Система

Если бы утро было добрым, Болчик бы его любил. Но даже факт того, что он уснул в двенадцатом часу, а проснулся в шесть, не изменил того, что он не выспался. Это извечная проблема! Против неё нет приёма! Однако сегодня Адоф хотел позаниматься, к тому же день, вечер, а потом и ночь обещали быть неспокойными. Оторвавшись от постели после того, как будильник прозвенел в четвёртый раз, Адоф, шатаясь и засыпая на ходу, кое-как дошёл до ванной, почистил зубы, умылся и взялся за бритву. Но понял, что ещё не проснулся, и встал под душ. В доме было холодно, и Болчик после душа быстро прыгнул в тёплые штаны, свитер и носки. Только потом взялся за бритву. Выглянув в окно, Адоф удивился: снегу навалило много, такой непогоды он давно не видел. Природа вновь сошла с ума? Или на поверхности снова что-то случилось? Некоторое время, вглядываясь в небо, которое проглядывало через полупрозрачный купол, Болчик пытался уловить отголоски катастрофы, но всё было тщетно. Быстро переодевшись в более лёгкие штаны и футболку, Адоф принялся отжиматься. В половине восьмого он спустился вниз, одетый в униформу и готовый исполнить задуманное. Вчера Михаэль уехал в восемь вечера, что дало Болчику возможность побыть в тишине и хорошенько подумать над казавшимся идеальным планом. Ничего в нём менять он так и не стал, несмотря на то, что его совершенство вызывало лёгкое сомнение. В итоге, отложив работу, он решительно настроился на отдых в тишине с газетой в руках. Более того, завтра в семь вечера он должен быть на приёме у госпожи Колачко, и этот факт его не радовал. А значит, завтра надо будет прикупить два букета цветов, вот только эту покупку он решил доверить Долле, она в цветах разбирается. Виктор и Рэйл спустились к завтраку за пять минут до того, как часы показали восемь. Долле, заметив расположившихся за столом хозяев дома и Янока, быстро разложила по тарелкам омлет, подхватила пиалы с салатом и разнесла всё по местам. Болчик ещё с минуту вчитывался в последние новости, которые не особо его интересовали, а затем, сложив газету, взялся за завтрак. Когда чай был выпит и Долле принялась убирать со стола, Адоф попросил Виктора одеться, а с Рэйлом удалился в гостиную. Янок вернул ему папку и молча присел на краюшек кресла. Расположившись на диванчике, Болчик поёжился. Надо бы растопить камин, но он собирался ехать на работу, поэтому пока в тепле надобность отпала. Внимательно изучив отчёт и рапорт, составленные Яноком, Адоф довольно кивнул, закрыв папку. — Твой ответ? — спросил он, глядя прямо в глаза Рэйлу. — Я согласен, — ответил Янок, и Болчик отправил его переодеваться. Виктор удивился, когда в машину с ними сел Рэйл. А уж когда отец заявил, что Рэйл будет его адъютантом, то раскрыл широко глаза и даже рот, пристально глядя на смутившегося Янока. Стоило им оказаться в отделе, как генерал решил сразу же поговорить с сыном. — Новый адъютант? — с порога вопросил Виктор, и в голосе Болчика-младшего чувствовалось недовольство. — Янок хорошо подходит на эту роль. По крайней мере, теория у него на высоте, — ответил Адоф, присаживаясь на стул. — Ты должен понять, что эта практика, а в последующее время и работа — не для тебя. Виктор плотно сжал губы, Болчик молчал, выдерживая паузу и ожидая от сына ответ. — Я изначально был против, но вы с Михаэлем