«Люди делятся на праведников, которые считают себя грешниками, и грешников, которые считают себя праведниками». Блез Паскаль
Жизнь всегда пролетает сквозь наши пальцы. Мы не замечаем, как быстро она проходит и исчезает. Каждый раз, каждый год мы оборачиваемся и задаёмся вопросом: «Когда время успело так быстро пройти?» Но ответа мы не получаем. Саймон часто повторял одну и ту же фразу на латыни: «Respice post te. Hominem te esse memento. Memento mori». Он никогда не говорил ей перевода и того, кто сказал эти слова, поэтому Элис приходилось читать множество книг, чтобы узнать, наконец, откуда эта фраза и что она значит. И она нашла. В старой латинской книге. Под каждой строчкой в этой книге значился английский перевод. Фраза была из книги о средневековье и переводилась как: «Оглянись. Помни, что ты человек. Помни, что ты умрёшь». Эта фраза плотно засела в голове девушки и не хотела её покидать. Кажется, помнить о смерти ещё рано в её возрасте, но имея такую родню, она понимала, что существо с косой ходит за ней по пятам. Каждый раз, где бы она ни была, ей приходилось быть осторожной, хотя Элис редко соблюдала это. Но, как любят говорить, чего боишься, то и придёт. Но с каждым разом, с каждым днём девушка продолжала жить и радоваться, хоть и не всегда. Месяц в Хогвартсе прошёл моментально. Элис не успела заметить, как с дня её возвращения в Хогвартс прошло тридцать дней. Каждый день Блэйн проходил, в своём роде, одинаково. Постоянный сарказм Снейпа донимал девушку, а гнобило ещё больше его недоверие к ней. Он не позволял Элис оставаться одной в его кабинете или лаборатории, запирая двери заклинанием. Элис приходилось либо ходить за зельеваром, либо она проводила время в комнате. Иногда ей удавалось забежать к Ремусу или Кристиану. Первый поначалу интересовался, где Элис пропадала, но после он понял, что дельных ответов не получит, поэтому забросил все попытки. Кристиан же не спрашивал ничего с самого начала. Похоже, он давно понял, что Элис, даже если выпьет, ничего не скажет. Сегодняшний день выдался для Элис весьма трудным. С самого утра Снейп, будто издеваясь над ней, посылал её туда-сюда по Хогвартсу. То нужно было забежать к мадам Помфри и отнести ей некоторые лечащие зелья, то зайти в Теплицы и взять некоторые ингредиенты, и так далее в том же роде. Но вот последняя просьба (приказ) девушку насторожила. Снейп перед обедом дал Элис небольшой котелок с зельем неизвестного происхождения, хотя обычно всегда говорил, что находится внутри, чтобы девушка лишний раз не открывала его. Этот раз был совершенно другим. Снейп будто бы специально, чтобы разыграть любопытство Элис, не сказал ей названия, но сказал одну фразу, которая насторожила её: «Передайте Люпину и скажите, что это с наилучшими пожеланиями о предстоящей завтрашней ночи». Как только Блэйн покинула кабинет зельевара и поднялась из холодных Подземелий, то крышка котла была поднята. В нос сразу ударил резкий и противный запах, а лицо окутал бледно-голубоватый туман. Теперь Элис всё стало ясно. Это Волчье Противоядие, а раз оно предназначено для Ремуса, то тот является оборотнем. Да, это девушка поняла, но оставался один вопрос: зачем Северусу Снейпу было разглашать тайну профессора ЗОТИ? Конечно, Элис не могла обвинить его в том, что он сказал это напрямую. И это, похоже, Снейпу и было нужно. Если кто-либо обвинит его в том, что он рассказал Элис тайну, сама же Блэйн подтвердит, что зельевар этого не делал. Снейп слишком хорошо разобрался в её любопытстве и способностях зельевара. Но всё же зачем? Возможно, он думал, что таким способом оттолкнёт Элис от Ремуса. Но для чего ему это? Чем дольше Элис думала, тем больше запутывалась, поэтому решила не зацикливаться. И также постановила, что ни Снейпу, ни Люпину своё знание не покажет, в особенности первому. Люпин, она была уверена, не станет обижаться на неё или же отталкивать от себя. Но когда Элис, постучавшись, зашла в кабинет профессора ЗОТИ, в ней проснулось любопытство. Ей сразу захотелось узнать, какого