starry night & cup of l(ove)atte

Когда он встретил его впервые, сразу подумал, что у них с ним ничего не получится. Кихён обожает кофе наверное с того самого момента, как впервые ощутил его вкус. Кихён обожает маленькие кофейни с тёплой и уютной атмосферой, а в собственном городе знает, скорее всего, уже каждую. У Кихёна кофейного цвета пальто, такие же тёпло-песочные волосы и даже повседневная жизнь, кажется, со вкусом кофе. День Кихёна никогда не обходится без парочки-другой чашек этого напитка, и было бы всё замечательно, если бы не две проблемы. Во-первых, Кихён совсем не умеет варить кофе. Нет, Кихён умеет и обожает готовить, но именно кофе — так и остаётся тем, что упорно не хочет поддаваться. Никогда не выходит достаточно хорошо и достаточно правильно, для придирчивого к каждой детали Кихёна. Именно поэтому Кихён — частый посетитель кофеен. Был раньше. А теперь Кихён — постоянный посетитель одной единственной, за пару кварталов от его дома. Кофейни с маленькими столиками и приятным тёплым светом из низких круглых ламп, растениями в горшках за окнами, длинными панорамными окнами.. И лучшим в мире бариста. И это вторая проблема Кихёна. Когда Кихён, решив заглянуть в недавно открывшуюся кофейню, впервые увидел его — он, если быть честными, откровенно завис на своём месте, начисто забыв о том, зачем он вообще здесь. Как и о том, что, вообще-то, торопится в издательство и заскочил лишь за чашечкой кофе на пробу. Кихён зависал бы так ещё долго, а может быть, вообще бесконечно, думая лишь о том, что за бледный рыжеволосый ангел посетил это место, если бы этот самый ангел не произнёс вдруг: — Может, вам что-нибудь подсказать? Совсем не по-ангельски низким и сиплым голосом. Кихён с уверенностью может признать, что абсолютно закончился уже на этом моменте. — Э-э.. Латте.. пожалуйста.. — лепечет Кихён себе под нос, во все глаза разглядывая молодого парня за стойкой. — Пару минут. — рыжий звучит почти по-холодному отстранённо, но Кихёна это совсем не отталкивает, а даже наоборот. Кихён вдруг ловит себя на мысли, что уже готов слушать этот голос вечно. Кихён скользит взглядом по тонким чертам лица и выразительному профилю так увлечённо, задерживаясь на замысловатой серёжке в левом ухе, что даже не сразу замечает выжидательный взгляд. — Я не музейный экспонат, а всего лишь жду вашу карточку для оплаты. — тихо говорит рыжий, и здесь должна была бы быть насмешка, если бы только он не забывал включать в своём голосе эмоции. Кихён спохватывается и начинает копошиться в рюкзаке, попутно роняя на пол какие-то бумажки и чеки, и чувствует себя неловко всё больше под этим пристальным взглядом, но наконец находит кошелёк и протягивает карточку трясущимися руками, мысленно призывая себя сохранять хоть какое-то самообладание для приличия. — Спасибо. — парень отворачивается с самым беспристрастным лицом, а Кихён ловит мимолётную остановку сердца от секундного прикосновения рук. — Ваш латте. — рыжий протягивает высокую чашку и едва уловимо улыбается. — И не смотрите так, это заставляет нервничать. — А у вас.. — Кихён не успевает смущённо спрятаться за своим кофе, как вдруг замечает новую деталь и даже подаётся вперёд. — бейджик вверх ногами перевёрнут.. Чангюн.. — Я знаю. — рыжий только приподнимает бровь. — Это мой стиль. Кихён пытается понять, как давно он научился читать перевёрнутые надписи, но беззвучно произносит имя бариста ещё раз, пропуская через себя каждую букву и чувствуя, как это отдаётся чем-то необъяснимо странным внутри. Кихён проводит с собой мысленную беседу о том, что пора бы уже вести себя достойно, он же мужик! Уже двадцать пять лет как солидный мужик! Но спрятаться за одним из дальних столиков уже успевает и собирается было сделать глоток своего кофе наконец. Но замечает уже слегка расплывающуюся надпись на молочной пенке: «Лицо