Система

Минута тишины показалась вечностью и неким перерывом перед стартом. После этого они разом посмотрели на забаррикадированную дверь. Некоторое время молча созерцали металлическую створку, у которой стояла покосившаяся от времени мебель, а потом двинулись к ней одновременно. — Если она забаррикадирована, то за ней есть опасность, — буркнул Виктор, беря стул и собираясь его откинуть в сторону. — Опасность была больше ста лет назад. Впрочем, она осталась во всём внешнем мире. Надо глянуть, вдруг это возможность, — шепнула Марина, хватаясь за ножки перевёрнутого стола. Рэйл кивнул и помог ей оттащить разваливающийся стол. Минут через пять подход к двери был освобождён, а ещё через мгновение они услышали голоса. Переглянувшись, кивнули друг другу. Рэйл отступил на шаг, в сторону от створки отошёл Виктор — вынув сабли, они принялись ждать. Марина взялась за ручку и потянула на себя дверь. Сначала та не поддавалась, потом медленно, скрипя петлями, уступила упрямству девушки. Рэйл напрягся, сердце забилось быстрее, но сейчас бояться стоило людей. Когда Марина открыла дверь, он выглянул в коридор. Тот оказался узким и коротким. Пройдя немного вперёд, Янок переступил порожек. Полумрак прохода навевал лишь волнение, там было пусто — ни скелетов, ни травы, ни деревьев. Вот только стены, пол и даже потолок помечены следами от когтей. Пройдя дальше, Рэйл остановился на перепутье трёх коридоров и глянул в самый широкий. Темнота, царившая в нём, радости не принесла, он нагнетал жуткий страх. Выдохнув, Янок оглянулся, в поле зрения попал только Виктор. Похлопав себя по карманам, не нашёл то, чем можно было подсветить себе. Вернувшись, озвучил увиденное. У Дофуана, которого Виктор привёл парой шлепков по лицу в сознание, оказались и зажигалка, и фонарик. Встряхнув несчастного Боша, Болчик поднял его на ноги, Марина не слишком учтиво толкнула того в спину. С Артом пришлось повозиться, тот мало того что большой, так ещё и тяжёлый, но Виктор, несмотря на рану, упрямо взвалил, не без помощи Рэйла, друга на плечо и пошёл следом за Яноком. Голоса слышались всё отчётливее, надо было спешить. Оказавшись в коридоре, Рэйл включил фонарь и пошёл вперёд. Марина подхватила металлическую ножку от стола и, закрыв дверь, засунула её в дверную ручку, тем самым заблокировав проход. Рэйл уверенно шагал по коридору, освещая не только пол, но и стены, и потолок. Следы когтей преследовали их, наводили ужас, но Янок не останавливался. Два других коридора вели в ту сторону, откуда слышались голоса. Оказавшись ещё у одной двери, он сунул саблю в ножны, выдохнул, оглянулся. Виктор положил друга на пол и откинулся на стену, тяжело дыша. Дофуан попытался позвать на помощь, но Марина влепила ему пощёчину, быстро стянула носок и заткнула им рот пленника — платок так и остался у Жозель, о которой они напрочь забыли. Передав Марине фонарь, Рэйл навалился на дверь. Металлическая перегородка не вызывала опасений, и это удивляло. Более того, она была слегка приоткрыта. Только Рэйл толкнул её от себя, как она заскрипела, а потом, сорвавшись с верхней петли, криво повисла, но уже в следующую секунду не удержалась и повалилась на пол. Звук был оглушающим, Янок отскочил назад, вынул саблю и приготовился к атаке. Марина метнула луч фонаря в открывшееся пространство. То, что она высветила из темноты, напугало так, что ни Рэйл, ни Виктор, ни Марина не удержались от лёгкого вскрика. Дофуан замычал, отступая назад. Наверное, он бы так и ускользнул, если бы не девушка. Несмотря на ужас представшей перед ними картины, она треснула его по голове и вернула назад. Бош хотел её пнуть, но Марина ловко пнула в ответ, да так, что тот загнулся. Рэйл взял у девушки фонарь и, вдохнув несколько