starry night & cup of l(ove)atte

Кихён кутается в большую для него куртку и медленно вдыхает, тычась носом в воротник и довольно улыбаясь. У куртки своеобразный запах её хозяина, с примесью чего-то хвойного, мятной жвачки и характерного.. — У тебя есть собака? — Щенок. — отвечает Чангюн и как-то непонимающе приподнимает бровь. — А как ты.. — Интуиция. — Кихён только загадочно улыбается. Не признаваться же, что настолько любит собак, что скоро, наверное, сможет отличать породы по одному лишь едва уловимому запаху на вещах. Они долго молчат, разглядывая звёздное небо и каждый думая о своём: Кихёну хорошо от осознания всей ситуации и тепла под боком настолько, что даже не находится слов, а Чангюну просто комфортно молчать. Конечно, так в присутствии не каждого — но Кихён, похоже, тот самый счастливчик. — Наверное, мне пора. — Кихён вспоминает, что в его руках по-прежнему пустой стаканчик из-под кофе, и взглядом ищет контейнер, а Чангюн неожиданно встаёт вместе с ним: — Где ты живёшь? — Зачем тебе это? — Кихён даже подвисает на долю секунды с подозрительным выражением лица. — Провожу. Чангюн смотрит непробиваемо спокойно, а заметив промелькнувшие эмоции Кихёна, невозмутимо добавляет: — Не ищи тут тайного смысла или намёков на что-то, просто наверное будет немного по-свински отобрать у тебя куртку сейчас и отправить мёрзнуть до дома. — Тут не далеко. — Кихён чувствует себя неловко всё больше и упрямо порывается вернуть вещь законному хозяину, но тот только наклоняется к его лицу, останавливая ладонью: — Так идём, раз не далеко. Кихён явно настроен сопротивляться и дальше, но Чангюн добавляет веско: — Иначе поступлю по-свински. Кихён решает, что сейчас подходящий момент перестать ломаться. До дома Кихёна они идут в такой же тишине, глядя куда-то в темноту дворов и на редкие огни в чужих окнах. Точнее, не совсем так: Кихён же украдкой поглядывает на идущего рядом парня. Скользит взглядом по линии челюсти, спускается по красиво очерченой шее к воротнику и шумно сглатывает. Потому что Чангюн косится на него, а Кихён спешит принять максимально незаинтересованный вид, уже разглядывая неровный асфальт под ногами. — Может, зайдёшь..? — тихонько мямлит Кихён без особой надежды, стягивая с себя чужую куртку уже у подъезда собственного дома. — Нет. Кихён мысленно берёт себя в руки и готовится к очередной колкости, но вопреки ожиданиям Чангюн говорит просто: — Меня щенок ждёт. А ты говорил, что тебе надо дописать главу до утра, так что.. К тому же, я сказал не искать намёков, а если я зайду — будет выглядеть максимально двусмысленно. Кихён соглашается. Чангюн только коротко кивает на прощание и разворачивается в другую сторону. Кихёну очень хочется сделать.. что-то? Он даже протягивает руку в неизвестном самому себе порыве, но вовремя осекается и спешит скрыться за дверью. С тех пор их посиделки на ступенях поздними вечерами становятся почти регулярными. Первое время Кихён пытается делать вид, что это всё выходит случайно и спонтанно — он даже не ждёт специально до конца рабочего дня ради этого — но уже скоро Чангюн начинает появляться на ступенях даже раньше, и Кихён наконец сознаётся перед самим собой, что делает это всё нарочно, а иногда проявляющаяся инициатива Чангюна безумно радует. Хоть и во время рабочего дня абсолютно ничего не меняется — всё та же холодная невозмутимость, граничащая с равнодушием, и послания на кофе. Но Кихён знает, что будет у них в сумерках вечера, а потому почти не обращает на это всё внимания, мечтательно-рассеянно витая в облаках. Они просиживают на ступенях по несколько часов и разговаривают — ни о чём и сразу обо всём – считают бесконечные звёзды и просто молчат. Чангюн каждый раз приносит ему стаканчик кофе, который делает для него уже после официального закрытия кофейни, и отдаёт куртку, потому что Кихён почему-то мёрзнет от раза к разу. — Скажи честно, ты специально одеваешься так легко, чтобы потом дрожать передо мной как осиновый лист на ветру? — спокойно интересуется Чангюн, глядя на почему-то краснеющего Кихёна. — Нет, так просто выходит.. случайно.. я не рассчитываю, что засижусь и что станет настолько холоднее. Кихён в открытую врёт. Чангюн не может не признать, что это щекастое шепелявое создание выглядит безумно мило в его объёмной куртке на два размера больше, а потому готов подыграть и сделать вид, что