настояли. В итоге ни тебе, ни мне не нравится то, что ты делаешь. — Это было жестоко, но с сыном Адоф не умел быть тактичным. — Нет, твоя ответственность на высоком уровне, однако ты зарабатываешь баллы благодаря мне. Ничему не учишься, даже не пытаешься что-либо сделать сам. Не вникаешь в работу, лишь только тогда, когда я тебя попрошу. Исполнительность — отличная, вот и всё. Но адъютанты — это те люди, которые работают, Виктор, а не отсчитывают дни в календаре и часы в трудовом табеле. — Адъютанты — это принеси-подай-ка, — выплюнул злобно Виктор. — Если ты так думаешь, то тебе действительно стоит вернуться в школу, — холодно отрезал Болчик. — А Янок, значит, подходит тебе по всем статьям? — съязвил Виктор, тяжело дыша от негодования и сжимая кулаки от злости. Болчик задумался о том, что был слишком резок, но сдавать позиции уже было поздно. — Пока подходит. Но практика подскажет. Мне нужен работник, а не сын на должности адъютанта. Уже то хорошо, что я согласился на вашу авантюру. Сам себе удивляюсь. — В тебе нет ни капельки такта! — вдруг выкрикнул Виктор, и Адоф заметил, как в его глазах сверкнула помимо злости ещё и боль. Виктор ждал жалости, но Болчик не мог позволить себе подобное и не хотел. Виктор — мужчина, более того, он выбрал путь военного. Он обязан быть сильным! — Ты мог бы сказать это другим тоном?! Ты жестокий! Чёртов тиран!.. — Это что ещё за бред? — голос Болчика оказался таким холодным, что вмиг остудил пыл Виктора, который собирался наговорить ещё много всяких глупостей, за которые потом просил бы прощения. — Прос… — Я не сказал, что ты бесполезный, — оборвал его извинения Адоф. — Я сказал только то, что ты не подходишь на эту работу. Когда вы с Михаэлем пришли ко мне, я, если ты сочтёшь за труд вспомнить, сказал то же самое. Но ты уверил меня, что будешь стараться. Твоих стараний я не вижу! Повторюсь, мне нужен тот, кто будет работать, а не зарабатывать баллы, только лишь потому, что он мой сын. Казалось, что Болчик разозлился, и Михаэль мог бы возликовать, если бы был сейчас в кабинете, правда, злость, так и не набравшая обороты, остыла уже через секунду. Это было всего лишь лёгкое раздражение, однако Виктор решил согласиться с отцом и больше с ним не спорить. Лёгкое раздражение может вылиться в большое раздражение, а затем и в злость. Разъярённого Адофа Болчика Виктор не хотел бы видеть. — Тебе стоит попытать свои силы в других сферах, — продолжал Адоф, слегка сменив тон, впрочем, теплее он не стал. Может, другие бы и не заметили этого изменения, но только не Виктор, который знал отца лучше всех. — Быть адъютантом следователя не для тебя. — То есть ты предлагаешь мне вернуться в школу? — обижено спросил Виктор. — Я бы советовал тебе это сделать. Но можешь до конца практики остаться на месте адъютанта. — Всё ясно, — проглотил ком горечи и обиды Виктор. — Разрешите идти, генерал. — Ступай, — выдохнул Адоф, понимая, что Виктор обижен. Но по-другому он не мог — либо правда, либо никак. Молчал он уже достаточно долго, настало время сказать то, что есть на самом деле. Виктор вышел из кабинета, прикрыл за собой дверь и, проходя мимо стола, возле которого стоял Рэйл, глянул на него и ехидно заметил: — Поздравляю с новой должностью. — Я не хотел… Прости… — Засунь своё «прости» себе в жопу, урод! — И вышел из отдела.