попроще, маньяк». Так начинается их совместная история. Ну по крайней мере, так её назвал для себя Кихён. С тех пор Кихён заглядывает в кофейню по два раза на дню за новой порцией латте и Чангюна и каждый раз пытается завести хоть сколько-то оживлённую беседу с рыжим бариста, но неизменно получает только молчание на вопросы, не относящиеся к этому месту вокруг них, и не самые приятные надписи на своём кофе. Кихён мог бы обидеться и больше никогда сюда не приходить, но уже сразу подмечает, просиживая за столиком по несколько часов к ряду, что Чангюн рисует стандартные цветочки другим посетителям и милых зверушек молодым девушкам, а ему одному не ленится выводить целые послания. С какой-то стороны эта особенность радует Кихёна, когда он смотрит в очередной раз на свой кофе и теперь видит на пенке витиеватое «Отвали». — Приветик. — тянет Кихён, приваливаясь к стойке в очередное утро, и изо всех сил старается быть милым, только вот выходит, кажется, из рук вон плохо и как-то неуместно. — Здравствуйте. — бариста как всегда выказывает заинтересованности чуть больше, чем нисколько. — Как.. делишки? — Кихён не может сдержать глупый смешок и поражается сам себе, но перестать вести себя, как идиот, почему-то совсем не может. — Нормально. Латте без сахара? — не голос, а просто безэмоциональный поток слов. — Да.. — Кихён слегка тушуется, но решает повернуть игру в свою пользу. По крайней мере, попытаться. — А ты уже так хорошо выучил мои вкусы? Чангюн только молчит и уже отворачивается, чтобы выполнить заказ. А через пару минут Кихён получает свой кофе и видит вырисованный ответ: «Достал уже, вот и помню». Кихён оптимистично считает, что это можно считать неплохим развитием отношений. Кихён привычно занимает столик в укромном уголке кофейни, где можно спрятаться от лишних взглядов, но откуда прекрасно видно стойку, и уже переходит в режим наблюдения. Кихёну стоило бы просто заняться делом, раз уж он просиживает тут, ведь в издательстве уже ждут новую работу, но Кихён куда охотнее занимается тем, что наблюдает за Чангюном и пытается выстроить хоть какой-то план действий. И почему только в жизни всё не так просто и удачно, как в книжках? Поначалу Кихён ещё пытался понять, почему он такой дурак, но уже скоро решил просто смириться с тем фактом, что всё. Поздняк метаться, Ю Кихён, ты вляпался по самую светлую макушку: рыжий бариста занял собой абсолютно все мысли и не оставляет в покое ни днём ни ночью. Беда только в том, что Кихён совсем не умеет подкатывать к кому-либо, а вдобавок никак не может договориться со своей дрожащей (не)решительностью: нет, может быть, он и решился бы наконец подойти и просто позвать Чангюна погулять или сходить куда-нибудь, но вся его и без того непонятно на чём держащаяся решительность разбивается вдребезги о глухую стену невозмутимости и равнодушия. Кихён понятия не имеет, что может ему помочь в такой нестандартной ситуации, а Чангюн просто в шоке от настырности этого парня. К нему даже девушки никогда так настойчиво не приставали, а тут какой-то шепелявый парень. Но, кажется, настроенный очень серьёзно. Чангюну уже, честно говоря, не столько забавно наблюдать за провальными попытками, сколько банально интересно, как скоро неудавшийся, но упрямый Ромео сдастся. Джульетта попалась уж больно неприступная. — Эй, детка, ты случайно не пончик? — Кихён наваливается на стойку с лицом самого сексуального мачомэна, а Чангюн не может скрыть пренебрежения пополам с чем-то скептическим в выражении лица. Кихён решает, что молчание вполне тянет на ответ, но уже ощущает всю абсурдность ситуации, а потому окончание фразы сбивчиво мямлит себе под нос: — А выглядишь очень сладким.. Чангюну едва удаётся сдержать смешок, а Кихён уже сгорает со стыда, сбегая обратно к своему столику под аккомпанемент демонического хохота своего спутника. — Засрань