поверил. Провожает его до дома Чангюн тоже теперь регулярно. Только до подъезда, чтобы спокойно забрать куртку после этого — и ничего лишнего. Никаких намёков — как сказал однажды сам Чангюн. — Тебе не кажется, что погода портится? — Кихён поднимает взгляд в густо-чёрное небо и зябко ёжится от поднявшегося ветра. Они в очередной раз двинулись к его дому. — Ночью, наверное, будет дождь. — пожимает плечами Чангюн. Кихён замечает его едва заметную дрожь и снова чувствует себя неловко. — Может, отдать тебе куртку? — Всё нормально. — Но тебе холодно. — Нет. Чангюн делает серьёзное лицо и прячет руки в карманы. На самом деле, ему действительно холодно. Но Чангюн смотрит на трясущегося даже в куртке Кихёна и думает, что вполне потерпит немного. Кихён думал, что с понятием «ливень начался в одну минуту» столкнуться можно только где-нибудь в Лондоне или в Санкт-Петербурге. Но в этот раз повезло и Сеулу. Если бы Кихён писал об этом в своей книге, то описал бы примерно как «..и небо будто треснуло от переизбытка воды и обрушилось на сухую землю шумным ливнем..». Благодаря внезапному дождю и отсутствию зонтиков они оказались под козырьком кихёнова подъезда за рекордные три минуты и в почти одинаковом состоянии. С одним лишь отличием: Чангюн мокрый абсолютно насквозь, а Кихён примерно на пятьдесят процентов — спасибо непромокаемой серой куртке на нём. — А я говорил, давай отдам куртку.. — тихонько ругает Кихён, виновато оглядывая парня и стекающую с него потоками дождевую водичку. — Ну и какая разница? Пришлось бы тогда где-то тут отжимать тебя. Чангюн неожиданно улыбается, убирая с лица мокрую чёлку. Кихён же решительно хватает его за руку и тянет за собой в подъезд. — Теперь я обязан высушить тебя и напоить чем-то горячим, иначе простудишься ещё.. Кто мне тогда кофе делать будет? — поясняет Кихён, пресекая слабые попытки возмутиться. — Можно просто напоить. — вдруг ухмыляется Чангюн, позволяя затащить себя в лифт и вытереть мокрые щёки своим же платком. Кихён только наигранно хмурится в ответ, но мысленную галочку на будущее ставит. — Там ванная. — Кихён кидается хозяйничать едва переступил порог, чем откровенно забавляет Чангюна где-то под оболочкой серьёзности. — Сейчас принесу другую одежду, раздевайся. Кихён порывается ещё и расстегнуть его рубашку самостоятельно, но вовремя спохватывается, отшатываясь на приличное расстояние. — Раздевайся, пожалуйста.. здесь.. — Кихён смущается всё больше и утыкает взгляд в пол, изучая и без того знакомый ему паркет и чувствуя, как предательски краснеют уже не только щёки, но и всё лицо. — Чтобы не разводить лужи на весь коридор.. — Без проблем. — Чангюн только пожимает плечами и одним движением отжимает край рубашки, глядя прямо на Кихёна, чем смущает его ещё больше. И прекрасно об этом знает. — Подожди, я хоть уйду! — едва не вскрикивает Кихён, отворачиваясь от внезапно слишком активного стриптиза на коврике и прячась за дверью комнаты. К облегчению Кихёна, когда он снова выглядывает из комнаты — в коридоре нет никаких полуголых парней и только относительно аккуратно сложенная на тумбочке мокрая одежда. — Я подумал, у нас примерно один размер на глаз, так что вот я.. — Кихён зависает на пороге ванной с приоткрытым ртом и спустя секунду резко захлопывает дверь снова, в очередной раз чувствуя себя сосредоточением вселенского смущения. Внешне это можно описать как «состояние спелого томата». И почему только Чангюн игнорирует душевые шторки..? Но надо признать, доли секунды Кихёну хватило, чтобы рассмотреть тело этого парня чуть ли не в деталях и.. Действительно восхитительно. — Вот одежда. – бормочет Кихён, наконец справившись с наплывом эмоций и рискнув заглянуть в ванную снова. — Спасибо. — Чангюн не может сдержать улыбки, глядя на то, как хозяин квартиры старательно жмурит глаза, на ощупь оставляя стопку белья на стиральной машинке. Пока за стенкой слышится плеск воды, Кихён сидит на кухне, усердно отгоняя навязчивые мысли и чересчур яркий образ Чангюна под душем. А от слишком свежих воспоминаний о том, как капли воды лениво ласкают подтянутый торс, Кихёну уже едва ли не хочется залезть в свои штаны. А ещё лучше прямо сейчас вломиться в душ и заменить эти чёртовы капли собой и своими губами. Кихён пугается собственных же мыслей и подрывается к плите, внезапно решая, что сейчас лучший момент для варки