***

Рэйл ощущал себя виноватым. Но ведь у генералов может быть несколько адъютантов, неужели Виктор чувствует ревность по отношению к отцу и своей должности? Когда Колош и Болчик предложили Рэйлу это место, он в тот же момент хотел отказаться. Его пугал Болчик: необходимость постоянного нахождения рядом с родовитым элитарием заставляла нервничать больше, чем обучение рядом с подобными. Страх заволакивал рассудок, а мозг, слишком активный, начал вырисовывать такие картинки будущего, что Рэйл уже через минуту точно уверился в том, что не согласится. Но, несмотря на сомнения, он не смог отказаться от заманчивого предложения. Шанс. «Это шанс, Рэйл, такого может больше не представиться…» — эти слова Колоша стали стартом для того, чтобы подумать всерьёз над предложением. И правда, стоило ли упускать возможность работать с самим Болчиком, да ещё в таком отделе, ради принципов других людей, позволяя совести вести свою игру и толкать его на отказ только потому, что он не хотел кого-то обижать? Совсем скоро Рэйл окончит школу. Больше учиться ему никто не позволит. В своей самореализации он достиг потолка: аттестат общеобразовательного плюс три диплома — настало время для других подвигов, для взрослой жизни. Можно было довериться распределению, но оно пугало так же сильно, как выбранная лично им работа. Куда ни глянь, везде страх: неосознанный, необузданный, ленивый. Но сделать что-то самому, а не довериться в очередной раз системе выбора, когда за тебя решает кто-то другой, — это разные вещи… Шанс! Шанс начать. Начать там, где действительно хотелось работать, что можно было назвать мечтой. Расследовать, копаться в происшествиях, ловить преступников и сажать их в тюрьмы. Ловить элиту, тех, кому Система благоволит. Кого она любит больше, но по отношению к кому её законы так же суровы и жестоки. Несмотря на то, что Рэйл тоже стал элитой и вовсе не недолюбливал высшее общество, ловить такого рода преступников ему казалось намного занимательнее и правильнее. Элитарии-убийцы — это музыка для настроения. И вот она в его руках. Стоило ли отказываться? Нет. И он принял предложение, правда, ощущение того, что поступает по отношению к Виктору не очень хорошо, всё равно присутствовало и не давало спокойно жить. Но отказаться Рэйл уже не мог. И вот теперь то, чего он боялся, осуществилось. Скорей всего, генерал поговорил с сыном, и тот ревниво и завистливо отнёсся к новости, несмотря на то, что генералы могли иметь нескольких адъютантов. А если Болчик сказал Виктору что-то гадкое, и имя Рэйла оказалось не в лучшем свете? Если генерал подставил его, и именно за это Виктор возненавидел Янока?! Что там произошло за закрытой дверью, разве сейчас правду узнаешь... Рэйл любопытством не страдал, да и наглостью тоже. Вот и придётся мучиться, пока буря не уляжется. А когда она соизволит улечься? Но, с другой стороны, должно ли Рэйла волновать мнение Виктора? Должно! Потому что Виктор человек и потому что он его знает. К тому же за последнее время они вроде как поладили, а подсиживать других Янок не любил. «Но ты же принял предложение генералов», — вещала ему совесть, и на это Рэйл уже не находил ответов. Кроме одного: виноват! Долго думать об этом тоже не стоило. Можно таким способом сожрать себя изнутри и привести разум к сумасшествию. Поэтому Рэйл решительно отстранился от посторонних мыслей. Да, виноват, и это останется с ним надолго, но изводить себя не стоило. Вот только в этот момент и думать-то ни о чём не хотелось. И всё же он переключился на экзамены, которые должен сдать экстерном, потому что устроился на работу, и — что немаловажно — о сегодняшней ночи. Окажется ли она настолько безопасной, как о ней говорили? Не даст ли идеальный план трещину? Рэйл, несмотря ни на что, боялся, хоть и доверял генералам. Опасное положение, в которое он попал благодаря своему бесплодию, тоже сводило с ума. Эти мысли не давали ему спокойно спать. Размышления и переживания вымотали его, но Янок взял себя в руки. — Рэйл, — позвали его, и он вскинул голову, посмотрев на