раз, сделал шаг вперёд. Высвечивая гору скелетов, он внимательно разглядывал просторное помещение. В нём могло бы поместиться огромное количество людей, впрочем, так, наверное, когда-то и было, раз большую часть комнаты занимали кости. На куче останков лежало нечто огромное, явно не природного происхождения. Хотя, может, именно и природного, но появились эти существа уже после того, как случилась Катастрофа. Это существо было давно мертво, скелет серо-жёлтого цвета сторожил мертвецов, а огромный приплюснутый череп с шестью глазницами и рогами мог напугать и обратить в бегство даже того здорового медведя. Рэйл сделал ещё несколько шагов вперёд и снова углубился в осмотр помещения, стараясь не смотреть на груду костей. Ещё одна дверь нашлась по правую руку, и Янок смело туда направился. Приоткрыв её, он посветил за периметр и с радостью обнаружил лестницу. В тишине здания отчётливо слышались звуки и попытки открыть дверь из комнаты, в которой они недавно были. Опасные люди шли по пятам. На мгновение Янок задумался о том, что это могли бы быть спасатели, наверняка их уже начали искать, но тут же отмёл эту мысль. Те люди, которых они встретили в коридоре, добрыми не были. Спускались вниз они долго. Арта несли попеременно, последние четыре этажа его тащил только Рэйл, так как из раны Виктора продолжала сочиться кровь, кровопотеря сказывалась на его состоянии. Лестница оказалась более сносной, но и на ней кое-где встречались растительность и скелеты. Ступени были покрыты трещинами, в некоторых местах обвалились или были засыпаны обломками потолков и стен. Лишь однажды, как раз в пролёте между третьим и вторым этажами, пришлось свернуть в узкую дыру и перейти через весь этаж, чтобы найти выход с другой стороны. Осмотревшись несколько раз, они добрались до первого этажа и с радостью оказались на улице. Арт был тяжёлым и большим, Рэйл загнано дышал и готов был в любую секунду упасть без сил — подгибались ноги, плечо и шея, казалось, вот-вот отвалятся. Марина уговаривала продержаться ещё немного, Янок сам понимал, что от его упрямства и выносливости зависят их жизни. Пройдя до перекрёстка, они свернули в сторону, противоположную той, куда хотел совсем недавно свернуть Рэйл. Прошли метров десять и наткнулись на стоявшие рядом перекошенный танк и проржавевший автобус. Только тогда Марина скомандовала привал, и Рэйл грубо опустил Арта на землю. Виктор толкнул на землю Боша, и тот, постанывая, повалился рядом с Грыльчаковым. Пока Рэйл отдыхал, Марина осмотрела друга, а Виктор окинул местность взглядом. Стоявшая тишина пугала. Свистевший между погибшими зданиями ветер напрягал нервы до предела. Атмосфера вокруг была не из приятных, так и хотелось укрыться в безопасном месте, в доме генерала Болчика. Рэйл лишь на секунду позволил себе окунуться мыслями туда, где было так хорошо, чтобы тут же вырваться из желаний и вернуться в реальность. В путь отправились только минут через пятнадцать, когда с неба посыпались первые снежинки. Рэйл вновь взвалил Арта на плечо, было тяжелее, чем первый и второй, и даже третий раз, но оставлять Грыльчакова здесь никто не собирался. Марина взяла саблю Рэйла, Виктор продолжал сжимать ту, что принадлежала Дофуану. Бош мычал, но следовал за ними. Медленно он выталкивал носок изо рта языком, но Марина каждый раз его заталкивала обратно. Сколько они прошли, Рэйл не знал, но следующий привал сделали за поворотом. — Я думаю, нам надо разделиться, — сказала Марина, напряжённо глядя на Виктора и Рэйла. — Плохая идея, — сразу же сказал Рэйл, тяжело дыша. — Я не согласен. — Я тоже. — Ладно, — кивнула Марина, соглашаясь и явно не собираясь спорить дальше. — Я тоже думаю, что эта идея неидеальная. Но уже четыре часа