того, чтобы не разбудить Генри, но при этом выказывая свое чудовищное негодование. - Как ты конечно же понимаешь, я ее не спрашивала, - подкалывает брюнетка. - Но я могу себе представить... - И ты позволишь ей уйти? - Я думаю, что она давно не маленькая девочка, чтобы мы могли говорить ей оставаться в ее комнате. Дэвид скрещивает руки на груди. Он никогда не будет чувствовать себя слишком старым, чтобы запрещать своей дочери такие ночные вылазки. - И можешь ли ты пояснить мне, с чего вдруг она решила вылезти через окно? Снежка терпеливо и спокойно фыркает. - Из-за нас Дэвид. Это же очевидно. - Что ж, я этого не понимаю, - раздраженно настаивает он. Голубые глаза смотрят на него сверху вниз, а поза жены вызывающая и сердитая. В итоге она решает вернуться в кровать, в то время как ее муж все еще стоит посреди комнаты. - Правда не понимаешь? - На что ты намекаешь? - спрашивает он, топая босой ногой. - Вернись в постель... - вздыхает Снежка, похлопывая по матрасу рядом с собой. У нее получается убедить Дэвида, но он залезает под одеяло, все так же упрямо скрестив руки на груди. - Ты действительно не понимаешь, почему она сбегает из дома, как воришка? - В этом нет никакого смысла... - Милый, посмотри на себя... Дэвид опускает подбородок и смотрит на свои руки, с ладонями засунутыми под подмышки, и ему даже не нужно зеркало, чтобы догадаться что его нос и брови гневно нахмурены. - А чего ты от меня ждешь...? - спрашивает он, выпрямляя руки и пытаясь расслабиться рядом с телом своей жены. Он смотрит в ее глаза и добавляет: - Мне это не нравится. - Ты уверен? - шепчет брюнетка, обнимая его, прижимаясь к его груди и поднимая взгляд. Брови Дэвида удивленно взлетают: - Не улавливаю мысль. - Я спрашиваю, уверен ли ты, что тебе это не нравится. - Совершенно уверен. - Я понимаю, что ты не фанат этой идеи, но неужели она действительно так уже тебе неприятна? - Дэвид продолжает молча выжидательно смотреть на свою жену, пытаясь понять к чему она клонит. - Если бы несколько лет назад, или даже несколько месяцев назад, кто-нибудь сказал тебе, что твоя маленькая девочка будет сбегать, чтобы увидеть Королеву, ты бы перевернул землю и небеса, чтобы убить Реджину. - И с чего ты взяла, что я сейчас этого не сделаю? Она мягко улыбается мужу. - Я тебя знаю. Ты сидишь здесь и дуешься. Но ты не пошел за Эммой, - Дэвид обдумывает ее слова и Снежка продолжает. - Ты, как и я, можешь представить себе тысячи более подходящих партнеров для Эммы, чем Реджина. Но, по какой-то причине, мы не категорически против этого, мы даже не сильно возмущены, так что признай это... - Что ты хочешь сказать? Потому что я просто в ужасе от мысли, что мне придется называть Реджину своей невесткой, знаешь ли. Снежку всю передергивает. - Думаю, я никогда не смогу так ее назвать... Но в глубине души, я думаю, что Реджина изменилась, и мы оба знаем это, - она вздыхает, сама не веря в то, что говорит все это. - Это единственное объяснение, почему Реджина до сих пор жива, а ты не помчался вслед за Эммой, когда увидел ее... - То есть ты намекаешь, что моя дочь спит со Злой Королевой, и мое подсознание одобряет это? - Снежка устало пожимает плечами, Дэвид фыркает носом и прищелкивает языком. - Жуть какая... Последнее, что слышит Снежка перед тем, как провалиться в сон - это голос ее мужа, снова бормочущий: - Жуть... * * * Уже три сообщения. Это не совсем то чувство, когда она обнимает Эмму, но от того, что она держит в руках телефон, ей становится лучше. Она предпочла бы разговаривать вживую, но ее улыбка не покидает губ каждый раз, когда мобильник вибрирует. Хотя она и притворяется жесткой. - Что ты делаешь? - она читает на экране последнее сообщение от Эммы и печатает ответ. - Я уже в кровати, разумеется. Не самое подходящее время, чтобы писать людям, Эмма... Тебя совсем не учили манерам? - Ну скажи, что не скучаешь по мне. - Я не скучаю по тебе. - Врунишка. - Ты сама попросила сказать это... - Хорошо, а сейчас скажи мне правду. - Правду... правда заключается в том, что я не могу уснуть. - Из-за меня? - На самом деле потому, что я закрываю глаза, но не засыпаю. - То есть из-за меня, - пишет Спасительница. Реджина почти слышит дерзкий голос Эммы и смеется. - Я думаю, у вас серьезная проблема с восприятием прочитанного, шериф... Что насчет тебя? Почему ты не спишь? - Потому что сегодня прекрасная ночь и я не могу перестать смотреть в окно. - Как это жеманно, для такой суровой девушки, как ты. И что же ты видишь? - Разве я уже не сказала тебе? Ночь! - Реджина морщит нос, но признает, что ей это нравится. Она читает следующее сообщение. - Тебе тоже стоит посмотреть, ты не можешь пропустить сегодняшнее небо. - Во-первых, это сейчас было невероятно слащаво. Во-вторых, у меня задернуты занавески и я ничего не вижу. - Так открой их, лентяйка! Это великолепное зрелище... P.S. я не слащавая, но по какой-то причине, я чувствую себя... как бы это выразиться... романтично... - Кто знает, с чего бы это... и я не лентяйка, - печатает она на телефоне. - Я уже открываю их. Что ты хочешь, чтобы я увидела? - она дописывает сообщение и отдергивает белую ткань от окна. Затем нажимает "отправить" и поднимает глаза. - АААААААААААА!!!! - Тебе нравится это потрясающее зрелище? Мэр прижимает ладони к груди и инстинктивно делает несколько шагов назад. - Черт тебя подери, Эмма, ты напугала меня! - она продолжает кричать, но Эмма слишком увлечена, смахивая слезы, выступившие от смеха. - ЭТО НЕ СМЕШНО!!!! Эмма внимательно смотрит на нее, говоря с ней через стекло. - Не согласна... - Реджина очень зла. Очень, очень, очень. Просто в бешенстве. Настолько, что когда ее взгляд останавливаются на улыбке Эммы, она не может придумать ничего лучше, чем закусить губу и отвернуться, чтобы скрыть собственный смех. - Так ты откроешь? Продолжение следует...