окликнувшего человека. Лида была удивительно красивой, словно сошедшая с глянцевой обложки журнала модель. Неужели такие бывают? Она поставила стул рядом со столом и сказала: — Присаживайся. С сегодняшнего дня это твоё место. Пока. Генерал Болчик сказал, что чуть позже прикупит для тебя другой стол. — О, спасибо, — торопливо ответил Янок. — Расслабься, — улыбнулась Лида, став при этом ещё красивее, Рэйл на мгновение перестал дышать. — Никто тебя здесь грызть не собирается. А Вик подуется и вернётся. Он остывает быстро. — Да, — буркнул Рэйл, не зная, что на это сказать. — Как сегодня добрались в штаб? — решила поговорить на посторонние темы Лида, при этом выглядела так, будто ей это действительно интересно. — За ночь дороги прочистили, — с охотой ответил Рэйл, — так что езда не оказалась затруднённой. — Погодка просто ужас, — закатила она красивые глаза и скрестила на груди руки. Лида единственная в отделе, кто не носил униформу. На ней всегда строгий чёрный костюм, белая рубашка, туфли на невысоком каблуке. Однако юбка была чуть выше колен и сексуально обтягивала бёдра и аппетитную попу. На неё грех было не засмотреться. — Говорят, циклон пролетел, но на следующей неделе ожидается новый. Погода в этом году сумасшедшая. — Ну, я читал, что по статистике метеослужб такие перепады случаются раз в двадцать восемь-тридцать лет. В последний раз такой силы циклоны были двадцать девять лет назад. Природа как раз таки стабильна, — и Рэйл неожиданно улыбнулся. Лида довольно хмыкнула, покачала головой. — Ты просто умница. Увлекаешься природными явлениями? — Нет. Просто посчитал это для себя интересным. — И часто у тебя возникает подобный интерес? Как я понимаю, не только к погоде? — удивилась Лида. — Нет. Не только. Ну, бывает… — Рэйл вдруг подумал, что проходит аттестацию при устройстве на работу. Работники, находившиеся в этот момент в отделе помимо Лиды, украдкой смотрели на него, Янок чувствовал их взгляды. Не злые, а любопытные. Лида, будто ведя светский, ни к чему не обязывающий разговор, стояла перед ним расслабленная и простая. Совсем не похожая на элиту. — Ты молодец, Рэйл. Так держать. Чай будешь? У меня есть сладкое печенье, — она подмигнула, говоря Яноку, что отказываться не стоит. К сладкому Рэйл был равнодушен, однако чаю хотелось. Но стоило ему открыть рот, как дверь в кабинет генерала отворилась и порог переступил Болчик. Янок вытянулся стрункой, опустила руки по швам и Лида, глядя на него, будто уверенная в том, что тот точно отдаст ей какое-нибудь распоряжение. Болчик окинул взглядом отдел, словно искал кого-то, и только потом остановился на Лиде. — Где адъютант Болчик? — Он вышел, — ответила Лида, и Рэйл удивился, как обыденно и спокойно она это сказала. Лида генерала не боялась, она просто выполняла свою работу. — Как вернётся, пусть просмотрит статистику убийств элитой за последний год, — сухим тоном сказал генерал, и Рэйл сглотнул. — А ты за мной, — повернулся он к Яноку и, не дожидаясь ответа, направился прочь из отдела. Схватив пальто и шапку с шарфом, Рэйл вылетел вслед за генералом, прикрыв дверь с табличкой «Отдел расследований генерала Болчика». Идя следом за ним, Янок надеялся, что они встретят Виктора и Рэйл поменяется с ним местами, вернувшись в кабинет для того, чтобы разгрести статистику, однако Виктора они не встретили, а когда сели в машину, Болчик принялся вводить его в курс дела. — Гостиница «Горизонт», — перед этим сказал он Ригису и повернулся к Рэйлу. — Убит прокурор Морзель. В основном он занимался убийствами, совершёнными элитой. Человек скрытный, скверный по характеру, женат, имеет дочь и внучку. Ему, если мне не изменяет память, за шестьдесят. Его нашли в номере гостиницы с перерезанным горлом. Предположительный убийца задержан полицией, но подозреваемый уверяет, что не убивал. Твоей задачей будет взять у него показания. После этого мы поедем в ателье, пусть тебе сошьют униформу. Кстати, я разговаривал с директором из школы, он сказал, что на следующей неделе несколько человек будут сдавать экстерном