вечера, с Артом, боюсь, мы до берега доберёмся только через час. — Хочешь бросить Арта? — рыкнул Виктор. — Ты идиот?! — парировала Марина, метнув в него полный негодования взгляд. — Я просто говорю о том, что наше положение дерьмовое. — Оно изначально было говно, — ответил Виктор. — С того момента, как какой-то мудак херанул по нашему шару гарпуном. Сейчас отдыхаем ещё минуту и идём дальше. Рэйл, отдохни, я понесу Арта. Они прошли лишь несколько метров, когда услышали лёгкие шаги. Рэйл обернулся и понял, что им не уйти. В этот момент Виктор повалился на землю — силы неожиданно покинули его. Он сначала опустился на одно колено, а потом повалился набок. Арт упал рядом, Марина оглянулась, Дофуан споткнулся и расстелился на заснеженной дороге. Рэйл взмахнул саблей, но понял, что ничто им уже не поможет: их нагоняли люди в зелёном, прицеливаясь из винтовок. — Бросайте сабли! — крикнул кто-то, но ни Рэйл, ни Марина оружие не бросили. — Бросайте оружие, иначе будем стрелять. Люди — Рэйл насчитал восьмерых — остановились в паре шагов от них, медленно беря их в полукруг. Янок пытался найти хотя бы маленький выход из сложившейся ситуации. Возвращаться в то здание или же идти с этими людьми не хотелось. Они преодолели столько преград, чтобы освободиться, и уже практически добрались до берега. — Кто вы? Кому служите? — заговорила Марина, тоже не собираясь опускать саблю. — Бросайте оружие, — повторил всё тот же голос, и один из восьмерых приподнял здоровую винтовку, переключая режим стрельбы на чёрном корпусе. Марина не успела задать следующий вопрос, а Рэйл хорошенько подумать над тем, стоит ли слушать незнакомца. Человек, что переключил режимы, встрепенулся, свистнул, и команда в зелёном быстро начала отступать. Янок чувствовал, как леденеет сердце, как с бешеной скоростью летит по венам кровь. Он тяжело задышал. Что могло напугать бравых вояк? Кто за его спиной? Вот он сейчас обернётся и кого увидит: каннибалов, медведицу или кого пострашнее? — Г… Генерал… — услышал он тихий голос Марины и резко обернулся. Голова закружилась, Янок шагнул в сторону, осел на землю, но саблю не выпустил. Он смотрел вдаль и видел, как к ним приближаются люди. Секунда, и они быстро пробежали мимо, некоторые остались рядом, кто-то запустил в небо красную ракету. Через десять ударов сердца подошёл Болчик. Генерал собственной персоной. Взгляд Болчика был, как всегда, холодным, выражение лица — суровое. Но Рэйл так рад был его видеть, что слёзы сами навернулись на глаза. В какой-то миг ему показалось, что это морок, что это снится или же видится. Янок моргнул и раздражённо потёр глаза, но картинка осталась та же, а мозг наконец осознал, что генерал настоящий. Болчик раздал команды, и один из спецназовцев подхватил, будто пушинку, Арта, другой — Дофуана. Марина, Рэйл и Виктор пошли на своих ногах. Генерал шёл впереди, ребят окружали четверо военных, двое замыкали шествие. Ещё шестеро отправились за теми людьми. Рэйл догадался, что это отряд капитана Гоу Ланта. И почему-то этих незнакомых мутантов с чёрными масками на лицах он тоже рад был видеть. Они продвигались быстро, через некоторое время Рэйл начал спотыкаться, впрочем, Виктора заносило тоже. Марина тут же подставила другу плечо, а вот Рэйл вынужден был рассчитывать только на свои силы. Когда они свернули и впереди показались море и огромная платформа, на которой стоял город, Янок обрадовался и тут же, споткнувшись, растянулся на бетонном тротуаре. Упав лицом в снег и сухую траву, Янок чертыхнулся и на мгновение замер. Кто-то подхватил его под руку и потянул наверх, и он последовал за этой помощью, наивно предположив, что это генерал. Однако уже через пару секунд понял, что это один из спецназовцев. Разочарованно