кофе. Кихён будто разом забывает о том, что до этого никогда не получалось достаточно хорошо — или же надеется, что присутствие в этой квартире бариста автоматически делает любой приготовленный тут кофе на пару десятков процентов лучше. — Решил меня удивить? — тихо говорит Чангюн, уже прислонившись к дверному косяку. — Немного. — Кихён старается отвечать в том же тоне спокойно, но выходит очень плохо, и Кихён только закусывает губу, мельком глянув в сторону рыжего. В кихёновом свитере он выглядит слишком мягко и по-домашнему — если только не обращать внимания на то, как отлично выделяется в нём обтянутая тканью грудь и открытая шея. Кихён уже ненавидит эту шею настолько же сильно, насколько хочет прикоснуться. — Может, лучше я? — несмотря на серьёзное лицо, Кихён прямо-таки чувствует, что внутри Чангюн откровенно потешается над ним и его нервными движениями. — Нет. Я сам. — желание делать всё наперекор и доказывать что-то просыпается в Кихёне быстрее желания залипнуть на то, как Чангюн готовил бы кофе именно на его кухне. — Тогда я просто помогу. — вкрадчивый голос внезапно оказывается где-то над самым плечом, а руки опускаются поверх кихёновых. Кихён может с полной уверенностью заявить, что в очередной раз абсолютно закончился. — Расслабься. Не думай о том, чтобы соблюсти все правила. Просто почувствуй процесс. — тихий голос Чангюна едва рокочет, обжигая дыханием шею, и Кихён уже думает о чём угодно, только не о турке с кофе в его руках. Расслабишься тут, когда к тебе сзади бессовестно жмётся парень твоей мечты и так жарко дышит в изгиб шеи. — Ну вот, я же говорил. — Чангюн подталкивает снять закипевший кофе с плиты буквально в последний момент, едва предотвращая катастрофу. — Я немного.. задумался. — лепечет Кихён себе под нос и чуть наклоняется вперёд, чтобы увеличить дистанцию и не так сильно прижиматься к груди рыжего. — Не так много молока. Достаточно. Голос Чангюна излучает смиренное терпение, а Кихён чувствует себя самым непутёвым учеником в мире с косяками каждую третью секунду. А близкое положение только добавляет его движениям нервозности. — Попробуй. Для любого другого человека простая просьба, но сердце Кихёна едва не останавливается на пару секунд, улавливая какие-то повелительные нотки. Кихён послушно подносит чашку к губам, осторожно делая глоток дымящегося напитка, и зависает под пристальным взглядом своего учителя. — Ну как? — интересуется тот, ожидая хоть какой-то реакции и уже отойдя на пару шагов. Кихён думает, что это, наверное, самый лучший кофе из тех, которые он пытался готовить сам. Но у Кихёна в голове абсолютно пусто, когда он опускает ладонь на шею Чангюна и тянется к нему, несмело целуя. Он и сам не знает, что на него нашло, но нашло точно основательно: Кихён прижимается ближе и проводит языком по чужим губам, робко просясь внутрь. И Чангюн пускает. Но отвечать, похоже, и не собирается и только спокойно стоит на месте, лишь поддаваясь действиям Ю. Кихён отстраняется, так и не почувствовав ответа, и настороженно заглядывает в тёмные глаза напротив, готовясь к худшему, но Чангюн вдруг ухмыляется: — Неплохой вкус для новичка. Но недостаточно крепости, так что в следующий раз добавляй ещё одну ложечку кофе. *** Чем ближе Кихён оказывается к низкому зданию с огромными панорамными окнами и растениями в горшках за стеклом, тем сильнее чувствует малодушное желание развернуться и сбежать в неизвестном направлении. Куда угодно, только подальше отсюда. Но Кихён всё равно идёт к стеклянной двери, хоть и чувствует, как ноги предательски тяжелеют с каждым шагом. Прошла ровно неделя с того вечера. Чангюн так ничего и не сказал и вообще никак не отреагировал на внезапный поступок Кихёна, а Кихён теперь не знает, как вообще смотреть ему в глаза — каждое мимолётное воспоминание о рыжем парне рождает желание провалиться сквозь землю сию минуту, что уж говорить об общении в живую. Но и с ума сводящая тяга к нему только сильнее день ото дня, а после того поцелуя Кихён ещё и повторяет его каждую ночь в своём сне. Хоть закидывайся энергетиками и не спи вообще — лишь бы больше не чувствовать этого. Не так. — Привет, хён. Кихён слышит бархатный голос и понимает, что его молитвы о том, чтобы Чангюна сегодня не было на работе, небом явно проигнорированы. — Хён? — Кихён наконец решается поднять глаза, и, честно говоря, едва уловимая