это, чувствовать себя в облике оборотня? Что он помнит после обращения обратно? Да и в конце концов, как он стал оборотнем? Похожие вопросы Элис спрашивала у Джейса. Тот обратился, по его мнению, стандартно для вампира. Более старший кровосос хотел себе наследника, коим и должен был стать Джейс. Правда, спустя какое-то время после превращения, Уэйт убил своего «учителя». Интересно, кто обратил Ремуса? Элис встречала за свою жизнь лишь одного оборотня, кроме Люпина. Тот состоял в рядах Пожирателей и называли его Сивым. Она прекрасно помнила его лицо, рядом с многочисленными расплывчатыми. — Привет, Элис. Видел, как ты сегодня по всему Хогвартсу летала. Неужто Снейп так напряг? — было приятно, что Ремус не поддерживал с ней чисто деловых отношений, а перешёл на более дружеские. В отличие от угрюмого Снейпа, Люпин был в основном улыбчивым. Ремус мог приятно пошутить, хоть его шутки не всегда были понятны Элис. Так же, благодаря их нечастым разговорам Элис узнала, что зельевар и профессор ЗОТИ учились в одно время в Хогвартсе, только Ремус был на факультете храбрых, а Северус — хитрых. И это многое объясняло, особенно в поведении второго. После того разговора Элис увеличила процент возможности того, что Снейп бывший Пожиратель. Хотя, ещё неизвестно, надолго ли бывший. И в добавок к этому, Элис узнала, что Снейп старше её примерно на девять лет. — Да, именно поэтому я сейчас у тебя, — девушка грациозно, насколько это было возможно с достаточно тяжёлым котлом, подошла к учительскому столу. — Снейп сказал, что ты знаешь, когда и как им пользоваться. Люпин даже не открыв крышки, скривился, будто почувствовал его запах и представил, как пьёт отвратное на вкус зелье. — Да, знаю, Северус мне рассказал ещё в прошлом месяце, — Ремус отодвинул котёл подальше от себя, куда-то на правый край стола. Либо, чтобы тот не попадался на глаза и не припоминал об аде, который ему предстоит пройти. — Кстати, а что в котле? А то Снейп, этакая змеюка, мне этого не сказал, — Элис интересовало, скажет ли правду её Хогвартский друг или нет? И Блэйн больше склонялась ко второму варианту. Она бы сама скрывала свою «особенность», если бы была такой, каким был Ремус. Помимо таких личных вопросов, Элис так же интересовало, почему ставшие оборотнями волшебники не тратят своих волшебных сил, и тратят ли их они же, когда становятся вампирами? — Лекарство, — кратко произнёс Ремус, но сразу понял, что одного слова будет мало для Элис, поэтому слегка взъерошил волосы и добавил: — Видишь ли, Элис, с детства я, в какой-то степени, болею. Эта болезнь сродни магловской Астме, однако имеет слегка иные, как бы лучше выразиться, симптомы. Элис понимающе кивнула и сжала лежащую на столе руку профессора. Её сердце негодовало относительно того, что Ремус не признался в правдивой «болезни». Однако, мозг понимал, что это был самый очевидный из возможных вариантов ответа. Элис отпустила ладонь профессора и пообещала, что ему удастся вылечиться. После Блэйн соврала о том, что ей ещё нужно забежать к директору, поэтому подскочила со своего места и направилась к выходу из кабинета. — Кстати, — у самой двери она замерла. Элис хотела сделать так, чтобы совесть начала грызть честного профессора. Ведь он обманул свою подругу, она же являлась для него таковой? Ремус смотрел на Элис уже не таким весёлым взглядом, в светлых глазах еле-еле можно было прочитать отголоски былого настроения. — Если что, с приготовлениями зелий можешь обращаться ко мне. Я в их приготовлении мастер. С этими словами Элис скрылась за дверью. А Ремуса будто громом ударило, будто молния поразила его в самое сердце. Тысячи искорок пробежали по его телу от сердца. Он почувствовал себя редкостным идиотом и глупцом. Конечно, как же он мог забыть, что Элис может поспорить в зельеварении с самим Снейпом! Он вскочил со стула и хотел было ринуться за ней, но вовремя понял, что зелье ждать не будет, а с девушкой можно поговорить и после обеда. Люпин взял специальный черпак, который ещё в начале года дал ему