курсовые. Присоединишься к ним? — Да, — поспешил ответить Рэйл, так толком и не успев прийти в себя после того, что услышал ранее. Он будет брать показания у предполагаемого преступника?! — Вот и отлично, — сказал Болчик. Неожиданно начала гудеть голова. От информации, свалившейся на Рэйла за последнее время, становилось худо. Сердце трепетало, глаза слипались от недосыпа и слезились от яркого снега. Когда они оказались возле высокой гостиницы, Рэйл окончательно убедился в том, что в голове у него образовалась каша. Мысли смешались, и пытаясь привести их в порядок, он запутался ещё больше. Некоторое время Янок старался ни о чём не думать, но стоило переступить порог небольшого фойе, как желание окунуться в работу и наконец позабыть о мелких неурядицах стало сильным и шквальным, от этого даже перехватило дыхание. Администратор, слишком взволнованный происходящим и оттого немного рассеянный и суетливый, препроводил их наверх. У номера «412» толпились полицейские. Они коротко отдали честь генералу, кивнули Яноку и расступились. В номере было прохладно, участковый сидел в кресле, что-то записывал в большой и толстый блокнот, напротив него в кресле расположился дрожащий юноша. За его спиной стоял один из полицейских. Янок сразу понял, что молодой человек подозреваемый. Как только Болчик переступил порог номера, участковый быстро вскочил на ноги, козырнул и отрапортовал. — Подозреваемый Даин Ирвилг, — закончил он, кивнув головой на перепуганного юношу. — Он обнаружил труп и сообщил в полицию. — Вот именно! — воскликнул парень, вскакивая на ноги. Полицейский за его спиной напрягся. — Сын судьи Ирвилга? — вопросил у участкового Болчик, профессионально проигнорировав Даина. Полицейский кивнул. — Интересно. Убит прокурор. Подозреваемый — сын судьи… Где труп? Участковый быстро повёл их в другую комнату, где находился мертвец. На должности адъютанта генерала Рэйлу предстояло увидеть много смертей, но он не думал, что на первом расследовании ему попадётся такое. Прокурор лежал на кровати, с привязанными к изголовью тонкой верёвкой руками. Горло перерезано практически от уха до уха, крови много… Рэйла даже затошнило. Болчик повернулся к нему и сразу же отдал приказ: — Янок, начинай допрос. — Есть, — тихо ответил Рэйл и быстро вернулся в маленькую гостиную, стараясь забыть ужасающую картину реальности. Он много перелопатил в своё время фотографий с трупами, когда делал курсовые и рефераты, анализ и подготавливал статистику, мертвецы его не особо пугали, но действительность оказалась намного страшнее. Янок вернулся к подозреваемому. Глядя на него, Рэйл удивился тому, насколько нелогичен и лицемерен мир: как может миловидный с невинным взглядом юноша оказаться столь жестоким убийцей? — Добрый день, господин Ирвилг, — поздоровался учтиво Рэйл. Именно эта учтивость и говорила о том, что некогда он был среднестатистическим гражданином Верн-Республики. — Моё имя… — Мне всё равно, — перебил его Ирвилг, поджав губы. Милота не исчезла, волнение и дерзость, наоборот, придали ему ещё большее очарование, однако взгляд поменялся. Юный Ирвилг всё ещё дрожал, но понимал, что перед ним кто-то более важный, чем казалось на первый взгляд. Рэйл был одет в чёрное пальто, коричневые штаны и тёмно-синий свитер. На шее коричневый шарф, шапку он стянул с головы, когда входил в здание. Униформы на нём не было, можно было бы предположить, что Янок мимо проходящий гражданин, вот только то, что он подошёл к Ирвилгу и поздоровался с ним, могло значить совершенно другое. И парень насторожился. — Я не виноват. Отпустите меня! — Мы отпустим вас, но прежде, чтобы не возникло больше никаких… никакого недопонимания, я прошу вас ответить на несколько вопросов, — стараясь быть твёрдым и учтивым, сказал Рэйл и вдруг подумал, что Виктор справился бы с поставленной генералом задачей лучше, чем он. Виктор изначально был элитой. «Я слишком на этом зациклился, — подумал Рэйл, одёргивая себя. — Прекрати думать об этом. Элита, не элита — глупости. Ты взрослый человек. Смелее». — Ладно, — согласился