выдохнув, он буркнул извинения и последовал дальше за Болчиком, который не оборачивался, веря в то, что все идут следом за ним и больше никому не нужна помощь. Рэйл почувствовал обиду, а потом отстранился от этих разрушающих чувств: в конце концов, он что — женщина? Если бы на его месте был генерал, то он бы не просил помощи и не раскисал, как барышня. Когда они вышли к берегу, их встретили ещё несколько человек, а также дирижабль и три шара, один из них был гражданский, а два — военных. Болчик продолжил раздавать команды. Арта, Дофуана и Виктора определили на дирижабль. Там им сразу же начали оказывать медицинскую помощь. Туда же забрали Марину, как представительницу слабого пола. А вот Рэйлу досталось место в шаре. Оказавшись на мягком сиденье, он тут же откинулся на спинку и прикрыл глаза. Некоторое время сидел так, чувствуя, как холод проникает под пуховик, как мёрзнут уши и голова, как снежинки опускаются на его лицо и волосы. Он сильно устал, хотел кушать и пить, а ещё очень сильно хотел оказаться в доме, который делил с генералом. Когда кто-то зашёл в корзину, Янок приоткрыл глаза. Болчика увидеть он не ожидал. Генерал сразу же подошёл к нему, опустился на корточки. Смутившись, Рэйл сжался, он не знал, что делать. Выудив из-под сиденья ремни безопасности, Болчик быстро окутал ими Янока, попутно осматривая его раны. — Как ты? — спросил он, глянув в глаза. Рэйл отвёл взгляд, эта близость казалась такой невероятной, что за свои эмоции и чувства стало стыдно. Ведь они договорились: он — адъютант, а Болчик — его начальник. Рэйл всего лишь сын выскочки, а генерал — внук главы Президиума, уважаемый человек. — Нормально, — хрипло ответил Рэйл и кивнул, постаравшись улыбнуться. Получилось плохо. Генерал задержал на нём взгляд и сел рядом. Сняв фуражку, водрузил её Яноку на голову. Через минуту корзину начали заполнять военные, а ещё через пять минут шар поднялся в воздух следом за дирижаблем. Болчик не задавал вопросов, но Рэйл знал, что весь вечер проведёт в беседе, которая растянется надолго.

***

Адоф узнал о крушении через два часа после того, как Виктор и Рэйл отправились в полёт. В этот момент он был гостем у Колоша. Оказавшись за завтраком в одиночестве и осознав, насколько эта ноша вдруг стала тяжёлой, Болчик пулей вылетел за порог дома и за считанные минуты достиг порога другого дома. Михаэль встретил его, как всегда, тепло и открыто, и Адоф почувствовал себя лучше. Только присев в кресло в гостиной и приняв из рук Дианы чашку с чаем, Адоф осознал свой побег. За эти долгие дни он привык к тому, что рядом с ним постоянно кто-то есть — кто-то, ставший дорогим и близким. Если Виктор иногда отлынивал от ужина, обеда и завтрака, то Рэйл за столом присутствовал всегда. Он был тихим и незаметным, будто морок или тень, но был. Сидел рядом, кушал, молчал и дышал с ним одним воздухом. Адоф тогда не понимал, но сейчас он осознал, что этот мальчик оказался слишком дорогим и незаменимым. Сердце Болчика не скучало так по сыну, тому, кто был рядом все восемнадцать лет, оно трепетало от тоски по тому, кто ворвался в его жизнь совсем недавно и слишком неожиданно, чтобы быть кем-то особенным. — Ну и что там с фотографиями? — спросил Колош, вырвав Адофа из задумчивости. — У меня нет нескольких лиц, в том числе Полтачи. Информация по его поводу засекречена, но я отослал запрос. — Да, после этого запроса мне разведка все уши прожужжала, — покривился Михаэль, вгрызаясь в сочный кусок пирога. — По-другому никак было нельзя, — спокойно ответил Болчик. — Пока мы не разгадаем того, кто напал на Рэйла, не сможем раскрыть дело Джуди. — И всё же ты высказал удивительное предположение насчёт смерти Джуди, мне до сих пор оно кажется абсурдным. Вогейл