Снейп, и зачерпнул в него противную смесь. Жалко, что туда нельзя добавить сахара — это точно бы облегчило обыденность Люпина. Однако, Северус «строго настрого» запретил это делать и конечно не объяснил, почему. Противный вкус зелья будто приободрил профессора ЗОТИ и тот решил, что самое время начать проверять сочинения на тему «Чары Воспламенения и их применения» пятого курса. Тем временем Элис уже спускалась в Подземелье. В её голове всплывали образы того, как профессор сейчас будет ухмыляться и раздавать саркастические шутки направо и налево о профессоре ЗОТИ. Однако, вопреки всем ожиданиям девушки, Снейпа она встретила у двери, поспешно раскрывающего её заклинанием. Жалко, что она не успела прочесть эти чары в его голове, так бы уже спокойно могла пребывать в кабинете зельевара. — Куда вы так спешите, профессор? А как же обед? — с весёлой усмешкой спросила Элис, слегка нагнувшись вперёд. Снейп одарил её самым его устрашающим взглядом и, взмахнув своей чёрной мантией, отправился на выход из Подземелий. Блэйн тут же насторожилась. Куда нужно было идти Снейпу в два часа дня? К тому же, после обеда у него урок с первым курсом. Неужто Элис придётся проводить его самой? Но дверь класса то закрыта. Хотя это не проблема — дверь можно просто выбить. Вот Снейп удивиться, когда вернётся. Всё равно это будет он виноват, если что. Девушка немного потопталась на месте, провожая зельевара взглядом, а после отправилась в том же направлении, что и он. Нет, она не собиралась его преследовать, в любом случае будет замечена. И не хотелось ей строить каких-либо козней против Снейпа. Тот и так уже ей не доверяет. Конечно, на отношение Северуса к ней Элис было всё равно, однако какую-то грань они поддерживать были должны. Хотя бы для вида, хотя бы для Дамблдора. В Большом зале Снейп также обнаружен не был. Может, отправился в Запретный лес собирать травы? Но с собой у него ничего не было. Его мог также вполне вызвать на приватный разговор директор, которого здесь тоже нет. Макгонагалл, с прямой осанкой сидит подле места директора и мило общается с профессором Флитвиком. Рядом с ними уселся скучающий профессор Ухода за магическими существами. Узнать, почему настроение Хагрида именно такое, удалось лишь у Гарри, сам профессор молчал, как рыба. Мальчик рассказал о том, что случилось на их первом уроке Ухода за магическими существами, и что теперь любимого гиппогрифа Рубеуса хотят убить. В частности этого хочет Люциус Малфой, сын которого и пострадал. Но, если судить по словам Гарри, то младший Малфой сам виноват. Теперь Элис стало понятно, почему рука Снежка в бинтах. Конечно, Элис ничего не могла сделать для несчастного Хагрида, ему и так повезло, что позволили остаться в школе. Ремус зашёл в Большой зал не в самом лучшем расположении духа, и Элис это отметила. Тот посмотрел на девушку грустным взглядом и сел на своё место на противоположной стороне стола. Блэйн же не стала бросать на профессора ЗОТИ взгляды, хотя ей этого очень хотелось. Она, положив себе немного риса и салата, повернулась к профессору Трелони, которая сегодня была чересчур болтлива. Та без умолку повторяла что-то о каком-то Гриме. В предмете Сивиллы Элис совершенно не разбиралась. Во-первых, потому что предсказывать не умел Саймон и учиться тоже этому не желал. Во-вторых, потому что Блэйн считала этот предмет совершенно глупым. И она даже не поняла, когда успела согласиться прийти сегодня вечером к Трелони на её факультатив, где она предскажет ей возможное будущее. А согласилась Элис именно из-за того, что в зал влетел Снейп. Наблюдая за тем, как он быстро подходит к столу, Блэйн пропустила весь «привлекающий» монолог женщины. И на автомате произнесла «конечно» в тот момент, когда стул с левой стороны отодвинулся и заскрипел. — Что такое, мисс Блэйн, записываетесь на личные курсы прорицания? — Снейп говорил с лёгкой одышкой, но это не убавляло в его голосе сарказма. «Интересно, сколько лет профессору Снейпу?» С пролетевшим в её голове вопросом, Элис мысленно поставила