ты, а не хён, я опять из-за тебя выгляжу полным идиотом! У тебя все советы такие дурацкие или просто поржать захотелось?! — Кихён с трудом удерживается от того, чтобы начать избивать друга прямо здесь, и грозовой тучей валится на свой стул. Хосок едва может продохнуть от смеха и уже беззвучно трясётся, сползая куда-то вниз. — Да угомонись ты! — Кихён с досады бьёт кулаком по ни в чём неповинному столику и отворачивается. — Прости. — наконец удаётся выдавить из себя Хосоку, и он хлопает себя по щекам, чтобы успокоиться. — Я подумал, что в твоей ситуации против серьёзности лучшим оружием будет тупость. — Вот не надо мне своё оружие навязывать, окей? — шипит Кихён и косится в сторону стойки, запоздало понижая голос. — Я не думал, что ты реально пойдёшь это делать. — Хосок изо всех сил пытается сдержать новый приступ смеха, но ему это почти не удаётся, потому что рядом с их столиком уже вырисовывается Чангюн. — Ваш кофе. — от его абсолютно безучастного вида Хосоку только смешнее, а Кихёну уже хочется плескануть другу в лицо его же кофе. — Ты его извини, он иногда странный. — Хосок улыбается Чангюну, начисто игнорируя угрожающее выражение физиономии рядом. — Всё в порядке. — отвечает Чангюн дежурным тоном и уже хочет уйти, но Хосок ловит край его фартука, останавливая: — Но на самом деле он хороший и милый, хотя сначала так не кажется. Бариста только пожимает плечами, а Кихён роняет голову на стол от безысходности и неловкости. — Я тебя сюда для моральной поддержки привёл, а не для приколов надо мной же. — грозно шепчет Кихён, едва рыжий возвращается на своё рабочее место, и придвигает к себе свою чашку, но почти сразу приобретает ещё более кислое выражение лица. «Хуёвая попытка» — сообщает молочная пенка, а Кихён только уныло усмехается: — Спасибо, я старался. — Да не кисни ты. — пытается в поддержку Хосок и торопливо мешает в своём кофе ложечкой, ломая свой цветочек на пенке. — У него просто такая манера реагировать на тебя, но он же не отшивает жёстко. — Отшивает мягко? — ворчит Кихён, но Хосок наклоняется к нему: — Это ещё не самая плохая ситуация, поверь мне. Так что просто собери яйца в кулак и продолжай пытаться. «Может что и выйдет.» — добавляет голосом Хосока Кихён в своей голове и решает больше его сюда никогда не брать. Но в итоге все следующие разы приходит только с ним, потому что чувствует себя капельку увереннее в присутствии друга, хоть и не сознаётся в этом. Скоро это уже становится их стабильностью: Кихён ходит только в эту кофейню и чувствует острую потребность хоть в каком-то выражении своих эмоций, а потому не может удержаться и украдкой от Хосока пишет Чангюну милости на салфеточках, хоть и совсем не уверен, замечает ли он их. А если и замечает — считает ли нужным читать. А Чангюн по-прежнему игнорирует вообще все попытки и не отвечает Кихёну ничем, кроме непробиваемого равнодушия. Но тайком улыбается на долю секунды, когда видит его снова на пороге кофейни. Кихён уже мог бы носить почётное звание постоянного посетителя, но в кои-то веки думает совсем не об этом и едва успевает сдавать работу в срок со всеми этими мыслями и планами по захвату внимания Чангюна. Не успевает Хосок удивлённо поинтересоваться, почему этот бариста работает один, как ответ возникает сам собой уже через пару дней как по заказу: заходя в маленькое помещение в очередное утро, Хосок и Кихён неожиданно видят прибавление за стойкой. Второй парень в фартуке бариста выше, крупнее и презентабельнее Чангюна, да и выглядит более открытым — друзья думают об этом почти одновременно, а парень уже подтверждает эти мысли, мило улыбаясь им: — Доброе утро. Кихён замечает странную улыбку Хосока и уже успевает подумать что-то вроде «о нет, только не это..». Но даже не успевает решить, какой латте хочет сегодня, а Хосок уже крутится у самой стойки и уже успел