спрашивал меня о расследовании, но я сумел выиграть время. К тому же события с Рэйлом вновь перевесили все чаши весов. Он какая-то… фигура, к которой всё цепляется. Михаэль запихал остатки пирога в рот и сидел с надутыми щеками, плавно пережёвывая пищу. Он казался смешным, но Болчик в этом не видел ничего весёлого. Последняя фраза Колоша выражала саму суть, Адоф уже думал об этом. Рэйл и ему кажется фигурой особенной и не только в его жизни. Однако, учитывая тот факт, что преступник взял его на прицел потому, что хотел добраться до дневника Болчика, всё говорило о том, что парень был подвержен опасности из-за Адофа. А этого Болчик стерпеть не мог. Никто не должен страдать из-за него, тем более Янок! — Короче, мы в тупике, — заключил Колош. — Нет. Я узнаю глаза преступника даже в темноте, — холодно сказал Болчик, и потянувшийся за другим куском пирога Михаэль замер, посмотрев на друга. Взгляд Адофа был наполнен жестокостью, от которой стыла в жилах кровь. — Мне нужна фотография или же реальный человек. Если завтра на моём столе не будет фото, придётся встречаться с генералами лично. Из всякой ситуации существует выход. Именно в этот момент и вошёл в гостиную Бут, принеся ужасную новость. Пока они ехали до лётной площадки, пока ждали дополнительную информацию от разведки и пограничников, пока загружались в дирижабли и шары, пока летели и шли по городу в поисках хоть кого-нибудь — Болчик чувствовал себя неживым. Будто робот, он говорил, двигался, отдавал приказы, смотрел в глаза людям. Никто, даже Колош, не мог выдержать его холодного и жестокого взгляда. Такого Болчика мало кто видел, да и бывал он таким крайне редко. Это холодное спокойствие было хуже злости, и Михаэль ничего с таким состоянием друга не мог поделать. И даже его слова: «Они живы. Я в этом уверен», — не смогли изменить состояния Адофа. И только тогда, когда он увидел его, окружённого вооружёнными людьми, хладнокровие сменилось волной огня. Чувства ринулись с такой силой, что Болчик с трудом сдержался, чтобы не броситься в погоню для того, чтобы перерезать каждого, кто наставил оружие на Янока, одновременно с этим он готов был обнимать парня и прижимать к себе, целуя и ещё тысячу раз целуя. Столько много чувств в нём никогда не было. На мгновение Адоф даже растерялся. Он рад был видеть сына и его друзей, смотрел на Дофуана с каким-то сомнительным ощущением и не мог заставить себя взглянуть на Рэйла. Отдавал приказы, возвращался назад к шарам и дирижаблю, но так и не смог сделать тот проклятый шаг. И когда в корзине он позволил себе толику заботы, столкнулся с такой печалью и болью, что самому стало тошно. Спрятать свои чувства, испугаться их, сделать виноватым в них кого-то другого — это не в стиле Болчика, но что-то когда-то случается первый раз. Система ломается. Личная система Адофа Болчика. Даже самая идеальная даёт сбой, а душа — территория неизведанная. И никто никогда не знает, в кого он влюбится и чем закончится его жизнь. Рано или поздно рождается кто-то сильнее тебя, а чувства — это вечный двигатель. Это сеть, паутина, в которой ты — центр, и попытка сбежать из этого липкого плена может стоить чего-то ценного, или такого, что не имеет цены, но считается самым дорогим. Когда они прилетели в город, Арта быстро увезли на реабилитацию, остальным обработали раны. Виктор в больницу ехать отказался и ему вкололи обезболивающее. Адоф позволил прокурорам задать несколько вопросов Рэйлу, Виктору и Марине. Ребята отвечали немногословно, они устали, были вымотаны морально и физически. Болчик и Колош находились рядом, и как бы разведка ни гнала их прочь, они не двигались с места. В итоге те махнули рукой, мол, оставайтесь. Ещё бы! Болчик так посмотрел на