себе крестик с заданием спросить о возрасте зельевара у Дамблдора. Сам Снейп ей никогда на этот вопрос не ответит. Блэйн повернулась к Грозе Подземелий и усмехнулась. На его волосах, которые всегда казались Элис немытыми, зацепилось небольшое белое пёрышко. Оно неимоверно выделялась на общем фоне внешности профессора, что эту часть совы можно было увидеть находясь далеко от зельевара. Блэйн потянула руку к макушке головы Снейпа, тот моментально отпрянул, но девушка остановила его словами: — Перо, профессор, — аккуратно, длинными пальчиками она вытянула пёрышко из волос Северуса. Элис случайно коснулась его головы, почувствовав под подушечками пальцев мягкую структуру волос. На ладони она показала перо мужчине, тот смотрел в её глаза на протяжении нескольких секунд. Но после скривился, будто от боли, и сдул белое перо, которое медленно стало падать на каменный пол помещения. Элис усмехнулась, встряхнула руками, будто бы чтобы очистить их от грязи, и наконец ответила на саркастический вопрос Северуса: — Нет. Мы с профессором Трелони договаривались, что она предскажет мне моё будущее. Не хотите пойти со мной? Насколько мы договорились, Сивилла? — На восемь, — скромно ответила женщина, мешая вилкой тыквенный сок. Оба обитателя Подземелий посмотрев на это, скривились и продолжили беседу. — Боюсь, как раз в это время я буду занят. — Что вы говорите, профессор! Неужто снова пойдёте писать письмо своей даме сердца, — конечно, Элис поняла, что Снейп в совятнике не писал никого письма своей возлюбленной, которой по сути быть не могло. Ну никак не видела Элис его под ручкой с какой-то милой блондинкой, которая счастливо прижимается к своему возлюбленному. Блэйн передёрнуло, и это не ускользнуло от цепкого взгляда Снейпа, который смотрел на неё краем глаза. — Совершенно не так, мисс Блэйн. Во-первых, сегодня первый курс пишет эссе по зелью для излечения фурункулов. И я хотел бы, чтобы вы помогли мне с проверкой работ. И, во-вторых, писал я лишь старому знакомому. Блэйн сразу задалась вопросом, кому именно мог писать грозный зельевар. Отчего-то в её голове не укладывалось, что у Снейпа могли быть хорошие знакомые или, тем более, друзья. Возможно, это из-за того, что Элис имела слишком пространственное мнение о друзьях и их совместном времяпровождением. Когда кто-либо произносил слово «друг», в голове Элис могли всплыть два образа: Саймона и Джейса. Второй вёл себя так, словно был её сверстником. Хотя, мало того, что он был старше её по человеческому возрасту на четыре года, а по вампирскому — на триста с хвостиком. — К сожалению, при таком исходе, мне не удастся вам помочь сегодня. — При таком исходе, вы вполне можете посетить профессора Трелони завтра, — слегка спародировав произношение девушки, ответил на её заявление мужчина. — К тому же, это будет выходной. — Завтра я буду занята. Да и вы, профессор, можете проверить работы завтра, — настойчивость Снейпа Элис не любила. Конечно, ей не хотелось идти к Трелони, но ей также не хотелось уступать Северусу. А завтра она с самого утра собиралась посетить деревню Хогсмид, о которой так много услышала в Хогвартсе. — Завтра я тоже занят, мисс, — устало выдохнул Снейп и сжал обратную сторону запястья своей левой руки. Элис это заметила и слегка свела брови. Этот жест, кажется, был совершенно обыденным, однако слегка подозрительным. Ведь именно на левой руке у Пожирателей Смерти находилась метка Волан-де-Морта. — В таком случае, я начну проверять сам, а когда вы придёте, то поможете мне. На это вы согласны? — Вполне. Обитатели Подземелий разом выдохнули и принялись поедать свой обед. Каждый был погружен в свои мысли и напряжение, которое исходило от обоих, это чувствовал даже Люпин, сидящий за другим концом стола. Профессор Трелони продолжала что-то щебетать о том, как она рада, что девушка посетит её сегодня вечером.***