выяснить, что новый бариста совсем не новый, а просто был на больничном, что он как и Хосок больше всего любит капучино и лавандовый сироп и вообще не против поболтать о чём угодно. — Хён, делом займись, пожалуйста. — тихо говорит Чангюн, легонько похлопав по руке старшего, и тот вынужден извиниться и действительно вернуться к работе. А Кихён уже оттаскивает буквально светящегося Хосока в сторону, роняя за ближайший столик у окошка: — И как у тебя это так легко получается? — заинтересованный, но вместе с тем слегка раздосадованный шёпот, а Хосок улыбается уже снисходительно, но взглядом продолжает следить за парнем у стойки: — Просто я мастер. — Просто тебе парень попался общительный, а не такой, будто в глухом танке. — обиженно дуется Кихён и думает, что явно пора менять все тактики. — Ваш заказ. — Кихён даже не удивлён, что кофе на этот раз им принёс именно новый знакомый. Но удивлён, что для бариста он производит уж больно неуклюжее впечатление. — Надеюсь, вам у нас нравится. — О-о, ещё как, каждый день ходим, а Кихён вон вообще по два раза. Уютно у вас тут. — Хосок ярко улыбается и недвусмысленно кивает в сторону оставшегося у стойки Чангюна, и парень понимающе кивает. — Так, а вот этот матерный кофе для него. — усмехается Хосок, останавливая руку бариста и подталкивая переставить стакан к Кихёну. — У них такие вот игры с вашим напарником. — Простите. — парень бросает искренне сочувствующий взгляд на Кихёна, а Кихёну уже в который раз хочется вылить кофе на слишком болтливого друга. — Хорошего дня. — Обаяшка. — цокает Хосок, едва парень пропадает из зоны слышимости. — Ага. — Кихён же выглядит иллюстрацией фразы «худший день в моей жизни и худшая моя жизнь», усиленно размешивая очередную не самую милую надпись в своей чашке. — Не депрессуй. — Хосок только подмигивает ему, делая глоток своего кофе. — Лучше учись у профессионала. «Поменьше самомнения, чувак,» — хочет сказать Кихён, но едва удерживает свою челюсть на месте, замечая возвращающегося бариста. — За счёт заведения. — говорит он и одаривает Хосока милой улыбкой, ставя перед ним ещё одну чашку. Кихён думает, что это самый милый кролик на молочной пенке, которого он когда-либо видел, и уже хочет сказать «окей, я сдаюсь» и выкинуть белый флаг для убедительности. Или белую салфетку. — А давайте познакомимся. — тянет Хосок, перехватывая запястье уже снова нацелившегося уйти бариста. — Я Хосок. — Хёну. — парень указывает на бейджик со своим именем, всё это время висевший на его фартуке. — Приятно. — Взаимно. — обезоруживающе улыбается Хосок и подпирает щёку рукой. — А так можно было? — обречённо присвистывает Кихён, с усилием возвращая внимание друга обратно на себя. — А ты что, не пробовал? — приподнимает бровь тот. — Неа.. Хосок мысленно утверждает, что Кихён действительно безнадёжен. — Хэй, может познакомимся? — не долго думая, выдаёт Кихён, уловив момент и оказавшись у стойки, пока Хёну завис у их столика в разговоре с Хосоком. — Во-первых, ты уже четыре раза мне представился, Ю Кихён. — отвечает Чангюн самым незаинтересованным тоном, даже не поднимая взгляда на парня и не отрываясь от усердного натирания чашек полотенцем. — А во-вторых, я не знакомлюсь на работе. — Хах, вот как. — Кихён усмехается как-то нервно и старается не показать того, как это ударило по его хрупкой душеньке. — Ладно.. ладно. Оставшееся время Кихён только тыкает в телефон с отстранённым видом, игнорируя установившуюся у Хосока кокетливую идиллию, и уже честно готов гуглить советы по пикапу очень неприступных парней. — Ты милый. — вздыхает Кихён, опираясь на стойку в ожидании своего кофе, который собрался забрать с собой. — Спасибо. — бесстрастно отвечает Чангюн, а Кихён чувствует, как стремительно краснеют щёки: и как он только умудрился сказать это вслух. — Если тебя так раздражает.. — вдруг говорит