прокурора, что тот на мгновение забыл, кто он и как его звать. Однако дело о крушении шара себе в отдел Михаэль забрать так и не смог. Но Дофуана поместили в тюрьму спецназа, которым командовал Гоу Лант. Поэтому, отправив ребят домой, Болчик тут же поехал туда. — Я думаю, мне не нужно говорить о том, что Дофуан ранен и что бить его воспрещается, — спокойно говорил Гоу, идя за Болчиком по узкому коридору. — Конечно, — спокойно и холодно отозвался Адоф. Но Лант ему, конечно же, не поверил. Впрочем, Адоф не пытался его убедить в своих словах. В этот момент он пытался убедить себя, что злиться не следует и что Бош тоже мальчишка. Но, переступив порог и посмотрев на лежащего на нарах Дофуана, спокойствие Болчика слетело с катушек. Лант успел лишь закрыть дверь, оставив генерала наедине с подозреваемым, как Адоф подошёл к нарам, схватил бледного и несчастного Дофуана за грудки и рывком скинул того с кровати. Как и ожидалось, Бош вскрикнул, застонал от боли, но Болчику было всё равно. Перед глазами — красная пелена, за которой не видно ничего. Генерала перекосило так, что Дофуан захлебнулся в следующем крике. Болчик сейчас выглядел так, что один его вид наводил ужас, такого Адофа видели немногие, но кому это довелось узреть — будут помнить об этом всю оставшуюся жизнь. Болчик схватил парня за грудки и вздёрнул на ноги. С силой приставив того к стене, размахнулся и ударил кулаком в челюсть, потом ещё раз, и снова. Затем сжал горло пальцами и заставил задыхающегося арестанта смотреть в полыхающие яростью глаза. Он точно знал: в этот момент Бош предпочёл бы оказаться в городе на земле, убегая от монстров Катастрофы, чем быть в одной камере с разъярённым генералом Болчиком. Человеком, которым он восхищался всегда и, наверное, будет восхищаться даже после этого.  — Имя, — прорычал Болчик. Дофуан закряхтел и захрипел, лицо из бледного превратилось в пурпурное. Адоф видел страх — Бош думал, что генерал его убьёт. Только Болчик не собирался брать грех на душу. Отпустил горло, шагнул назад, одёрнул китель, поправил ремень и ножны, затем пальто, пригладил волосы, поднял с пола упавшую фуражку, смахнул с неё пыль и посмотрел на сползшего по стене Дофуана. Теперь перед Бошем вновь стоял тот самый генерал, которого можно было назвать равнодушным ко всему, даже к участи собственного сына. Однако Дофуан понимал, что от смерти его отделяет всего лишь слово. — Я не знаю, — всхлипнул он, на глаза навернулись слёзы. Нос и губа кровоточили, скоро красивая мордашка превратится в разноцветный синяк. — Не знаю кто. — Знаешь, — выплюнул Болчик, маска спокойствия вновь начала меняться, перевоплощаясь в уродливую гримасу ярости. Дофуан замотал головой, кривясь от боли. Он боялся, но не мог сказать, потому что не знал. И, быть может, пытки бы продолжились, если бы дверь не открылась и порог не переступил Колош. Болчик обернулся, Михаэль со всей серьёзностью указал на дверь. — Кто? — безжизненным голосом спросил Болчик, вернувшись к Дофуану. — Не зна-аю-у, — захныкал Бош. — Генерал Болчик, — позвал Колош, но Адоф на него обратил внимание лишь частично. Шагнув к Бошу, он наступил на его грудь и, нагнувшись, прошептал: — Я ещё вернусь. И если надо будет, отрежу тебе ноги и руки, но имя узнаю. Затем разогнулся, со всей злости пнул Дофуана в живот, отправляя его в спасительный мрак. Потом надел фуражку и вышел из камеры. — Поздравляю, — цинично проговорил Михаэль, идя следом за ним. — Теперь ты у нас отстранён от работы. А моя голова станет отличным десертом для Вогейла, который вытрахает из неё весь ум и рассудок. Болчик ничего не ответил, лишь продолжил путь, собираясь отправиться домой, принять ванну и хорошенько подумать над тем, что случилось с Рэйлом и Виктором.