Ровно в восемь часов Элис стояла у входа в кабинет профессора Трелони. Та, словно по часам, открыла дверь и пропустила девушку внутрь. Кабинет показался девушке не очень милым. Комната круглая, с множеством занавесок, с круглыми столами с подушечками и пуфиками вокруг них, с настольными лампами, задрапированными красными шалями, отчего в комнате стоит красноватый полумрак. В комнате было невероятно душно и пахло ароматическими веществами, которые постоянно тлели в специальных подставках. — Итак, милая моя, какое гадание предпочитаешь? — профессор Трелони присела на пуфик около окна и предложила девушке сесть напротив. — А какие есть, Сивилла? — скромно спросила Элис и приняла приглашение профессора прорицаний, присаживаясь на соседний пуфик. Женщина с энтузиазмом начала перечислять имеющиеся способы гадания, однако Элис слушала её вполуха. Уловив одно единственное слово, Блэйн тут же повторила его, не задумавшись о значении: — Хиромантия. Женщина сразу же схватила левую руку Элис, что та чуть не отпрянула от неё, но всё же удержалась. Тату Блэйн было закрыто длинной байкой, которую она купила в Лондонском магловском магазине. — Я вижу, — начала Трелони, поглаживая внутреннюю сторону левой ладони Элис. Женщина прикрыла глаза и открыла свои чуть сухие губы: — И увидишь ты меняющиеся века и поколенья. Но солнце больше не узришь. Луна — вот будет твоя яркая звезда. И будет у тебя два человека самых близких. Один, против воли твоей, покинет тебя. Второй же, такой как ты, однако поначалу под яркою звездой ходить он сможет, но после с ним пойдёшь и ты. Перед этими двумя ты потеряешь всё, но вновь получишь то назад, когда тот первый вдруг тебя полюбит. Но будете вы вместе не одни, повсюду будет смех и радость от не взрослых окружать. Как только профессор Трелони перестала говорить, Элис аккуратно вытянула свою руку из ладоней женщины. Та, похоже, этого и не заметила, продолжая держать руки в таком же положении. После слов Сивиллы в голове Элис не было ни одной мысли, кроме по кругу повторяющихся слов прорицательницы. Она не поняла ровно ничего из сказанного женщиной. Да, можно было понять то, что у неё будет два человека, которых она будет любить. Но первый, по всей видимости, умрёт. Не взрослые, возможно, могли означать детей, но причём здесь они? Да и влюбляться Элис как-то не планировала, в особенности дважды. — Эм, благодарю, Сивилла, однако, у меня сейчас нет терпения разгадывать загадки, что весьма печально, — Блэйн встала со своего места. Она и так не ожидала от профессора Трелони ничего хорошего и в итоге оказалась права. Да, ей особо не хотелось портить отношения с этой странной женщиной, однако по всей видимости именно к ссоре их беседа и подходила. — Я понимаю, девочка моя. Поэтому думаю, что тебе нужно побыть одной и подумать об этом, — профессор Трелони встала с пуфика, чтобы заварить себе чай. Но этого Блэйн уже не видела, так как быстро покинула кабинет прорицания и направилась к профессору Снейпу. Чтобы из душного помещения попасть в холодное и сырое. Элис по привычке без стука зашла внутрь. Снейп поднял на неё свои тёмные глаза, но тут же опустил их, чтобы продолжить проверять работы первого курса. — И как ваш курс прорицания, мисс Блэйн? — набрав в перо немного чернил и исправив что-то на пергаменте, он чертыхнулся, когда на бумаге появилась медленно растекающаяся клякса. — Ужасно, профессор. Такого количества бреда за такое малое время я не слышала давно, — с этими словами Элис с помощью магии переместила к учительскому столу стул и присела на него почти рядом со Снейпом. Тот в привычном жесте приподнял бровь, но ни одного слова протеста не произнёс, лишь вновь слегка скривился. Это стало настораживать Блэйн ещё больше, слишком часто профессор Снейп стал кривиться от промелькнувшей боли. После взяла несколько листочков, которых осталось ещё достаточно много. Похоже, Северус начал свою работу не так давно. В ответ на её слова профессор Снейп лишь хмыкнул и продолжил вчитываться в написанное. На прочтение и исправление одной работы у двоих уходило примерно пятнадцать минут. Поэтому уже через час девушка стала беспрерывно зевать и прикрывать рот ладонью. Желание