Хёну, однажды наблюдая за тем, как старательно Чангюн выводит на пенке очередной посыл Кихёну в прямом смысле этого слова. — Хочешь, я буду сам обслуживать их столик.. — Нет. — отвечает Чангюн как-то резко, но спустя долю секунды уже снова непробиваем, как скала. — Я справлюсь. Кихён с Хосоком приходят вдвоём уже неизменно — теперь и Хосок зачастил в эту кофейню по два раза на дню, чтобы купить «самый вкусный кофе в округе» и между делом поболтать с милым бариста — а среди мастеров кофе каждый день превращается в негласное соревнование, кто первым захватит обслуживание столика этих постоянных клиентов. Чангюн просто ловит приступ странной эмоции каждый раз, когда в этом выигрывает старший напарник, и считает, что отдавать кофе своему упрямому фанату должен лично, а Хёну совсем не восприимчив к намёкам младшего и просто не хочет упускать возможность перекинуться парой слов с Хосоком, чья яркая улыбка заставляет буквально подвисать на месте на пару секунд. — Почему ты такой холодный? — тянет Кихён, укладывая подбородок на сложенные на стойке руки и заворожённо наблюдая за тем, как Чангюн ловко справляется с аппаратом для кофе. — Какой есть. И я на работе. — в голосе Чангюна как обычно не достаёт хоть каких-то эмоций, а Кихён не может оторвать взгляда от напряжённых от усердия рук, открытых по локоть. — Хочешь сказать, вне работы ты другой? — Возможно. — Что делаешь.. сегодня после работы? — Собираюсь пойти домой и поспать. — Чангюн прекрасно видит восторженно-подвисшее состояние клиента, но делать с этим ничего не торопится. — А может.. — Неа. — Чангюн ставит перед ним чашку с его кофе и только приподнимает бровь. — Я даже не сказал, а ты уже отказываешься. — тянет Кихён, наконец отрываясь от рассматривания рук и рискуя заглянуть в тёмные глаза. — Знаю, что ты скажешь дальше. — рыжий вдруг коротко усмехается, этим заставляя Кихёна едва не захлебнуться воздухом. — Не в первый раз меня хотят раскрутить на встречу вне рабочего времени. Кихён не знает, что сказать на это — просто этот парень оказался слишком догадливым, — а потому просто утыкает взгляд в свой кофе, пытаясь собраться с разбросанными мыслями. «Допивай кофе и иди нахуй» — участливо сообщает ему молочная пенка, а Чангюн уже как ни в чём не бывало занимается чем-то другим. Кихён тщательно мешает ложечкой свой кофе, разбивая надпись, и думает, что его отношения с Чангюном уже не так уж и плохи, как кажется. — Ладно. — Кихён бормочет как-то уж слишком безэмоционально даже к своему удивлению, но сделать с этим ничего не может. Потому что чувствует, что мягкому внутреннему миру на самом деле срочно требуется тайм-аут и реабилитация свежим воздухом. Пока Кихён гуляет в полном одиночестве и пытается вытащить из своей головы хоть пару стоящих мыслей для своей работы в издательство, вместо того, чтобы думать о делах сердечных, рабочий день успевает незаметно подойти к концу, а мир вокруг погрузиться в лёгкую дымку сумерек. Кихён разглядывает постепенно зажигающиеся повсюду огоньки как-то потерянно, и в другое время искренне восторгался бы этой вечерней красотой, но сейчас на душе скребут кошки и тоскливо воют в унисон им пёсики — в общем и целом, унылая картина, в которой не нашлось места маленькой радости. Кихён не замечает, как снова оказывается перед клятой кофейней. За стеклянными окнами уже не горит свет, и дверь, кажется, уже давно закрыта. Кихён понятия не имеет, зачем пришёл сюда, тем более, когда внутри уже никого нет, но только грустно вздыхает и присаживается прямо на ступени, поднимая взгляд куда-то вверх. Сегодня на тёмном небе непривычно много звёзд. Но даже они будто мерцают одним лишь холодом со своей недостигаемой высоты. С полчаса назад Хосок сообщил, что этим вечером он не зайдёт к нему домой, потому что успешен и — представь себе, Кихён! — сегодня едет домой не один, а с