мягкая улыбка рыжего ставит его в самый искренний тупик. — Твой друг спросил, знаю ли я, что ты мне хён, когда услышал, что я называю тебя по имени. — поясняет Чангюн, уже снова становясь по-обычному серьёзным. — Латте? — Да. — Кихён ощущает некоторое смятение и даже прислоняется к стойке с другой стороны. — А он что, был здесь? Вы говорили про меня? — Он приходит каждый день. — пожимает плечами Чангюн. — В отличие от некоторых слабонервных. — Чего? — Кихён сводит брови к переносице, наблюдая за отточенными движениями рыжего бариста. Теперь тот факт, что он младше, делает все его подколки минимум втрое обиднее. — Ничего.. Кофе готов. — Чангюн ставит перед ним привычный высокий стакан. От напитка приятно тянет корицей, а молочная пенка не очень приятно сообщает «Ссыкун». — Опять началось? — цокает Кихён, но к своему удивлению даже не чувствует привычной обиды. Потому что абсолютная правда и у Кихёна действительно теперь не хватает духа, чтобы разрулить свои проблемы хоть как-то. Чангюн только загадочно улыбается на долю секунды и отворачивается к кофемашине, протирая блестящую поверхность. Кихён рассеянно тянет свой кофе и думает, что, наверное, стоит сказать хоть что-то, раз уж он наконец решился оказаться здесь, но в голове как на зло миниатюрная голая пустыня с гуляющим ветром. — Хён, подпишешь мне книгу? — голос Чангюна прорывает задумчивую пелену пустыни в мозгу внезапно, и Кихён даже не сразу понимает, о чём вообще речь. — Я купил первую часть твоей книги. — поясняет Чангюн, а Кихён против воли безумно смущается от осознания всего этого. — Мне понравилось. Хочу подпись автора, раз уж он так часто бывает в моей кофейне. — М-м.. ну даже не знаю.. я не.. — Ну как хочешь. — Чангюн приподнимает бровь с видом «два раза не прошу», а Кихён в одну секунду сгребает нерешительность со смущением в кулак и сбивчиво бросает: — Но тебе я подпишу. — А тот рыжий парень, в последних главах, — Чангюн подпирает подбородок рукой, неожиданно заинтересованно разглядывая пытающегося прятаться за стаканом Кихёна, — кого-то мне он напоминает. — Тебе кажется. — бурчит Кихён, как-то остервенело болтая в своём стакане ложечкой. — Я не такой холодный бука, каким ты меня описал. — Чангюн дует губы почти по-детски, и Кихён снова искренне сомневается, тот ли это Им Чангюн перед ним. — Такой. — Не такой, я же с собой всю жизнь живу, я себя знаю. — А мне со стороны виднее. — Я думал, ты больше совсем не придёшь. — неожиданно говорит Чангюн, наклоняясь вперёд и понижая голос почти на минимум. — Во всём виноват ты. — Кихён изо всех сил старается показывать своё смущение недовольством, но Чангюн, похоже, видит его насквозь. — А я уж собирался идти к тебе домой. — Чангюн наклоняется ещё немного, пытаясь перехватить взгляд, а Кихён кусает щёку изнутри, чтобы сохранить недовольное выражение лица. — Зачем это? — Чтобы вернуть тебе кое-что. — Что? Чангюн перегибается через стойку окончательно и тянет зависающего Кихёна к себе, порывисто и настойчиво прижимаясь к его губам. — Эй, тут же люди кругом! — шипит Кихён, едва отстранившись от парня и тут же оглядываясь по сторонам. — Неа, на нас сейчас никто не смотрит. — почти незаметная усмешка и горящие глаза. — Я заранее посмотрел. Кихён сдаётся и позволяет притянуть себя обратно, по-хозяйски зарыться рукой в песочные волосы и продолжить горячий поцелуй со вкусом латте без сахара. — И как это понимать? — бормочет Кихён, возвращаясь на своё место и тяжело дыша от переизбытка эмоций. — Как хочешь. — а Чангюн снова незаметно ухмыляется. — Могу считать это предложением? — Можешь считать это согласием на твоё предложение. — рыжий хитро подмигивает и отходит от него, коротко приветствуя появившихся на пороге посетителей. — И что же теперь..? – тихонько спрашивает Кихён, когда пара отходит куда-то к столикам в ожидании своего заказа. По правде говоря, Кихён всё ещё с трудом верит в происходящее и готовится проснуться в любую секунду. — А теперь, — Чангюн касается его руки мимолётно, разбивая все мысли о сне, — теперь пойдём ко мне домой. Кихён ощущает приступы новой дрожи смущения и не может справиться с собой — отворачивается, скользя взглядом по низким столикам и круглым лампам с тёплым светом. А Чангюн задерживается рядом с ним на пару мгновений, наклоняясь к самому уху и вкрадчиво шепча: — Ты же обещал подписать мне книгу.