поспать у Элис не пропало даже в тот момент, когда единственный камин загорелся зелёным цветом, и в нём появилось лицо Дамблдора: — Добрый вечер, Северус, Элис. Северус, зайди ко мне сейчас, пожалуйста. Лицо тут же исчезло, а Снейп поднялся со своего места. Мужчина несколькими широкими шагами преодолел расстояние от стола до камина, который всё ещё сиял, но вдруг повернулся лицом к девушке: — Продолжайте проверять работы и ничего не трогайте, вы меня поняли, мисс Блэйн? — его голос казался девушке чуть напряжённым, но чем-то напрягать свой мозг Элис сейчас не хотелось, поэтому она лишь пару раз кивнула и махнула зельевару. Тот смерил её недовольным взглядом и тут же исчез в камине. В голове Блэйн не было ни одной мысли. Она даже не могла сосредоточить своё внимание на строчках, которые старательно выводили первокурсники. Поэтому откинув проверенную работу в стопку с такими же, она сложила руки на столе и положила поверх свою голову. Её волосы свисали вниз, а губы были чуть приоткрыты. Вокруг девушки было невероятно тихо, ни одно ни живое, ни мертвое существо не мешало её по-детски спокойному сну. Неизвестно, сколько времени так пролежала Элис, однако когда в кабинет вернулся его владелец, Блэйн всё ещё спала. Зельевар недолго смотрел на представшую перед ним картину. Вглядывался в прикрытые чёрными волосами черты лица, в чуть открытые губы. Северус усмехнулся, когда увидел, как девушка, почесав свой аккуратный носик, повернула голову на другую сторону. Снейпа интересовал вопрос о том, кем являлись родители девушки, что она получилась, хоть ему было противно это признавать, весьма привлекательной. Он иногда сравнивал её и Лили, и они казались ему совершенно разными. Будто бы Элис была воплощением злой стороны, а Лили — светлой. Чуть постояв на месте, Снейп подошёл к Блэйн. Вначале он было хотел достать свою волшебную палочку, чтобы отлевитировать Элис в свою комнату. Но из-за какого-то секундного побуждения Северус подхватил лёгкую девушку себе на руки и направился к выходу из кабинета. Её тело казалось ему слишком холодным, будто тёплая одежда совершенно её не грела. Снейп чувствовал пальцами ладоней под её коленями биение пульса. Он был спокойным и умиротворённым. Только сейчас Снейп понял, что он был счастлив тому, что Дамблдор вызвал его к себе, хоть и не по очень важному делу. Однако, моменту спокойствия суждено было кончиться в тот момент, когда тело девушки оказалось на незастеленной кровати, а метку на руке Снейпа начало неимоверно печь. Последнее время это случалось довольно часто, в особенности в те моменты, когда он слишком близко находился рядом с девушкой. Это настораживало и пугало. А её родство с бывшим Пожирателем Смерти ещё больше вводило в смятение. Именно поэтому сегодня он послал сову к Люциусу Малфою, чтобы обсудить все эти странности в трактире Хогсмида завтра за обедом. Возможно, Малфой старший не был самым лучшим собеседником или слушателем, однако он продолжал быть его коллегой по несчастью. Хотя ещё было неизвестно, насколько Люциус был несчастен в своём тёмном прошлом под крылом Волан-де-Морта. Снейп постоял у кровати Элис ещё немного, хотел было уйти, но что-то его остановило. Тихо, словно змея, он подошёл к девушке. Обнажив левую руку Элис, он немного покрутил её, не касаясь татуировки, а после провёл холодными пальцами по согревшейся коже. Он ожидал чего угодно, но ни того, что не произойдёт ровным счётом ничего. Будто просто коснулся обычного человека, обычного участка кожи. Поправив кофту и накрыв девушку, он наконец покинул помещение. Сколько было вопросов, и ни одного ответа. Но, возможно, завтра он узнает хоть что-то: кто такой всё-таки этот Саймон Клейс? Но не только родственные линии интересовали зельевара, а так же и умственные способности. Сумела ли девушка разгадать несложный ребус, подкинутый им ещё перед обедом? Как только этот вопрос образовался в голове Снейпа, он понял, что зря ушёл из комнаты Элис так рано. Ведь именно во сне в мозг человека особенно легко пробраться.