милым бариста Хёну. Кихён мысленно желает им счастья в семейной жизни и унывает ещё больше. — А со мной явно что-то не так, да? Кихён вздыхает и в который раз начинает успокоительную беседу с ноющим внутри сердцем. Угораздило же спонтанно влюбиться в абсолютно непробиваемого парня. Но что поделаешь, такова судьба всех творческих людей — и никогда не знаешь, где внезапно найдёшь вдохновение или любовь всей жизни. Но надо признать, кофе у него действительно лучший во всей округе. — И чего мы тут сидим? Сначала Кихёну кажется, что этот низкий бархатный голос ему послышался, а сам он уже потихоньку едет кукушкой — но обернувшись, действительно натыкается взглядом на стоящего у двери Чангюна. — Да так, отдыхаю. Прогулки дело утомительное. — Кихён отводит взгляд почти сразу и даже не собирается двигаться с места. Но не может не отметить, что обычная повседневная одежда сидит на рыжем ничуть не хуже формы бариста. — А я уж думал, пришёл меня караулить. — Ещё чего. Мне указали вполне явный от ворот поворот. Чангюн только беззвучно усмехается и медлит. А потом вдруг тихонько присаживается рядом и молча протягивает Кихёну стаканчик. — Что это вдруг? — Кихён недоверчиво щурится, но стаканчик всё же берёт. Хоть и опасается заглядывать внутрь — от этого рыжего уже можно ждать чего угодно. — За счёт заведения. — Чангюн же совсем не меняется в лице. — Просто прохладно на улице. Ты легко одет для такой погоды. — Неужели это забота? — Кихён только присвистывает, но внутреннее едва может сдержать праздничный фейерверк в честь того, что его, кажется, наконец заметили. Чангюн пожимает плечами. — А ты говорил, что не знакомишься на работе. — Кихён греет руки о свой стаканчик и старается растянуть этот момент подольше. — А я уже не на работе. — невозмутимо отвечает Чангюн. — То есть, сейчас уже можно? — Им Чангюн. — рыжий просто протягивает руку всё с тем же абсолютно серьёзным лицом. — Ю Кихён.. — Кихён же честно теряется и не знает, куда деть взгляд от захлестнувшего смущения, но ладонь едва пожимает и тут же убирает руку, надеясь, что Чангюн не обратил внимания на его лихорадочную дрожь. — Мда. — Чангюн чуть морщится и смотрит как-то осуждающе. Кихён не успевает подумать о том, что он уже сделал не так, как на его плечи опускается серая чангюнова куртка. — Да не стоило.. — Кихён пытается спрятать лицо и жалеет, что не может провалиться сквозь землю прямо сейчас, а Чангюн просто кладёт руку на его плечо: — Расслабься. Я не особо восприимчив к холоду, а вот ты скоро тут оледенеешь. Мне отмороженный труп на пороге кофейни не нужен. Посетителей отпугнёшь ещё, а мы заведение новое. — Ладно. — бормочет Кихён смущённо и кутается в куртку, внутренне тихонько сходя с ума от количества привалившего разом счастья, но в той же мере смущаясь от всей ситуации. Наконец вспоминает про зажатый в руках стаканчик с согревающим и потихоньку остывающим напитком и снимает пластиковую крышку. И непонимающе подвисает. Потому что вместо очередной не самой милой надписи вдруг видит на пенке уже слегка расплывающиеся звёздочки. Кихёну очень хочется спросить, точно ли это тот самый Чангюн, или может, какой-нибудь Хосок под действием оборотного зелья, или просто глюки от безысходности, а Чангюн наблюдает за его реакцией как-то пристально и лишь чуть усмехается. — Если тебе не нравится, могу снова послать. — Нет-нет. — Кихён даже невольно подаётся вперёд, но спохватывается и возвращается на место, быстро делая глоток. — Мне всё нравится. Всегда бы так, чесслово.. — Можно считать, что знакомство прошло удачно. — медленно говорит Чангюн и снова почему-то смотрит прямо на него. — Можно. Наверное.. — Кихён наконец находит в себе силы глянуть в ответ и.. ..правда не знает, какие звезды сейчас красивее. Выведенные на кофейной пенке или мерцающие яркими отражениями в тёмных глазах напротив.