Ирвилг после того, как глянул в другую комнату. — Спрашивайте. — Как так получилось, что вы оказались в этом месте? — буркнул Янок, понимая, что у него нет ни блокнота, ни ручки, ни точных вопросов, которые бы вывели их на зацепку. Спрашивать, в принципе, не о чем, участковый уже взял показания и обязан отдать им записи. Но Болчик хотел, чтобы Рэйл лично опросил преступника. Проверка? Экзамен? Или дублирование? — Я… У нас с господином прокурором Морзелем здесь сегодня утром была назначена встреча. Я пришёл. Постучал в номер, мне никто не ответил, но дверь оказалась открыта. Вот я и вошёл. Увидел эту картину и сразу же позвонил в полицию. А меня ещё посчитали виновным, — взвизгнул на последнем слове Даин, обхватив плечи руками. — И… о чём вы собирались разговаривать? — Такой вариант ответа наводил лишь на одну мысль, да и гостиничный номер тоже, но Рэйл как-то не мог подобрать нужные слова, чтобы спросить об этом не прямо, а издалека.  — Мой друг… — начал было Ирвилг, но в коридоре зашумели, Рэйл сделал шаг в сторону и обратил внимание на дверь. Она тут же открылась, и в номер влетел мужчина с явно недовольным выражением на лице. — Отец! — вскрикнул Даин и, вскочив с кресла, бросился к нему. Старший Ирвилг приобнял парня за плечи и оттеснил его себе за спину. — Какого дьявола мой сын является подозреваемым?! — загорланил он. Полицейский и Рэйл вжали головы в плечи. Янок понимал, что ему нужно было что-то сказать, но перед ним сам судья. В горле застрял ком ужаса, слишком злым оказался Ирвилг-старший. — На данный момент немногие являются подозреваемыми, все те, кто находился за последние часы рядом с убитым, — холодный голос разорвал тишину и будто стрела впился в тело судьи. Тот оторвал взгляд от несчастного Янока и посмотрел в сторону входа в другую комнату. Рэйл глянул туда же, полицейский развернулся и тоже стал смотреть на Болчика. — Ваш сын один из этих немногих. И поскольку он подозреваемый, то обязан пройти общую процедуру допроса, которую пока что никто не отменял. Мой адъютант его ещё не закончил. — Генерал Болчик, — Рэйлу показалось, что Ирвилг зашипел, как змея, раскрывая пасть в надежде впиться клыками в горло Болчика и выпустить в тело яд, — моё почтение. Рад, что генерал Колош доверил это дело вам, но не кажется ли вам, что элитария стоит опрашивать в более соответствующем месте? Болчик сделал три шага вперёд, очень медленных и таких твёрдых, что казалось, он забивал ими гвозди. Остановившись, он согласно кивнул. — Как скажите, судья Ирвилг. Участковый, — Болчик повернулся к замершему за его спиной полицейскому, — препроводите господина Даина Ирвилга в мой отдел. Я вернусь через несколько часов и тогда допрошу его лично. Так вас устроит, судья Ирвилг? — Я сам его отвезу в штаб. — О, нет, — отрезал Болчик ещё более холодным тоном, и Рэйл набрался храбрости посмотреть на судью. Даже этот грозный мужчина оказался ничтожной мошкой перед ледяным спокойствием генерала. — Его отвезут полицейские. А вы, если хотите, можете следовать за ними на своём авто. И ещё, судья Ирвилг, если кто-либо из моих подчинённых пожалуется на вашу грубость, мне придётся задержать и вас. Ирвилг ничего не ответил, лишь окатил недовольным взглядом Болчика, развернулся и, продолжая обнимать несчастного сына за плечи, вышел из номера. Следом за ним удалились и полицейские. — Рэйл, — при звуке этого голоса Янок вздрогнул и почувствовал, как сердце падает к пяткам и там начинает трепыхаться, как бабочка, попавшая в сети паука, — позвони в отдел и скажи Лиде, пусть встречает Ирвилгов. — Да, — ответил Янок, метнулся к телефону, счастливый оттого, что генерал не стал говорить ему о том, что он нерасторопный и некомпетентный. На мгновение завис, пытаясь вспомнить номер телефона отдела Болчика, но затем понял, что не знает его. Окинув тумбу взглядом, нашёл справочник и, быстро пролистав жёлтые страницы, наткнулся на нужные цифры. О том, что генерал первый раз назвал его имя правильно, Рэйл даже не подумал. Впрочем, Болчик, вернувшись к трупу, тоже.